Часть 2 - Давний интерес. (2/2)
— Мой дядя вот, например… — Бруно, услышав это, несильно прихватил руку племянника чуть выше локтя, надеясь, что он сам одумается и вовремя замолкнет. — ай, ну не надо…может будущее предсказывать.
— Камило. — сердито прошептал Бруно. Камило тот же притих, выдавая тихое «ой». Иногда язык у него работал быстрее мозгов.
— Так вы прорицатель? — мужчина заинтересованно обратился к Бруно, чего последний крайне не хотел.
— Д-да, вроде того… — неуверенно начал Бруно, метая взглядом по купе, старался быстро выдумать убедительную ложь. — Гадаю на картах Таро, составляю гороскопы, натальные карты… Могу по руке погадать.
— Как интересно.
— Ой, а можно ваши ходули посмотреть? — резко перевел тему Камило, снова перетягивая внимание на себя.
— А можно я попрошу тебя об услуге? Попроси у проводника кипяточку. Я хочу попить чай, но сам, боюсь, чашку не донесу. Принесешь, дам сладенькое.
— Сию минутку, сеньор. — Камило быстро подорвался с места — Дядь, ты чаю хочешь?
— Нет, спасибо, родной. — оставаться с незнакомцем наедине в тесном купе было неловко. Бруно мысленно надеялся, что этот человек не станет снова пытаться с ним говорить. Напрасно.
— Послезавтра в Боготе будет выставка художников. Я очень хочу ее посетить. Мне безумно нравяться работы кое-каких местных авторов… А вам интересно искусство?
— Да. Я тоже думаю пойти. — коротко ответил Бруно.
— Значит мы могли бы встретится. Вы, я, и ваш мальчик. — хрипло проговорил мужчина, вынимая из кармана пальто золоченый портсигар. Бруно запомнил на нем монограмму «М.М.» в обрамлении причудливых узоров.
— Время покажет, возможно еще и увидимся. — без особого энтузиазма проговорил провидец. С каждым новым вопросом желание общаться становилось все меньше, оттого и с каждым ответом голос у Бруно звучал все тише.
— И сколько же ему лет? Мне с одним глазом трудновато определить. — незнакомец достал толстую сигару, и закурил, заполняя тесное купе белым дымом.
— Ше… Ше-стнадцать ему исполнилось. — уже совсем тихо проговорил Бруно, закашливаясь. Наредкость вонючая сигара.
— Шесть?
— Шестнадцать — зажимая нос сказал Бруно, пытаясь открыть окно. Как только окно поддалось, шум поезд стал слышен гораздо сильнее, но дышать стало немного легче.
— Про что ваша книга, сеньор? — продолжил попытки завести диалог незнакомец.
— Пока не совсем понимаю… — Бруно успел прочитать лишь первые десять страниц, и после скромного прочтенного понял: вопреки интригующему названию ”Как воздвигается рай.” книга была не об этом. Провидец мог сказать, что ожидания не оправдались, но он точно не был разочарован. Скорее совсем наоборот. — тут есть пара главных героев. Они вынуждены жить в обществе людей, что замкнулись сами на себе, и не видят ничего вокруг, считают, то, как живут, полной нормой…
— По описанию немного напоминает секту, не находите? — проговорил мужчина, делая долгую затяжку.
— Нет, вполне обычное общество. По описанию не совсем здоровое, конечно...
Бруно уже хотел встать и выйти хотя-бы в коридор, чтобы хоть как-то скрыться от вездесущего белого дыма мерзкой сигары, но незнакомец, будто почувствовав это намерение, пресек его.
— Вы верите в магию? — странный вопрос. К чему он?
— Верят в бога, сеньор. А магия это… — «часть моей повседневной жизни» хотелось сказать Бруно. Но им с Камило ни к чему лишнее внимание таких подозрительных людей. — глупая выдумка.
— Зря вы так думаете. — мужчина снова выпустил дым. Кажется, докурил. — Я видел правдивость сего явления собственным глазом.
— И что же вы видели? — с усмешкой спросил Бруно.
— Как принесенная во имя людей жертва рождает чудо. — Это точно не то, что можно было ожидать услышать от незнакомца в поезде. Бруно впал в ступор. Подобный ответ рождал в голове миллион вопросов, на которые незнакомец уже был готов ответить. Он уже намеревался продолжить. — Подробней об этом есть в девятой главе…
— Чай! — в проходе показался Камило с чашкой чая. — фу, от кого из вас смердит на весь паровоз?
— Угадай с одного раза. — тихо ответил Бруно, поднимаясь со своего места с намерением выйти подышать.
— Ох, прости, накурил. Иди-ка сюда, muchacho, у меня для тебя кое-что есть… — мужчина снова потянулся ко внутреннему карману пальто, намереваясь что-то оттуда достать.
— Не стоит, сеньор. — ответил за племянника Бруно. Не брать конфеты у чужаков Камило тоже видимо не научили. Провидец взял мальчишку за локоть, и поволок за собой в коридор. Камило покорно шел за дядей, непонимающе хлопая глазками.
— Постоим тут, пока купе не проветриться, ладно? — в ответ Камило лишь закатил глаза.
— В этом нет смысла. Тут тоже воняет.
— Тебе не стоит брать сладости из рук чужих людей, sobrino. Тут тебе не Энканто, в котором нет незнакомцев и все бескорыстно добры. Мало ли что у него на уме…
— Ты просто параноик, дядя. Он вполне нормальный…
В купе все же пришлось вернуться. Незнакомец все продолжал весело беседовать с Камило, даже со своими костылями, как и обещал, дал побаловаться, а Бруно все продолжал просто настороженно за всем наблюдать. Благо, ехать оставалось недолго. Скоро они с загадочным незнакомцем расстались.
Спустя всего пять часов поезд, наконец, доехал до конечной.
Как только они сошли на станцию, Бруно, прибитый к месту волной упоения и восторга, бессильно выронил из рук сумку. Даже не вериться, что спустя столько лет все, наконец, получилось. Он здесь, он вырвался, он не зря старался…
Вбирая полной грудью холодный воздух, разносящий кругом запах надежды, свободы, Боготы, Бруно радостно провозгласил:
— Приехали!
— Мгм — буркнул подросток под боком. — Тут так холодно. Жуть. Пойдем уже куда-нибудь греться.
Бруно первым делом решил заиметь актуальную карту, чтобы определить куда двигать дальше. Камило молча наблюдал, как дядя с умным видом вертит карту в руках, ожидая, когда будет принято решение, куда они должны идти.
Как только с направлением движения определились, и выдвинулись, на глаза попалось очередное местное чудо. По широкой улице мимо двоих Мадригаль пронеслась машина. А потом еще одна и еще, еще…
— Да сколько их тут?
Бруно смотрел вслед проезжающим машинам с восхищением, а Камило жизнь к такому не готовила. Подросток уставился на дядю, глупо хлопая глазками, ожидая объяснений всего происходящего. Бруно будет рад их дать, как только сам во всем разберется. Пока что у провидца не было предположений насчет того, как это вообще может работать. Сейчас, пока они идут к какому- то гостевому домику, остается лишь наблюдать и восхищаться.
Чтобы добраться до домика ушло даже больше часа. По дороге остановились лишь у местного кафе, чтобы купить немного еды. От тяжелых сумок у обоих уже отваливались руки. Пару раз постучав в дверь выбежала хозяйка дома, представилась как сеньора Гавриэлла.
— Таки удобно ли будет заселиться вдвоем в одну комнату?
— Мы с моим племянником не особо располагаем деньгами, чтобы оплатить две комнаты, так что да. Думаю, мы справимся и в одной. — Бруно немного виновато взглянул на племянника, что стоял и вертел головой рассматривая дом. Камило не особо интересовала беседа дяди с этой странной женщиной в брюках. Внимание больше привлекла небольшая кухня. Там было много всего, но отсутствовало главное — печка.
— Что-ж, в комнате, если что, есть раскладное кресло. — передавая Бруно ключи проговорила женщина.
— А как вы тут готовите? — вклиниваясь в разговор спросил Камило.
— Готовит тут служанка. Она уже ушла, но придет снова завтра к девяти. Готовит она неплохо, но обычно европейскую кухню. Но если захотите что-то особое, попросите ее. — женщина направилась в сторону лестницы, жестом зовя за собой. — Я провожу вас в вашу комнату.
Место Бруно выбрал не из дешевых, за то район тут спокойный и жилище со всеми удобствами. Комната была больше, чем в предыдущем пристанище, да и обставлена поуютнее. Из благ цивилизации тут была отдельная ванная, электричество и, как и Бруно хотел, стоял телевизор.
— И эта та штука, которую ты хотел найти? Да я тебе такой-же дома из стекла и палок соберу. Даже лучше. И что в нем особенного? — спрашивал Камило оглядывая небольшую коробку с одной стеклянной стороной и двумя торчащими вверх железками.
— Увидишь, как только я разберусь как его включить — отвечал Бруно, внимательно изучая руководство к пользованию.
— Да что тут разбирать? Сейчас все сделаю. — Камило потянул руки к телевизору.
— Так, давай ты не будешь лезть куда не надо. — взял ручки мальчика в свои и мягко поцеловал — разбери-ка лучше вещи, достань все нужное.
Камило послушно подошел к сумке, недолго в ней копаясь, достал плюшевую игрушку непонятного вида, то ли это такой странный тигр, то ли шмель, завернутый в какую-то красную рубашку, продемонстрировал дяде. Вот оно — все нужное.
— Что я тебе говорил насчет того, чтобы брать с собой барахло?
— Это важная штука. Я всегда обнимаю ее, когда сплю.
— Значит моих объятий тебе уже не хватает? — Бруно приобнял племянника за талию со спины, на что последний лишь закатил глаза.
— А сам то чего набрал, а, дядь? — Камило вытянул из сумки тяжелый комок пушистой зеленой ткани — Что это? По размерам похоже на складную палатку.
— Это мой домашний халат.
— Какой огромный. Можно было и комнату не снимать, прямо в нем и ночевали бы.
***
Камило сидел на подоконнике, завернувшись в стянутое с постели одеяло, обнимая свою залюбленную до невозможности опознать игрушку, с интересом глядел в окно. (Там дрались какие-то пьяницы). Рядом с ним стояла купленная Бруно в местной забегаловке стопка ареп.
Сам Бруно в этот момент все еще изучал объект давнего интереса, но мысли в этот момент были далеко. В голове то и дело мелькал образ одноногого незнакомца. Почему-то сейчас он начал казаться таким знакомым. Появилось чувство, что они когда-то виделись. Его хриплый голос и фраза «принесенная во имя людей жертва рождает чудо» плотно въелись в память, прямо как запах той ужасной сигары в одежду. Провидец почему-то очень жалел, что не расспросил тогда более.
И сейчас провидец просто сидел, тщетно пытаясь вспомнить хотя-бы лицо того загадочного мужчины. С этим ему мог помочь только один человек — Камило. У болтливого мальчика осталась только одна арепа, так что с заеданием стресса на сегодня почти закончено. Бруно подошел к окну, укладывая руку на плечо племянника, вежливо обращая на себя внимание. Но Камило все так же, не замечая или игнорируя дядю, наблюдал как сеньора Гавриэлла лупит пьяниц своей метлой, отгоняя от окон своего дома, а они сдуру кричат ей самые непристойные гадости.
— эм… Камило, не мог бы ты…
— А что значит tener chingar <span class="footnote" id="fn_30723991_0"></span>? — весело спросил Камило. Видимо мальчик слишком прислушался к крикам подоконных пьяниц и услышал немного лишнего. От такого вопроса Бруно мигом забыл про все, о чем думал секунду назад.
— Это… Это плохое слово. Не выражайся так. И забудь, что ты это услышал!
— Мгм. Но означает то что? — Камило сполз с подоконника, вернул одеяло обратно на постель. Даже плохое слово должно что-то означать. Бруно устало выдохнул. Обсуждать этот вопрос с племянником он точно не собирался. По крайней мере не сейчас…
— Ложись-ка спать. Уже поздно.
— Не буду. — мальчик уселся на постель, в своей манере так дерзко, почти пошло, улыбаясь, заражая шальным настроением. — Ты же не спишь.
Вот в таком настроении Бруно просто обожал племянника, но все же следовало отучить Камило лишний раз перечить. Переходить для этого на битье или крики Бруно точно не собирался. Зачем, если есть другие, более гуманные способы воздействия? Хотя Камило скорее предпочел привычный подзатыльник, если бы имел выбор.
— Хочешь, чтобы я уложил тебя спать? — спросил Бруно, смотря, как на лице маленького наглеца задор сменяется раздражением.
— Что же мне для этого сделать, м? Спеть тебе колыбельную? — Бруно говорил так медленно, с очевидной насмешкой, понимая, что еще чуть-чуть и Камило от злости швырнет в него свою игрушку или подушку.
Эти нахмуренные бровки и скрещенные руки вызывали у провидца только умиление. Камило сейчас был похож на маленького крысенка, которому помешали стащить вкусный кусок со стола.
— Или, может, хочешь сказочку на ночь? — последнюю фразу Бруно прошептал в самые губы опасно разозленного племянника. Он нежно провел указательным пальцем по румяной щечке, обводя большим пальцем чуть приоткрытые губы. Даже разозленный Камило выглядел так, что провидцу безумно хотелось его поцеловать. Мальчик явно собирался ответить что-то колкое, чтобы дядя точно передумал его лапать, но в голову пришла идея получше …
«У-укусил?..» </p>
Камило действовал резко и решительно. Укусил. Прямо за палец. Довольно больно.</p>
Секунду Бруно просто удивленно смотрел, как мелкий наглец держал в зубах его палец и отпускать явно не собирался.</p>
Секундой позже удивление неожиданно сменила усмешка.
Но даже теперь, не смотря на ощутимую боль, провидец не одернул руку. Нет. Наоборот, резким и настойчивым давлением Бруно протолкнул палец глубже.
От таких странных действий Камило совершенно растерялся, от удивления непроизвольно разжал челюсти. А когда вторая рука дяди скользнула на затылок, осторожно собирая кудри в кулак, смелость у мальчика совсем иссякла.
— Мой хороший, открой-ка ротик пошире — тихим, ласковым голосом попросил Бруно. Едва ли понимая, что вообще сейчас происходит, Камило непроизвольно сделал то, что требовалось. — да, умничка.
Бруно провел большим пальцем по верхним зубам. Такие белые, ровные, и между передними двумя очаровательная маленькая щербинка, такая же, как и у самого Бруно.
Когда палец скользнул по языку глубже, Камило робко сжал запястье дяди, замедляя, напоминая, что не стоит лезть пальцами слишком глубоко, чтобы не дошло до естественного рефлекса.
Остановить происходящее у Камило не хватало решительности. В этот момент пришло осознание простой и важной истины: они в этом огромном чужом городе совершенно одни. Дядя Бруно может сделать все, что угодно и Камило никуда от этого не денется. Здесь ему не к кому идти, рядом нет ни мамы, ни папы… Никого. Только дядя Бруно. От осознания этого становилось действительно жутко. И теперь мальчику остается только довериться дяде и надеется, что единственный родной человек рядом с ним прислушается, все поймет и не станет заходить слишком далеко.
— Не волнуйся, родной. Я только посмотрю. У тебя такие острые зубки, знаешь…
Шершавый палец легко скользил по мокром языку. Ощущать горячий ротик пальцами чертовски приятно, развратно и вместе с тем целомудренно, но слишком похоже на… черт возьми. Бруно судорожно закусил губу, пугаясь собственных мыслей. В голове помутилось. Это нужно срочно прекратить. Провидец медленно вытянул палец, размазывая слюну по чуть приоткрытым губам племянника, смотря на раскрасневшееся удивленное личико.
— Хэй, ты как, малыш? — тихонько спрашивает ласковый голос.
Камило приоткрыл глаза, замечая и вполне понимая какими глазами на него смотрит родной дядя. Мальчик в этот момент отчаянно старался убедить себя в том, что ничего особенного сейчас не происходит. Ведь если найти с чем сравнивать, то так оно и есть… Все же нездоровые прикосновения дяди — это не групповое избиение футбольной командой, не разочарованные взгляды всей семьи, направленные на него одного, не бесконечные насмешки одноклассников. И это не будет длиться долго. Все быстро закончится.
Не видя ни страха, ни сопротивления, Бруно нежно накрыл влажные губы племянника своими, смакуя такой родной и естественный вкус чужих губ. Хотелось целовать его еще и еще, так горячо, влажно, сладко. Хотелось разделить с ним не только поцелуи. Все же Камило выглядит достаточно взрослым, уже готовым для большего, но даже если тело уже готово, то душой мальчик еще не созрел. Бруно видит это также четко, как и границу, которую пока не может себе позволить пересечь, к которой по-хорошему вообще не стоит приближаться.
— Ну, пойдешь спать? — чуть отстранившись, но все еще на расстоянии поцелуя прошептал Бруно. Камило робко кивнул в ответ, медленно отползая на свою сторону кровати, забрался под одеяло. Мальчик хотел еще попросить оставить свет хотя бы в ванной, но передумал что-либо говорить. Слишком неловко ему ото всего этого стало.
Камило доводилось спать рядом с дядей и до этой поездки, но тогда все было иначе: во времена перестройки Каситы они всей семьей постоянно спали вместе, и это вовсе не было чем-то неловким. Скорее даже наоборот… Но с нынешней ситуацией все же были весомые отличия: тогда рядом был и отец, и брат, и сестры, и мама, а теперь они с дядей один на один. Впрочем, без родного человека рядом ему вообще не удалось бы здесь уснуть.
— Пушистых сновидений, родной. — мягко сказал провидец, поправляя скомканное одеяло, а в ответ услышал очередное «мгм» от племянника.
Свет погас и этот день тоже. Ничего плохого не случилось. Засыпая, Камило все еще чувствует взгляд, направленный на него, и то, как дядя мягко поглаживает его волосы.
Провидец смотрит на засыпающего Камило точно также, как и все те долгие годы пребывания за стеной. Бесконечно долго Бруно мог лишь безмолвно наблюдать за взрослением племянника. Это давало ему возможность проследить, как что-то начало меняться с момента, когда Камило стукнуло тринадцать. Тогда же Бруно стал обращать на него особо пристальное внимание…
В четырнадцать подрастающий мальчик уже смотрел и улыбался так, что колени подкашивались и сердце из груди выпрыгивало.
К пятнадцати годам Камило парой неумелых поцелуев был способен довести до грани безумия, заставить совершенно утратить над собою контроль.
И вот теперь шестнадцатилетний Камило лежит рядом, соблазняя близостью и доступностью, доводя до отчаяния непомерной возрасту чувственной привлекательностью. Нужно быть безумцем, чтобы разглядеть в этом мальчишке нечто порочное. И видимо Бруно им был.
У провидца было достаточно времени, чтобы смириться с грязным желанием, принять его и перестать отрицать. Ведь сердцу не прикажешь, верно?
Возможно если бы Бруно не стал добровольно лишать себя возможности видеть мир и других людей за пределами родного дома, у него бы остался шанс влюбиться в кого-то другого. Возможно тогда его нежные родственные чувства к племяннику не отравило бы совсем не платоническое влечение. Впрочем, этого теперь никто никогда не узнает.