Глава 19: То, что потеряно, найдено (1/2)

С тех пор, как Ребекка обвинила ее во флирте с Клаусом, Елена была очень холодна по отношению к нему: иногда она игнорировала его или полностью избегала, не будучи откровенно грубой. Единственное, на что она не могла закрыть глаза, так это на Майкла, который снова приближался к сыну с хлыстом в руке. Прежде чем она даже успела осознать, Елена уже стояла между ними, глядя мужчине прямо в глаза, ее ярость перевешивала страх.

Он прорычал что-то на их родном языке, но она не смогла понять. Елена расправила плечи и повернулась, схватив Клауса за бицепс обеими руками. Он вздрогнул, когда она коснулась его кожи.

— Клаус, — настойчиво позвала она. — Никлаус. Я не могу поднять тебя. Ты можешь идти?

— Отпусти его, — прошипел Майкл и с силой пнул ее ботинком по колену. Она не удержала равновесие и повалилась на землю, оттолкнув Никлауса, чтобы не задеть его окровавленную спину. — Мальчику нужно узнать своё место! Он должен научиться послушанию!

— А твоей жене? — выпалила она в ответ, перекатываясь на бок, чтобы посмотреть на него. — Может, ей стоит узнать о своем муже и его поведении?

Майкл открыл рот, но не издал ни звука.

— Я так и думала, — резко сказала она, затем перекатилась обратно на колени и встала на ноги. Клаус, съёжившись от боли, посмотрел на неё своими голубыми глазами. — Никлаус, ты можешь идти?

Майкл снова прорычал что-то на своем языке, но не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить их.

Елена схватила парня за бёдра и начала поднимать его. Он приподнялся на корточки, а затем встал, хотя тут же согнулся пополам, и она, придерживая его под грудью, повела прочь.

Елена перевела яростный взгляд на Майкла и прошипела:

— Наша сделка разорвана.

***</p>

Она прикоснулась к ране на его плече и вздрогнула, когда тот зашипел.

— Ты в порядке? — спросил Элайджа, когда вошёл. Он приподнял голову Клауса, заметив заплаканные глаза и отчётливый отпечаток боли на лице, который тот всеми силами пытался скрыть. Его взгляд метнулся к распухшему плечу, и подбородок задрожал, когда он спросил: — Что он сделал с тобой на этот раз, брат?

— Хлыст, — пробормотал Клаус.

— За что?

— Я ослушался, — он трясущимися пальцами неуверенно коснулся запястья Елены. — Татия остановила его.

— Кол сказал, что видел вас, но не слышал, — сказал Элайджа, сглотнув. — Как?

— Это не имеет значения, — пробормотала она. Чем меньше они будут знать, тем лучше. — Я знаю кое-что, что остановит его пыл.

— Тебе не стоило вмешиваться, — раздался прерывистый шепот ее пациента. — Он будет так зол на тебя, Татия. Ты не можешь так рисковать.

— Ты того стоишь, Клаус, — твердо сказала она. — Он не причинит мне вреда. У меня все под контролем. Все в порядке.

***</p>

— Ты должна избегать меня, — выдохнул Элайджа между ее ног. — Ты должна перестать позволять мне связывать тебя.

— Тогда, возможно, тебе следует перестать делать проигрыш таким… веселым, — она притянула его к себе, согнув ногу и прижав ступню к его спине. Он намеренно пропустил ее клитор, оставляя поцелуи на внутренней стороне бедра, глаза озорно блестели, когда Элайджа выглядывал из складок задранной юбки. — Элайджа, не смей заставлять меня ждать.

— Ты сказала, что тебе весело, моя сладкая любовь, — обвинил он, выгнув бровь, его подбородок был слишком мокрым из-за ее смазки, чтобы Элайджа выглядел серьёзно. — Но это прозвучало ужасно похоже на жалобу.

Елена сделала глубокий вдох, задерживая дыхание, когда его пальцы согнулись внутри неё, умело надавливая на все чувствительные точки.