Глава 15: Наши игры (1/2)

Елена выиграла первое соревнование. На лице расцвела широкая улыбка, и она, тяжело дыша, уперла руки в бедра, направляясь к клочку ткани с намерением просто подойти и сорвать его с крючка.

— Сегодняшний урок заключается в следующем, — внезапно сказал Элайджа, заставляя ее подпрыгнуть от испуга и повернуться к нему. — Нужно дать врагу почувствовать свою победу до того, как он действительно победит.

Она подняла бровь, глядя на него, затем через плечо.

— Мне кажется, я намного ближе к победе, чем ты.

Он улыбнулся.

— Да. В этом и будет смысл урока, Татия.

— Ты хочешь сказать мне, — невинно спросила она, пятясь к флагу и своей победе. — Что мы враги, Элайджа?

Он пожал плечами и сократил расстояние между ними одним шагом. Она посмотрела на запутавшийся в его волосах лист и фыркнула, продвигаясь к флагу.

— Ты не смог меня поймать, — догадалась она. — Теперь ты пытаешься отвлечь меня своей болтовнёй, потому что я побеждаю.

— Я не мог поймать тебя, — согласился Элайджа. — На самом деле, я потерял тебя. Как ты знаешь, мы работали над предвидением. Я знал, что ты ищешь флаг, и если бы я искал тебя…

— Если ты найдешь флаг первым, то я сама найду тебя, — она улыбнулась и покачала головой, глядя в небо. — Это умно. Просто, но умно.

— Спасибо, — сказал он, и на его губах медленно появилась улыбка. Он сделал три очень быстрых шага вперед, и Елена метнулась назад, ее пальцы сомкнулись вокруг флага за долю секунды до того, как ее дернули высоко в воздух, ноги оказались в сетке.

Она раскачивалась с минуту из стороны в сторону, барахтаясь, прежде чем собраться и убрать волосы изо рта, после чего хмуро посмотреть на Элайджу.

— Ты мог довести меня до сердечного приступа.

— Я предупреждал тебя, — он скрестил руки на груди. — Ты не прислушалась ко мне.

— Поверь мне, — протянула она и схватилась за веревку, чтобы лучше видеть его, потянув за нее и прижавшись щекой к грубому льну. — Теперь я внимательно слушаю.

Он усмехнулся и начал медленно развязывать узлы, опуская ее на землю. Оказавшись на лесной подстилке, она сбросила веревки и встала прежде, чем Элайджа успел протянуть ей руку.

— Да, да, ты очень крутой. Единственное, — сказала она и подняла флаг. — Я все равно выиграла.

Его громкий смех был таким внезапным, как раскат грома, удивив их обоих. На лице виднелись едва заметные ямочки, которые появлялись лишь при его по-настоящему широкой улыбке.

— Ты выиграла, да! — Элайджа схватился за живот, другой рукой вытер рот, и в уголках глаз появились морщинки от все ещё широченной улыбки.

— Это не смешно! — обвинила она и игриво шлепнула его по руке флагом. — Мы работаем над этим уже несколько недель.

— Если сказать Колу, он расстроится. Последний раз он у меня выигрывал, ещё когда мы были детьми. Ты гораздо умнее, чем кому-либо показываешь, — нежно сказал он.

— Всем остальным нет дела до меня. Это ты не сдаешься, — поддразнила она, а затем прикусила губу в улыбке.

Это было всего лишь мгновение, но ей было весело с ним. Это было странно. Это казалось неправильным, но только потому, что Стефан все еще занимал ее мысли. Она пробыла в прошлом пять месяцев и несколько дней, но до сих пор не появилось никаких признаков ее скорого спасения, или медальона, или метки заклинания. Она должна была сыграть роль Татии еще немного.

Элайджа дал ей достаточно времени, чтобы уйти, когда медленно шагал в ее направлении. Он слабо улыбался, едва заметно изогнув губы — ямочки исчезли.

— Я никогда не откажусь от тебя, — мягко сказал он ей. — Что бы ни случилось. Где бы мы ни были.

Когда он коснулся ее руки, она позволила ему. Это пока был единственный физический контакт, который он мог инициировать с тех пор, как она схватила его за руку, чтобы убежать от его сестры и матери. Но даже это, казалось, бесконечно радовало его. Он никак не перешагнул через эту границу, просто коснулся ее, прежде чем отстраниться.

***</p>

Елена даже не предвидела, что это произойдет.

Прикосновения были только невинными поначалу.

Он пробирался вперёд и протягивал ей руку, чтобы подтянуть, пока они карабкались по мокрым листьям и липкой грязи, затем засовывал большой палец себе за пояс и держал руки при себе. В тех случаях, когда она падала на землю или застревала на дереве, Элайджа поднимал ее или помогал спуститься.

И Елена… через эти невинные прикосновения поняла, что он способен на многое, гораздо большее. В конце концов, Элайджа поцеловал ее, когда думал, что она Кэтрин, так что она знала, что он был нежен. Но он никогда не давил и самовольничал, всегда проверял, что она не против его прикосновения.

Елена тоже была нежна.

Она начала терять счет месяцам. Прошло почти шесть, но факт оставался фактом: она пробыла там слишком долго.

Предполагалось, что Елена будет только смотреть на мир глазами Татии, но все же она была полностью в прошлом. Она знала, что тело, в котором она находилась, было ее, так как в руке было современное противозачаточное.

Елена так задумалась о своём, что даже пропустила конец выступления Хенрика в спектакле, который он и его друзья поставили для семьи, и не заметила, как прислонилась к руке Элайджи.

Он был напряжен, сидел прямо, уставившись вперед остекленевшими глазами, когда она взглянула на него. Дети разыгрывали постановочный бой на мечах, что-то очень драматичное и одновременно с хорошим юмором, что заставило многих улыбнуться, но Элайджа не сдвинулся ни на дюйм.

Она посмотрела вниз и увидела, что его руки сжаты в кулаки. Элайджа явно пытался удержаться от того, чтобы не испортить момент.

Елена чувствовала, что каждая секунда, что она была там, была еще одной секундой, когда он упускал свою Татию. Что бы он и остальная часть деревни ни думали о том, что с ней случилось, все знали, что она уделяла все своё свободное время ему. Эрик и Агнар все еще крутились вокруг неё, но уже держались на расстоянии, когда стало очевидно, что она смотрит только на Элайджу.

Она потянулась и взяла ближайшую к ней руку, расслабляя его израненные пальцы.

Он опустил глаза, наблюдая за ее рукой, и затем посмотрел на неё. В его глазах была такая надежда, что это зажгло что-то внутри. Он наблюдал за выражением ее лица, пока слегка сжимал ее руку в своей.

«Есть возможность отступить», — сказал голос Бонни в ее голове, мудрый и уверенный. — «Он дает тебе свободу».

Только Елена не отступила. Вместо этого она повернула запястье и переплела их пальцы.

Он вздохнул, мягко улыбнулся ей и позволил ей притвориться, что она смотрит остальную часть спектакля.

***</p>

— У тебя интрижка с моим сыном, — раздался холодный протяжный голос Майкла. — Что вы делаете?

Елена повернулась в его сторону.

— Нет, — решительно сказала она.

— Прошу прощения? — ответил он странно тихо, хотя и не менее опасно.

— Нет, — повторила она. — Ты не можешь быть таким прямолинейным.

— Да, и я задал тебе вопрос, — он неуверенно шагнул, словно хотел выглядеть менее устрашающе, но каждый шаг делал целенаправленно, как крадущийся лев приближался к газели с широко раскрытыми невинными глазами.

— То, что я делаю или не делаю с Элайджей, не твое дело, — попыталась сказать она. Елена только начала говорить «дело», когда он оказался слишком близко, что она забыла, как издавать звуки.

— Ты скажешь мне, — твёрдо сказал он. Она сделала шаг назад и прислонилась к стене дома Татии.

— Зачем?

— Потому что я хочу знать.

— Зачем?

— Потому что я должен знать, — отрезал он. — Я должен знать, что мой сын делает в лесу с красивой девушкой все свободные часы своего дня.

Она нахмурилась, глядя на него.

— Это не имеет значения, что Элайджа и я…

Он хлопнул ладонью по стене над ее головой и заставил испуганно вздрогнуть и замолчать. Майкл наклонился к ней, от него пахло свежим хлебом, который испекла Эстер, и Елена вся покрылась мурашками. Именно этим запахом она наслаждалась всего пару минут назад, когда была с Элайджей. Теперь от него во рту появилась горечь.

— Это имеет значение.

Он не оставил места для споров. Ей хотелось врезать ему по его глупой хмурой роже, но это явно была плохая идея. Поэтому вместо того, чтобы действовать импульсивно, Елена все обдумала, глубоко вдохнула, пытаясь сохранять контроль.