Глава 4: Выбор имени (1/2)

— Елена?

Нет, даже сам дьявол не вытащит ее из постели, только не сегодня. Ей следовало договориться перед сном, во сколько можно ее будить.

Подушка, зажатая между коленями, была настоящим спасением, снимая напряжение с мышц, под живот тоже была подложена одна, для поддержки, а третья лежала за спиной, имитируя прижатую к ней грудь Элайджи — то, о чем Елена мечтала и никогда не осмелилась бы попросить.

— Ты хочешь позавтракать?

Она недовольно промычала и натянула одеяло на голову, сжимаясь в клубок.

— Елена, мы записаны к врачу. Мне отнести тебя в машину?

Она опять что-то проскулила в ответ, но даже не открыла глаза, потому что, черт возьми, хотела спать и кровать была, как нарочно, очень удобной. После продолжительного молчания Елена нахмурилась и лениво приподняла голову, открыв один глаз. Элайджа сидел за ее спиной, наклонив к ней голову.

— Ты вообще спала?

Она покачала головой, опустила ее обратно на подушку и закрыла глаза.

— Ещё пять минут, — пробормотала она.

— Три, — тихо сказал он и не встал с кровати.

— Перестань пялиться, — проворчала она.

— Я жду.

И Елена снова заснула, ни о чем не заботясь. Она почувствовала, как он ушел, смутно слыша сквозь сон, как Элайджа с кем-то разговаривал, чей голос явно не принадлежал Клаусу, так что она не беспокоилась. Через какое-то время Елена услышала его шаги в сторону кровати и спряталась под одеялом.

— Что ты делаешь? — возможно, Элайджа даже вздохнул, но из-за шелеста одеяла она ничего не услышала. На мгновение воцарилась тишина, затем матрас прогнулся, видимо он оперся на него рукой и наклонился к ней, сказав: — Машина греется. Она прямо под дверью. Посмотри сама.

Елена не хотела открывать глаза, но что-то в его спокойном голосе заставило ее стянуть одеяло с головы и, прищурившись, посмотреть. Там действительно стояла под окном машина со включёнными фарами, так как на улице ещё было темно.

— Почему? — пробормотала она, бросив на него взгляд. — Почему надо вставать так рано?

— Нам далеко ехать, — он сделал паузу. — Я могу отнести тебя, если хочешь.

Елена медленно села, чувствуя, как у нее кружится голова. Элайджа чуть отстранился от неё, сидя на корточках у кровати, упершись руками в матрас. Она закрыла глаза. Живот скрутило, от сильного запаха благовоний ее тошнило. Но ей удалось открыть глаза и расслабить лицо.

— Я беру с собой одеяло, — ворчливо сообщила Елена и вытащила его край, зажатый под матрасом, и подушку. Завернувшись в одеяло, как в кокон, она забралась на заднее сиденье, пронизывающий холод просачивался даже через ее защиту и напал на босые ноги. Елена пристегнулась и легла на спину, не обращая внимания на то, что ремень впился ей в бедро.

Элайджа сел в машину и тронулся с места.

— Ты взял мой телефон?

— Да. Обувь и сумку тоже. У тебя мало вещей с собой.

— Мне ничего не подходит, — сказала она. Ей очень хотелось лечь на бок, но, несмотря на то, что Елена проснулась в таком положении, она боялась случайно навредить ребенку, поэтому осталась на спине.

***</p>

Возможно, машина и ехала плавно, но вот взошедшее солнце нещадно светило в глаза.

Ей пришлось приложить впечатляющее усилие, чтобы закрыть лицо рукой, но к тому времени она уже поняла, что окончательно проснулась.

Елена села, чувствуя расцветающий синяк на бедре, где ремень безопасности безжалостно впивался. Она потерла глаза и наклонилась вперед, положив голову на сиденье.

— Доброе утро, — мягко сказал Элайджа.

— Доброе утро, — она моргнула и поняла, что за окном был уже город, а не отдаленный от цивилизации спа-центр. — Где мы?

— Алабама, — бросив взгляд на зеркало заднего вида, он повернул и после посмотрел на Елену. — Отдохнула?

— Кажется, да.

— Ты выглядишь лучше.

— Я почти не спала. Не уверена, из-за меня или это малыш.

— Мы спросим доктора, — улыбнулся он.

Она тихо промычала в знак согласия, обнимая руками сиденье. Елена никогда не была в Алабаме, она не отрывала взгляда от окна, рассматривая незнакомые улицы.

— Ты долго искал врача?

— Несколько часов. Мне ещё нужно было подготовить дом.

— Мы останемся здесь?

— Я подумал, что лучше поселиться здесь, здесь очень хорошая клиника, и в случае каких-либо чрезвычайных ситуаций нам быстро окажут помощь. Медицинский персонал работает круглосуточно, есть несколько курсов для будущих матерей, не говоря уже о том, что там на выбор есть несколько практик для родов.

— Практик?

— Там предлагают, каким способом рожать, исходя из пожеланий родителей и рекомендаций врача. Я недостаточно разбираюсь в этой теме.

— Да, — сказала она, откидываясь на спинку. — Я тоже.

Она откинула одеяло, поняв, что вспотела, и расстегнула молнию на куртке, сняв ее и засучив рукава кофты. Если Елена не замерзала, то ей обязательно было жарко. Она уже и забыла, когда по-настоящему чувствовала себя комфортно.

Элайджа завернул на парковку за квадратным кремовым зданием. На стоянке было не так много машин, но опять же, только раннее утро.

— Обувь? — спросила она, когда он припарковался.

— Вот, — он протянул ей сумку и вышел из машины.

Она расстегнула молнию и увидела, что все фотографии были аккуратно сдвинуты в сторону, обувь лежала на самом дне, чтобы грязь не попала на остальную одежду. Елена покраснела, пока доставала их, понимая, что Элайджа не только видел, как мало у неё одежды, но и фотографию со Стефаном, так как он положил ее на самый верх.

Они выглядели такими счастливыми. Она целовала его в щеку, пока он широко и ярко улыбался в камеру. Они были в школе, когда Елена вытащила его телефон из кармана и игриво потребовала, чтобы он сфотографировал ее.

Школа.

Боже, в конце концов ребенку нужно будет пойти в школу, у него появятся друзья и неприятели, он будет получать синяки, ссадины, травмы. Будет ли Елена в его жизни? Станут ли они с ребёнком хорошими друзьями? Или он взбунтуется и возненавидит ее под влиянием дяди Клауса?

Она же будет рядом? Элайджа никогда бы не украл ребенка, так ведь?

Нет.

Конечно, нет.

Она резко натянула носки.

Элайджа не был жестоким. Она знала, каким он был тысячу лет назад, и видела, как он был готов постоять за свою семью. Он мог не заключать сделки, чтобы обезопасить ее близких, и не помогать ей спасти ее жизнь, когда она разрушала каждый его план, но Элайджа это сделал.

«Но, может быть», — прошептал в голове голос Бонни. — «Может быть, он сделал это, потому что ты напомнила ему ту Татию, которой на самом деле была ты?»

Елена обулась и застегнула молнию на сумке, прежде чем откинуть одеяло и открыть дверцу.

Если он и заметил что-то в выражении ее лица, то ничего не сказал, придержав для неё дверь и после захлопнув.

— Ты вообще спал? — спросила она, пытаясь привести свои волосы в более или менее божеский вид.

— Нет покоя грешникам, — задумчиво произнес он, криво улыбнувшись. — Как оказалось, будущим отцам тоже. Нужно было многое сделать, но я все равно бы не заснул.

Они вместе вошли в клинику, и Елена впервые задумалась, что за последние месяцы Элайджа — единственный, кто поддержал ее, и стало как-то легче. Она не одна.

Девушка на ресепшн одарила Элайджу ослепительной улыбкой, затем бросила любопытный взгляд на Елену и наклонилась к своей коллеге. Возможно, у Елены и не было сверхчеловеческого слуха, но у Элайджи был, и то, что было сказано, заставило его сердито поджать губы и прищуриться.

— Что? — прошептала она.

— Я бы предпочел не повторять такие пошлости, Елена. Я бы хотел исправить ситуацию.

О нет, он переходит в режим убийства.

Глаза Елены метались по комнате, отмечая двух других беременных женщин на довольно позднем сроке и одну, сидящую с таким же, как у нее, небольшим животом, и ребёнка, уставившегося на Элайджу с соской, свисающей изо рта.

— Эй, эй, — спохватилась Елена, в панике хватая его за руку. Первородный внимательно посмотрел на ее бледные пальцы, что сжимали его запястье, и поднял голову, задумчиво глядя на неё тёмными глазами. Он горячий. Чертовы гормоны. — Ты, надеюсь, не собираешься зверствовать?

— Я рассматриваю этот вариант.

— Здесь помимо меня ещё три беременные женщины, Элайджа, — она придвинулась к нему и уже тише добавила: — И ребенок.

Девушка за ресепшн продолжала что-то лепетать коллеге, но та выглядела незаинтересованной и хмурой, едва слушая пустую болтовню. Она удивлённо посмотрела на леггинсы Елены, помятую кофту, кроссовки и взъерошенные волосы, а затем на идеальный и явно очень дорогой костюм Элайджи.

Елена почувствовала, как напряглись его мышцы и сухожилия, когда он сжал руку в кулак.

— Что бы она ни сказала, не обращай внимания, — попросила Елена. — Она не стоит того, чтобы пугать кучу мам и маленького мальчика, хорошо?

Он лишь слегка нахмурился.

— Возможно, я просто внушу ей, — задумчиво пробормотал он. — Быть добрее.

— Ну, хорошо. Это… Да, сделай это, — Елена отпустила его руку. Вряд ли он причинит ей вред, если внушит ей быть добрее, верно? Но Элайджа все еще не сводил убийственного взгляда с девушки, которая слегка испуганно посмотрела на него, словно догадалась, что он услышал ее разговор. — Ты в порядке?

Элайджа не ответил, просто слабо улыбнулся ей и пропустил ее вперёд к стойке. Елена слегка удивилась, что он остался с ней рядом, так близко, что она чувствовала жар его тела. Она хотела, чтобы он прикоснулся к ней, но Элайджа не позволил себе такой вольности.

— Здравствуйте, — сказала девушка, бейджик на ее груди гласил «Уитни». — Чем могу вам помочь?

— Мы записаны на восемь. Миссис Уокер, — спокойно сказал Элайджа. — На первое УЗИ.

— К доктору Малкс? — она покраснела под столь пристальным взглядом вампира.

— Верно, — сухо сказал он.

— Хорошо. Держите емкость для анализа, уборные вон там, — она кивнула в сторону. — Когда будете готовы, оставьте в специальном окне. Присаживайтесь и ожидайте, вас вызовут.

— О, и… — он посмотрел на ее бейджик. — Уитни?

— Да, мистер Уокер?

Он слегка наклонился вперед, понизив голос до баритона, от которого у Елены пробежала дрожь по всему телу. Это был не ее Элайджа, это был первородный вампир. У того Элайджи, которого она так хорошо знала, не было угрожающего тона, потому что ему он просто не был необходим. Майклсон и без него мог напугать, будучи воплощением просто ангельского терпения, которого было достаточно, чтобы заставить его врагов отступить.

За исключением его отца.

— Нельзя быть такой невоспитанной и мелочной, вот почему ты до сих пор одна.

— О да, — она тупо кивнула, внушение подействовало. — Я одна, потому что я невоспитанная и мелочная.

— Ты будешь говорить о женщинах только с уважением, — сказал он и прищурился. — Ты будешь добра к каждой женщине. Ты будешь вести себя лучше.

— Да, — тихо согласилась она.

— Сделай так, чтобы я тебя больше не слышал, если только это не касается меня или моей партнёрши, — сказал он и едва коснулся плеча Елены.

Елена посмотрела на него.

— Итак… — она подняла брови. — Ты собираешься объяснить мне?

— Я бы предпочел этого не делать.

— Я не перестану думать об этом.

— Не так уж важно, что она сказала, — он поджал губы. — Ты была права.

— Ах, — она наклонилась к нему, подталкивая его плечом. — Мне нравится это слышать.

Он одарил ее слабым подобием улыбки.

— Рори. Рори, милый, иди сюда, — упрашивала женщина, протягивая руки к малышу, который весело убежал от неё вприпрыжку. Маленький мальчик не обратил на свою мать ровно никакого внимания и, ковыляя, подошел к Элайдже. Он положил ладошку на коленку и с удивлением посмотрел на высокого мужчину.

Элайджа всех притягивал своим природным магнетизмом.

— Привет, — с улыбкой сказала Елена, привлекая внимание ребенка. У него были такие пушистые длинные ресницы, что глаза походили на кукольные, а пепельно-белые кудряшки придавали ангельский вид. Он был одет в красивый комбинезон в красно-белую полоску. — Привет, Рори.

Малыш угукнул и, пошатнувшись, повалился назад, но в последнюю секунду сжал штанину Элайджи в крошечном кулачке и выпрямился.

— Извините, — забеспокоилась женщина, положив сумочку рядом с собой и уже намереваясь встать.

— Не беспокойтесь, — поспешил сказать Элайджа. — Мне стоит начать привыкать к этому.

— Первый?

— Да, — он протянул руку и осторожно коснулся растопыренных пальчиков ребенка, тот нетерпеливо подпрыгнул и улыбнулся во весь рот. Элайджа тоже приветливо улыбнулся. — Привет, Рори.

Малыш что-то залепетал вместе с соской во рту, что уже было повалилась на пол, но Элайджа вовремя словил ее.

Малыш сделал неуверенный шаг назад, уставившись на соску, прежде чем медленно протянуть обе руки, одной сжав слюнявый конец, другой — обхватив большой палец Элайджи. Рори наклонился к соске, неуклюже приподнимаясь на носочки, и начал посасывать ее вместе со своими пальцами.

Елена не смогла удержаться от смеха.

— Ну, — обречённо вздохнула женщина, закатывая глаза. — Вот вам совет: не учите их ходить.

— Да, после этого начинается ад, — согласилась женщина напротив них, обмахиваясь журналом. — Моему три года, и он недавно понял, что если он куда-то заберётся, куда нельзя, то мама даст конфетку, лишь бы он туда больше не лез.

Девушка рядом с ней, читающая что-то в телефоне, усмехнулась, видимо, слушая их разговор, но ничего не добавила, просто ласково потерла живот.

Елена улыбнулась малышу, который все еще держался за большой палец Элайджи. В какой-то момент он понял, что не мог засунуть в рот и соску, и свою руку. Мальчик недовольно топнул ножкой и замычал.

— Рори, я сейчас встану, — предупредила его мать. — Будь хорошим мальчиком, иначе ты спугнешь дядю, и он не захочет деток.

— Маловероятно, — задумчиво произнес Элайджа.

Елена не могла не растаять. Элайджа будет замечательным отцом, и ему так шла эта роль.

— Он прямо такой блондин-блондин, — удивленно сказала Елена.

— Да, как и его папа, — объяснила мать. — А вот глаза достались от предков. У моей бабушки были голубые глаза, и у дедушки с папиной стороны тоже голубые, у нас с мужем карие.

— Ого, такое бывает редко, — удивленно сказал Элайджа.

— Да, — согласилась женщина, с нежностью глядя на сына, который наконец засунул соску в рот. — Хей, Рори, ты собираешься вернуться?

Рори взглянул на свою мать, а затем потянулся пухлыми ручками к Элайдже, глядя на него голубыми глазами.

Елена прислонилась к его плечу, улыбаясь маленькому мальчику и мысленно благодаря его за эти бесценные моменты взаимодействия первородного с детьми.

— Можно? — Элайджа посмотрел на мать.

— Да, конечно.

Элайджа очень осторожно, хотя уверенно, обхватил мальчика и поднял его, прижав к боку. Малыш с интересом уставился на вампира, неспешно посасывая соску.

Весь коридор с неким умилением наблюдал, как он потянулся и коснулся лица Элайджи своей все еще влажной от слюны рукой, похлопывая по щеке и подбородку. Затем что-то лепеча, обратил внимание на галстук и с интересом потянул.

Елена не могла отвести от них глаз, будучи счастлива быть свидетелем чего-то такого милого.

Но Рори внезапно перевел взгляд на нее и расплылся в улыбке, потянувшему слюнявой ручонкой к ней.

— Волосы, — решила его мать.

Через плечо свисала длинная прядь, которую Елена пропустила, когда собирала волосы в хвост. Элайджа взял мальчика другой рукой, приблизив к ней, Елена наклонилась еще немного вперед, и казалось, что катастрофа была гарантирована. Но малыш не схватил ее за волосы, он очень нежно коснулся ее подбородка, хлопая смешными светлыми ресницами.

— Миссис Уокер? — позвала женщина.

— Это ты, — подсказал Элайджа.

— О, — Елена отстранилась. — Да?

— Вас скоро вызовут в кабинет, но нам необходим ваш биоматериал для анализа.

Елена посмотрела на пустую баночку в своих руках, затем снова на ребенка. Она знала, что лично предпочла бы остаться с папой ее малыша и маленьким милым блондином, но это только потому, что ей было страшно, что врачи скажут что-то плохое.

Например, она употребляла алкоголь, когда уже была беременна, но ещё не знала об этом.

— О, хорошо, конечно, — Елена улыбнулась. — Пока, Рори.