Глава 2: Подробности (1/2)

Его звали Грегори Пек. Он был отцом троих детей и ожидал четвёртого. Его жену звали Мэгги, сокращенно от Маргарет. Он жил в Техасе. Он несколько раз сказал ей, что, если после рождения ребёнка ей некуда будет идти, она должна позвонить ему или написать по электронной почте, и он найдет для неё жилье. У них была куча старых детских вещей в хорошем состоянии, которые Елена вполне может забрать, а друзья и родственники Грегори при необходимости помогут докупить для его собственных детей.

Он пожелал ей удачи, окинув грустным взглядом, и уехал.

Солнце взошло, и день выдался безоблачным.

Елена побрела сама не зная куда.

С тех пор как умерли ее родители, в ее жизни очень многое произошло. Ее похищали, на неё нападали, она набила кучу шишек и заработала множество порезов и синяков, не говоря уже об эмоциональном ущербе. Елена влюбилась, и ей разбили сердце, она испытала ужасающий страх и великую радость, шок и всеобъемлющее счастье.

Ребенок вызвал всю палитру эмоций, но он заставил ее почувствовать и то, что она до этого не знала. Елена не могла это объяснить, но теперь для неё имела значение лишь безопасность малыша и неважно, что ей придётся пережить. Была ли это материнская любовь?

Однако слова Грегори заставили ее задуматься о будущем.

Как она могла обеспечить себе хорошую жизнь? Чем бы она зарабатывала? Никто не захочет нанять ее беременную, особенно на более позднем сроке. Елена не сможет поступить в колледж и получить хорошую работу. Любой из ее банковских счетов будет отслеживаться шерифом Форбс по просьбе друзей.

Ей было интересно, заметил ли кто-нибудь ее исчезновение, начали ли искать ее. Телефон был отключён, а новый с одним лишь номером в контактах был сжат в руке. Тяжело вздохнув, она нажала «вызов» и приложила его к уху, он был приятно холодным.

— Лучше бы это было, — раздался сдержанный голос Элайджи, — очень важно.

— Это я, — хрипло сказала Елена.

Она оглядела окрестности: сонные дальнобойщики, тихая официантка и камера видеонаблюдения, установленную в углу — прежде чем толкнуть дверь и уйти. Было еще раннее утро, движения на дорогах почти не было. Неожиданно она поняла, что лучше уточнить, потому что он знал как минимум одного человека с таким же голосом:

— Извини. Я не Кэтрин. Это Елена.

— Елена? — тон Элайджи сразу стал теплее, хотя пронизан удивлением. Она услышала, как зашуршали одеяла и представила, что он проверяет время. — Чем обязан?

Сердце испуганно заколотилось, светофор не работал, она потёрла лоб и затем, накрыв рукой живот, решила пойти вдоль дороги. Это была уже не только она. Может быть, Елена и смогла бы жить в нищете, но ребенок не должен быть обречен на такую судьбу.

Элайджа был так добр к ней. Он был другим. Может быть, он и сейчас будет к ней так относиться?

— Ты в порядке? — спросил он, когда Елена замолчала. Она слышала шуршание постели, и это пробудило столько воспоминаний. Элайджа спал на боку, обняв ее одной рукой, и согревал ее холодными зимними ночами. Она чуть не заплакала, вспомнив его запах. Боже, разве возможно так сильно скучать по кому-то? — Елена?

— Прости, — сказала она, качая головой. Она вытерла глаза рукавом, затем равно вздохнула, стараясь не разрыдаться в трубку. — Прости, что… так рано… звоню. Но… я не могу сказать это по телефону.

— Где ты?

— Я сбежала, — она ускорила шаг, перейдя на лёгкий бег. Можно ли бегать беременной? Все, что она знала, помимо очевидных вещей, было из одной серии «Секса в большом городе». Или это был один из фильмов?

— Деймон что-то натворил? — предположил он.

— Нет, но он может сделать что-то плохое, — она с трудом сглотнула. — Все могут. Не говори Клаусу. Никому не говори. Я знаю, я знаю, что… это очень внезапно и неожиданно, и у тебя действительно нет причин доверять мне, но можем ли… Встретиться где-нибудь? Подальше от Мистик-Фоллс и от того места, где ты сейчас находишься?

На другом конце провода повисла тишина. Она услышала его тихий смирённый вздох, Елена не была уверена на сто процентов, что он согласится, но очень надеялась на это. Послышался рывок, тяжёлое одеяло было откинуто в сторону.

— Я знаю одно место, — сказал он. Елена удивленно моргнула, ее глаза жгло от накативших слез. Казалось, весь ее мир пошатнулся и выбил ее из равновесия. Благодарность захлестнула ее волной, забирая весь воздух из лёгких.

Он встретится с ней.

— Элайджа, я… — она продолжала идти. Птицы заливисто пели, солнце сияло, и день был бы отличным, если бы не камень на ее душе. Ей было интересно, встал ли уже Джереми с постели или нет. Она расправила плечи, щурясь от света. — Важно, чтобы это было только между нами. Ни камер, ни кредитных карточек. Никаких следов. Ни для людей, ни для ведьм — никого. Меня скрывает магия, но на тебя это не распространяется.

— Хорошо, как скажешь.

— Это очень важно, — ее предательский голос дрогнул. Она услышала, как мимо нее пронеслась машина, и подавила всхлип, который грозился вырваться наружу, надеясь, что он этого не услышал. — Это самое важное в моей жизни. Пожалуйста.

— Я верю, — тихо сказал он. — Я знаю, что ты не позвонила бы мне, если бы от этого не зависела твоя жизнь.

— Это нечто большее, — настойчиво возразила она, затем смягчила голос, подумав о его теплых, нежных руках, о крошечных поцелуях, которые он дарил ей, когда они были одни: в тени деревьев и за домами, в лоб или макушку и более смелые в шею и за ушком. — Элайджа…

Он ждал, когда она продолжит, но ее неуверенность взяла вверх. Елену не могла сказать ему об этом по телефону. Это было бы жестоко. Он заслуживал лучшего.

— Я пришлю тебе адрес, — тихо сказал Элайджа.

— Я приеду через несколько часов.

Она не знала, что еще сказать. Елена поблагодарила его и повесила трубку, вытирая рукавом мокрые глаза. Времени на слезы не было. Телефон завибрировал в руке, она посмотрела на адрес: Атланта. У нее уйдет весь день на дорогу. Но с другой стороны, Елена не знала, откуда он сам поедет.

Никто в Мистик-Фоллс не подумал бы искать ее в Атланте.

Это было бы последнее место, которое они бы проверили. Никто бы не заподозрил, что невинная черлидерша Елена Гилберт залетела и поехала на встречу с историком-любителем, благородным Элайджей Майклсоном, верно?

***</p>

Она прибыла на озеро позже него, и ей пришлось ещё час идти пешком до места назначения.

Элайджа выбрал какой-то эксклюзивный, экологичный спа-центр в уединенном месте, которое было скрыто от цивилизации деревьями. Там не было электричества, везде все цвело и так сильно пахло, что у нее скрутило живот. Она не знала, было ли это из-за утренней тошноты или из-за чего-то другого.

Елена сразу увидела его машину, она выделялась среди всех: гладкая, черная, безупречно чистая и совершенно новая. Дверь со стороны водителя открылась, и вышел Элайджа, как всегда идеальный, в костюме-тройке грифельного оттенка, на ходу застёгивая пиджак, пальто перекинуто через руку.

Желание подбежать к нему вырвалось из измученного тела, поэтому она не выдержала и бросилась к мужчине, влетев в его объятия. Некоторое время он ничего не говорил, просто прижимал ее к себе, пока Елена жадными глотками вдыхала его запах. Приятный одеколон успокаивал раздражение в носу, вызванное всеми благовониями в этом месте.

— Елена, — сказал он, погладив ее по волосам.

— Прости, — прерывисто прошептала она. — Я не знала, кому еще позвонить.

— Я понимаю, — заверил он ее, все еще крепко прижимая к себе.

Ужасное воспоминание о том, как он однажды обнимал ее, вспыхнуло в ее памяти. Она смеялась от чистой радости. Он был в восторге от того, что она овладела луком, так доволен ею, что не мог сдержать своих эмоций, даже когда его отец увидел, и это доставило ему неприятности.

Она задрожала, и Елена знала, что он почувствовал это. Она сильно зажмурилась и просто вдохнула его запах, ее голова идеально подходила к изгибу его шеи. Она подумала о его руках, нежных держащих ее даже сейчас, и о его сердцебиении у нее под ухом.

Повлияло ли на него, когда она крепче сжала руки вокруг него.

Елена сразу отстранилась. Он ничего не знал. Это было несправедливо по отношению к ним обоим. Она не хотела смотреть ему в глаза, поэтому она уставилась на его ботинки, прикусив губу.

— Может, присядем? — предложил он.

— В машине, если не возражаешь, — она знала, что вокруг были люди, она им не доверяла.

— Вот, держи, — он накинул на нее пальто, которое было достаточно большим, она буквально утонула в нем. Но ей сразу стало тепло и безопасно. Оно ещё больше маскировало ее в дополнение к убранным за воротник куртки волосам и надвинутой на лоб шапке.

Ее спина уже болела от ужасно жестких сидений старых грузовиков. После Грегори ей пришлось поймать ещё две попутки, и водители оказались далеко не такими дружелюбными, как первый мужчина, и именно из-за этого она опоздала.

Когда Елена села в машину, она сдернула шапочку и с глубоким вздохом распустила волосы. Поерзав на сиденье, она отклонила назад спинку и завернулась в его пальто, уютно спрятавшись в поднятом воротнике.

— Ты неважно выглядишь, — тактично сказал он, учитывая, что она похожа на зомби. Во всяком случае Кэролайн так сказала, когда они виделись в последний раз. Взгляд Элайджи не задержался на ее животе, хотя он был наиболее заметен, когда Елена садилась, но, возможно, потому, что его пальто скрыло все, что можно. — Чем могу быть полезен?

Она сделала глубокий вдох.

— Просто выслушай меня, и тогда мы решим, что делать, — сказала она и вздохнула, поерзав, чтобы найти какую-нибудь опору под ноющую поясницу. — Бонни выполнила заклинание. Предполагалось, что с его помощью я только ментально окажусь в прошлом, в теле Татии. Я только бы наблюдала, — она протянула руку, чтобы почесать затылок. Боже, ее грудь ужасно болела.

— Я так понимаю все пошло наперекосяк, — мягко предположил он.

Она кивнула, глядя на колени. Елена была в джинсах, которые когда-то принадлежали Джереми. Только они сейчас ей подходили.

— Из-за того, что мы двойники, заклинание сработало по-другому. Оно отправило меня.

— И как долго ты была в прошлом?

Она подняла на него глаза.

Это была самая важная часть — ложь. Елена завладела его полным вниманием, и он легко сможет узнать, солгала ли она. Гилберт надеялась, что он будет в шоке и не заметит. Она надеялась, что он поверит, если она умолчит о некоторых деталях.

Было крайне важно, чтобы Элайджа никогда не узнал, как долго она там пробыла.

— Совсем ненадолго, — сказала она тихо, но уверенно. Это не было ложью. Не совсем. — Но этого было достаточно, чтобы… кое-что произошло.

— Там? В прошлом?

— На тысячу лет в прошлом, — уточнила она и снова сглотнула. Елена посмотрела ему в глаза, что было слишком смело с ее стороны. Но она продолжила, надеясь, что он увидит правду, а не тщательно сформулированную ложь. — Я была… там.

— Ты была в теле Татии? — он нахмурился.

— Я… — глаза снова заслезились. Она отвернулась к окну и вытерла лицо рукавом, шерсть оказалась весьма колючей. — Я тоже так сначала подумала. Я думала, что нахожусь в ее теле. Но это было мое. Я… То, что происходило с ней, происходило с моим телом.

Он наклонился вперед и взял ее за руку. Она вздрогнула, но обхватила его дрожащими пальцами. Елена чувствовала, что проигрывает борьбу за то, чтобы оставаться бесстрастной. Она по-разному представляла себе этот разговор, но его следующий вопрос никогда не приходил ей в голову:

— Кто причинил тебе боль?

— Дело не в этом, — прошептала она. — И я не хочу поднимать эту тему. Я вычеркнула всех из своей жизни. Абсолютно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал то, что я сейчас тебе скажу.

— Так нельзя, Елена, — сказал Элайджа. — Ты же так любишь своих друзей, брата. Я уверен, что, какой бы ни была проблема…

— Они ненавидят тебя и твою семью больше, чем любят меня, — она не смогла сдержать слез. Елена убрала руку из его, вытирая щеки, что мгновенно покраснели от грубой ткани пальто. Гормоны. — Если они подумают, что смогут так отомстить тебе… или, может, Клаусу… за то, через что вы заставили нас пройти… Я бы никогда-никогда не простила себя, и это… это не… это слишком, слишком важно…

— Скажи мне, — настаивал он.

— Мы… — она сглотнула. Сделала вдох. — Я не… Это было похоже на сон. Ты был… таким… таким добрым, и… — хриплый голос надломился. Ее голова была опущена. Она нерешительно отогнула край пальто, а затем взяла одну из его рук и положила на округлый живот. Он не сопротивлялся, с интересом следя за ней и расправляя пальцы, пока не почувствовал биение крошечного сердечка.