Божественное явление. (2/2)
Каэдэхара почувствовал в себе странное спокойствие. Рядом с ним, словно сидел давний друг, а не крайне подозрительная личность, которую стоило обходить стороной.
— Мне тоже не нравятся все эти церковные заветы. А люди тут лишь глупые фанатики, которые не видят, что сами давно погрязли в грехе. Я же доказал это тебе совсем недавно? Нет такого человека, который бы не поддался одному или двум запретам. — Улыбнулся тот.
— Вам разве можно говорить подобное? — Спросил Каэдэхара, вновь улавливая в себе чувство опасности, но то прошло так же быстро, как и появилось. Что-то было не так, что-то контролировало его эмоции и ощущения. Такого не должно было быть.
— Но ты же никому не скажешь? — Спросил Эдан, вновь расплываясь в улыбке.
— Не скажу. — Вырвалось из груди и Кадзуха опешил. Он рассчитывал использовать полученную информацию тем или иным способом, если бы ему показалось, что следователь делает что-то действительно незаконное, но теперь разве мог нарушить обещание.
— Вот и прекрасно, так что случилось, Кадзуха?
Слыша свое имя, все же произнесенное гостем, он хотел было отползти чуть дальше, но поймав себя на этой мысли, задумался. Он не чувствовал страха, тогда что это было? Внутреннее предостережение?
— Мне начали видится странные вещи, а на днях приснилась смерть Хосе. — Ответил он, чувствуя ком в горле, который не мог проглотить.
Глаза напротив, казалось ли это из-за света из окна, или чего-то другого, начали излучать тусклый блеск.
— Ты стал ближе к потустороннему с приходом благословения. Теперь вся жизнь будет полна такого, но пока ты веришь, оно не сможет тебя тронуть.
Эдан поднялся с места, выходя на свет из-за тени занавески. Кадзуха несколько раз моргнул глазами, замечая, как от человека напротив льется темно-фиолетовая дымка. Он становился меньше. Точно меньше.
Паника возникшая в сердце, пыталась выиграть у всеобъемлющего спокойствия, но проигрывала, оставляя Каэдэхару на месте. Он не шевелился, будто зачарованный чем-то.
Моргнув вновь, Кадзуха заметил, что перед ним стоял уже не взрослый человек, а молодой парень в легком халате. Его кожа была настолько белой, едва ли не прозрачной, яркие фиолетовые глаза прикрывала челка. «Красивый.» Против воли пронеслось в голове.
Незнакомец подошел ближе. Только его улыбка напоминала улыбку того, кто находился перед ним ранее. Сердце внутри тревожно забилось, говоря об опасности, но разве мог быть опасным кто-то настолько красивый?
Почувствовав чужую ладонь на своей груди, Кадзуха задержал дыхание. Она прошлась выше по ключицам, по шее и пальцы коснулись подбородка, заставляя сидящего поднять голову и посмотреть точно в глаза цвета глицинии.
— В кого я должен верить? — Спросил того Каэдэхара, вспоминая о чужих словах, заставляя парня напротив улыбнуться шире.
— В меня. Верь в меня и слушай только меня. — Ответил тот, легко поглаживая большим пальцем кожу под ним и нагнулся ближе, накрывая своими губами чужие.
Это было странно. Целоваться с парнем странно. Так учили, но по телу разлилось настолько приятное ощущение, что любые учения, до того хранившиеся в голове послушника растворились со скоростью, выше световой в несколько раз.
Он прикрыл глаза, чувствуя, будто что-то проникает в его горло, растекается по телу, дурманит голову, все это заставляло дух внутри неметь, зарождаться чувство ранее неизвестное. Он будет в него верить. В него верить хотелось. Он был живым воплощением Бога, а не чем-то эфемерным со страниц Библии.
Открыв свои глаза, Кадзуха заметил, что уснул. Он спал на своей кровати, так и не переодевшись во что-то другое. В голове все еще оставалось ощущение того, что он проспал что-то важное, но дотянувшись до ежедневника, лежавшего под кроватью, Каэдэхара заметил, что его не разбудили к уроку по латыни. Наверное, это и вызвало в нем такое странное чувство?
Пытаясь вспомнить то, что с ним произошло, он смог восстановить в памяти лишь посещение кладбища, новое видение и то, как лег спать, кажется, вымотавшись. Но почему он лег именно спать, а не пошел бродить по церкви? Почему не пошел обедать?
Вопросы продолжали появляться в голове, но ответа на них не находилось и, в конце концов, Каэдэхара оставил попытки докопаться до истины, решая, что действительно сильно устал от происходящего. Ему нужно было идти на ужин. Судя по тому, что солнце уже заходило за горизонт, погружая округу в свой мягкий красный цвет, было около пяти часов вечера. Оставалось надеяться, что он не ошибся и, раз пропустил обед, сможет поесть хоть сейчас.