Треснувшие ветви. (1/2)

Темный туман, обволакивающий и такой родной, веселил трезвый ум. Он менял тело, одежду, лицо. Вся эта маскировка, все было ради одного единственного дня, когда он сможет выполнить свою задачу и вернуться туда, откуда пришел.

Воздух человеческого мира душил, а особенно в месте под названием «церковь». Наверное, если бы не начавшееся заново колесо битв, никто не стал бы выходить сюда просто так. Хотя, на памяти демона все равно оставались глупые предатели, променявшие свои жизни на чувства, полученные в этом мире. Он не такой, созданный лишь для того, чтобы погрузить человечество во тьму. Эребос был создан из самого хаоса и прекрасно понимал, почему именно его отправили показывать грехи мессие, но едва ли он горел желанием подчинять себе какого-то паренька, который вряд ли понимает, что вообще с ним происходит. Его целью все еще оставалось разрушение всего, хотя бы отдаленно напоминающего святость.

Просочившись темным туманом под дверь комнаты мессии, он принял истинное обличие, садясь на край стола, подставляя под голову собственную руку.

— Нехорошо подсматривать за людьми. — Посмеялся он, покачивая ногой в сандале.

В комнате, погруженной во мрак, демон был лишь тенью, которую не способен видеть никто, но вот с Кадзухой стоило быть осторожным. Тот все же имел на себе печать Бога, позволяющую обнажать нечистую сущность. Это доказывало и сегодняшнее происшествие. Блуждающего призрака явно привлекла сила, находящаяся в подростке, но тот все еще не знал, что именно с ним происходит. Иначе, наверное, пожелал бы повеситься.

Эребос посмеялся, спрыгивая с места, на котором сидел и приблизился к кровати. Все в этой церкви было неправильным. Кресты не имели своей силы, священники не имели святости и то, что Бог выбрал для своей защиты кого-то отсюда, было настоящим подарком для нижнего мира.

— Может мне стоит рассказать тебе обо всем? А потом смотреть, как ты умираешь в страданиях? — Спросил в пустоту глос и присел на край кровати, проводя ладонью по груди спящего, ощущая под пальцами слабое свечение веры. — Ты даже не способен поверить. Интересно, как же получилось, что ты был выбран на роль мессии?

Демон заметил бегающие глаза под веками. Парень спал тревожно. Он перевернулся на другой бок, что-то бормоча себе под нос.

— Похоже жатва началась. — Довольно улыбнулся демон, распадаясь на частицы темного дыма и исчезая так же быстро, как появился.

Кадзуха стоял на краю крыши. Он бывал тут раньше, но отказался приходить вновь, ведь край был узким и идти по нему было страшно. Под ногами все покачивалось, а земля оказывалась далеко. Упадешь — не выживешь.

«Что я тут делаю?» Спросил он сам себя, осматриваясь, но тело само сделало шаг вперед.

Внутри все сковало страхом. Он не отвечал за собственное тело. Оно шло вперед, опасно покачиваясь на самом краю, делало шаг за шагом. Порывы ветра со стороны обрыва трепали серую рясу, а крест на шее покачивался, пытался задушить и покинуть свое место.

Остановившись на самом краю, Кадзуха с трепетом посмотрел вниз. Лужи поблескивали в свете луны, земля выглядела пораженной каким-то гниением. Хотелось отойти подальше, но ничего не получалось. В воздухе витало напряжение.

— Почему он, а не я?! — Воскликнул голос, но это не был голос Каэдэхары. — Я всем сердцем верил в тебя, тогда почему, не я?!

Рука резко схватила крест и стянула его с шеи, бросая вниз. Кадзуха практически мог видеть, как метал, поблескивая, падает в одну из луж, вызывая брызги капель.

«Нет, стой.» Попытался сказать парень, но ничего не получалось. Сознание оставалось заперто в темнице чужого тела. Он не мог ничего сделать.

— Я отказываюсь от своей веры! — Прокричал голос и сердце внутри Каэдэхары замерло.

Нога сделала шаг вперед, а крыша начала отдаляться. Он падал. Падал оттуда, куда даже не хотел заходить, чтобы не испытывать то, что испытывал сейчас. Ужас смерти оказался сильнее чего бы то ни было.

Звонкий треск, упавшей на каменную кладку головы, отдался невыносимой болью и меркнущим созданием. Он умер.

Тяжело вздохнув, Кадзуха поднялся на своей кровати. Внутри все продолжало сжиматься и разжиматься. Руки трясло мелкой дрожью, а фантомная боль продолжала преследовать и липнуть к нему, как грязь к сапогам садовника.

Воздух входил в грудь с трудом, глаза бегали по тяжелому одеялу, которое накрывало его. Свет утреннего солнца падал на пол, все же позволяя понять то, что это было лишь сном. Но до чего же реальным? Или же это не было сном?

Каэдэхара поднялся с кровати, подходя к окну. Оно выходило как раз в сторону сада и кладбища.

Помедлив немного, он резким рывком открыл шторы и взглянул вниз.

Онемение в теле вернулось, так же как и нарастающая паника. Нет, это должно быть было простым совпадением или миражем. Нет, этого не могло быть в действительности. Все это было лишь остаточным сном и ничем другим.

Кадзуха быстро надел на себя свои ботинки выбежал из комнаты. В коридорах все еще было пусто. Но почему? Раз солнце уже встало, значит было как минимум семь часов утра. Служба шла как раз до семи. Неужели люди так преисполнились в своей вере, что до сих пор не закончили?

Резким движением открыв дверь в сад, Каэдэхара судорожно вздохнул.

Перед ним лежало тело его бывшего соседа по комнате. Темно-коричневые волосы распластались по серому камню, окрашенные кровью. Глаза закатились, но все еще были открыты. Из них лилась кровь. Бедро было неестественно вывернуто, а осколки кости на ноге разрывали собой плоть, теперь же больше напоминая неаккуратно сломанные ветви дерева.

К горлу подступила тошнота и парень упал на колени, пачкая белую сорочку в грязи одной из оставшихся после дождя луж.

— Кадзуха? — Послышался женский голос сзади, но едва ли парень мог хоть что-то сказать в ответ.

Резко его стали поднимать с коленей, уводя куда-то. Он не сопротивлялся, лишь видел в глазах монахини крайнее напряжение и легкую панику, но она больше не проронила ни слова ровно до того момента, пока не оказалась в главном холле, где и сидели все жители церкви, слушающие чьи-то проповеди.

Подняв свой взгляд к сцене, Каэдэхара заметил, что на ней стоял церковный следователь. «Опять он.» Пронеслось в мыслях, но те все равно продолжали путаться. Неужели он действительно увидел во сне смерть своего соседа?

Монахиня, что привела его в общий зал, отбежала к паре старших священников и сестер, явно передавая тем, о том, что случилось, пока к самому Каэдэхаре подбежали уже другие, вновь поднимая с ног.

— Что случилось? Почему ты не пришел на службу? — Спрашивали его люди. От этого кружение перед глазами становилось лишь сильнее.

— Там умер человек… Какая еще служба? — Невнятно спросил парень, кое-как удерживая себя от того, чтобы снова не сесть на пол.

Страх, испытанный всего пару минут назад начал отступать, чего нельзя было сказать о собственных воспоминаниях.

— Что? Кто умер? Почему? — Подбежала к ним уже знакомая девушка с двумя кудрявыми хвостиками.

— Хосе, он умер. — Повторил Кадзуха. — Спрыгнул с крыши.