Глава 14. История новообретённой подруги (1/2)

Его нагло кинули. Бездушно оставили одного. Похоже, старший даже не подумал, что своим решением обидит его.

От предстоящего вечера Ван Ибо не ожидал ничего хорошего. Без этого Сяо было скучно, и на него накатило лёгкое уныние. Да и вообще, он злился. Внутри неприятно щипало из-за ощущения, будто его чувства ни во что не ставят. Накануне он практически раскрыл свою душу, неторопливо двигался навстречу, а его жестоко оттолкнули, ничего не объяснив. Было паршиво. Но что ещё хуже – по-прежнему хотелось увидеть гэгэ. Хорошенько растормошить того и яро выпросить ответы на интересующие вопросы. Понять наконец взаимно ли у них, а то Ван Ибо запутался, и Сяо Чжань ничуть не помогал разобраться.

Целый день они с призраком Сяо провели в напряжении и неловкости. Молчали гораздо больше обычного, не решаясь серьёзно поговорить, а после сошлись на том, чтобы разойтись на эту ночь. Вернее, так решил старший. Видите ли, ему нужно обдумать произошедшее. Ну и Ван Ибо с тяжёлой душой подумал не настаивать и дать ему время. Может додумается до чего-то нормального, когда они оба окажутся в плюсе. Конечно, на самом деле Сяо Чжань невозмутимо покинул его только после нескольких взбалмошных, но, к несчастью, бессмысленных препираний. В тот момент старший строго посмотрел на него и велел оставаться в больнице, а сам по-быстрому смылся.

«Это только на одну ночь», — аргументировал тогда Сяо, чем вызвал неприятное ощущение дежавю. Как будто эти слова были способны успокоить Ибо. Нет, не могли. Вот только к месту его пригвоздили другие слова: «Если пойдёшь за мной, то я не буду с тобой разговаривать» — он встал на месте, поражённый смехотворностью высказывания, но, какого-то чёрта, оно на него подействовало.

Вздор! Как маленький ребенок, честное слово! И кто из них тут старше? Ну правда, такими фразами этот Сяо ставил под сомнение свою рассудительность.

Вот так Ван Ибо остался на входе в больницу. Обиженный, разочарованный и яростно негодующий он провожал взглядом свою ещё не достигнутую, но уже мечту.

Под мягким белым освещением окружённый четырьмя стенами Ван Ибо бесшумно прошмыгнул на диван, забираясь вместе с ногами. Собственная палата в этот раз необъяснимо отталкивала. Стояла какая-то неуютная атмосфера и, честно признаться, ему было капельку жутковато, даже со светом. Серый пол, белые стены и потолок, такой же диван и преимущественно белая кровать с его бессознательным телом – он как будто постепенно замерзал в этой гнетущей обстановке, которую разбавляли разве что небольшой шкаф с прикроватной тумбочкой из светлого дерева, квадратный столик с одним стулом из более тёмного материала и книжная полка с пестрящими корочками разножанровых книг.

И всё-таки рядом не хватало светящихся весельем глаз и солнечной улыбки с привлекающей внимание родинкой, и тёплой души человека, который своим ярчайшим внутренним светом безусловно смог бы уничтожить всё “зло” в радиусе его палаты, как минимум.

Но, к сожалению, коротать время Ван Ибо приходится в одиночестве.

Шорохи за дверью периодически настораживали, и, сидя в позе лотоса, Ван Ибо неодобрительно поглядывал на дверь, мысленно подготавливая себя к любой херне, что в теории или в ужастиках может произойти.

Изнутри пробралась мерзкая дрожь, и Ибо поёжился, а затем бросил раздражительный взгляд в сторону больничной койки. Пикающий медицинский прибор рядом с его телом начинал напрягать.

К счастью, его ожидания и предчувствия не оправдались – в палату уже по традиции вошли Ван Лиу с Лю Хайкуанем. Что ж, по крайней мере, мама с братом теперь точно скрасят его вечер. Атмосфера тут же потеряла свою холодность, и Ван Ибо почувствовал лёгкость, словно после страшного фильма включил забавный детский мультик. Подозрительные шорохи за дверью и шум медицинского оборудования отошли на второй план, более его не тревожа. Он даже опустил на пол ноги, подвинулся к краю и подался своим невидимым туловищем вперёд, чтобы лучше рассмотреть внешнее состояние зачастивших к нему гостей.

При виде родных на лицо сама собой наползла улыбка. С виду замученный Хайкуань в сером деловом костюме устало потирал глаза, прикрывая за собой дверь, а Ван Лиу, не скрывая спокойной улыбки, с довольным видом начала хозяйничать в палате. Она чуть задвинула шторы, оперативненько приставила единственный стул к кровати, опускаясь на тот, и положила сумку на тумбочку, освобождая руки. Лю Хайкуань, в свою очередь, устало приземлился на диван, почти садясь на призрака, благо в последний момент Ибо успевает отодвинуться, и с силой выдохнул. Очевидно, мужчина приехал к нему только-только с работы.

— Ты сегодня в хорошем настроении, — заметил Лю Хайкуань.

Ван Лиу располагающе улыбнулась и загадочно проговорила:

— Просто кое-кто в последнее время вселяет в меня надежду и придаёт мне сил. Так что я решила отбросить все негативные эмоции.

— Ты успела с кем-то познакомиться? — участливо спросил брат и подозрительно прищурился. — Мужчина?

— Тьфу ты! — возмутилась женщина. — О чём ты, вообще?! Мне сейчас не до отношений, — тут же пресекла она эту тему. — Это женщина. Мы познакомились на форуме, посвящённом помощи людям, чьи родственники или друзья находятся в коме, разговорились и в итоге списались. Она из Чунцина.

Услышав знакомое название города, Ван Ибо начал внимательнее вслушиваться в разговор.

— У неё такая история! Вот кому точно не позавидуешь, — Ван Лиу хмуро покачала головой. Без лишних просьб и вопросов она начала рассказывать историю своей новообретённой подруги, видимо желая поделиться. — Представляешь, её сын только закончил университет, решил съездить с друзьями в другой город, а тут напасть такая – здесь, в Пекине, попал в аварию с участием автобуса, — женщина проникновенно смотрела на Хайкуаня, стараясь передать своё негодование и печаль сей истории. — По рассказам Сяо Тинг – это её имя, – тогда было много пострадавших. Я искала информацию об этой аварии в интернете и прочла, что по вине сорокадвухлетнего мужчины, который на полном ходу врезался в пассажирский автобус, пострадали тридцать семь человек и пятеро скончались, — Лю Хайкуань свёл брови к переносице и отвёл взгляд вверх и влево, задумавшись. — Ты же помнишь тот инцидент? Это произошло недалеко от твоего офиса, — Лиу внимательно уставилась на своего старшего сына и после лёгкого кивка продолжила. — Так вот, по официальным данным тот мужчина пытался покончить с собой и напоследок, видимо, решил искалечить ещё и чужие жизни. Больно представить, каково теперь тяжелораненым, не говоря уж о семьях погибших, — тяжёлый вздох, и она снова покачала головой. — Вот только этот преступник был пристёгнут, и сработала подушка безопасности, так что несмотря на сильнейший удар он чудом остался жив, но лишил жизней тех, кто совсем не хотел умирать. Ужасно!

— Его наказали? — уточнил мужчина.

— Лю Хайкуань, естественно, наказали! — воззрилась женщина.

С каждым следующим словом матери Ван Ибо хмурился всё сильнее.

— И Сяо Чжань – этот бедный мальчик – оказался в числе пострадавших. Он был в возрасте Ибо, когда попал в аварию. И вот уже три года лежит в коме, четвёртый начался. Я поражаюсь, как Сяо Тинг справляется. Повезло, что парень приехал не один в незнакомый город. Как раз таки его друзья тогда первыми дозвонились до Сяо Тинг. Она, конечно, сразу же первым рейсом – сюда, и уже потом, спустя какое-то время, Сяо Чжаня перевезли обратно в Чунцин.

Ван Ибо, замороженный в статичной позе, усиленно старался понять, бывают ли такие совпадения.

Автобус – Авария – В неродном городе – Три года назад – Кома.

В конечном итоге он приходит к выводу, что нет – не бывают. Уж точно не в этом случае.

— Ты представляешь?.. Три года! — продолжала сокрушаться Ван Лиу. — Я так боюсь, что Ибо... — она прервала себя на полуслове, взглянув на лежащего рядом сына, и своими тонкими пальцами нежно коснулась бледной кожи, слабо сжав чужую руку. — Но Сяо Тинг сильная. И я буду сильной!

Кто бы мог предположить, что вечер пятницы окажется таким познавательным. Его сознанию открылись целых два неимоверно важных имени.

«Сяо Чжань, — перекатывал в голове он новое имя, — Сяо Чжань... Чжань-гэ, — придавал ему облик, характер, улыбку».

Незаметно для себя, Ван Ибо мечтательно заулыбался, хотя в груди всё ещё таилась капля сомнения.

Возникло желание сейчас же обрадовать Сяо Чжаня – появиться в дверях его номера и с ходу позвать по имени, но лёгкая обида его не оставила и, так некстати напомнив о себе, мигом умерила его пыл. Пораскинув мозгами, Ван Ибо заключил, что его терпение при должной подпитке предвкушающими мыслями дотянет до утра.

Маленький план мести, который Сяо Чжань даже не почувствует, но который заставит помучиться самого Ван Ибо. По факту план получился каким-то убыточным, и задумывался тот лишь для галочки в роли успокаивающего бальзама, а от побега из больницы Ибо останавливал лишь грызущий маленький червячок остывающей злости.

...

Утром Ван Ибо бесстрашно выбирается на первый этаж. Чёрных, бесформенных тварей нигде не наблюдалось, так что парень скучающе бродил около входа, выглядывая за стеклянными дверями знакомый силуэт. Спустя час ему надоело, захотелось размяться, подвигаться, поэтому он попытался напугать низенькую девушку за стойкой регистрации. Ему удалось сбросить со стола пустой бумажный стаканчик из-под кофе и передвинуть шоколадный батончик на два сантиметра к краю стола – до падения оставалось ещё примерно пять. Девушка измученно вздохнула и безжалостно раздавила хрупкий сосуд подошвой белого кроссовка, движение сладости в шуршащей обёртке она не заметила.

Досадно. Стоящей реакции Ван Ибо не дождался, даже спустя сброшенную мышку от компьютера и подлетевший в воздух карандаш. Но зато он, кажется, улучшил навык передвижения предметов.

Обойдя холл первого этажа вдоль и поперёк, Ибо раз десять взглянул на циферблат настенных часов, где маленькая стрелка по миллиметру приближалась к шести. Наверное, он всё же слишком рано покинул палату, и Сяо Чжань не явится к нему в такую рань.

Занять себя было нечем, и Ван Ибо уже хотел выдвигаться в очевидном направлении, когда сквозь двери в больницу торопливо прошёл его Сяо. Старший не обратил на него внимания, целенаправленно двигаясь к лестнице. Всё равно Ибо стоял в другом конце холла, так что неудивительно, что его не заметили. Хотя он, конечно, сразу же сорвался с места, догоняя невнимательного гэгэ.

Сократить расстояние до трёх метров удалось на лестничной площадке, где на второй ступени Ван Ибо в спину окликает старшего.

— Сяо Чжань!

Занесённая нога над очередной ступенью тяжело опускается, после чего призрак замирает. Замечая чужой ступор, Ван Ибо за два широких шага преодолевает оставшиеся между ними метры и останавливается ступенью ниже Сяо Чжаня. Ждёт хоть какую-то реакцию. Он стоит ниже, поэтому приходится немного приподнять голову, чтобы успешно прожигать нетерпеливым взглядом тёмный затылок.

Наконец Сяо Чжань вздрагивает и медленно поворачивается, пытаясь удержаться за перила, по которым сперва не может попасть. Лицо выражает крайнее удивление, а глаза взволнованно блестят. Долю секунды он с подрагивающими ресницами смотрит на Ван Ибо сверху вниз, будто впервые его видит, а Ибо убеждается: совпадением тут и не пахнет.

По внутренним ощущениям Ван Ибо, их гляделки длятся уже около минуты, а старший начинает казаться всё более потерянным. Хочется щелкнуть пальцами перед лицом и сказать: «отомри», но Ибо решает реализовать своё желание помочь переварить сложившуюся ситуацию с помощью более мягкого подхода. Словами, взволнованным взглядом, аккуратными касаниями.

Едва он касается чужого запястья, как Сяо Чжань всем своим напряжённым призрачным телом подаётся вперёд и практически падает на него, обвивая руками шею и утыкаясь лицом в плечо. Ибо машинально обхватывает Сяо Чжаня в ответ, смыкая руки за его спиной и слегка прижимая к себе, удивляясь, что смог устоять. В бережных объятиях старший совсем расслабляется, и под напором Ван Ибо всё же приходится переместить одну руку на перила для устойчивости и внутренне обрадоваться, что рука не прошла насквозь.

Он не пытался высвободиться и не торопил этого Сяо, не подгонял словами или действиями, только терпеливо стоял и ждал, поскольку чувствовал всю отчаянность этих объятий. Понимал, что нужно дать время собраться с мыслями.

Вскоре Сяо Чжань оторвался от плеча, заглядывая в глаза, и тихо, почти что шёпотом, задал вполне ожидаемый вопрос:

— Откуда?

«Откуда ты знаешь это имя?» — подразумевал вопрос.

— А вот не надо было уходить вчера, — всё же решил позлорадствовать Ван Ибо.

Старший недовольно поджал губы и очень остро и требовательно посмотрел на него. Конечно, Ван Ибо и без строгого взгляда не собирался ничего утаивать, так что открыто рассказал о подслушанной им истории.

На протяжении всего рассказа призраки так и стояли на лестнице, держась друг за друга.

—...потом они позвонили твоей маме – она приехала, и через время тебя перевезли обратно в Чунцин. Вроде всё.

Сяо Чжань смотрел на него огромными блестящими глазами, словно вот-вот заплачет, но слёзы вопреки ожиданиям не текли. Тонкие пальцы сильнее сжали его плечи, и, зажмурившись, Чжань опустил голову. Он что-то пробормотал себе под нос, и чтобы разобрать тихие слова, Ибо тоже пришлось склонил голову.

—...мама. Она всё-таки есть, — и Сяо Чжань вновь всем телом прижался к нему.

Было не совсем удобно, но тепло, ведь за эти несколько минут на лестнице кольцо рук Ван Ибо так и не расцепил. В душе искрилась радость за Сяо Чжаня и какая-то необъяснимая нежность.

***</p>

— Вы мне так помогли. Огромное вам спасибо! В следующий раз я обязательно чем-нибудь вас угощу, — продолжала благодарить тучная женщина.