1 — Запах духов. (1/2)

Школьный двор пропах женским парфюмом. Почему здесь только хранится запах? Эмили сидела на небольшом полотенце, покрывающим корень пышного дерева, и решала задачки по математике. А запах ей нравился. Мать не разрешала ей покупать духи, потому что считала это глупой тратой денег. Получать два небольших пузырька духов на день рождения — не лучший расклад. Чтобы наслаждаться запахами, Эмили и оставалась в саду, игнорируя все неудобства.

Девочки, не отличавшиеся воспитанием, тоже гуляли в этом дворе. Они забирали вещи у учеников помладше, тем самым заставляя их идти за собой, а затем унижали, щипали или просто бросали их вещи на грязную землю. Но они не трогали Эмили, думали, что она безумна, что она набросится на них. Ей это было на руку. Она была уверена в сохранности своего рассудка, поэтому могла игнорировать чужие мнения и спокойно делать уроки на улице. Взаимодействие с другими людьми, впрочем, никогда не приносило ей удовольствия. Эмили научилась любить одиночество от своего отца.

Когда мальчик из другого класса, ровесник Эмили, проходил мимо, она даже не обратила на него внимания. Однако он подошëл прямо к ней и присел на корточки прямо перед еë лицом.

— Тебе что-то нужно? — спросила Эмили, прижимая к себе тетрадь.

— Нужно, — ответил парень. — Я побился об заклад, что любая девушка согласится пойти со мной на выпускной. И до меня дошли слухи, что ты будешь без партнëра, — он просунул Эмили в руки открытку с надписью: «Хочешь со мной на выпускной? Джезз.»

— Я собиралась пойти с мамой. А если ты не будешь без партнëра?

— Все мои книги выбросят в озеро. Это звучит незначительно, знаю, но они значат для меня много. Пожалуйста, не отказывайся, это только один вечер!

— Я тоже книги люблю, — сказала Эмили. — Я не против. Давай сходим вдвоëм.

— Храни тебя Господь, — выдохнул Джезз.

— Хи-хи. Папа говорит, что Бога не существует. Только высшая раса, следящая за нами, и их создатель.

Не ответив, Джезз встал и поспешил ретироваться. Его не обошли стороной слухи о безумстве девушки и еë матери, которая, вероятно, и навязала его ей. В доме Атталь считалось, что отец Эмили был не от мира сего и являлся ей во снах. Джезз был умнее, поэтому не верил в эти небылицы, однако старался не терять расположение потенциальной партнëрши. Он ушëл молча. Эмили смотрела ему вслед, пока он уходил, и сама начала собирать вещи и идти домой. Совесть подсказывала ей, что перед уходом стоило бы остановить насмешки девочек над младшим, но она воздержалась.

Дома Эмили, не поужинав, заканчивала делать домашнее задание. Она хорошо училась, однако ненавидела все школьные предметы, помимо, пожалуй, истории и рисования. А после школы она планировала заниматься домом, или вести летопись, если обстоятельства вынудят еë работать. Все еë предки были образованными людьми, так что отказаться от учëбы она не могла.

Как только домашняя работа была написана, а рыжие кудрявые волосы собраны в пучок, Эмили взяла с полки книжку для рисунков и карандаши. Одноцветные, ибо пусть Жаклин и обещала достать ей цветные однажды, у неë не было времени достать что-либо из другой страны. Чейнмор был известен своей политикой, а не производством собственных необязательных товаров. Эмили продолжила свой старый рисунок, который забросила в связи с загруженностью. На листке уже были нарисованы плечи и голова, глаза и нос. Пару недель назад Эмили решила нарисовать портрет Сомниума, потому что его вид даровал ей вдохновение, однако забыла.

Она рисовала длительное время, пока не появилась на небе первая звезда. Затем к ней зашла Жаклин, пожелать спокойной ночи, и убедительно попросила лечь спать до полуночи. Эмили могла спать со спокойной совестью, поскольку наконец закончила свой рисунок. Прижимая к груди книжку, она старалась выбросить все ненужные мысли из головы. Старалась уснуть поскорее, чтобы показать отцу свой рисунок.

Засыпание для Эмили было подобно прыжку в реку. Она открывала глаза уже не самом дне из фиолетового песка, а окружали еë старые большие часы, показывающие время в разных странах, городах. Помимо множества часов на дне находились различные руины, словно от башен, а в середине самой реки стояла широкая витиеватая лавочка. На лавочке непринуждённо сидел Сомниум, заплетая косичку из шипастой чëрной лозы. Эмили сразу же примчалась, присела рядом и обняла. Бегала она здесь словно и не была в воде.

— Рад встречи, звëздочка, — Сомниум обнял еë в ответ, отложив лозу.

— А я-то как рада! — воскликнула Эмили. — Я сделала кое-что, что тебе понравится.

Она подвинулась на некоторое расстояние и протянула Сомниуму книжку, приоткрытую на определëнной странице.

— Это я, верно? — спросил он.

— Верно, — улыбнулась Эмили.

— Ты рисовала меня с тех пор, как впервые взяла в руки перо. С каждым разом всë лучше и лучше. Скоро, видать, буду ставить твои рисунки в рамках вместо зеркал. Обменяешь ли ты этот рисунок на один любой дар? Выбирай всë, что хочешь.