Вопрос 32 (2/2)
Никто не сможет принять у Ридраила роды, не навредив ему, кроме ундины, поэтому Аэлухель тайно привозит Арихиру, прося о помощи. Когда-то давно у неё был похожий опыт — она принимала роды у дверга, а значит, знала, как это происходит и что нужно делать. Аэлухель помогал ей, отчасти потому что хотел лично контролировать происходящее, отчасти же потому что Арихире нужна была помощь, и он не доверял никому, кроме самого себя. В боли и крови, и тяжёлых часах ожидания он помогал привести в мир своего сына, и лишь в этот тяжёлый миг Ридраил сбросил с себя маску спокойного равнодушия.
Ему было тяжко и больно, пусть всеми силами он скрывал и терпел, стиснув зубы и мучительно закрывая глаза. Пот блестел на его лбу, и когда Арихира не давала никаких указаний, Аэлухель был рядом, сжимая руку и гладя по плечу, хоть так выражая поддержку и пытаясь облегчить тяжёлую участь. Но Ридраил и без того держался мужественно и сильно, и в конце концов всё закончилось, взорвавшись требовательным плачем ребёнка.
Арихира хлопотала над Ридраилом: тот впал в беспамятство и его тело нуждалось в её помощи. Аэлухель же обмыл и запеленал ребёнка так, как ундина научила его ещё раньше, и теперь прижимал к груди этот хрупкий маленький комочек, держа его на предплечье одной руки. Второй он нежно гладил ребёнка по ещё сморщенной, красноватой от крови смуглой, как у самого Аэлухеля, коже и влажному тёмно-рыжему пушку на темечке, и тёплое безграничное чувство переполняло его до краёв так, как он никогда не думал, что вообще сумеет почувствовать. Случайный внезапный ребёнок стал так бесценен, и у Аэлухеля не было слов, чтобы выразить всё то, что было внутри него.
Возможно, всё дело было во втором родителе этого младенца, и безграничный восторг, что им удалось вдвоём, как бы банально это ни звучало, породить плод взаимной любви, накатывал снова и снова, словно волны прибоя. Вынуждал ближе и крепче, и трепетнее прижимать к груди этот маленький тёплый кряхтящий комочек, слабо покачивая его и баюкая. И Аэлухель касался нежной мягкой кожи ребёнка кончиками пальцев, не в силах оторваться, поглаживая его по щёчке и короткой ручке, сжатой в крошечный кулачок, поражаясь хрупкости и беззащитности этого маленького существа, помещающегося у него на предплечье. И как он мог не любить его и отказаться от него?..
Тяжёлый вздох отвлёк Аэлухеля, чьё внимание было сосредоточено на младенце в его руках. Арихира давно бесшумно удалилась, оставляя их наедине, и он поднял взгляд, повернувшись и замечая уставшую усмешку на бледных губах и в синих глазах Ридраила.
Он всё ещё слаб, смотрит немного мутным взглядом, и Аэлухель ступает вкрадчиво и бесшумно, заботливо пряча дитя на своей груди. Опускается на край кровати рядом, и лицо Ридраила немного светлеет, расслабляясь.
— Как ты себя чувствуешь? — заглядывая в его бледное лицо с искренним беспокойством, негромко поинтересовался Аэлухель, на что Ридраил устало откликнулся:
— Лучше, чем я предполагал, — он на мгновение прикрыл глаза, а затем прямо посмотрел на младенца в руках Аэлухеля.
— Возьмёшь его? — проследив за взглядом, осторожно поинтересовался тот, на что Ридраил едва заметно кивнул, не колеблясь.
Он протянул руки, и Аэлухель аккуратно переложил дитя на них. Маленький смуглокожий мальчик с тёмно-рыжим пушком на голове ярко выделялся на фоне бледного светлокожего родителя, и тот слабо усмехнулся уголками губ, острым внимательным взглядом рассматривая ребёнка.
Малыш слегка поёрзал, и Ридраил в жесте скупой ласки погладил его по головке. Смотрел на воплощение их с Аэлухелем связи, появившееся благодаря пробудившейся наследственности — дитя беспечно спало на его груди, и родитель не сдержал порыв, аккуратно накрыв хрупкое тельце ладонями. Ребёнок не проснулся в ответ на действия родителя, и Ридраил легко погладил его, словно пытаясь ещё больше убедить себя в его реальности и материальности.
Аэлухель чутко наблюдал за всем, всё также сидя на краю кровати. Он снисходительно улыбнулся и утешающе погладил своего возлюбленного по прикрытому пледом бедру. Подался к нему ближе, второй рукой аккуратно накрыв спинку ребёнка, коснувшись пальцев Ридраила. Тот устало вздохнул, слабо поморщившись от остаточной боли и слабости, и Аэлухель заботливо поцеловал его в лоб, у самой кромки чёрных волос, выражая таким простым действием всю благодарность и любовь, что были в его сердце. Давая молчаливое обещание: он сделает всё, что в его силах, чтобы защитить тех, кого теперь совершенно точно мог называть своей семьёй, пусть даже для пиратского общества это слово считалось не применимым в принципе.