Вопрос 1 (1/1)

Собственное имя Дуики не то чтобы не любил. В конце концов, за тысячелетия жизни он успел к нему привыкнуть и считать неотъемлемой частью себя самого — каждый вампир рано или поздно проходил через подобное.

Мелкие детали, вызывающие скорее назойливое раздражение, чем искреннюю ненависть, меркли и терялись на заднем фоне, превращаясь в рутину, на которую просто не обращаешь внимания. Незначительные мелочи, до которых никому нет дела — свои плюсы в долгой беспрерывной жизни, сглаживающей острые углы и шлифующей грани, определённо, были.

Однако когда Дуики был юношей, своё имя он не любил.

Оно было и типично, и странно для вампиров одновременно. Типично — в одном из распространённых суффиксах мужских имён -ки; странно — в прилагательном, стоящем перед ним.

«Пустой месяц» — даже звучит коряво. Да и как месяц может в принципе быть пустым?..

Когда Дуики был ребёнком, он этого решительно не понимал. И так, и сяк пытался перевести и интерпретировать это нелепое словосочетание. Но слова упрямо несли в себе свой прямой смысл, и как бы юный виконт ни пытался, «дуи» так и оставалось в своём значении «пустой» или, на худой конец, «опустошённый», а «ки» — всё также было прилагательным «месячный, лунный», которое в определённом контексте могло приобрести значение существительного «месяц».

Мало того, что сочетание было глупым, так ещё и архаичным настолько, что никто уже и не помнил, когда так говорили! — воистину, дурацкое имя.

Теперь, по прошествии стольких столетий, Дуики лишь невесело усмехается, приподнимая уголки губ вверх. Архаичное и абсурдное сочетание прилагательных ни для кого не несло какого-то особого смысла. Кроме его отца, светлейшего герцога, который и наградил сына таким типично-нетипичным именем.

Отца, что в ту пору был убит горем, да и до самой своей смерти нёс печать тоски на собственном замкнутом сердце — истинное значение своего имени Дуики понимает спустя много, очень много зим.

Они никогда не говорили на эту тему. По правде говоря, они в принципе почти не говорили, если это не касалось обучения. Бо́льшую часть воспоминаний и слухов Дуики слышал от слуг и кормилицы. От них же он знал о том, как сильно отец его любил мать и как велика была печаль его тогда, когда она умерла.

Дуики рождается ночью, и в ту ночь светит полная яркая луна — это он тоже слышит из обрывков чужих воспоминаний. Его первый крик знаменует последний вздох его матери, и леди Алаэин умирает, так и не увидев своё дитя. В то время как для её мужа рождение желанного наследника становится настоящим проклятием.

В ту ночь светит полная луна — её яркие холодные серебряные лучи щедро разливаются по комнатке, в которую новорожденного младенца забирают от почившей матери. Равнодушная и безразличная, она безмолвно взирает на горе светлейшего герцога, пустым и безучастным взглядом глядящего на сына. Она становится свидетелем, она становится проклятием, она больше не несёт ни покоя, ни утешения.

Пустой месяц — утративший смысл и свет своей души вампир. Пустая оболочка, из которой в одно мгновение забрали разом всю радость и надежды.

Пустой месяц — ни в чём не виноватое дитя, утратившее не меньше, чем его отец, принимающее тем не менее на себя клеймо и тяжкое бремя расплаты.

Дуики — имя, что целую вечность и чуточку больше напоминает своему владельцу о чужой боли, бременем ложась плечи. Искуплением за грех, которого он не совершал, но в котором его обвинили, едва стоило ему появиться на этот свет.

И сколько бы столетий ни прошло, как бы он ни мирился с ним — абсурдное, архаичное имя остаётся вечным напоминанием об этом.