Глава 6 (2/2)

Сквозняк немного усилился, неприятным холодком задувая под рубашку. Поёжившись, Чуя всё же открывает рот, дабы попросить:

— Дазай, а можешь закрыть окно?

Без лишних слов, Осаму встал и прикрыл форточку, продолжая напевать излюбленный мотив. Кажется, скоро Накахара выучит его наизусть.

За столом, песнь о чудесном завершении бытия переодически прерывалась необходимостью пережёвывать пищу. Мафиози же молча ковырял вилкой в тарелке. Такая минимальная забота была приятна, но чувство было какое-то странное. Даже аппетит пропал.

Пение стихло спустя, примерно, минуту, а бинтованная рука придвинула порцию рамена ещё ближе к рыжему исполнителю. Вздохнув, Чуя положил вилку и отодвинул тарелку.

— Ну Чиби, — начал Неполноценный, максимально жалостливо смотря на бывшего напарника. — Поешь, пожалуйста, тебе нужно антибиотик выпить. — суицидник бережно взял ладонь Накахары в две свои, немного сжимая, как обычно делают дети, когда хотят что-то попросить. Снова манипуляции? Что-ж, в этот раз хотя бы на благое дело. Прийдётся поддаться. А ни то Мори-сан лично это контролировать будет, после того, как несчастную мумию на органы разберёт, за невыполнение скинутых на того обязанностей, в списке которых значится слежка за приёмом препаратов.

— Ладно…

***</p>

Задумавшись, Накахара и не заметил, как съел тарелку лапши, выпил антибиотик и как уже был у Дазая на руках. Тот нёс его в комнату. Как-то даже плевать стало на то, что чужие пальцы неприятно давили на синяки и ссадины. Расслабленно выдохнув, рыжий исполнитель крепче обхватил бинтованную шею. В такие спокойные моменты, совершенно не хочется ничего делать. Но они, к сожалению, имеют свойство заканчиваться. Вот и Чуя тихо, разочарованно вздыхает, когда его сажают на кровать.

Слегка размявшись, Осаму присел рядом. Видимо, хотел начать разговор, только в гениально-отбитую голову, к счастью, или к сожалению, никак не приходил вариант адекватного начала беседы. Иногда, тишина — лучший выход, и этот случай не исключение. Рыжему мафиози определённо больше нравился Дазай, когда он молчал.

Поймав себя на этом подобии мысли, Чуе резко захотелось курить. Как вообще в его голову могло стукнуть нечто подобное? Эта раздражающая мумия вообще не нравится ему, ни в каком виде. Всё, точка. Слишком уж будоражат подобные мыслишки.

Заприметив на тумбочке пачку красных Мальборо, оставшуюся там ещё со вчерашнего перекура, Накахара припомнил, что тогда же подкуривал их зажигалкой Неполноценного. Зажигалка же самого исполнителя находится либо в кармане брюк, неизвестно где лежащих, либо ошмётками пластика валяется на месте невыполненного задания. И в любом из этих случаев, доставать её крайне проблематично. Да что там? Ему теперь и в противоположном конце комнаты достать что-то крайне проблематично. Особенно без участия сидящей рядом шпалы.

Нарушать блаженную тишину желания не было, но и покурить хотелось до чёртиков. Прийдётся выуживать чужое огниво. Есть у рыжего одна идейка…

Признаться честно, наш неудачник-самоубийца явно не ожидал, что бывший напарник внезапно захочет обнимашек и так же неожиданно уткнётся куда-то в его грудь, еле-еле обхватывая холодными руками, одна из которых аккуратно залезла ему в карман.

Дазай даже не сразу понял, что произошло, когда мафиози, усмехаясь, отстранился, держа в руке заветную безделушку. И уже когда Чуя тянулся к пачке сигарет, до него дошло. Оказывается, Чиби тоже может грамотно сбивать с толку. Хотя у него это чудесно получается и без всяких манипуляций. Слишком уж хорошо заставляет Осаму терять голову и всё её содержимое.

Продолжая улыбаться, Накахара протянул Неполноценному сигарету и любезно прикурил, вместе со своей.

А вот такой Дазай ему и правда нравился: совершенно ничего не говорящий, без чертей, пляшущих в карих глазах, и, казалось, вообще ни о чём не думающий. И как бы рыжему исполнителю ни хотелось послать все эти размышления и больше ни при каких обстоятельствах к ним не возвращаться, прийдётся привыкать. Наверняка, за эти две недели, таких мыслей успеет скопиться вагон, так почему бы не начать разгружать его прямо сейчас?

Чуя украдкой поглядывал на Осаму, лелея призрачную надежду, что они не встретятся неловкими взглядами. Но абсолютно не догадывался, что буквально то же самое делал и суицидник.

Неполноценный всё ещё пытался понять, что с Накахарой не так. И успешно подмечал каждое изменение: скованные и уставшие движения, — в которых минимальное ободрение чувствовалось лишь в момент, когда Чиби незаметно вытаскивал из его кармана зажигалку. — словно охладевший жар огненных волос, и потухший огонёк в глазах. Раньше, эти бездонные синие омуты сияли ярким пламенем, сейчас же, оно погасло. Уже и не очень-то чужие глаза заволок сероватый туман, сквозь который даже Дазай не может разглядеть все ответы.

Так они и поглядывали незаметно друг на друга, думая каждый о своём, и ни одним словом не нарушая царившую тишину и покой.