Часть 2. Мышеловка. Глава 8 (1/2)
Моби́л, Алабама</p>
Дождь шел, не прекращая, всю неделю.
Внутренний двор превратился в грязное месиво, где из луж выглядывала трава.
Сиенна не упускала момента пожаловаться на дурацкий надоевший ливень и поныть, как плохо она спит ночами из-за шума капель и ужасно соскучилась по солнцу.
Спустя много лет жизни близ самого дождливого города страны<span class="footnote" id="fn_32459059_0"></span> глупо все еще жаловаться на ливень.
— Сиенна, заткнись! — рявкнул Эдди. — Задолбала своим нытьем!
— Серьезно, скажешь еще хоть слово — и я затолкаю тебе эту картофелину в…
Остаток фразы Тедди не договорил и замолк, стоило воспитательнице появиться на кухне.
Они чистили картофель для ужина.
Считалось, что совместная деятельность учит трудолюбию, самостоятельности, заботе о ближнем и благоприятствует сплоченности коллектива.
— Еще одна? — сокрушенно произнес Тедди, едва перед ними поставили кастрюлю с картофелем.
— Ждите пополнения, — раздался мягкий голос миссис Сэмюэльс. — К нам прибыл новый постоялец.
По кухне разнесся шум обсуждений. Многие тут же принялись гадать, кто это будет.
Ребят из младшего корпуса привозили раз в год в конце лета. Появление новичков поодиночке было редкостью.
Воспитательницу тут же засыпали вопросами, но Сэмюэльс наотрез отказалась отвечать хотя бы на один.
Лишь велела поторопиться с картофелем и оставила одних.
— Надеюсь, это будет девочка… — Сиенна мечтательно уставилась в окно, не замечая, что кожура падает на пол. — Может быть, она привезет книжки, и мы будем читать друг другу вслух, сидя на крыльце под солнцем…
— Это будет мальчик, а солнца тебе не видать еще долго, — Эдди жестко засмеялся Сиенне прямо в ухо, отчего девочка вздрогнула и мигом вернулась в реальность.
— Знаешь, Эдди, ты омерзителен!
Мальчик ответил поднятым средним пальцем, отчего щеки Сиенны покраснели от возмущения, но сказать что-то она не успела: Тедди резко шикнул на обоих.
— Заткнитесь! Сэмми возвращается.
Тедди обладал великолепной способностью заблаговременно превращаться в пай-мальца, стоило кому-то из старших появиться в зоне досягаемости.
И вот сейчас он и Эдди вытянулись в струнку и образцово-тонкими ломтиками очищали картофелины.
— А вот и они, — миссис Сэмюэльс улыбнулась, завидев подопечных. — Думаю, здесь помощь не помешает. Проходи и присоединяйся.
Работа приостановились, стоило новенькому выйти вперед.
И что его сразу отличило от немногочисленных предшественников — полное отсутствие робости.
Мальчик выглядел дружелюбным и принялся осматривать кухню и ее работников живым любопытным взглядом.
— Ребята, это Фредерик, — представила мальчика Сэмюэльс.
— Фредди? — выпалил Эдди. — Неплохо. Может быть, станешь третьим.
— Эдвард и его лучший друг Тед, — воспитательница указала на мальчишек, которые внаглую оценивали Фредерика взглядом.
— А-а, Эдди и Тедди, — догадался новенький и рассмеялся. — А я могу стать третьим — Фредди. Что ж, посмотрим.
— Они — старательные и смышленые ребята и держат высокую планку, — подметила Сэмюэльс.
— Спасибо, — дружелюбно отозвался Фредерик. — Я учту.
Катрина Сэмюэльс оставалась наивной и верила в лучшее в детях, что бы те ни вытворили. Возможно, считала, что так побуждает подопечных к самосовершенствованию, думая о них лучше, чем есть на самом деле.
Новенькому устроили рабочее место возле Тедди и Фредди и выделили картофеля, затем детей вновь оставили одних.
С его приходом работа отошла на второй план.
— Так, значит, Фредди, — Тедди деловито обошел новенького, подбрасывая картофелину в руке. — Потерялся по дороге из младшего корпуса и дошел только сейчас? Сколько тебе?
— Тринадцать, — невозмутимо ответил Фредерик, нисколько не смущаясь ни повышенным вниманием к себе и перешептываниями, ни откровенно оценивающими взглядами со всех сторон.
— Наш выпуск, — констатировал Эдди, обходя новичка в противоположном от Тедди направлении. — И откуда ты к нам пожаловал?
Фредерик не спешил с ответом, пока Эдди и Тедди кружили как две пираньи.
— Старших не переводят сюда просто так, — рассудила Сиенна. — Либо ты в чем-то провинился в своем приюте…
— …либо крупно облажался в приемной семье, — послышался негромкий вкрадчивый девичий голос откуда-то неподалеку.
Заслышав это, Фредди замер от неожиданности.
Страх быть вынужденным отвечать на этот вопрос, стать осмеянным и непринятым смешался с пониманием срочной необходимости найти правильный ответ, чтобы выйти из ситуации наилучшим образом.
Мальчик ощущал себя парализованным, объятым холодным липким страхом, от которого даже мозги, казалось, промерзли и думалось на редкость паршиво.
Фредди понимал, что нужно по крайней мере развернуться, чтобы взглянуть, кто оказался таким проницательным, чтобы впредь держаться от него, точнее, нее, подальше.
И прежде, чем Фредерик пошевелился, на помощь, сам того не понимая, пришел Тедди, вставая прямо перед новеньким, загораживая собой большую часть пространства.
— Так откуда будешь?
Фредерик знал: ступить хоть шаг назад означало дать слабину. А такое в первые дни непозволительно.
Ему повезло, что Тедди не придал значения фразе, сказанной ранее. Фредди надеялся, что никто не запомнит ее.
— Спроси на досуге у Сэмюэльс, — сказал новенький и улыбнулся, проводя пальцами по воротнику застиранной рубашки Теда. — Уверен, она с радостью поделится этой информацией со своим маленьким тружеником. К слову, — он оглядел пространство кухни, — вас наказали или вы здесь — нечто вроде рабов?
— Ни то, ни другое, — смело выступила вперед Сиенна. — Труд на благо приюта — это основополагающая традиция, которой придерживаются все. Так мы не только приносим пользу нашему общему дому, но и учимся хозяйственности, самостоятельности и получаем навыки, которые…
— Труд сделал из обезьяны человека, — Фредерик скептически хмыкнул, уставившись на девочку. — Учитесь хозяйственности. Так вам здесь твердят? Руководство запрягает работать, совмещая приятное с полезным, вместо того чтобы нанять больше поваров, кухонных рабочих и уборщиков, чего не позволяет бюджет?
После этих слов настала тишина.
Пара мальчиков-пираний переглянулась, Сиенна нахмурилась, обдумывая слова Фредерика.
Затем раздался смех откуда-то со стороны.
Новенький обернулся и увидел девочку, которая единственная стояла спиной к нему и уделяла больше внимания картофелю, чем появлению нового постояльца.
Она не предположила, что Фредерик оказался здесь, поскольку налажал в приемной семье.
Она сказала ту фразу так уверенно, словно знала это.
Именно такая уверенность и заставила Фредди замереть и всерьез опасаться, что она могла точно догадаться о чем-то еще.
Разум твердил, что ее проницательность и догадливость могли представлять для Фредерика реальную угрозу.
Он хотел что-то ответить ей, парировать, но тема была слишком опасной, требующей осторожности в ответе.
Мысли перебил один из старших мальчиков.
— Не рассчитывай на особое отношение, если ты здесь впервые. Бери чистилку и работай как все, раз уж оказался среди нас.
— Так ему, Миллер! — поддержал кто-то.
Фредерик глянул снизу вверх, скривил губы и принялся за работу.
Миллер был прав: обычно новенькие ребята хотя бы старались проявлять дружелюбие. Разумеется, были исключения, но немногие избирали отталкивающее поведение вместо привлечения. И если Фредерик хотел влиться в новый коллектив, а не нажить недоброжелателей, стоило придерживаться иной манеры поведения.
До конца работы он оставался тихим.
Очевидно, что мальчику было непросто. Остальные ребята росли вместе с младенчества, а он оказался один среди чужаков. Каждый на его месте пытался бы выжить как мог. Кто за счет дружелюбия, а кто — наоборот.
Фредерик долго хранил молчание, пока росла его горка очищенного картофеля, затем спросил:
— И что, вы каждый день этим занимаетесь? В самом деле? И никому в голову не пришло подкинуть в чан с супом тараканов или на крайний случай плюнуть в таз с салатом?
Тедди отложил чистилку и повернулся.
— Тебе, похоже, еще не рассказали, как здесь все устроено, — догадался мальчик. — Иначе не задавал бы таких тупых вопросов.
— Сэмми — добрая, а вот Стив тебя по головке не погладит за тараканов в супе или харчок в салат, — поддержал друга Эдди.
— И что мне сделают? — сощурился Фредерик. — Отшлепают?
Он запустил руку в карман и вытащил на всеобщее обозрение кулак.
— Ну-ну, — раздался голос Сиенны. — Попробуй. Узнаешь, что с тобой сделают.
— Это что, какая-то тайна? — новенький понизил голос и занес кулак над своей картошкой. — Скажи же!
— Тебя кинут в карцер, — просто ответил Миллер. — Просидишь там весь день в темноте, размышляя над поведением.
Фредерик три секунды смотрел на него не мигая, затем звонко рассмеялся.
— Карцер? — переспросил он. — Ничего умнее не придумали? На горохе стоять и то страшнее. Да ну вас, — приговорил он и разжал пустой кулак. — Придурки.
— А ты, значит, боишься боли, — раздался чей-то заинтересованный голос. — Занимательно.
И снова этот вкрадчивый тон.
Фредерик был уверен, что знает, кому он принадлежит, и почувствовал неприятный зуд от услышанного за спиной.
— А может, ты скажешь это мне в лицо? — воскликнул Фредди.
Ребята как-то странно затихли. Многие замерли, словно новенький сделал что-то плохое. Даже упоминание о карцере не вызвало такой реакции.
Тедди и Эдди молча переглянулись, но из этих взглядов было сложно что-то понять.
Фредерик не испугался и не смутился. Он смотрел в спину светловолосой девочке, что до сих пор даже не повернулась к ним.
Но ему не ответили.
Новенький фыркнул и закатил глаза.
Он запомнил эту наглую, противную, игнорирующую девчонку с желтым карандашом, торчащим из пучка светлых волос.
Девчонка сказала всего несколько слов за вечер, но каждый звук, исходящий с ее стороны, не нравился Фредерику. Внутри зарождалось какое-то новое неприятное чувство.
Хотелось проучить девчонку, но Фредди, наученный горьким опытом прошлого, обещал себе на этот раз быть более осторожным.
И лишь поэтому развернулся к своему картофелю и апатично продолжил работу.
Хотелось кому-то врезать, и мальчик кусал губы, подавляя желание, зная, что ничем хорошим это не закончится.
Опыт и разум подсказывали: следует быть умнее, сдержаннее, осторожнее. Аккуратным и осмотрительным.
Этим и занялся Фредерик: осматривал и наблюдал.
Разумеется, он не рассчитывал на теплый прием. Мальчик знал, что должно пройти некоторое время, прежде чем он адаптируется к новому приюту, а обитатели начнут принимать его.