Глава 4 (2/2)

Они перешли на новый этап коммуникации, наконец включающий общение, и тут Риверли с легкостью меняет молчание и тотальное безразличие на ответы, смотря при этом как на злейшего врага.

Она могла продолжать хранить молчание и пребывать в пассивном состоянии, но нечто побудило вместо прежнего бездействия что-то делать и отвечать на вопросы.

Действия Риверли имели цель и причину.

Но если в ее поведении и существовала логическая связь, то Кэссиди попросту ее не видел.

Риверли оставалась непростой загадкой, и это ему не нравилось.

Кайл с усилием удерживал самообладание, потому что вопросы накапливались, а ответы на них он пока не смог найти.

Не покидала мысль, что Риверли играет с ним, как с ножом-бабочкой, и пытается вертеть, как захочет.

Пусть инициатива исходила от Кэссиди, но своим поведением Риверли удерживала власть. Сама решала, когда промолчать, а когда ответить, послушаться или самовольничать. Когда быть покорной, а когда неслышно шарить по его карманам в поисках ножей.

Кэссиди был почти уверен, что второй, метательный, спрятан где-то под ее одеждой.

Послушанием она могла пытаться усыпить бдительность. Сбить с толку.

А взгляд и вовсе будто использовала для психологического давления, специально избегая прямого визуального контакта, чтобы применить его в нужный момент.

— Я не говорила, что поела здесь, — неожиданно прилетело Кэссиди в спину.

Он обомлел от этого холодного тона, повернулся и наткнулся на прямой тяжелый взгляд Риверли.

Она снова склонила голову, играючи подбросила и поймала нож.

Кэссиди был бы наивным дураком, если бы верил, что Риверли не покидала пределы апартаментов.

Допускал, что ночью, пока он спал, она могла уйти и делать все что вздумается.

Если и так, Риверли все же вернулась.

И оставалось понять, почему она здесь, а Кэссиди все еще жив.

Очередной вопрос прибавился к множеству предыдущих, и Кайл решился начать:

— Почему вчера ты пошла за мной?

Нож-бабочка лязгнул ножками рукояти. Риверли не сводила глаз с Кэссиди и, помедлив, ответила:

— Ты попросил меня.

Кэссиди нахмурился.

— Но… ты же говорила…

— Ты попросил меня, — настойчиво повторила она. — Я выполнила твою просьбу. Ты чем-то недоволен?

О, Кэссиди многим был недоволен, но не подал виду.

— Нет, — коротко ответил он, считая невежливым и губительным для диалога игнорировать вопросы Риверли. Кайл не верил, что все было так просто. — Ты сделала это только потому, что я попросил тебя? — Он с сомнением воззрился на подопечную. — Я так не думаю. Еще вчера ты упиралась и не желала покидать Вест-Хэмилгтон, а через некоторое время уже покорно шла за мной, и даже тащить тебя не пришлось. Сперва утверждала, что и дня не проживешь за тюремными стенами, но теперь без опаски выбираешься куда тебе угодно и совсем не выглядишь как человек, который отовсюду ждет нападения. Есть другое объяснение. Так в чем дело?

Риверли не ответила, зато состроила кривую ухмылку и положила нож рядом с плеером.

С новой неприятной мыслью, что она теперь его дрессирует, Кэссиди добавил:

— Пожалуйста, ответь.

Казалось, что алгоритм коммуникации очевиден: Кэссиди нужны ответы, а Риверли отвечает, только если попросить. Кайл согласился для начала поиграть по ее правилам, чтобы посмотреть, сработает ли и к чему приведет.

И вновь поймал себя на мысли, что рад добиться от нее ответа, даже если для этого приходится просить и уступать.

— Я не совсем понимаю, в чем состоит вопрос, — помедлив, Риверли все же разомкнула губы.

Кэссиди открыл рот, но вдруг осекся, прищурился и сказал:

— А знаешь, давай мы поступим иначе. Ты прибережешь свою сговорчивость, а я отвезу тебя в штаб. Там уже готовы все необходимые материалы, и, если не возражаешь, мы начнем работу над твоим делом.

— Над моим делом? — с неподдельным непониманием переспросила Риверли. — А в чем, собственно, дело?

— В том, что тебе предъявят обвинения, и это проблема.

— Проблема? — вновь удивилась девушка. — Я так не считаю.

Кэссиди исступленно заморгал, ощущая себя идиотом. Он не понимал ее спокойствия. Еще вчера Риверли дала Рендаллу понять, что бесполезно пытаться доказать ее невиновность, а сейчас будто была уверена в ней.

— Тогда почему вышла за мной?

— Потому что ты попросил меня.

Круг замкнулся.

Кэссиди протяжно вдохнул.

— Хорошо, — изрек он, — я понял. Пожалуйста, поехали со мной в штаб, где я задам некоторые вопросы, чтобы разобраться в твоей ситуации, и мы поговорим. Идет?

— Да, — коротко ответила Риверли.

Триумф от победы быстро сменился настороженностью, и Кэссиди сузил глаза.

— И я снова пристегну тебя.

Это она проигнорировала.

Кайл развернулся, подавляя подступающую злость, и принялся наспех пихать в рот недоделанный сэндвич.

Нельзя позволять Риверли вывести себя на эмоции.

Какие бы цели она ни преследовала, нельзя терять осмотрительность.