Часть 1. Из огня да в полымя. Глава 1 (1/2)
Милвилл, Калифорния</p>
Минутная стрелка вяло трепыхалась между цифрами семь и восемь.
В комнате царила тишина, и лишь застрявший часовой механизм пощелкивал, нарушая ее.
Гнетущая обстановка помещения давала понять: тюрьма Вест-Хэмилгтон — место непростое.
Из-за тяжелой металлической двери сюда не проходил ни один звук, а массивные решетки с автоматическим замком преграждали путь как наружу, так и внутрь.
Вест-Хэмилгтон славился системой безопасности, отменной охраной и фактом, что отсюда не свершилось ни одного побега со дня основания тюрьмы. Здесь содержались опаснейшие преступники штата.
В комнате, что служила пропускным шлюзом, ютились протертый кожаный диванчик, четыре пластиковых стула сомнительного удобства и облезлое растение в большом горшке. Служебный вход вел в каморку за перегородкой из бронированного стекла. Оттуда сообщение с комнатой проходило через небольшие отверстия в стекле и окошко с дверцей, а черная непроницаемая тонировка внизу не позволяла разглядеть ныне пустующее рабочее место сотрудника.
Один из посетителей, мужчина в костюме-тройке, ожидал стоя; второй же, более молодой, не побрезговал пластиковой мебелью и присел.
Оба некоторое время молчали. Мистер постарше снял протереть очки, а второй все это время наблюдал за тщетно рвущейся вперед стрелкой часов.
— Надеюсь, это мой последний рабочий день.
Очки вернулись на свое положенное место, затем последовал спокойный ответ:
— Мы все уже обсудили. Пожалуйста, хватит ныть.
Кэссиди цокнул языком, протянул руку, чтобы ослабить галстук, но не успел: служебная железная дверь отворилась, впуская в каморку за перегородку тучного лысеющего мужчину в жилетке в ромбик. Едва он завидел посетителей, его покрытое испариной лицо вмиг прояснилось.
— А, мистер Аннел! Не думал увидеть вас раньше шести. Надеюсь, я не заставил долго ждать.
— Ничуть, — прозрачно откликнулся посетитель, принимая для рукопожатия ладонь через открывшееся окошко в перегородке. — Это мой помощник, старший агент Кэссиди.
Пухляк учтиво кивнул головой в знак приветствия. Кэссиди даже не поднялся для обмена рукопожатиями, больше заинтересованный часами, чем знакомством.
— Прошу еще минутку. — Сотрудник тюрьмы спешно, насколько позволяла комплекция, пролез мимо кресла к стене, повернулся спиной и теперь проворачивал какие-то манипуляции с бумагами из верхнего ящика стола.
Мистер Аннел все это время терпеливо ждал и осматривал скудное убранство комнаты. Табличка сообщала, что сегодня их обслуживает мистер Хьюберт Парсонс.
Хьюберт закончил разбираться с бумагами и попросил у посетителей документы, отворив дверцу в перегородке.
— Формальности, — буркнул он, разводя руками.
— Разумеется, — понимающе кивнул Рендалл Аннел, просовывая кисть в отверстие для приема бумаг. — Эй, тебя это тоже касается, — бросил он за спину.
— Да-да, — донеслось недовольное из угла, и Кэссиди, поднявшись, вышел из тени, показываясь работнику тюрьмы.
— А… — Хьюберт часто заморгал, документы мистера Аннела замерли в его руках.
Рендалл нетерпеливо кивнул старшему агенту Кэссиди, чтобы разбудить в нем хоть малую часть расторопности, и только тогда тот запустил руку во внутренний карман пиджака.
— Мне не сказали, что вы будете не один, — заметил Хьюберт, занося второго гостя в электронный журнал учета. — В сложившейся ситуации важна каждая мелочь. Пожалуйста, подождите еще немного, мне нужно сделать запрос.
Защелкала клавиатура, и еще некоторое время посетители провели в молчаливом ожидании ответа.
— Все хорошо, — наконец произнес Хьюберт. — Я вызову охрану, и вас проводят дальше, джентльмены.
Сотрудник вернул через окошечко документы и нащелкал пару кнопок на пульте, который оставался вне поля зрения и Рендалла Аннела, и старшего агента Кэссиди.
— Прошу еще минуту, — попросил Хьюберт.
Он старался говорить мягким тоном, чтобы сгладить затянувшееся ожидание, но посетители проявляли терпение.
— Давно эти часы стоят? — вдруг поинтересовался агент Кэссиди, подойдя к вещи, которая все это время не давала ему покоя.
— Извините? — Мистер Парсонс рассеянно глянул на циферблат. — А… Э-э… Видите ли, моя смена началась вчера, и когда я пришел, они вроде бы уже не ходили. — Он суетливо протер лоб носовым платком. — Больше ничего не могу сказать.
— Кэссиди! — резко оборвал старшего агента Рендалл, когда тот поволок один из шатких пластмассовых стульев к стене.
— Спокойно, — отмахнулся Кэссиди, поставил левый начищенный ботинок на тюремный стул и поднялся под замершим и обескураженным взглядом Хьюберта.
Высоты его роста и стула хватило, чтобы агент снял так интересовавшие его часы.
— Совсем не обязательно было… — начал Хьюберт, но не успел закончить.
Тяжелая железная дверь лязгнула и отворилась — вошел жилистый охранник, чтобы провести посетителей внутрь. Хьюберт безмолвно наблюдал, как старший агент, сверившись с наручными часами, ставит стрелки на место. Рендалл Аннел молча закатил глаза.
— Так-то, — Кэссиди повесил часы и вернул стул на место.
Теперь они не только показывали точное время, но и исправно шли.
Двоих посетителей тюрьмы Вест-Хэмилгтон провели из шлюза вперед, а за ними с тяжелым гулким звуком закрылась дверь, отрезая от внешнего мира.
На следующем пункте пропуска требовалось сдать оружие, острые и металлические предметы, а также сигареты, зажигалки, спички, жидкости и все остальное из длинного перечня запрещенных вещей.
Охранники озадаченно наблюдали, как старший агент Кэссиди выкладывал в пластиковый лоток оружие. Предоставленной тары явно стало не хватать, горку оружия драматично украсили наручные часы.
— Да ну, серьезно? — вопросительно протянул агент, когда ему кивнули на пряжку ремня. — Если операция сорвется, потому что с меня в самый неподходящий момент спадут штаны, я буду знать, на кого свалить вину… — он прищурился, вглядываясь в бейдж охранника, — мистер Митчелл.
— Кэссиди, — многозначительно проговорил Рендалл, и старший агент принялся расстегивать ремень.
Пройдя все этапы досмотра, Кэссиди стал ожидать поодаль. Пришла очередь Рендалла Аннела. Тот вынул из кармана пиджака металлические кусачки для ногтей и бросил в лоток.
— Мне нужно это взять, — оповестил Рендалл.
Охранник посмотрел на того так удивленно, что агент Кэссиди не смог сдержать смешка:
— Разумеется, а я пока рассую по карманам и свое добро, — он многозначительно кивнул на временно отобранный арсенал. — Я же говорил: кем бы ты, Рендалл, ни был…
— Проходи, — оборвал агента мистер Аннел. — Иди первый, а я пока разберусь с этими чертовыми кусачками и присоединюсь.
Агенту Кэссиди открыли следующую дверь, где его ждал другой человек.
Он и провел Кайла по длинному, ярко освещенному коридору со множеством одинаковых железных дверей. Здесь было пусто, тихо и угнетающе, как в морге.
Они шли по административному крылу корпуса, а камеры содержания находились в другой части здания.
Конечное помещение напомнило комнату допросов или плохо освещенную переговорную.
В полумраке на столе ждали своего часа компьютер, оборудование для записи и чьи-то забытые протоколы, а у стен теснились небольшой шкаф и пара бесхозных стульев.
Отсюда еще одна дверь вела во вторую часть комнаты, отделенной толстым стеклом.
Кэссиди пытался присмотреться, но там горел лишь один дохлый светильник и было тускло, как в подвале.
Вошел Рендалл, а за ним — щуплый мужчина, которого, к удивлению агента, представили как начальника тюрьмы. После обмена рукопожатиями Рендалл прошел за дверь, а начальник многозначительно придержал агента Кэссиди за локоть, явно нервничая.
— Надеюсь, вы помните об инструкциях, — осведомился он, как-то взволнованно посматривая за стекло. — Ситуация вопиющая. Но все же вы учтите… мне не нужны здесь эксцессы. Я сильно рискую, впуская вас сюда. И я рассчитываю на вас.
На этом моменте Кэссиди заподозрил неладное. Он не мог помнить об инструкциях, поскольку в глаза таковых не видел, и не понимал, почему ситуация вопиющая, а начальник так нервничает.
Сделав в уме пометку расспросить об этом Рендалла, старший агент, внешне никак не показав свою задумчивость, заверил, что нет причин сомневаться в его профессионализме.
Этого оказалось достаточно, и они с начальником разошлись в разных направлениях.
Оба охранника в сдержанном приветствии коротко кивнули вошедшему. Скованная фигура, сидящая между ними, оставалась неподвижной.
На фоне охраны силуэт преступника в тускло-серой тюремной форме казался детским.
Рендалл уже устроился напротив за металлическим столом у лампы — единственного источника света.
Глаза требовали больше освещения в этой неуютной, практически пустой маленькой комнате.
— Агент, пристегнитесь, — раздался негромкий голос Рендалла.
— М-м? — Кэссиди не сдержал непонимания.
Его не предупредили, что придется пристегиваться. Старший агент считал своей задачей присутствие и сопровождение, пока Рендалл ведет разговор. Но пришлось приспособиться и молча повиноваться, чтобы не подрывать операцию.
Заключенный сидел без движения, опустив голову. Его кисти сковывали наручники, а цепи тянулись к рукам двух охранников по обе стороны.
Позвякивая металлом, охранник снял наручник и кивнул Кэссиди, подзывая.
Тот прошел вперед вокруг стола.
И едва зашел за спину заключенному, он, точнее, она, прежде не проявлявшая интереса ни к чему, подняла голову, подставилась под тусклый свет лампы и прямой взгляд Кэссиди.
Рендалл передал для ознакомления личное дело информатора, и профессиональному взгляду сразу стало понятно, что в нем что-то нечисто. Из обвинений предъявляли только разбой — проступок очевидно несерьезный для присвоения высшего уровня опасности и спешного заключения в тюрьму без предварительных разбирательств.
Поступать с обвиняемым подобным образом было противозаконно, и Кэссиди подозревал, что ситуация запутанная.
Возникло стойкое ощущение, что личное дело попросту сфабриковано, а с информатором все не так просто, как писали в бумагах.
В личном деле не было фото, ни Кэссиди, ни Рендалл не знали, как она выглядит.
И едва увидев ее лицо, старший агент с трудом сумел сохранить непроницаемое выражение и не выдать удивления.