Чувства (Джеддит/Адалерт) (1/2)

Джеддит с самого начала чувствовал, что это плохая идея. Но кто он таков, чтобы спорить с господином, оказывающим ему такую высокую милость? Если он хочет служить ему, значит, стоит прислушиваться ко всем его приказам, и если хозяин сказал, что надо, значит, так оно и есть. То же, что ничего хорошего от этого явно не будет, Джеддит до последнего упорно держит в себе.

Сын Ночи выкладывает перед Джеддитом много интересных тем. Внутренние проблемы души, о которых, даже если он и смутно подсознательно подозревал, никогда не думал. Ведь он всего лишь жертва на заклании, чьи чувства никого не волнуют, а потом просто стало не до всего этого. Ведь он должен хорошо служить мастеру, и только тогда будет получать от него величайшую награду в виде его внимания.

То, что за фанатичной преданностью кроется чувство совсем иного толка, Джеддита повергает в откровенную растерянность. Но Сын Ночи показывает ему чётко и ясно, и Джеддит не знает, что ему теперь с этим знанием делать. Нежное, хрупкое, робкое и такое человеческое чувство ростком надежды пробивается внутри, и когда он понимает его, он чувствует себя уязвимым.

Господин единственный, кто не стремится причинить ему боль. Он сильный и надёжный, и рядом с ним Джеддит ощущает покой и защиту. Поэтому-то всегда льнёт к нему после секса, стараясь задержать на дольше это ощущение тепла и близости? Поэтому-то в такие моменты позволяет себе то, что не позволяет в обычное время взаимодействия, списывая всё на негу и усталость после жаркой страсти?

Джеддит хмурится, ведя плечами, и чувство уязвимой внутренней обнажённости медленно обволакивает изнутри. Конечно, они не говорят о любви, ведь это смертные глупости, которые никого не интересуют в Аду, где действует лишь одно правило: будь достаточно сильным или умри. Адалерт слишком прагматичен и хитёр, чтобы поддаваться эмоциям, поэтому даже если бы Джеддит знал, что влюблён в него, всё равно никогда не стал бы говорить об этом. Его ценность только в эффективном служении, а всё остальное — смертные глупости…

«Но ведь зачем-то же он привёл тебя ко мне»

Джеддит хмурится ещё сильнее, внутренне чувствуя себя растерянным ребёнком. Он не знал, что ему делать с этим знанием, таким очевидным и внезапным. Стоило ли говорить о нём мастеру? Он хотел, чтобы Джеддит избавился от него? Как он должен был поступить? Всё стало так невыносимо сложно, когда Сын Ночи показал ему то, что лежит на поверхности, и Джеддиту было одновременно страшно и горько.

Он сам не заметил как влюбился в своего хозяина.

Жгучий горячий стыд медленным огнём разгорается внутри. Он оказался недостаточно хорош и циничен, чтобы такие элементарные человеческие слабости не смогли одолеть его. Мастер его за такое точно по головке не погладит, а посмотрит с презрением и вышвырнет как разочарование. И если Джеддит потеряет его… как он будет жить дальше?

У него не было никого и ничего — вся его жизнь принадлежит господину. Служение ему и фанатичная преданность — всё, чем Джеддит живёт. Если у него отберут это, он сломается, и существование превратится в ад ещё до ада. Господин ведь не будет возиться с ним и вряд ли захочет принять его чувства. Но куда Джеддиту идти, если хозяин прогонит его? Он ведь никому больше служить не сможет. А в обычной смертной жизни у него нет ничего и никого, за что можно было бы зацепиться и существовать дальше. А как после смерти? Куда он подастся в аду? Там он тоже будет одинок без места, куда прибиться.

Одна мысль о расставании с мастером приносит Джеддиту невыносимую боль. Он слишком сильно к нему привязался, и всё остальное имеет меньше значения, он как-нибудь выкрутится, если будет необходимость. В конце концов он неплохой ювелир, мог бы открыть лавку и всё такое, но какой в этом смысл, если вся его жизнь в служении господину, он отдаёт ему всё… а теперь вот его не будет. Да, вроде бы свобода, но Джеддит не хочет этого, ему не нужно это. Потеря покровительства хозяина сломает Джеддита, разобьёт окончательно. Минус тяга к жизни и к жизни после жизни. Пойдёт убьётся при первой же удобной возможности, что будучи смертным, что переродившись в Аду, ведь иначе одинокое существование абсолютно бессмысленно, а мастер… единственный, рядом с кем Джеддиту спокойно и он чувствует себя на своём месте.

Он всхлипывает и съёживается в комок, полный искренних страданий и страха. Никому ещё любовь не несла столько отчаяния и боли, и Джеддит считал её худшим, что могло с ним случиться. Был уверен, что тот, к кому она направлена, не примет её и отвергнет, и навсегда отвернётся от Джеддита, что было совершенно невыносимо. Глупые, никому не нужные чувства — Джеддит умел манипулировать ими у других, а значит, пришла пора применить полученные навыки на себе.

Разговор с Сыном Ночи оставляет глубокий шрам, и тоска пожирает Джеддита изнутри. Но он давит её, прячет в самых глубинах своей души. Отдаляется и дистанцируется, чтобы не выдать себя и не спровоцировать, и даже после жаркого секса больше не лезет с объятиями и наивным желанием невинной близости. Просто выполняет свою работу, уходя в неё с головой, стараясь не думать о том, как это больно, словно с мясом из него выдрали огромный кусок. Но это всё можно пережить, рано или поздно он привыкнет — самое главное, что он всё ещё оставался рядом с мастером. Всё же остальное… это было неважно.

Что при этом думал сам Адалерт, Джеддит боялся даже представить. Но он был неглуп и внимателен, и разумеется, он сразу заметил перемены в своём последователе. Замечал, что его душевное состояние неспокойное, потому и попросил Сына Ночи, единственного компетентного в подобных вопросах пленника, помочь. Но как-то после разговора с ним Джеддит изменился ещё больше, и эти перемены совершенно не нравились горделивому архидемону.