Письмо (Тирис/Чатлем) (2/2)

«Здравствуйте, милорд!

Должно быть моё письмо вас удивляет, а возможно вы думаете о том, что я пишу вам, потому что мне от вас что-то нужно...»

Начало письма оказалось очень проницательным, и Чатлем хмыкнул себе под нос; в глазах его мелькнула едва уловимая тень интереса. Он продолжил скользить взглядом по написанным строчкам дальше.

«Честно говоря, я очень долго сомневалась, стоит ли это делать, писать вам, но беспокойство моё пересилило неуверенность, и я всё же решилась на такую дерзость. Понимаю, что мои слова выглядят очень внезапно и очень странно, но я действительно беспокоюсь о вашем состоянии. Разумеется, я понимаю, что я никто, чтобы лезть к вам в душу, но, хм, я всё же спрошу, как вы себя чувствуете и как идут ваши дела? Вы натура деятельная и увлекающаяся, но я надеюсь, вы хоть немного заботитесь о своём здоровье. Не только физическом, но и... душевном.

Я бы хотела расспросить вас о вашем состоянии и попросить рассказать, что произошло... как было... что делал... В общем, что вам довелось пережить в застенках инквизиции, но боюсь, я и так сказала слишком много лишнего. В любом случае, я настоятельно рекомендую вам всё-таки с кем-нибудь поговорить об этом и кому-нибудь доверить эту тайну. Иначе она не отпустит вас и не даст вам спокойно жить и работать — я знаю, о чём говорю, поверьте.

Как бы там ни было, прошу простить меня за некий сумбур в изложении мыслей — я беспокоюсь и мне хотелось бы знать, что вы приходите в норму. Я была бы вам очень благодарна за ответ, но разумеется, если вы сочтёте неуместным отправлять его, то я пойму. Белкет будет ждать любое ваше решение.

Тирис

P.S.: также заранее прошу прощение за любые действия Белкета — он бывает очень своенравен».

— Да я заметил, — закончив читать, Чатлем хмыкнул, покосившись на сову. Та в ответ издала недовольное «угу» и сильнее распушила перья, нахохлившись.

Конфлюкс беззлобно усмехнулся и опустил глаза на письмо, снова пробежавшись по нему взглядом. Тон его был сдержан, вежлив и выдержан, но всё-таки чувствовались в нём какие-то наивные нотки. Разумеется мужчина не собирался так просто и скоро впускать в свою жизнь случайную полуэльфийскую девочку, однако... спонтанная неожиданная забота оказалась... приятной?

— Подожди немного, — Чатлем обратился к Белкету. Тот сидел нахохленный и показательно ленивый, но чуть приоткрытый глаз цепко и внимательно следил за всеми действиями мужчины.

Конфлюкс потянулся к ящику стола, выуживая оттуда чистый лист, и окунув перо в чернильницу, аккуратным почерком с ровным наклоном вправо неспешно вывел первые слова ответа на внезапное вечернее письмо, незаметно втягиваясь в написание и расслабляясь — вмешательство Тирис в однообразную рутину помогло хоть немного отвлечься на что-то другое, давая небольшой части напряжения рассеяться и успокоиться.

Закончив писать, лорд-градоначальник аккуратно свернул письмо в трубочку, запечатав его своей печатью. Белкет следил за его движениями внимательным взглядом, и как только мужчина закончил, умная птица протянула к нему лапку, позволяя беспрепятственно прикрепить послание. После вспорхнула со стола, перемещаясь на подоконник, терпеливо ожидая, когда хозяин кабинета подойдёт к окну и откроет его, выпуская сову на улицу.

С шорохом взмахнув чёрными крыльями, Белкет стремительно сорвался с места, улетая в ночь — за прочтением письма и написанием ответа сумерки окончательно сгустились, и тьма уверенной походкой ступила на землю, беря власть в свои руки. Чатлем провожал растворившегося во мраке фамильяра долгим взглядом, чувствуя внутри себя странное замешательство: меньше всего он ожидал, что случайные искатели приключений, которые впряглись в его освобождение изначально из исключительно корыстной цели, вдруг окажутся так озабочены его судьбой.

Хмыкнув, Чатлем прикрыл глаза, отворачиваясь от окна. С другой стороны, поддержание этого общения может быть полезным, ведь союзники ему и вправду не помешают. И осознание, что даже по завершении этого дела эти искатели приключений остались его союзниками, определённо хоть немного, но грело душу. В конце концов, как-нибудь он тоже мог обратить это знакомство в свою пользу, а потому, раз на его поддержание были сделаны соответствующие шаги, глупо было пресекать их.

Допускать такую ошибку Чатлем намерен не был.