Глава 3. О трудностях выбора (2/2)

— О чëм ты мечтаешь сейчас? — спрашивает Антон. — Если не футбол, должно быть что-то другое.

— Почему?

— Без мечты нельзя, Кость. Нет смысла вообще что-то делать, понимаешь? Нужно мечтать и ставить себе цели, которые помогут к этим мечтам приблизиться.

— Кто тебе надиктовал столько умных мыслей? — усмехается Костя.

— Я сам к ним пришëл, вообще-то! Ну да, не без подсказки одного мудрого человека, но всë равно сам.

Костя решает, что ему стоит согласиться и хотя бы попробовать поработать посудомойщиком. Во всяком случае, он обозначил себе по совету Антона, если не мечту, то цель — начать приносить пользу им с Федей.

***</p>

Было глупо и бессмысленно надеяться, что забегаловка представляет из себя какое-то приличное заведение. Костя брезгливо морщится, смотря на замызганную кухню и свой личный угол с огромной раковиной для мыться посуды. Отмыть бы всë это, включая стены, а не только тарелки со стаканами.

Костиной начальницей оказывается женщина лет под шестьдесят, явно не немка. Она представляется Шамиран и на смеси нескольких языков, видимо, своего родного с немецким, рассказывает Косте, что эту забегаловку она открыла вместе с мужем лет десять назад. А вообще в Германии они давно, еë муж перебрался сюда в двадцать пять, а потом привëз еë и их старшего сына, которому тогда было около трёх лет. К слову, всего у Шамиран четверо детей: трое сыновей и дочь. Все они работают в этой забегаловке, выполняя разную работу, но вот что касается грязной посуды, то не для того, видимо, они родились.

Костя откровенно не понимает, зачем этой семье посторонние люди в собственном бизнесе. Тем более, такие, как он, то есть представители совершенно иной культуры и тоже иностранцы. Впрочем, если эта женщина будет исправно платить ему за смены, то он перестанет задаваться подобными вопросами.

Всë, конечно же, на деле выходит не так просто. Шамиран в первые несколько дней ни на шаг не отходит от Кости, пристально следя за тем, как он выполняет свою работу. Она не даëт ему шанса отойти покурить на улицу, чтобы грязные тарелки не прыгали перед глазами, не даëт даже присесть на пять минут, чтобы выдохнуть, постоянно напоминая, что посетители не будут есть руками.

Женщина, кажется, никогда не замолкает. Она вечно высказывается Косте под руку, потому что якобы лучше знает, что ему следует делать. Зачастую Шамиран переходит исключительно на свой язык, и тогда Костя совсем ничего не понимает. Вообще-то, он немецкий учил не для того, чтобы осознавать сирийский или что это за язык. Костю особо не волнует, ему просто не нравится.

Он мог бы уйти сразу же, как столкнулся с проблемами, но нет. Костя остаëтся, потому что знает, что потратит ещë несколько месяцев на поиск новой работы, а это значит, что ему снова придëтся жить за Федин счëт. К тому же, Костя не привык просто так отступать. Ну, уж нет, если он начал, то бросит в самом крайнем случае.

Спустя полмесяца, Шамиран перестаëт контролировать Костю. Она теперь занимается своими прямыми обязанностями, а если кто-то и выслушивает еë бесконечные поправки, то только еë дети. Особенно дочь, самая младшая, которой запрещено появляться в зале. Наверное, это их культурные порядки, — думает Костя. И всë же ему ужасно жаль девушку, которая вынуждена всегда находиться под присмотром матери. Напоминает ситуацию в семье Головина, только тот смог выйти из-под материнского гнëта.

Тем не менее, без проблем Косте пожить удаëтся сравнительно недолго. Вскоре начинается новый виток повышенного внимания к его персоне. Теперь Шамиран и еë муж, который стал появляться в поле зрения Кости всë чаще, решают, что Косте не стоит ограничиваться мытьëм посуды. Он вполне может также убирать всë помещение, стирать рабочую форму и носить со склада продукты. А в дни поставок разгружать фуру, привозящую те же коробки со всем необходимым. Платить от этого Косте больше не начинают, и вот тут он уже ставит ультиматум.

— Извините, но, когда я шëл сюда по объявлению, от меня требовалось только мыть посуду.

Шамиран неодобрительно качает головой, но оставляет Костю в покое. Опять же, ненадолго. И последнее обстоятельство, из-за которого Костю снова начинают беспокоить, откровенно приводит его в шок.

В один из дней Шамиран с мужем подзывают Костю к себе. Они принимаются расписывать ему его нынешнее положение, будто он не в курсе, рисуют какие-то перспективы, пока, наконец, не подходят к главному вопросу. Муж Шамиран, Анвар, прямо говорит Косте, что тот — парень молодой, способный построить что-то там, типа светлого будущего, к тому же живëт в приличном районе Берлина. Костя, кстати, в упор не помнит, когда умудрился ляпнуть, где он живëт. В общем, под конец долгих и путанных речей Косте предлагают жениться на дочери этого семейства.

— Ж... жениться?! — восклицает Костя, едва ли не отшатываясь в сторону от Анвара и Шамиран. — Нет!

— Можно ли узнать причину отказа? — спокойно, но очень недобро спрашивает мужчина.

— У меня уже есть... возлюбленная. Мы вместе живëм больше года. У нас всë серьëзно. Я сделал ей предложение! — Косте несëт первое, что приходит в голову, лишь бы дать предельно ясно понять, что никаких внезапных свадеб ему предлагать не нужно.

Шамиран и Анвар переглядываются, обсуждают что-то на своëм, после чего отпускают Костю на рабочее место. Даже не пожелали счастья его гипотетической невесте, какое неуважение! На следующий день Костя увольняется, чтобы больше не рисковать.

На протяжении всего этого времени Федя продолжает сдавать сессию, которую всё-таки закрывает с успехом и без единого нарекания. А могло ли быть иначе? После этого он сразу погружается в новый семестр.

Федя лишь краем уха, очень вскользь как-то интересуется у своего парня о том, нашëл ли он работу и какую. Костя не рассказывает, а Федя и не спрашивает, что на ней происходит, поэтому не знает ничего о семье сирийцев. Но, когда Костя увольняется, Федя удивлённо произносит:

— Почему? Так резко. Я был уверен, что...

— Они хотели женить меня на своей дочери! — возмущëнно выпаливает Костя и тут же выкладывает всë, что ему говорили, и что ответил он сам.

— Возлюбленная, — повторяет Федя по окончании рассказа. — Сделал предложение?

— А что я должен был им говорить, чтобы отстали? Я запаниковал!

Федя долго смеётся и решает почаще интересоваться делами своего парня. А то они, оказывается, уже почти женаты, а он и не в курсе.

***</p>

После работы посудомойщиком Костя меняет ещё несколько профессий. До мая он успевает поработать на складе какого-то магазина, а весной устраивается продавцом хот-догов в парке. Кстати, там ему понравится больше всего до тех пор, пока он не станет барменом.

Собственно, почему Костя любил свой фургон в парке? Во-первых, вокруг была природа, и при хорошей погоде всё вообще играло только яркими красками. Во-вторых, его покупателями чаще всего становились семьи с детьми, довольно-таки милые люди, которые не устраивали скандалов на пустом месте. Правда, не обходилось и без особенно неприятных покупателей, требующих у Кости то одного, то другого, а в конце заявляющих, что он сделал всё не так, как они просили, поэтому своим хот-догом он может, разве что, подавиться.

А ещё Костя иногда забирал домой оставшиеся продукты, чтобы не портились. В Германии обычно принято выбрасывать то, что не использовалось в течение дня, так как на завтра оно уже считается пропавшим, но Костя не смог мириться с подобным расточительством. Поэтому какое-то время у них дома с Федей на ужин были хот-доги, пока, наконец, Чалов не заявил, что его от них уже тошнит, да и вообще таскать с работы — это незаконно.

Сезон заканчивается, и Костин фургон прикрывают за ненужностью. Казалось бы, с наступлением холодов он вполне мог просто поменять меню, например, начав продавать горячие напитки и какие-нибудь сладкие булки. Костино руководство решает, что это лишние траты, и лучше они просто откроют в парке небольшую ярмарку на неделю перед Рождеством. Косте выдают зарплату и отпускают искать новое пристанище.

Он находит один бар. Туда требуется, как написано в объявлении, мастер по изготовлению напитков. Насколько Косте известно, все бармены, прежде чем научиться делать коктейли и кофе, обычно проходят специальные курсы. Но Костя решает испытать удачу и просто прийти на собеседование. В конце концов, его уже не раз оставляли ни с чем, он вполне привык к таким результатам.

Хозяин бара внимательно выслушивает Костин рассказ, говоря, что ситуация у него критичная, поэтому готов взять буквально любого человека с улицы. Если бы это не было правдой, Костя, пожалуй, обиделся бы на такой отзыв в свой адрес. Но он ведь действительно просто пришёл.

Ему дают испытательный срок в две недели и ставят под контроль второму бармену, который работает здесь уже два с половиной года. Ренато Ферри, по происхождению итальянец, переехал из Кампли — небольшой коммуны с населением около семи тысяч человек. Немецкий в исполнении Ренато был с чётко прослеживающимся итальянским говором, такой же быстрый и малопонятный для Кости, который всё ещё не владел языком в достаточной степени. Ренато, в принципе, обожал болтать о чём-либо, даже когда был занят приготовлением коктейля. Он заводил разговоры с посетителями на любые темы, постоянно пытался что-то рассказывать Косте и даже с хозяином бара общался легко и просто, словно со старым знакомым.

Ренато свою работу ставит, как высшую ценность, и потому относится к ней со всем полагающимся уважением. Он учит Костю тому, что знает сам, и нередко покрикивает на него за ошибки, бесконечно повторяя, что делать всё нужно сердцем, а не разумом. До Кости доходит с трудом, потому что он банально не состоянии уложить в голове кучу информации и последовательностей действий, а Ренато уже требует результат. Да и не только Ренато, но и хозяин бара, поскольку Костин испытательный срок подходит к концу.

Всё-таки ему удаётся овладеть базовыми навыками, которые позволяют остаться работать. Остальному Ренато обещает научить его в скором времени. К слову, Ренато, на самом деле, оказывается довольно плохим работником в плане дисциплины. Он практически всегда опаздывает на смену, забывает про всё, что касается необходимой для бухгалтерии документации, и, в целом, нередко бывает оштрафован то за одно, то за другое. Это всё выливается в увольнение, когда хозяин бара вычитает положенные Ренато надбавки в счёт штрафов. Ренато устраивает громкую и яркую сцену в стиле лучших итальянских мелодрам, после чего швыряет на стол заявление и громко хлопает дверью. Так, Костя остаётся единственным барменом. Он получает невероятную нагрузку и ответственность, с которой будет справляться долгое время самостоятельно. Впрочем, до этого ещё нужно дожить, а пока Костя лишь работает рядом с Ренато, пытаясь вникнуть в его рассказы о Кампли и семье.

Справившись с трудностями выбора, Костя решает одну из самых главных своих проблем в Германии. Однако остаётся ещё несколько, но Костя столкнётся с ними позже...