*Октябрь ¾* (1/2)

Жужжание телефона под подушкой вырвало Сару из тревожного сна. Повернув голову и разлепив глаза, она сфокусировала свой взгляд на часах.

— Половина шестого, — нашаривая рукой вибрирующий агрегат, — кому не спится в такую рань?

— Алло? Алло… Сарочка, милая, ты спишь? Прости, что разбудила, но мне не терпелось поздравить тебя первой…

— Привет, мамуль, — губы сами собой растянулись в улыбке, — ничего страшного, — свободной рукой потирая заспанные глаза, девушка поудобнее устроила голову на подушке.

— Солнышко моё, мы с папой поздравляем тебя с совершеннолетием, и нам очень, очень жаль, что в столь значимый для тебя день нас нет рядом, — в счастливом голосе матери промелькнула грустная нота, — но ты же знаешь, что мы тебя очень любим?

— Да, мамуль, знаю… и… спасибо… — сглотнув ком в горле, Сара удержала слёзы на глазах. — Как там бабушка? Ей стало лучше?

— Ох, милая, всё так неоднозначно, — в трубке послышалось шебуршание и глубокий вздох, — пока всё стабильно, но врачи не дают никаких прогнозов, всё может… — женщина на том конце провода шмыгнула носом и, казалось, еле сдержала поток слёз. — Так, я не хочу, чтобы ты сегодня грустила. Это твой день, и повеселись, как следует, но аккуратно, — забавный, хитрый смешок пронёсся по невидимым проводам и достиг уже улыбающейся в темноте девушки.

— Да о чём ты говоришь, мам? — в смущении прикрыв глаза, Сара прикусила нижнюю губу и зарделась. — Я девочка приличная и… — «ей же не обязательно знать о моих задумках?» — и у меня есть мальчишки, которые за мной могут присмотреть.

— К слову «о мальчишках», — радостный тон сменился на деловой, — как они себя ведут? Они, конечно, уже взрослые, но за ними нужен глаз да глаз.

— С вашим отъездом они стали более ответственными, — Сара улыбнулась, услышав тихие благодарности матери ангелам, — следят за мной в четыре глаза: чтобы хорошо питалась, не гуляла по ночам, и чуть ли не домашку лезут проверять.

— Что-то мне в это слабо верится… но так и быть, допустим, что это правда, — было слышно, как собеседник недовольно цокнул языком. — Какие планы на сегодня? Пойдёте со Стефани на вечеринку? Надеюсь, наряды у вас приличные, а то в прошлом году вы заставили меня изрядно посиять яркими щёчками.

— Ма-а-ам, — рассмеялась Сара, припоминая мамино выражение лица, — нет. В этом году всё пройдёт культурно.

— Ох, я рассчитываю на это, девочки. Что-то я забыла, — молчание и сопение собеседника веселило девушку, — что же… ах, да! Я договорилась с мальчиками — они передадут тебе наш с папой подарок.

— Может, вы сами вручите, когда вернётесь?

— Нет-нет-нет, праздник сегодня, и я хочу, чтобы он грел тебя и дарил тебе улыбки, пока мы далеко.

— Я люблю тебя… мама.

— Ну вот, — послышался всхлип, — я всё же растрогалась. И я тебя очень люблю, солнышко ты моё ясное. Свети ярко всегда.

— Мам…

— Так, всё, хватит развозить сопли по лицу, иду умывайся и вперёд веселиться!

— Ещё только пять утра.

— Да? Точно, что ж это я? Тогда у тебя есть ещё время, чтобы поспать. Не буду мешать. Люблю тебя.

— И я.

Закончив телефонный разговор, Сара приложила трубку к груди и молча лежала, улыбаясь и разглядывая потолок в темноте комнаты. Мать Итана и Вишни всегда с теплотой и любовью относилась к ней, считала своей родной дочерью, и никто не мог ей и слова поперёк сказать и убедить в обратном.

Переполненная эмоциями, О'Нил не смогла больше сомкнуть глаз и решила провести время с пользой — приготовить что-то вкусное к пробуждению своих братьев.

— Что ты делаешь в такую рань на кухне, принцесса? — заспанный Вишня подпирал дверной косяк кухонного прохода плечом, скрестив руки на груди.

— Напугал, — дёрнувшись от неожиданности, Сара чуть не выронила сковородку из рук. — Тебя музыка разбудила? — схватив пульт от стереосистемы, она уменьшила громкость с фонового режима на еле слышный.

— Нет, — пройдя вглубь помещения, Вишня широко улыбнулся, — запах свежесваренного кофе. А что у тебя там? — наполнив свою любимую кружку чёрным горьким напитком, заглянул сестре через плечо, надеясь разглядеть её кулинарный шедевр.

— Ничего, — пытаясь не позволить подглянуть, Сара подтолкнула парня плечом в противоположную от плиты сторону. — Не подглядывай!

— Выглядит аппетитно, — пронеслось с другой стороны.

— ИТАН!

— С днём рождения! — произнесли парни хором и одновременно поцеловали сестрёнку в обе щеки, как они делали это с самого детства — их маленькая нерушимая традиция.

— Если я обожгусь — это будет полностью ваша вина.

— Сдаюсь…

— Отошёл…

С поднятыми руками парни отступили от девушки.

— Спасибо вам, — Сара обернулась через плечо, улыбаясь не менее счастливым братьям. — Вы хоть умылись перед завтраком?

— Я да, — тут же выдал Итан.

— Он занял ванну, и я не успел, — наигранно надулся Вишня, недовольно посматривая на брата.

— Тогда беги сейчас, — скомандовала О'Нил, выключая плиту и складывая на тарелку последний блин. — Без тебя мы завтракать не начнём.

— Тогда я мигом, — довольно подмигнув сестрёнке, он скрылся за дверью.

— Если ты ему не скажешь, то он не узнает, — облизываясь и уже предвкушая, как блин, приготовленный по маминому рецепту и не уступающий ей во вкусовых характеристиках, будет таять на языке, Итан поставил перед собой чашку с чаем и потянулся к тарелке.

— Эй, — шлепнув пальцами брату по кисти, Сара отставила тарелку от него подальше, — это будет нечестно.

— Нечестно — это ожидание этого неряхи в то время, как остывает эталон кулинарного искусства.

— Ну ещё минуточку, — девушка сложила ладошки в немой мольбе.

— Только ради тебя, — отвернувшись от вкусно пахнущей тарелки, Итан сделал глоток обжигающего чая.

— Люблю тебя, — Сара обняла брата, стоило тому только вернуть чашку на стол.

— А меня? — довольно улыбаясь, в кухню вошёл Вишня.

— И тебя я люблю, — обняв приластившегося, словно кот, второго близнеца, Сара заняла своё место за столом. — Итак, кушать, а то я сама сейчас слюной захлебнусь. Всем приятного аппетита.

— Приятного, — проговорили братья хором и потянулись за блинами.