Морской волк (2/2)

- Возможно вы хотите убедиться в способностях моего мужа лично? Не буду препятствовать вашему любопытству, дядя, - в эти слова он явно вложил больше издёвки, чем должен был. Его голова слегка наклонилась к хорошенькому плечику, чтобы из-под чёлки наблюдать за реакцией. Но больше его старший дядя ничего не говорил. А Эймонд завороженно смотрел на руку Крегана, что в поддерживающем движении сжала пальцы Люка.

Эймонд всегда чувствовал некую ответственность за своих племянников. Пусть их семьи не были дружны, но они росли вместе. А Эйгон никак не походил на хороший пример старшего брата. И сейчас, смотря на уже помеченного Люцериса, чувствуя в его запахе морозную примесь мяты, Таргариен принимает свои чувства. Он никогда не расскажет об этом Люку, их жизни принадлежат короне. И если не озвучивать вслух, его чувства можно будет принять за выдумку.

Младший сын короля был благоразумен. На самом деле холодный ум и расчёт - это единственное, что позволило ему занять должность мастера над войной в совете несмотря на черёд своего рождения.

Но на тренировочном поле его совершенно нерационально весь день преследовал сладкий медовый запах. Он пробуждал что-то звериное и дикое. Из-за чего деревянные чучела к вечеру превратились в труху, а в замке весь вечер болтали о ”неудавшемся дне” младшего Таргариена.

***

На ужин Эймонд не соизволил спуститься, но в полночь к нему в покои постучались. Оглядывая коридор, Люк вошёл к нему без приглашения.

- А я думал, что ты всё-таки захочешь явиться на мой прощальный ужин, - омега подпирает спиной закрытые двери, и уголки его губ слегка растянуты в грустной улыбке. Почему Эймонд раньше не замечал этих очаровательных ямочек на чужих щеках? Люцерис сам подошёл к софе, на которой старший раскидал карты и книги. Сам разлил по бокалам вино, в тишине комнаты приятное журчание было будто единственным звуком на свете. Таргариен зацепился взглядом за брошку в форме головы волка на груди у племянника. Пальцы невольно потянулись огладить драгоценный металл.

- Её подарил Креган после церемонии... - Люк смущенно отвел взгляд от чужого лица. Он всё ещё не до конца принял новую реальность. И знак чужого дома на себе.

- Дракон всё ещё сильнее волка, - рука с длинными узловатыми пальцами сжала плечо. - Поэтому прекрати строить такое жалкое выражение лица. На секунду глаза Люка округлились и влажно блеснули, чтобы одинокая слеза потерялась в ресницах.

- Верно, если всё будет ещё хуже, чем я представил - брошу север и вернусь в Драконий камень на Арраксе, - вымученно вынес вердикт новоявленный Старк.

- Принц Драконьего камня и Лорд - консорт Винтерфелла. Боюсь, ты слишком быстро вырос, Племянник.

Атмосфера заметно разрядилась. Сейчас Люцерис уже с ногами залез на софу, а Эймонд вальяжно облокотился на подлокотник, отпивая из бокала. По праву рождения Джейс станет королем после их матери, а Джоффри отойдет Дрифтмарк. Но Рейнира слишком любила своих детей, чтобы оставить кого-то из них без наследия предков из-за вторичного пола. Поэтому Люцерис получил в свои владения Драконий камень.

- Теперь я куда влиятельнее тебя, дядя! Не смей больше угрожать, что заберешь мой глаз! - Таким Люк напоминал прежнего себя. Таким он в десять лет бегал по коридорам Красного замка, прятался от нянек вместе с Джоффри и дразнил Эймонда.

- И ещё... Меч и ожерелье прекрасны, - юноша явно старался правильно подобрать слова. - Но теперь я должен отдавать предпочтение другому знамени.

От реальности не убежать, а прошлого не вернуть. Их беззаботная юность закончится этим утром, когда экипаж молодожёнов отправится на север.

- Переплавь рукоять и подари этот меч своему первенцу, - подбородок Таргариена вздернулся. - Пусть будущий лорд Винтерфелла знает, что он не только волк, но и дракон - Эймонд, облокотившись на руки, наклонился ближе к Люку: ”И ты тоже”, из горла младшего невольно вырвался всхлип.

- Скажи, если бы мы не должны были следовать своим клятвам, у меня был бы шанс носить твою метку? - Между их лицами осталось слишком мало места. Люцерис грустно улыбнулся и взял руки Таргариена в свои, поглаживая мозолистые пальцы.

- И не только метку, лорд Старк, - услышав новое имя омега скривился, даже ненавистное ”Стронг” звучало бы лучше. Однако Эймонд устало покачал головой. Он уже думал об это и пришел к выводу, что полученные страдания от несбывшихся надежд ещё хуже изнуряющей действительности.

И вот опять Люцерис под багровым плащом под утро выходит из покоев второго принца. Но в этот раз он уже не вернется туда снова.

Наутро экипаж с вещами, подарками и приданым выдвинулся из Красного замка. Люк вызвался поехать на лошади рядом с супругом, чтобы в пути лучше узнать друг друга. Эймонд с высокой стены крепости наблюдал, как младший тяжело прощается с семьей: крепко обнимает младших братьев и мать. Когда племянник наконец отрывается от Джекейриса, то не может сдержать слез. Эти два брата никогда не расставались прежде. Деймон сам посадил сына на лошадь и сжал предплечье в знак поддержки.

Внушительных размеров процессию еще долго было видно за пределами Королевской гавани, как и кружившего над ней Арракса. И Одноглазый принц понял, что совершенно правильно сделал, когда отказался принимать участие в проводах. Потому что даже выдержке самого благочестивого человека, когда-нибудь приходит конец.