Глава 107 (1/2)
Действие последнего воспоминания, добытого Северусом на этот раз не у почтенного Бэрка, а у Горбина, разворачивалось все в той же хорошо знакомой до мельчайших деталей лавке. За витриной хлестал ливень, и, судя по всему, настроение у мистера Бэрка и его компаньона было таким же хмурым, как осеннее небо, по которому ветер гнал серые тучи.
— А я говорил вам, не стоило брать этого мальчишку на работу! — Горбин в раздражении мерил шагами лавку. — Молодой, магически одаренный, да еще и не обремененный семьей! Конечно же, ему наскучила работа простого приказчика.
— Но я полагал, что Том хотя бы предупредит меня о своем увольнении! — расстроенно произнес Бэрк.
— Да с чего бы это? — Горбин остановился возле прилавка и залпом опрокинул в рот стакан, на дне которого плескалась янтарная жидкость: поскольку из-за дрянной погоды покупателей сегодня не ожидалось, они с компаньоном решили откупорить бутылочку Старого огненного виски Огдена. Пили каждый по своему поводу. Бэрк оплакивал потерю ценного работника, за какой-нибудь год принесшего ему немалые барыши. Горбин праздновал если не победу — радоваться, конечно, было особенно нечему, — то хотя бы подтверждение истинности собственных слов. Этот Том Риддл с первого взгляда не понравился ему. Слишком тихий, а в тихом омуте, как известно, чего только не водится. Слишком красивый. Слишком талантливый, чтобы просто торчать за прилавком и бегать с поручениями к богатеньким клиентам. Еще только когда Том нанялся на работу к Бэрку, Горбин навел о нем справки и выяснил, что парнишка был лучшим учеником Хогвартса, сдавшим сложнейшие экзамены ЖАБА на отлично, старостой школы, получил награду за особые заслуги. Правда, в чем именно заключались эти «особые заслуги», узнать так и не удалось. Однако и без этого Горбину было совершенно ясно — такому перспективному молодому волшебнику прямая дорога в Министерство магии, а не за прилавок. Ничего удивительного, что, проработав чуть меньше года, Том попросту сбежал. Причем без предупреждения, даже не забрав месячный заработок. Просто не явился в понедельник в лавку, и все. Самым правильным, конечно, было бы наведаться к нему домой, однако выяснилось, что Бэрк за столько месяцев так и не удосужился выяснить, где живет его новый сотрудник.
— Нет, я все время собирался это сделать, — оправдывался он перед компаньоном в ответ на вполне резонное замечание о том, что такие элементарные вещи обычно принято выяснять еще до приема на работу, — но как-то не пришлось к слову.
— За целый год?! — справедливо возмутился Горбин.
— Во-первых, не год, а одиннадцать месяцев и две недели, — тяжело вздохнул Бэрк, мысленно подсчитывая, сколько денег мог бы заработать для него Том, если бы не вздумал исчезнуть так внезапно, — а во-вторых, Риддл не отличался разговорчивостью, когда речь шла о нем самом. Пару раз я пытался вызвать его на откровенность, но встретил столь твердый отпор, что решил не лезть к мальчику в душу.
«Если она вообще имелась у него — эта душа!» — подумал Горбин, всегда слегка побаивавшийся их молодого сотрудника. Было у Тома в лице нечто такое, чему Горбин не мог дать определение, но что, несомненно, вызывало в нем страх. Особенно когда Риддла обуревали сильные эмоции и в самой глубине его глаз разгоралось багряное пламя. Горбин наблюдал это странное явление всего пару раз. Сперва он решил, что ему почудилось. Возможно, на лицо Риддла просто упал отсвет ярко пылавших в камине дров. Однако месяц спустя, во время обсуждения сделки с Хепзибой Смит, не желавшей выпускать из своих цепких ручонок медальон Салазара Слизерина, Горбин явственно разглядел, как зрачки Риддла на пару секунд полыхнули багрянцем, а выражение лица внезапно сделалось куда менее человеческим. Чрезвычайно впечатленный увиденным, Горбин потом еще долго размышлял, стоит ли рассказать об этом Бэрку, но решил не пугать компаньона. Да и стоило ли? Том оказался настолько толковым работником, что Бэрк просто высмеял бы Горбина в ответ на его нелепые домыслы. И вот теперь Риддл бесследно исчез, а незадолго до этого умерла старая Хэпзиба Смит. Если бы не эльфийка, признавшаяся в том, что сослепу отравила хозяйку, Горбин, пожалуй, начал бы подозревать Риддла, получившего от Бэрка задание любым путем заставить Хэпзибу расстаться с бесценным артефактом. Однако, если судить по многочисленным статьям в «Ежедневном пророке», улики против бедняжки Похлебы, прослужившей у миссис Смит невесть сколько лет, были неоспоримыми. Эльфийку, продолжавшую оплакивать свою несчастную хозяйку, разместили в следственном изоляторе при Аврорате, где она и умерла несколько месяцев спустя. А учитывая, что Риддл бесследно исчез через несколько дней после убийства, а не до него, вряд ли это было его рук делом. Да и вообще, подозрения против сотрудника «Горбин и Бэрк» немедленно бросили бы тень на хозяина и его компаньона. Так что гораздо безопаснее было думать, что в смерти Хэпзибы Смит действительно виновата подслеповатая эльфийка.
* * *
— Давайте-ка еще по глоточку, и домой! — примирительно сказал Горбин вконец расстроенному Бэрку. Однако не успел он разлить по стаканам огневиски, как в камине полыхнуло зеленое пламя, отчего оба лавочника дружно вздрогнули: никаких приватных встреч у них на сегодня запланировано не было.
Из камина, едва не споткнувшись о решетку, выскочил как ошпаренный незнакомый компаньонам молодой мужчина.
— Негодяи! — закричал он, потрясая волшебной палочкой, из которой во все стороны летели искры. — Я выведу вас на чистую воду! Признавайтесь, где чаша Пенелопы Пуффендуй?!
— О чем вы говорите? — искренне удивился Бэрк.