Глава 47 (1/2)

Ровно в семь вечера Реджинальд, Эйлин и Северус уже стояли возле украшенной рождественским венком двери в коттедж Принцев.

– Думаешь, им понравятся подарки? – с тревогой спросила Эйлин, прежде чем позвонить в колокольчик.

– Не сомневаюсь. Я заметил, с каким удовольствием твой отец потягивал эльфийское вино на ужине в честь нашей свадьбы, и раздобыл для него бутылочку точно такого же. Ну а подарки для Элеоноры и Марши я выбирал согласно твоему заказу. Так что уверен, они им понравятся.

Страхи Эйлин оказались напрасными. Декстер – обычно сварливый и мрачный – обрадовался подарку, будто ребенок. Будучи фактически нахлебником в доме, он не мог позволить себе такую роскошь, как выдержанное в дубовой бочке эльфийское, и сейчас смаковал ароматное вино, по глоточку отпивая из бокала. Марша, вечно жаловавшаяся на свой скудный гардероб, получила в подарок поразительную ткань, менявшую цвет по желанию владельца.

– Дорогая теща, я надеюсь, что ваши наряды теперь затмят абсолютно всех! – польстил ей Бакстер.

– Вы очень милы, Реджинальд, – расплылась в несвойственной ей улыбке миссис Принц.

Не обделили подарками и Элеонору.

Сперва Северус протянул ей перевязанный изумрудной лентой свиток пергамента.

– Здесь магическая формула мази от ревматизма, – смущаясь, произнес он. – Вы говорили, что вас иногда мучают боли, а в лаборатории всегда холодно. Вот я и подумал... Это, конечно, всего лишь наброски. Наверняка я наделал кучу ошибок...

– Ах ты, мой хороший! – Элеонора растроганно прижала его к себе. – Завтра обязательно попробую сварить мазь по твоей формуле. Буду удивлена, если найду в ней хоть одну ошибку.

Затем Бакстеры преподнесли Элеоноре перчатки из тонко выделанной драконьей кожи.

– Ну, транжиры, порадовали вы старуху! – довольно улыбнулась Элеонора, прекрасно осведомленная о стоимости подарка. – С такими перчатками работать в лаборатории – сплошное удовольствие! Погодите, у нас с Декстером и Маршей (она намеренно не стала подчеркивать, что сын и невестка не имели ни малейшего отношения к покупке подарков) для вас тоже кое-что есть.

Развернув серебристую оберточную бумагу, Эйлин обнаружила в своем свертке шкатулку для драгоценностей, инкрустированную перламутром.

– Это не просто подарок, а намек, Реджинальд, – лукаво прищурилась Элеонора. – Пусть эта шкатулка постепенно заполняется, тем более что она снабжена очень замысловатым замком и ни одному вору не удастся ее открыть.

Реджинальд между тем любовался своим подарком: Прытко Пишущим Пером.

– Вот это угодили! – восторженно воскликнул он. – Это именно то, что мне необходимо на обходах. Давно собирался приобрести себе такое, но все не находил времени.

– Северус, а тебе – самовосполняющийся кошелек, – многозначительно произнесла Элеонора. – Так что теперь ты сам сможешь делать подарки своим друзьям и не будешь ни от кого зависеть. Пользуйся им с умом.

***

После ужина, прошедшего в спокойной, можно сказать, непринужденной обстановке, Северус принял усталый вид и просительно посмотрел на мать.

– Простите, но я очень хочу спать, не возражаете, если я сегодня заночую у бабушки? – обратился он к ней и Реджинальду.

– Разумеется, дорогой! – ответила та. – Тем более что после возвращения из Хогвартса ты еще даже не успел как следует пообщаться с Элеонорой.

Северус обошел стол и по очереди поцеловал сперва мать, затем прабабушку и наконец приложился к сухой, словно лист пергамента, щеке Марши. Хотя Снейп и не испытывал к ней ничего, кроме презрения, он решил, что в честь праздника не стоит открыто демонстрировать свои чувства.

Пожелав всем спокойной ночи, Северус отправился к себе в комнату, где его ждал отнюдь не безмятежный сон, а весьма важный разговор с прадедом.

– Как я понимаю, сейчас ты никуда не торопишься! – вместо приветствия сварливо произнес мистер Принц, заметив, что Северус поставил на дверь мощные Заглушающие и Запирающие чары.

– И вам счастливого Рождества, Септимус! – усмехнулся Северус. – Я же дал слово, что непременно все вам расскажу.

– Ну что же, – Септимус поудобнее устроился в кресле, – я весь внимание.