Глава 4 (2/2)

– Глупые бредни заносчивого мальчишки! – строго припечатала миссис Принц, и у Северуса отлегло от сердца. – Глупые и опасные. Все волшебные семьи так или иначе – родственники. Без притока свежей крови все они обречены на болезни и постепенное вырождение. Возьмем, к примеру, Малфоев: у них в роду уже несколько поколений рождается всего один младенец мужского пола, и только по счастливой случайности род до сих пор не прервался. А Блэки? Их старшая дочь Беллатриса – совершенно чокнутая, не удивлюсь, если им так и не удастся пристроить эту истеричку. Лично я считаю, что все это обожествление чистой крови и возведение на пьедестал Волдеморта не кончится для Блэков и Малфоев добром. Этот выскочка производит на меня весьма отталкивающее впечатление. Его окружение готово целовать ему ноги, смотреть противно! Кроме того, он, похоже, тяжело болен. С тех пор как я последний раз сталкивалась с Волдемортом в доме у Блэков, он стал еще бледнее. А эти глаза, в которых иногда вспыхивают красноватые отблески? Я даже думала, что мне почудилось сослепу. А потом кто-то сморозил при нем какую-то чушь – глаза у него так и заалели. Много чего повидала я на своем веку, но, сдается мне, этот человек, если он вообще человек – абсолютное зло.

– Вы бы поосторожнее в высказываниях, матушка, – зашептала Марша, испуганно оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что в ответ на крамольные речи свекрови в их маленькую гостиную сейчас нагрянут Пожиратели смерти во главе с Волдемортом. – Про нового Темного Лорда ходят зловещие слухи. Утверждают, он своей мощью превосходит самого Гриндевальда, а неугодные ему волшебники таинственным образом исчезают. Особенно из светлых.

– Ну, тогда мне бояться нечего. Принцы испокон веку были темными магами. Да и где, скажи на милость, он найдет зельевара, равного мне в мастерстве, коли ему вдруг понадобятся яды или еще что? Да и кто побежит к нему с докладом о предосудительной болтовне выжившей из ума старухи? Уж не ты ли, дорогая невестушка? – она ткнула морщинистым пальцем в Маршу, и та, побледнев, съежилась на стуле.

– Ты намекаешь, что варишь зелья для этого... этого...

– Этого безумца, хотел ты сказать, Декстер? Да, приходится иногда. Он передает свои «пожелания» через Друэллу Блэк, а я ей же отношу готовые зелья. И так уже несколько лет. Просто вы с женой не замечаете очевидного. Он рвется к власти, и рано или поздно это приведет к войне, говорю я вам!

– Бабушка, может, мы не будем обсуждать... Волдеморта при Северусе, мне кажется, он боится, – подала голос мать.

Снейп в самом деле не ожидал от себя такой реакции: он не мог проглотить ни кусочка, пальцы сжимали рукоять ложки так, что побелели костяшки. Ему даже стало трудно дышать. Он словно опять услышал произнесенное холодным отстраненным тоном: «Убей!» – а потом почувствовал на горле острые как бритва зубы Нагини.

– Можно я пойду в нашу с мамой комнату? – спросил Северус, борясь с дурнотой и накатывавшими воспоминаниями о мгновении собственной смерти.

– Да, Эйлин права. Иди. Нечего тебе слушать разговоры старших. Мал еще!

Снейп не помнил, как добрался до их с матерью новой спальни. В ушах все еще отдавалось попеременно «Убей!», сказанное за минуту до того, как змея накинулась на него, и «Жаль...», когда он уже бился в агонии. Северус пинком захлопнул дверь комнаты, бросился на кровать и закрыл лицо руками, стараясь унять бешено бьющееся сердце.

«Ничего, – уговаривал он испуганного десятилетнего мальчика, раздавленного потоком чужих, взрослых эмоций, – ты справишься. Ты сильный. Тебе был дан второй шанс. Так сумей воспользоваться им!»

***

Разумеется, он переборол себя. Призраки смерти оказались слабее его собственной воли, и уже через час Северус робко постучался в дверь спальни миссис Принц.

– Бабушка, можно мы продолжим занятия? – спросил он, едва старая волшебница возникла на пороге.

– А как ты себя чувствуешь? – она пропустила Снейпа в комнату и пытливо вгляделась в его лицо. – За обедом ты был сам на себя не похож. Или мои разговоры о Волдеморте так тебя испугали?

– Я... – Северус поставил простенький ментальный блок и с восторгом понял, что и это ему удалось без помощи волшебной палочки. Казалось, его новым возможностям не будет предела. – Я не знаю, кто это.

К счастью, Элеонора не владела легилименцией. Иначе, загляни она поглубже в сознание стоявшего перед ней мальчишки, то ужаснулась бы тому, насколько хорошо Северус «знаком» с темным магом, которого сама она, мягко говоря, недолюбливала и немного побаивалась.

– И слава Мерлину, что не знаешь! Да и откуда? Твоя мать больше десяти лет назад покинула мир волшебников, а этот... с позволения сказать, Темный Лорд примерно тогда и заявил о себе, – она похлопала рукой по постели, приглашая правнука присесть. – Эх, если бы был сейчас жив твой прадед Септимус, разве мы докатились бы до сотрудничества с этим мордредовым отродьем?! Уж он бы дал ему отпор, и мне не пришлось бы варить всякую... пакость, – она посмотрела на магический портрет, висевший на стене, и закусила губу, вероятно, чтобы нечаянно не обнаружить перед правнуком свою слабость. Изображенный на холсте мужчина внешне поразительно напоминал взрослого Северуса Снейпа, только совершенно седого. – Ну, ничего не поделаешь... Может, оно и к лучшему, что сердце Септимуса не выдержало побега Эйлин с этим ее магглом. Не думаю, что строптивость мужа понравилась бы Темному Лорду... – она подавила тяжелый вздох. – А ты похож на него. Хорошо бы еще и таланты его унаследовал. Он и зельеваром был замечательным, и в ментальных науках равных ему, пожалуй, не имелось...