Глава 4 (1/2)
Глава 4. Глубокое погружение.
Зал для брифингов, на следующий день.
В зале царила несколько напряженная атмосфера в виду последних событий, произошедших на Атлантиде. Пленник, что до этого казался хоть и опасным, но забавным безумцем с некой навязчивой идеей дружбы, оказался настоящей опасностью. Доктор Вейр, как никто другой понимала это. Она видела всё их прошлое своими глазами, может, и не всё, только то, что Бондрюд хотел ей показать и как выяснилось позже, всем её сопровождавшим тоже. Несокрушимая армада, миллиарды солдат и тысячи кораблей. Их эмоции и чувства. Страхи и тревоги. Но главное, безграничное чувство гордости и азарт неминуемого триумфа. Но среди всех этих бесчисленных откликов выделялся один — безграничное и всепоглощающее разочарование.
Полное разочарование в собственном народе, от лица того, кто застал наивысший триумф. О да, теперь она могла понять, что им движет и его желание им помочь. Злоба и желание мокнуть в грязь лицом, всех тех, кто развеял весь Его успех по ветру времени. Если верить всему, что они успели расшифровать из устройства Рейфов, то их нынешняя мощь лишь жалкая тень былого могущества. От того и понятно презрение их пленника к своим сородичам. Для него они ничто, жалкие насекомые, пирующие на трупе некогда несокрушимого колосса. И их узник был этим колоссом, его частью, что до сих пор жива, тогда как всё остальное погибло. Причины ни им, ни ему неизвестны. Но, сути это не меняет. Даже, будучи лишь тенью себя прошлых, Рейфы представляют серьёзную угрозы жизни в Галактике и им, в частности. Как жителям Атлантиды, последнего оплота Древних, что так и не пал. И как подсказывают вложенные в её разум измышления, они летят сюда не столько чтобы уничтожить этот город, сколько чтобы его захватить и выведать тайну нахождения Земли.
До того дня, жизнь казалась такой простой и понятной, хоть и опасной. Но дёрнул же её чёрт за язык! Согласиться на сомнительное предложение безумного Рейфа. Она могла признаться себе, что в тот момент ожидала чего-то наподобие иллюзии, похожей на голограмму из того же зала на Атлантиде. Но, никак не полного погружения в те события. И их злополучный безумец, не преминул воспользоваться возможностью над ними поглумиться. Иначе, ей не понятно, зачем было показывать это?! Последнее, что она хотела бы иметь в своей памяти, так это эпизод совокупления Рейфов! Но злополучный выбор был сделан, и теперь ей и тем восьмерым несчастным приходится разгребать последствия.
Тяжелые мысли всё никак не покидали в одно мгновение ставшей неподъёмной голову. Слишком яркими и слишком чёткими были показанные ей воспоминания, ярче собственных, и она не могла быть уверена, что в будущем они померкнут. Вот и сейчас она сидит за столом, уперев голову в ладони, и возносит оды благодарности их главврачу, Доктору Беккету, что наконец-то смог подобрать оптимальный коктейль из препаратов, что снимают почти все симптомы произошедшего, но не притупляют разум. Но от них так хочется спать, а ещё тошнота. К счастью, проходящая и как обещал врач, если лечь спать, то сон будет беспробудным и без сновидений. Прошлая попытка уснуть увенчалась полным фиаско, стоило ей сомкнуть глаза, как перед глазами, в бешенном ритме проносились эти п-проклятые воспоминания, что заставили её с воплем вскочить с кушетки. Сон бы ей сейчас не помешал. Но нельзя, нужно в кратчайшие сроки решить, что делать с Рейфом, потому, как только она пришла в относительную норму, созвала собрание и поставила вопрос о дальнейшем сотрудничестве. Не да или нет, а да или да. Где под вопросом стояла, лишь степень свободы передвижения Рейфа по Атлантиде.
Как показала текущая практика, они крайне сильно недооценили его способности, а может, и до сих пор недооценивают. Вейр не была дурой и прекрасно осознавала, что он мог сбежать в любой момент, теперь осознавала. Что ему мешает погрузить в подобную иллюзию всех, кто будет рядом с ним? Внушить её образ в камере, что вынудит солдат открыть камеру. Или того хуже, кого-нибудь из их близких, что остались на земле? И каковы пределы его сил, их радиус? И будто в насмешку над ней, прямо на столе появился маленький белый человечек, всего на миг, но видя по страху на лицах собравшихся, его видели все.
Вот и ответ. Он хочет быть здесь и хочет сотрудничать. И по какой-то неведомой причине, ждёт, когда они примут единственно верное решение. Он им нужен, он знает это. Они же ему не нужны, его нахождение на Атлантиде просто блажь. Этакая самоирония, он вступил на Атлантиду, город непокорённых. Но не как победитель и триумфатор, а как пленник, даже не Древних, а обычных людей, что пришли сюда из другой Галактики. В чём в чём, а в извращённом чувстве юмора ему не откажешь.
Превозмогая усталость и сонливость, под непрекращающиеся споры собравшихся, среди которых, порой возникали довольно безумные и безрассудные идеи. От которых, она была готова поклясться чем угодно, их пленник втихую посмеивался со снисходительной улыбкой, зная наперёд все их мысли и решения. В чём вскоре убедилась, когда один из техников с ужасом продемонстрировал ей экран портативного монитора, на котором, вышеозначенный, стоял посреди камеры, забравшись на стул, смотрел прямо в объектив систем наблюдения и саркастично похлопывал в ладоши. Подтверждая все её догадки.
Так вот, превозмогая усталость и протестные крики она приняла решение. К добру или к худу.
***
Узник совести, всё ещё голодный, но от того не менее довольный.
Гвалт, царивший в эмоциях экспедиции, бальзамом истекал на мою истерзанную душу. Стоит похвалить себя за выдержку и подавление рациональных позывов, впасть в спячку. Каждая крупица, павшая на чашу голода, была уравновешена и даже больше. Как говорится: «Всё идёт согласно плану». Заговорщицкое потирание лапок по желанию. Даже удалось немножко пошалить, укрепив в умах людей, и так пребывающих на грани, мысль о моём могуществе. Стоило это немалых усилий, ввиду разделявших нас расстояний, но выведенный из равновесия разум сам и без посторонней помощи придёт к нужным мне выводам.
Так и произошло. Спустя час, после экстренного совещания меня вывели из камеры и помести в комнату близ лабораторий. Меня даже не заковали и не оглушили, боясь чего-то. Понимали тщетность данных потугов, что не есть хорошо. Стоит смягчить линию поведения и извиниться. На страхе не построить долгоиграющих и плодотворных отношений. Страх порождает лишь ненависть, и вопреки распространённому заблуждению, не ведёт на тёмную сторону. Ненависть же, порождает желание устранить источник страха, всеми доступными способами. Что, явно спустит в трубу, весь мой прогресс в налаживании отношений с новыми Лантийцами. Что, как ни удивительно, понимали и сами люди. Так что, я был предоставлен сам себе, на добрые трое суток с редкими пробуждениями из спячки.
Причиной же подобных пробуждений стал МакКей. Он всё силился изобрести способ избежать моих читерских способностей. Всеми богами клянусь, однажды он даже прибежал в шапочке из фольги! А я, поддавшись настроению, бормотал что-то о возросших затратах на концентрацию. Но, даже так, каждый раз мой, ставший уже фирменным «Экскалибур», спускал его с небес на землю. Но ненадолго, вскоре этот псих загорался энтузиазмом вновь. Три дня, три прототипа и одна шапочка конспиролога, поразительная продуктивность. Эту бы энергию, да в мирное русло.
Но, ничто не может длиться вечно, так же и с моей, добровольно-принудительной изоляцией. На восходе четвёртого дня, к моей комнате пришло сразу множество людей. И все знакомые, разве что, добавился не виденный мной лично лейтенант Форд. Что по какой-то неведомой мне причине, сильно паниковал, на порядок сильнее, чем все прочие. В чём же твой секрет? А если чуть копнуть? Какого?!
Так, не время придаваться панике! Всё потом!
Двери комнаты услужливо отворились, и в мои покои вошла группа людей. Вот они, слева направо: Форд, Шепард, Вейр, МакКей и Тейла. Последняя, будь я конченной сволочью с уязвлённым самомнением, стала бы моей послушной марионеткой с выжженным разумом и постельной грелкой. Про десять тысяч лет без женщин я не шутил, тело не требует, но вот разум, та его человеческая часть, очень даже не прочь возлечь с красоткой. Но, хвала всевышнему, эта же часть, несла в себе и правильные моральные ориентиры, которые я не собираюсь нарушать, беспредельщиков никто не любит. Ориентиры в данном случае просты, женщина должна меня хотеть, не быть принуждённой, запуганной или сломленной. Мне это отвратительно, да, Рейф что не любит рейп. И такие случаются. В данном же случае, полный голяк, то с каким презрением глядит на меня эта смуглянка не оставляет никаких иных трактовок. А жаль, люблю спортивных девушек.
Опять мысли уходят не в то русло. Нужно поскорее закругляться с Атлантидой и откушать, архитипичным представителем образа «уродливый ублюдок». Таких в средневековье было с избытком. И, что немаловажно, за такой поступок, мне вряд ли смогут что-то предъявить. Но прежде всего, гости.
— Господа! Доброго вам утра, и прежде, чем мы перейдём к самому важному, я хочу извиниться за произошедшее. Не рассчитал сил. Прошу простить, более не повторится, — слегка поклонился я присутствующим. Чем вызвал немалое удивление в их рядах.
Ответа само-собой не последовало, но моя очередная выходка, несколько разрядила напряженную обстановку.
— Доброго, Бондрюд, — взяла слово Элизабет. — Касательно вашего предложения о помощи, в чём конкретно вы можете нам помочь?
— В любой области, что находится в моей компетенции, но говорить можно долго, так что, я проявлю смелость в данном вопросе и посмею предположить, что наиболее остро у вас стоит вопрос по энергообеспечению города. Я прав?
— Верно, — с некоторой долей досады ответила та.
— Так и думал, — хлопаю в ладоши. — И решение есть у меня!
— Что?
— Правда? — раздался нестройный хор голосов.
— Благодаря безалаберности моих сородичей в вопросах своей безопасности, у вас есть неиллюзорные шансы обнаружить одну из глубоководных построек Древних, — жизнерадостным тоном декларирую я и шепотом, но так чтобы каждый это услышал, дополняю: — Хоть я и настаивал на уничтожении этого объекта, ну да ладно!