Поручения. Часть II (2/2)
Он попытался вскочить на ноги и, издав сдавленный вопль, вновь рухнул спиной на перину. На глазах его выступили слезы. Драко сделал движение, чтобы уйти, но, заметив предательский блеск под ресницами Поттера, остановился.
— Ты чего себе напридумывал, Гарри? — нарочито сухо спросил он, повернувшись к Поттеру.
— А что я должен подумать? Проснулся, половину не помню, а в заднице словно стадо гиппогрифов резвилось.
— Давай посмотрю!
— Перебьешься!
Ага, в себя приходит. Это уже хорошо. Но чего он так взъелся?
— После того, как мы с тобой из гостиной Гриффиндора вышли, ты что-нибудь помнишь?
— Э-э-э... нет... хотя, кажется, ты меня на свежий воздух звал... Расскажешь?
Драко обиженно молчал.
— Ну, Дра-а-а-ко!
— Ладно, только не перебивай. Помнишь, на первом курсе Дамблдор назначил нам совместную отработку?
— Было такое. И что? — насторожился Гарри.
— Как мне объяснили Основатели, это было специально подстроено. Ты не прошел магическую инициацию встречи с единорогом, и тебе ее попытались устроить под видом приключения, только не знали, что оно окажется таким опасным.
— Магическая инициация встречи с единорогом?
— Ну да. Всем юным волшебникам, магические способности которых выше общего уровня, устраивают такую встречу. Единорог — это квинтэссенция доброй магии, и встреча с единорогом как бы закрепляет ее и страхует мага от впадения в абсолютное зло.
Похоже, Гарри забыл о боли в заднице. Он повернулся к Драко, впитывая его слова и одновременно вспоминая события той страшной ночи.
— Та-а-ак, а как же поиски Хагрида?
— В этом и проблема! — оживился Драко, почувствовав, что Гарри заинтересовался его объяснениями больше, чем своей дорогой пятой точкой. — Хагрид не успел сообщить Дамблдору об обнаруженных каплях крови единорога и тем самым подверг наши жизни опасности. Он ничего не знал об инициации и тупо выполнил приказ Дамблдора привести нас с тобой к единорогу.
— Нас?
— Ну, как я понимаю, главное было привести к единорогу тебя, а я шел в довесок. Директор сомневался, что я проходил эту инициацию, и хотел подстраховаться. Он не знал, что я уже инициирован.
— А кто тебя... — Гарри замялся. — Ну не Люциус же.
— Нарцисса, — сухо ответил Драко, поджав губы. — И она очень поплатилась за это, насколько я знаю. Люциус ее наказал.
— Извини.
— Ничего, это было давно. Так вот, из-за этого непонятного призрака, который убил единорога, инициация не состоялась.
— И Основатели решили провести ее теперь? Но зачем было скрывать это от меня?
— Возраст, Гарри. Ты уже не ребенок. А для инициации требуется психика, не изуродованная психологическими надстройками. Даже в том твоем возрасте эта затея была рискованной. Тебе было уже одиннадцать лет, и у тебя уже были собственные понятия добра и зла.
Поттер задумался. Психологические надстройки — это что? Что отличает психику ребенка от психики взрослого?
— Ну, не молчи, Драко, и что дальше?
— Ну-у-у-у... ты был в стельку пьян...
— О, черт, ты хочешь сказать, что пьяный и малый — это одно и то же?
Драко сделал глубокомысленное выражение лица.
— Ну, в самом общем случае сублимация сознания большим количеством алкоголя низводит разум до состояния неразумного дитя, которое можно наставить на путь добра общением с единорогом...
— Драко! Хватить пиздеть! Он меня инициировал? Да? Объясни мне тогда, пожалуйста, почему после общения с единорогом у меня жопа болит?
Драко на мгновение опешил от вопля Поттера, а потом, оглянувшись по сторонам, словно кто-то мог их подслушать, сдавленным шепотом сообщил:
— Ну, как же... Все же видели, как ты его спьяну за хвост дернул и на четвереньках к замку пополз, а он тебя догнал — и рогом, рогом...
— Что-о-о?!
— Да, Гарри, три раза подряд!