Часть 4 (1/2)
— Госпожа, прошу, подождите, — Пак пыталась поспевать за герцогиней, но та и не думала останавливаться. Она была очень зла на советника, на герцога, а в особенности на себя за то, что так отчаянно пыталась стучаться в закрытые двери, которые никогда не откроются для неё.
Казалось, что Джису ничем нельзя было остановить, но внезапно раздавшийся позади голос, окликнувший её, изменил все планы.
— Герцогиня, — Чон выглядел уверенным, подходя к девушке, но в его голове бушевал поток мыслей. — Можем ли мы поговорить? — она остановилась, но разворачиваться не спешила.
— Не сбежите ли вы и в этот раз? — это было главным, что волновало аристократку. Слишком уж сильный удар по гордости: никогда мужчины, к которым она проявляла интерес, не отвергали её, а уж тем более не сбегали.
— Пройдёмте со мной и узнайте, — Ким цокнула в ответ и наконец-то обернулась, взглянув на Чонгук таким взглядом, от которого ему хотелось улыбнуться.
Когда Ким Джису злилась, она выглядела достаточно мило, как ему показалось.
Вот только он ещё не знал, насколько она была страшна в гневе, ведь сейчас она лишь была слегка раздражена и изо всех сил старалась не показывать своего негодования. Позволяла себе лишь моментами вставить язвительные фразочки, но не более.
Как-никак, ей стоило быть аккуратной в вопросах, касающихся герцога.
— Хорошо, — сделав шаг навстречу, она показала жестом служанке, что та должна оставить их наедине.
Чеён, всё это время стоявшая меж двух огней, была очень рада возможности вздохнуть спокойно. Последние минуты разговора карие глаза бегали сначала на герцога, а затем на герцогиню, и казалось, что воздух стал намного тяжелее, от чего девушке становилось трудно дышать.
Давно она не заставала подобных сцен в поместье.
Изменения настораживали.
— Так о чём вы хотели поговорить? — зайдя в кабинет, Ким уместилась поудобнее на диванчике около письменного стола, приготовившись внимать каждому слову герцога.
— Это насчёт нашей помолвки, — как ни в чём не бывало он прошёл за своё рабочее место и проигнорировал внезапно возникшее недовольство гостьи, которая хотела увести разговор совсем в другое русло.
— И что же с ней? — Су собрала всю волю в кулак и сосредоточилась на дальнейшем обсуждении, пытаясь унять своё разочарование и горечь равнодушием со стороны мужчины. — Мне казалось, что всё идет хорошо, даже несмотря на то, что мои родители настояли на её скорейшем проведение, — она устало провела рукой по шее, осознавая, что подобная спешка была лишь причиной посадить герцога побыстрее на поводок и затянуть его потуже, чтобы никуда не смог сбежать.
И только Джису знала, чем подобное решение могло грозить в будущем.
— Помолвка пройдёт в столице, поэтому нам придётся отправиться туда сегодня вечером, — будто повторив за девушкой жест, Чон начал разминать свою шею, показывая тем самым, что и ему самому обременительна подобная спешка. — Но сначала мы должны будем завтра провести приём, куда съедутся аристократы северных земель. Есть такая традиция, что перед помолвкой мы обязаны проводить вечера, чтобы люди могли получше познакомиться с новой хозяйкой земель и понять, чего стоит ожидать. Это больше развлечение для богатых, — пояснил он, но Ким была вовсе не заинтересована в сказанном. Она уже слышала об этом. И бывала там.
— Хорошо, я услышала вас, — рассматривая безынтересно кабинет будущего супруга, ответила герцогиня.
— Вам неинтересно? Если да, то я пойму, — Чонгук незамедлительно переключился на бумаги, лежащие на столе, которые требовали как можно быстрейшего решения. — Чеён поможет собрать вам вещи, — это было последним, что сказал герцог, прежде чем надеть очки и погрузиться с головой в документы.
Джису на пару секунд прикрыла глаза, а после задала тот вопрос, на который Чон совсем не хотел отвечать:
— Что насчёт моих вчерашних слов?
— А что с ними не так? — он ответил так естественно и даже не отвлёкся от бумажной работы, что раздражение явным образом отразилось на лице аристократки.
— Может, есть мысли на этот счёт? — сил не хватало, но герцогине, как девушке, воспитанной в высшем обществе, нужно было держать лицо до последнего. По крайне мере, в этой жизни. — Герцог, я не настаиваю, но просто хочу, чтобы вы подумали над ними и смягчились. Хотя бы ненамного, — показывая мужчине небольшое расстояние между большим и указательным пальцем, Су пыталась привлечь внимание сидящего напротив.
Чон вздохнул и отложил всё.
— Я долго думаю над этими словами, — не хотелось признаваться, но много выхода не было. — Не думайте, что я отношусь к вам плохо, просто поймите и меня в сложившейся ситуации. Не стоит обременять кого-то такими громкими высказываниями, особенно когда вы даже не уверенными в сказанном, — догадался обо всём.
Джису закусила губу, признавая поражение.
— Но я хочу, чтобы вы знали, что я не ненавижу вас, просто нам двоим нужно время, чтобы свыкнуться со всеми изменениями в наших жизнях. Всё и без этого сложно, поэтому, пожалуйста, Госпожа Ким, давайте оставим этот разговор до того времени, когда вы сможете сказать это без всяких раздумий, — это был ещё один разговор, который молодые люди отложили до следующего раза.
Сейчас было совсем не время. И Су это прекрасно понимала, но желание не умереть во второй раз застилало глаза, это желание превращало её в настоящую сумасшедшую, что была готова на самые безрассудные поступки.
Ей и самой становилось от себя страшно.
— Хорошо, я обязательно скажу вам это, но уже в следующий раз, — лёгкая улыбка озарила женское лицо. — Давайте оставим это на потом, — пришлось отступить. Ничего нельзя было поделать, да и не стоило.
Ким Джису осознала, что надо быть намного хитрее и мудрее, чтобы победить в войне за свою жизнь, а потому её действия и слова не должны терпеть спешки. Всё ещё было время на спасение своей души, именно поэтому она решила сделать шаг назад, чтобы в дальнейшем сделать два вперёд.
— Спасибо, — впервые за последние дни Чон улыбнулся. Это была не вымученная улыбка, не сожалеющая, она была благодарственной.
Именно сегодняшний поступок заносчивой герцогини южных земель позволил увидеть не ту Джису, которую он знал, а ту, что стояла прямо перед ним.
— Я пойду собирать вещи, — лишь слегка улыбнувшись, девушка покинула кабинет во второй раз, и во второй раз оставшись отвергнутой.
* * *</p>
По прибытии в столицу северных земель герцог и герцогиня сразу же разошлись по разным комнатам, оставив все дела и начав приготовления к вечернему балу, организованному советником Чхве заранее.
Джису стояла напротив зеркала, а вокруг кружились служанки, в числе которых была и Пак. Она занималась причёской. Худощавая рука девушки то распускала волосы, то вновь собирала их, она не понимала, что лучше подойдёт хозяйке шелковистых волос.
— Как вы смотрите на распущенные волосы, слегка завитые от середины до кончиков? — она задумчиво глядела на отражение в зеркале.
Су вскинула одну ногу на другую и лишь отмахнулась.
— Без разницы, — глаза были пусты, а на лице не красовалось счастливой улыбки. Всё было, как и в прошлой жизни.
Герцогиня не особо хотела идти в душный бальный зал, заполненный людьми, что видели в ней лишь врага, красивую вещицу, что только и могла раздвигать ноги перед красивыми мужчинами. Порицать их было не за что. Каждый из присутствующих на предстоящем вечере безусловно не раз слышал слухи, что так быстро доходили с юга, а потому в их мыслях не было неверных предположений.
Всё было таким, каким и казалось.
Ким Джису — настоящий монстр, не жалеющий никого, кроме себя.
И пускай сейчас этот монстр так старательно карабкался к свету ради собственного выживания, но окружающим было глубоко наплевать.
Так же глубоко было наплевать и Су. Ей просто не хотелось проводить вечер в одиноком ожидании Чона, который всё своё время потратит на бессмысленные светские беседы с людьми, что будут без задней мысли заглядывать к нему в рот, лишь бы выслужиться и заработать расположение будущего правителя континента.
Они точно не знали, когда произойдёт переворот, но были абсолютно уверены, что присутствие аристократки с юга свидетельствовало о возвращение былой мощи для их родных земель.
Это же знала и сама Ким.
От этого становилось невыносимо тяжело, она будто чувствовала, как смерть медленно, но верно тянула к ней свои костлявые ручки, так и желая забрать в свои вечные объятия.
— Вы прекрасны, — Пак сделала шаг назад, позволяя девушке разглядеть всю красоту её работы. На лице служанки расцвела тёплая улыбка, в которой отчётливо читалась скорбь и сожаления. Она будто вспомнила кого, кто так сильно был важен для её сердца в прошлом, настолько сильно, что даже не смогла сдержать одинокую слезу, покатившуюся по щеке.
— Почему ты плачешь? — Су не оторвалась от зеркала, она не обернулась, а лишь смотрела на отражение девушки через зеркальную поверхность напротив.
Пак тут же опомнилась и быстрым движением смахнула слезу с лица.
— Просто вы очень красивы, — она попыталась улыбнуться уже более уверенно, но вышло не очень.
«Очень красивы, как и моя покойная сестра», — хотелось продолжить, но девушка сдержалась и закусила язык, затолкнув свои воспоминания о некогда близком человеке глубоко в себя.
— Давайте продолжим сборы, — Су ничуть не поверила стоящей позади служанке, но сейчас у неё не было ни времени, ни сил и, если честно, никакого желания разбираться в чужих ранах.
Её собственные раны всё ещё кровоточили.
За приготовлением к балу прошло около двух часов, как служанки наконец-то закончили.
— Вам к лицу белый цвет, — затянув повязки на платье белоснежного цвета, что так изящно подчёркивало хрупкую фигуру герцогини, девушка встала в линию со всеми остальными служанками. — У нас такая традиция, что жених и невеста прибывают в белых костюмах на бал, чтобы доказать невинность своих намерений на совместную жизнь, — пояснила она.
Пак ближе всех была к будущей хозяйке, потому на её хрупкие плечи легла ответственность знакомить Су со всем тем, что было для неё в новинку.
— Вот как, интересная традиция, — в ответ Ким лишь отчуждённо улыбнулась, пытаясь подготовиться морально к предстоящему вечеру.
«Ненавижу белый», — это было последним, что пронеслось у неё в голове перед тем, как в дверь постучали.
— Я могу зайти? — никто не ожидал услышать голос советника по другую сторону двери. От такой неожиданности все служанки стушевались и слегка замялись. Они неравнодушно относились к его персоне.
С Чхве же было всё наоборот. Он был абсолютно равнодушен ко всем женщинам, что окружали его.
Джису была единственным исключением из правила.
Она не нравилась ему. Во всех планах этого слова.
То же ощущала и сама герцогиня. Ким видела в нём хитрого и изворотливого учёного, что считал себя умнее всех.
Она и сама была такой, оттого и ненавидела в нём то, что не переносила на дух в себе.
Так были устроены люди.
— Что вас привело сюда? — наигранно улыбнувшись, Су наконец-то оторвалась от собственного отражения и взглянула на окружающих. — Неужто захотелось просто поздороваться?
— Герцогиня, не обольщайтесь, — атмосфера, царившая между ними была больше враждебной, нежели натянутой. Это описание подходило намного лучше всех слов, что можно было бы сказать. Они были двумя искусными воинами, что сразились в схватке, ценой которой была жизнь. — Хозяин попросил сходить за вами, — Сан намеренно назвал Чона хозяином, в очередной раз давая понять аристократке своё место на этих землях.
Она лишь герцогиня, гостья, что приехала по одной причине, — Чхве позволил ей. Он дал своё согласие Чонгуку на её приезд. Герцог всегда прислушивался к советнику, ведь именно он был той силой, что могла помочь вернуть то, что так безжалостно забрали в прошлом, истинному владельцу.
— Вот как, — она язвительно ухмыльнулась, удивляясь таким преданным своим хозяевам мужчинам. Вот только она не знала, что никто не имел власти над советником. — Ну, тогда надеюсь на вас, — Су отмахнулась от служанок и сделала шаг навстречу к Чхве.
Двери закрылись, оставив всех девушек в замешательстве.
Молодые люди шли по длинным и прохладным коридорам бывшего дома герцога Чона. Между ними висела гробовая тишина, и лишь звуки шагов позволяли не сойти с ума.
— Почему герцог лично не пришёл за мной? — вопрос, требовавший точного ответа, но так и не нашедший его.
— Это вам стоит спросить у герцога самой, — уже второй раз Сан говорил одну и ту же фразу в ответ на важные вопросы герцогини.
Она усмехнулась и закатила глаза.
Джису забавляла непоколебимость советника Чхве, но в то же время и пугала, ведь из прошлой жизни у неё было лишь одно воспоминание о нём, — его холодный и презрительный взгляд, которым он окинул её, когда войско Чона пришло за всеми грешниками южных земель.