быть. (1/1)

Ветер мерцает белыми пятнами за окнами поезда (советского, может? в одной из рабочих поездок он где-то видел такой.), отбивающего диковатый ритм колесной конструкцией. Внутренность липнет к ребрам, ловя на своей скользкой блестящей поверхности вибрации, удовлетворённо затихая, прислушиваясь к чудесной песне. Руки укрывают крошечное существо, не давая обжечься светом.

Красный песок. Каждая деталька перфорирует подошву стоп, поднимается по пенящейся крови с пузырьками кислорода вверх, в голову, больно колит в висках. Хизео смотрит в лужу галлия на огненной пыли. Увидеть себя во сне в зеркале - к печали, в реке - к смерти. Бегущий не видит себя - моя лужа отражает весь мир, а он слишком крошечен для её внимания.

- Что ещё видел? - Теккецу выгибается в пояснице под весом чужого зада на своём тазу.

- Дорогу видел. Стоял посреди, вдыхал теплые пары дождя из смеси свежей воды и бытия, отрывал расплавленную одежду с мясом. - Ладони ложатся на крепкие бёдра, давят, разводя ноги в стороны. Кисти проезжаются вверх, сбирая тяжелые брюки, и мизинец по привычке цепляет петельку для ремня.

- Знаешь, как тяжело жить без сердца, Теккецу-кун? - Над вздутым брюхом щелкает механизм раздвижного ножа. Мужчина не открывает глаз. Вы всегда так жили...

- ...Сиратори-хан. - Сипит голос, вырываясь из сдавленной руки.

!Сердце не имеет права звать своего владельца.

Хизео открывает глаза и поднимается с места, всё ещё ощущая резь в желудке.

!Голод.

...Заставляет выйти на этажи ниже, проскользнуть мимо джакузи, наполненного людьми, и удалиться на кухню, даже не включая свет.