Часть 1 (1/2)
Просыпаться было тяжело. Очень тяжело. Тело ломило, а в горле скребли кошки. Ужасно хотелось пить. Красный открыл глаза и сразу же сморщился от слишком яркого света, который ударил словно дубиной. Попытка сказать что-то не увенчалась успехом — из горла вырвался лишь сдавленный хрип, а после и вовсе послышался кашель. Рядом раздался какой-то звук, отдалённо напоминающий вздох, а после удаляющиеся шаги. Глаза всё ещё не видели ничего, кроме ослепляюще-яркого света и призраков из своего сна: милая девушка, дети…
В груди разлилось приятное тепло, а на потресканных губах сама собой появилась слабая улыбка. Красный не понимал почему, но ему было приятно вспоминать о необычных гостях. Однако писк медицинских приборов не дал полностью насладиться моментом — Шрам наконец осознал своё местоположение и увидел что-то кроме неразборчивой дымки и галлюцинаций.
Он был в палате. Обычной больничной палате и лежал на обычной больничной койке. Лишь окон здесь не было, а дверь была толстой и железной. Шрам слабо улыбнулся, скорее оскалившись. Было лестно, что Диктор так боится его побега.
Красный пошевелился, игнорируя боль, и попытался встать, отчего лишь зашипел и повалился обратно на кровать. Разозлившись, он отсоединил от себя все приборы и аккуратно вытащил капельницу, сразу приложив ватку. По беглому взгляду на себя, Шрам мог отметить несколько новых ссадин и ушибов, а так же рваных ран. Всё же взрыв не мог пройти бесследно.
Красный фыркнул и аккуратно потянулся, слушая тихий хруст косточек. Он жив. Но живы ли остальные?..
«Вряд ли» — покачал головой Шрам. Диктор не дал бы им выжить. Загадка лишь то, почему Красного не постигла участь стать кристаллом.
Сразу же вспомнились насмешки братьев о том, что Диктор явно записал первого клона в любимчики. Красный всегда фырчал на это и закатывал глаза, теребя края старых перчаток. Понапридумывают всякого, а потом верят.
Будь Шрам в любимчиках, то точно бы… Красный недовольно простонал. Всё же правы были братья. Ибо объяснить то, что вместо того, чтобы быть кристаллом или и вовсе гнить где-то в земле, Красный находился в палате на лечении, нельзя было объяснить больше никак.
Красный был уверен, что Джеймс бы сейчас насмешливо улыбнулся и похлопал его по плечу со словами: «такова жизнь, старичок». Что ж, он как всегда прав. Жизнь именно такова.
Красный огляделся, стараясь найти путь побега. Однако стены были голыми и цельными, а пол и подавно. Шрам выругался, сжав кулаки. Как же быть?
— Первый. Вижу, ты уже проснулся, маленькая красная зараза. — Послышался голос откуда-то сверху, отчего Шрам вздрогнул и заозирался по сторонам. В дальнем тёмном углу находилась маленькая камера и динамик. — Как спалось?
Первый фыркнул и сморщился. Диктор явно был недоволен чем-то. И вариантов было немного: или тем, что Красный проснулся или всё же неудавшейся революцией.
— Видимо хорошо. Даже удивительно. С твоими ранами ты должен был умереть ещё пару дней назад. Повезло, Первый, что добрый Диктор позаботился о тебе, да?