II. – часть 1 (1/2)

Джонин просыпается от того, что ласковые поцелуи обрушиваются на него сквозь сон, и тут же обнаруживает любимого нарушителя своего спокойствия, на ощупь обхватывая за талию и укладывая на свою грудь.

– Доброе утро, – улыбается он в тёплые губы, когда Джунмён не прекращает попыток добудиться его таким образом. – Будить получается плохо, – признаётся он честно, распахивая глаза. – А вот заводить – вполне.

Джунмён фыркает, улыбаясь, и следом глотает выдох, когда Джонин обнимает за талию посильнее и вдруг подминает его под себя.

Чувствуя на себе чужой вес, Джунмён по-хозяйски закидывает руки ему за шею, обнимая, и тянется за очередным поцелуем, когда на прикроватной тумбочке рядом настойчивой вибрацией по деревянной поверхности вдруг оживает чужой телефон.

Джонин устало стонет в белоснежную шею, чуть отстраняясь, и тянется за телефоном.

– Я! – отзывается в трубку.

– Детектив Ким, рядовой Им беспокоит. У нас убийство, я высылаю координаты, ждём вас! – коротко и по делу информирует патрульный и Джонин снова стонет устало уже после, как сбрасывает вызов, предварительно угукая в ответ.

– Что там? – интересуется Джунмён, видя по его лицу, что звонили с работы.

– Вот тебе и доброе утро.

Джонин чмокает в щёку и спешит выбираться из кровати.

– Вызов? – зовёт Джунмён в спину, получая кивок. – Убийство? – и снова кивок. – Я с тобой! А вдруг это «Каратель»!

Спешно выбираясь из постели вслед за мужем, Джунмён хватается за телефон, чтобы позвонить свёкру, папе Джонина, и попросить того отвезти Сэхуна в сад.

В машине по пути на вызов Джонин, как обычно, строг и молчалив. Сосредоточен. Он не знает, что увидит и чего ждать, а потому настраивается. В такие моменты, наблюдая за ним, Джунмён иногда ловит себя на мысли, зачем он вообще пошёл в полицию, если на работу ему ещё нужно настраиваться, а не просто включаться за мгновенье.

Понимает позже, замечая разницу в том, что оба они испытывают.

В пути Джунмён находит в своей сумке бейдж репортёра национального ежедневника, надевая тот на шею, когда Джонин бросает на него короткий взгляд с водительского кресла, проверяя, не забыл ли он тот.

Несмотря на мужа в спецотделе, этот бейдж также даёт свои преимущества, как репортёру рубрики криминала в национальном издании. Коллеги Джонина об этом, конечно, осведомлены, и реагируют спокойно и адекватно. В конце концов, Джунмён никогда не ведёт себя, как те писаки из жёлтых газетёнок, пытающиеся из любой мелочи раздуть сенсацию.

К тому же он обладает нехилой профессиональной чуйкой – на самом деле муж любит спрашивать его мнения в тех или иных делах, и Джунмён, как манипулятор довольно искусный, активно этим пользуется.

Не может не пользоваться в силу обстоятельств, в которых они оба живут и находятся.

Не обо всех из которых Джонину знать обязательно.

Местом преступления оказывается один из столичных лесопарков недалеко от Намсана.

Патрульных машин довольно много, мигалки слепят и всё опечатано жёлтыми предупреждающими лентами. Джунмён вешает поверх бейджа фотокамеру на шею и поворачивается к мужу, едва тот паркуется.

– Не превышай полномочий, ладно? – привычно просит Джонин и ловит кончикам пальцев за подбородок, чтобы следом поцеловать в уголок губ. Следом выбирается из машины.

Джунмён выходит следом, осматривается. Замечает впереди Минхо, что двигает в их сторону, едва видит. Здоровается с мужем, вкладывая в его ладонь один из стаканов кофе – дружественная привычка, в которой кофе другому покупает тот, кто приезжает первым. Коротко кивает, приветствуя Джунмена, и тот так же здоровается в ответ.

Делает несколько снимков полиции и местности, пока Джонин вслед за коллегой уходит куда-то вглубь, в чащу на непосредственное место преступления. Провожая мужа взглядом, Джунмён, минует жёлтые ленты да двигает слегка в противоположном направлении тоже в чащу.

Бродит в летнем лесу, посматривая в сторону полицейских по другую сторону дороги, когда вдруг напрягается неожиданно – обоняние улавливает знакомый запах, который Джунмён не спутает ни с чем больше, и он берётся шарить взглядом по траве.

Запах крови слишком едкий и явный, чтобы его не замечать, и когда приседает возле чего-то, судя по всему, полотняного, Джунмён руками трогать не рискует, чтобы, в случае чего, не наследить «пальчиками». Запах крови и земли довольно свежий.

Джунмён вздыхает, вынимая телефон из кармана и набирая номер мужа.

– Любовь, я немного занят! – голос Джонина звучит не строго, но с предупреждением.

– Джонин-а, возможно, я нашёл улику. Не трогал. Сейчас пришлю геометку.

Рядовые вместе с детективами являются буквально в течение пяти минут. Оцепляют территорию теперь тут тоже, но Джунмёна прогонять прочь не спешат. Тот делает пару кадров с позволения мужа и берёт короткий по теме комментарий у Минхо.

– Джунмён-а, тебе, может, в детективы пора? – с улыбкой интересуется Минхо после, как комментарий записан и Джунмён благодарно кивает ему.

Джунмён на его предложение улыбчиво пожимает плечами – кажется, в данной ситуации уместна именно такая реакция на безобидную шутку.

– И как тебе это удаётся? – интересуется Джонин, обнимая мужа за плечи, пока криминалисты изымают улику.

– Это передаётся половым путём.

Выдыхая совсем шёпотом только мужу слышное, Джунмён следом прижимается коротким поцелуем к смуглой шее, и Джонин глотает смешок. Следом целует в ответ в висок и уходит на зов одного из рядовых. Джунмён провожает его взглядом и, махнув на прощание, когда муж бросает на него взгляд, двигает к дороге, чтобы вызвать служебную машину и уехать в редакцию немного поработать с тем, что он уже имеет.

***</p>

Минхо в комментарии говорит, что жертва – омега девятнадцати лет, студент. Связан по рукам и ногам сложными туристическими узлами, убит ножевыми ранениями в грудь и спину. Следы сексуального насилия.

Короткая новостная заметка, написанная в течение следующего часа, выходит ёмкой и по делу. В свежий сегодняшний номер она уже не успевает, зато успевает в электронную версию издания. Шеф довольно кивает, прочтя и похвалив за умение закрутить интригу и пообещать интересную развязку в статье в день выхода рубрики – в среду, когда о деле, возможно, будет известно больше. Теперь у него есть несколько дней, чтобы провести своё журналистское расследование и хотя бы как-то приблизиться к правде.

Комментарии внимательных нетизенов не заставляют себя долго ждать, Джунмён даже придвигается к экрану поближе, чтоб взглянуть.

«Ждём хороших новостей о том, что «Каратель» настиг и этого ублюдка тоже!»

«Подожди немного, урод, возмездие уже близко!»

«Не удивлюсь, если «Каратель», как обычно, доберётся до него раньше полиции!»

«Нам уже нужен свой «Бетсигнал»!»

«Слушайте, может этот «Каратель» и псих, но он, по крайней мере не вредит обычным людям, а достаёт только придурков!»

Откидываясь на спинку своего кресла, Джунмён складывает руки под головой и довольно хмыкает, прикрывая глаза.

Простая истина, но, к сожалению, пока не для всех понятная!

От двери доносится чей-то недовольный голос, и не один, но Джунмён не спешит распахивать глаза, хотя и прислушивается. Спорящие и пререкающиеся друг с другом голоса приближаются и когда один из них, довольно знакомый, вдруг слышится совсем близко, Джунмён уже абсолютно уверен в том, кого увидит напротив, едва глаза откроет.

Бэкхён улыбается, глядя на него, многозначительно вскинув брови, и ожидает реакции на свой неожиданный визит.

Видимо реакции от редакции Джунмёна на приход репортёра конкурирующего издания Бэкхёну недостаточно.

– Нет, ну расскажи мне – как только ты оказываешься на местах преступления первым? – интересуется Бэкхён, но с претензией совсем добродушной, следом плюхаясь в соседнее возле Джунмёна кресло.

– Мой муж – детектив спецотдела по особо тяжким.

Джунмён кое-как пытается улыбнуться уголком губ хоть немного искренне, когда не себе под нос, а кому-то в лицо, и друг Джонина по университетской скамье, на удивление, верит.

В обычных обстоятельствах Джунмён мог бы сказать, что они неплохо ладят.

– Удачно ты замуж выскочил! – Бэкхён хлопает по плечу, наконец, вызывая у Джунмёна полноценное подобие улыбки. – Мой, максимум, о чём может мне рассказать – так это о содержимом желудка жертвы.

Бэкхёна передергивает, и он кривится, следом рассмеявшись.

– Это ты пытаешься испортить мне аппетит? – уточняет на всякий случай Джунмён.

– И правда, пошли, пообедаем.

Бэкхён что-то живо рассказывает, активно жестикулируя, пока под руку буквально тащит за собой прочь из редакции, игнорируя проклёны в спину от соперников по цеху.

Джунмён слушает невнимательно, но наблюдает пристально: Бэкхён – ходячее пособие по всевозможным эмоциональным проявлениям.

Уже за столиком в кафе, когда заказ сделан, Джунмён, наконец, фокусирует на нём внимание, включаясь в разговор, потому что Бэкхён начинает задавать конкретные вопросы, а игнорировать их было бы уж слишком показательным.

– Я набрал Джонина после, как появились первые полицейские сводки. Хотел взять комментарий, заодно спросить, как дела. А он рассказал, что ты нашёл улику.

Бэкхён присвистывает.

– Совершенно случайно, – Джунмён пожимает плечами. – Просто бродил по другую сторону дороги.

– Ещё скажи, что не журналистское чутьё тебя туда завело! – Бэкхён хмыкает, обхватывая губами соломинку своего лимонада.

– Не знаю, – вновь пожимает плечами Джунмён и ловит себя на мысли, что, кажется, зачастил. Следом неопределённо вскидывает брови. – Как на работе?

– Жалею, что нельзя хильнуть пару стопок прямо в редакции, – Бэкхён вздыхает. – Шеф трясёт меня так, словно я должен был быть закопан рядом с той уликой, которую ты обнаружил.

– Так Джонин дал тебе комментарий? – уточняет Джунмён. – Бэк, с твоим знанием законодательства ты мог дать себе комментарий сам! – Джунмён хмыкает. Бэкхён хохочет вслух.

– Это ты мне говоришь? – с улыбкой уточняет он. – Не я тут замужем за лучшим выпускником юрфака.

– И за детективом полиции, – добавляет следом Джунмён и Бэкхён снова смеётся, закивав. – Зато ты – за лучшим выпускником курса судебной медицины.

– Нам втроём там, на юрфаке не хватало только тебя, ты в курсе? – Бэкхён деловито заламывает бровь.

– Меня только не вмешивай! – Джунмён фыркает, откидываясь на спинку своего кресла и потянувшись за своим стаканом к столу, когда официант приносит тот. – Как малые?

– Как думаешь, Ёль перестанет разговаривать со мной, если я и сегодня скажу, что не успеваю забрать их из сада? – Бэкхён пожёвывает губу совсем виновато и слегка озадачено.

– Выгонит из дому! – уверенно кивает Джунмён совершенно серьёзно и Бэкхён с улыбкой отмахивается.

– Вам так повезло, что родители Джонина живут довольно близко от сада и уже на пенсии, чтобы нянчиться с внуком, – Бэкхён вздыхает. – Как у Сэ дела?

– Воспитатель снова жалуется Джонин, что я одеваю его не по погоде.

Джунмён скептические поджимает губы.

– А я тебе давно говорил перевести его к нам.

Бэкхён активно кивает.

– С вашего сада его неудобно забирать ни нам, ни родителям, – Джунмён отрицательно качает головой. – Сэхуну нравится его сад, да и Квансу – его лучший друг, совсем рядом. И воспитатель ему нравится, только…

– Он не нравится тебе! – опережает Бэкхён. – С другой стороны – он и не должен. Главное, что малого всё устраивает, – кивает он следом. – Ума не приложу, что с ними делать, когда начнётся школа.

– До неё ещё больше года.

– Знаю, – Бэкхён обычно улыбается совсем мягко, когда разговор заходит о детях. – Ты представляешь, вчера нашли на отцовском столе малую энциклопедию по судебной медицине! – рассказывая это, Бэкхён вздрагивает, передёргивая плечами, и Джунмён задумывается, делает ли он это нарочно, или у него получается непроизвольно. – А там, знаешь, какие картинки жуткие! – Бэкхён хмурится. – И вот я возвращаюсь вечером домой, захожу в гостиную, а они на полу возле камина втроём с Ёлем её листают, и он им рассказывает про «подснежники». Про «подснежники», Мён, шестилетним детям, ты только вдумайся! – Бэкхён всплескивает руками, следом пытается ладонью пробить лоб. Джунмён глотает смешок.

– Это про те, которые трупы, и которых весной под снегом находят? – решает он уточнить, и Бэкхён кивает. – Ты – репортёр, Ёль – судебный медэксперт. Почему тебя это удивляет?