Глава 4 (1/2)

Пять лет спустя. Рынок Цайи.

Над Гусу раскинулось бескрайнее голубое небо, не искаженное ни единым облачком – идеальный день для успешной торговли. Однако он казался омрачен отнюдь не надвигающимися тучами, а остерегающим кличем, который пронесся по рынку как ураган:

- Шакал! Шакал идет!

Многие торговцы начали прятать товар с прилавков и закрывать ставни своих лавок, как будто нагрянула чума.

Молодой парнишка лет пятнадцати в черном ханьфу развязно шел по рынку. На его лице играла усмешка, а рука подбрасывала спелое яблоко в качестве забавы. С виду он совсем не казался грозным, но отчего-то наводил страх на всех торговцев.

Паренек остановился у прилавка, где продавали лотосы – корни, листья, лепестки и семена. Он критично осмотрел товар и, когда не нашел того, что искал, поинтересовался у торговки:

- Хозяюшка, а семена лотоса со стеблем у тебя есть?

Женщина слегка напряглась и помотала головой.

- К сожалению, нет, но ведь семена на вкус одинаковые, что со стеблем, что без. Господин Шакал, не хотите ли попробовать? Их сорвали на заре, они совсем свежие!

Однако паренек, которого все кликали Шакалом, покачал головой.

- Со стеблем вкуснее, – заявил он, как будто все должны были знать о такой простой истине, а потом достал листок из-за пазухи и поинтересовался: – Ты в прошлом месяце денег у братца Сюэ Яна ведь не занимала?

- Нет-нет, я всё отдала и больше не брала! – взволнованно подтвердила хозяйка лавки, замахав руками.

Шакал пробежал список глазами, сделал какую-то пометку и кивнул.

- Ну что ж, тогда бывай. И в следующий раз попроси привезти тебе на продажу семена лотоса со стеблем!

Женщина облегченно вздохнула, инстинктивно положив ладонь на грудь. Она проводила паренька тяжелым взглядом. Такой молодой и вроде бы улыбчивый, располагающий к себе… Но не пожелай кому-то перейти ему дорогу. За добродушным обликом таился опасный оскал. Уже в столь юном возрасте Шакал прослыл как гроза рынка Цайи, во всех уличных драках и стычках умудряясь одерживать вверх над противником, чем заработал себе громкую репутацию. Вышибать долги для ростовщика, который взял мальчонку под свое крыло, для него было делом обыденным.

Меж тем Шакал ходил по должникам и собирал проценты по просроченным долгам. По дороге ему встретился седовласый старик – слепой предсказатель. Его не было в списке, поэтому он был пареньку абсолютно неинтересен, Шакал прошел мимо него, однако старик внезапно заговорил с ним первым:

- Я чувствую твою необычную ауру… Скажи мне, кто ты: славный муж или юная дева?

- Дедуля, это ты мне? – Шакал приостановился, обернувшись на голос.

Лицо предсказателя казалось непроницаемым из-за повязки на его глазах и глубоко морщинистого лица, нижняя часть которого была спрятана в густой седой бороде. Он достал что-то из кармана своих многослойных одежд и вытянул руку.

- Возьми эти две красные ниточки.

- Зачем они мне?

- Я предвижу, что тебе уготовано встретить двух человек, которые связаны с тобой алыми нитями судьбы. Тебя будут ждать две дороги, и только тебе решать, на какую из них ступить.

Шакал усмехнулся.

- Двух человек? Хочешь сказать, что за мое сердце схлестнутся в ожесточенной битве две красавицы? – пошутил он. – Ну, раз так, то давай, конечно же!

Шакал повертел ниточки в пальцах, хмыкнув и пожав плечами, но выбрасывать не стал, а запихнул себе в карман, подумав, что будет с чем поиграться, когда ему станет скучно. Когда паренек ушел, предсказатель поцокал языком.

- Какая… жестокая судьба, – прошелестел он ему вслед.

Шакал дошел до одной из харчевен и плюхнулся за дальний столик во дворе, за которым уже сидел какой-то мужчина.

- Чем порадуешь меня сегодня? – поинтересовался Шакал, довольно протягивая руки к кувшину «Улыбки Императора», который словно дожидался именно его.

Мужчина слегка обеспокоенно огляделся по сторонам, потом нагнулся поближе к собеседнику и тихо заговорил:

- Вести не очень обнадеживающие…

- Какие вести?

Шакал отпил вина, и настроение его заметно приподнялось, но взгляд внимательно следил за мужчиной напротив.

- Наследнику Пристани Лотоса, который после разгрома Юньмэна живет под ястребиным взором своего дядюшки в Цишане, скоро минет четырнадцатый год… – поделился собеседник.

- Это значит?.. – Шакал сощурил глаза.

- Поговаривают, что правитель Цишаня обещал ему вернуть законный трон, как только племянник достигнет подходящего возраста, – продолжил мужчина. – Но, сам посуди, кто захочет своими руками вручить в руки меч, которым могут потом отрубить твою же голову?

Шакал потер подборок и поинтересовался:

- Почему правитель Цишаня сразу после разгрома не избавился от племянника и хозяйки Пристани Лотоса? Зачем выжидать столько времени и держать при себе потенциальную угрозу, когда он может единолично править двумя царствами без соперников?

Собеседник пожал плечами и ответил:

- Про правителя Цишаня ходит много слухов. Кто-то говаривает, что он слишком увлекся всякими предсказаниями от шаманов, верит, что он прямой потомок Желтого императора и следует воле богов. Кто-то убежден, что он просто хитроумный стратег, который не хочет прослыть в народе кровавым правителем, убившим брата и жестоко расправившимся с его семьей. По крайней мере, не своими руками… В любом случае он преследует какие-то цели.

- Не своими? – переспросил Шакал. – Тогда чьими же?

- Это всё, что я слышал, – развел руками мужчина. – Я исполнил наш уговор, теперь ты дашь мне отсрочку в этом месяце?

Шакал досадно вздохнул, но махнул рукой.

- Ладно уж, живи. Но в следующий раз разузнай больше! И спасибо за вино! – Он шкодливо улыбнулся, повертев в руках опустевший кувшин.

Напряженное лицо информатора наконец-то расслабилось. Он заплатил за напиток, кивнул в знак прощания и покинул харчевню. Шакал посидел еще немного и вышел следом за ним, направившись в другое направление.

По дороге он слегка нахмурился, размышляя об информации, которую получил. В последние годы Гусу хоть и оставался независимым царством, но находился в уязвимом положении. Цинхэн-цзюнь ван принял решение для поддержания хороших отношений с Цишанем посылать каждый год в Безночный город дары – своего рода дань, хоть и не официальную. Ван не считал это раболепием, а дружеским жестом, тем самым стараясь закрепить за Гусу независимость, что они ни на что не претендовали и просто хотели жить в мире. До сих пор положение у них было устойчивое, но с каждым годом по Поднебесной разносилось всё больше тревожных слухов…

Постигнет ли Гусу участь Юньмэна?

Шакалу это было любопытно и важно, но пока что он не владел достаточной информацией, чтобы сделать какие-то выводы. Это было частью его «работы» – не просто выбивать долги, но и знать, что происходит в городе. Информация была дорогим товаром, и цена зависела от того, что она в себе несла. В народе ходила присказка: тот, кто владеет информацией, тот всё равно что управляет миром.

Шакал так увлекся своими размышлениями, что чуть было не споткнулся о ногу какого-то одноглазого оборванца в лохмотьях, просящего милостыню на улице.

- Молодой господин! – простонал он. – Подайте бедному калеке на пропитание! Будьте милосердны! Молодой господин!

Шакал брезгливо осмотрел попрошайку и криво ухмыльнулся.

- Ты знаешь, мне самому не хватает на пропитание. Кручусь-верчусь, чтобы не остаться вечером без плошки риса! Не сидел бы ты тут и не путался у меня под ногами, а то мозолишь мой взгляд прямо как твое бельмо на глазу!

Шакал схватил из миски бедняка пару монеток, подбросил их в воздух, ловко поймав в кулак, а потом было занес ногу, чтобы пнуть оборванца, как внезапно его кто-то схватил за руку, останавливая.

- Кто посмел…

Шакал резко обернулся и увидел перед собой благородного молодого господина: он был выше на полголовы, облачен в простое бело-голубое ханьфу, но глаз Шакала был достаточно наметан, чтобы разглядеть качество пошива и добротную ткань, хоть и без всяких росписей и изысков, но явно недешевую. Лицо молодого человека обладало тонкими и очень красивыми чертами – явно не слуги, выражение источало холодность и серьезность, а глаза… Увидев их, Шакал на долю секунды обомлел. Он еще ни у кого не видел таких красивых глаз. Как будто… какая-то ассоциация промелькнула в голове, но исчезла так же быстро, как маленькая юркая рыбка скрывается на дне реки. Они были подобно инею, переливающемуся в лучах морозного солнца?..

- Это я должен спросить, – внезапно заговорил молодой человек. Голос у него был низкий и приятный, и, хотя прозвучал он ровно, в нотках можно было уловить твердость и укор. – Как поднялась твоя нога, чтобы ударить ни в чем неповинного человека и украсть его последние кровные?