Глава 21. (1/2)

Кроули постукивал длинными пальцами по столу. Его глаза, скрытые за тёмными очками, следили за каждым его движением. Наклонив голову сначала вправо, а потом влево, он облокотился о спинку стула и, размяв шею, продолжил следить только за ним. Неожиданно послышался шорох, и Кроули, словно змея, резко наклонил голову, чтобы распознать источник шума, но вскоре его глаза снова вернулись к своей цели.

— Я всё вижу, — довольно заявил профессор, хищно улыбаясь.

Кроули резко поднялся с места и медленными отмеренными шагами пошёл вперёд. Все звуки вокруг резко стихли, только шаги отзывались громким эхом. Кроули продолжал идти вдоль рядов, но его целью был лишь один конкретный человек. Этот парень выделялся среди прочих: он молча сидел за партой, невинно прихватив кончик ручки губами и опустив взгляд в свой листочек.

Если этот мальчишка собрался дурачить профессора Энтони Дж. Кроули, то это у него вряд ли выйдет. К этому парнишке Кроули найдёт особый подход.

И вот когда профессор подошёл к молодому человеку, тот поднял на него свои большие глаза, которые смотрели на преподавателя по-особенному, не как обычно. В них было что-то притягательное, завораживающее, захватывающее, отчего губы профессора сами растянулись в довольной ухмылке.

Энтони, облокотившись о парту, наклонился так, чтобы их лица были на одном уровне. Кроули интуитивно понял, что сердце парня перешло на бешеный ритм. Он увидел, как зрачки юноши расширяются всё больше. Тем временем рука профессора легла на бедро юноши и медленно начала подниматься вверх, пока не дошла до своей цели.

— Вы не сдали, — грозно прошипел профессор, — мистер Амстронг.

В следующим миг Кроули достал из кармана брюк юноши длинную шпаргалку, которая была свёрнута гармошкой. Одним ловким движением Кроули развернул её, та раскрутилась до самого пола, исписанная мелким почерком.

— Следующая пересдача с комиссией. И если вы ещё раз попробуете списать у меня на экзамене, то можете забыть о своём месте на моём факультете, — всё ещё грозно шипел Энтони, умелым движение вырисовывая в зачёте неуд.

Студент даже слова не проронил. Он лишь молча кивнул, соглашаясь со всеми угрозами, быстро встал и собрал все свои вещи. Напоследок парень бросил взгляд на свою шпаргалку. На неё определённо было потрачено много сил, но теперь она была скомкана профессором и выброшена в урну.

— Надеюсь, для многих это послужит уроком! — громко сказал Кроули аудитории, чтобы у каждого здесь сидячего отпало желание пытаться списать и сдать экзамен, не зная хотя бы основ. На немое согласие студентов Энтони снова улыбнулся с уверенностью, что между ними достигнуто взаимопонимание.

Но вместо того, чтобы снова сесть за стол, профессор начал ходить по аудитории между рядами. Кроули ощутил, как многие студенты завозились, пряча свои шпаргалки и телефоны, так что он с гордо поднятой головой продолжил медленно вышагивать вдоль парт, специально останавливаясь почти у каждого стола и через плечо всматриваясь в листок каждого студента. В итоге, в первые пять минут на пересдачу были назначены ещё четверо студентов. Оставшиеся студенты только больше задрожали. А после того, как Кроули встал за их спинами, внимательно следя за каждым движением экзаменуемых, некоторые лично отпросились на пересдачу, честно признавшись, что в данный момент не в состоянии написать.

И вот когда группа новых студентов взяла билеты и заняла места, Энтони продолжил ходить по аудитории, выявляя нарушителей учебной дисциплины.

Снова послышался шорох бумажки. Энтони резко развернул голову, чтобы поймать очередного студента за списыванием. Однако в следующую секунду на телефон профессора пришло сообщение, так что этому парню повезло остаться незамеченным. Все студенты с предвкушением смотрели на преподавателя в надежде, что он отвлечётся на телефон, и тогда им удастся списать хоть что-то.

Кроули извлёк телефон из пиджака и медленными громкими шагами прошёл к окну, разблокировав экран. Открыв список сообщений, он увидел, что одно из их принадлежало Азирафаэлю. Он открыл диалоговое окно, лицезрев следующее:

«Я возвращаюсь в Лондон сегодня. Может быть, встретимся? Около 20:00»

Энтони невольно улыбнулся, а его лицо вмиг расслабилось: глаза уже не метали молнии, а перечитывали текст сообщения снова и снова. Мужчина провёл кончиком пальца по экрану, а в голове слышались эти простые слова голосом Азирафаэля.

Они не виделись уже несколько дней. Последний раз они пересеклись в университете в конце декабря. Тогда Азирафаэль сдал последний экзамен и зашёл повидаться, прежде чем уехать на зимние каникулы в Тадфилд. В тот день гордый за себя юноша рассказывал, что закрыл эту сессию без хвостов, с положительными оценками, и теперь он поедет домой, чтобы отдохнуть и повидаться с родными. Энтони его внимательно слушал и немного завидовал, что ему не удастся также беззаботно провести зимние выходные перед началом нового семестра.

Конец декабря выдался для Кроули очень тяжёлым. Сначала нужно было закрыть все ведомости и подготовить статистику по проделанной работе и успеваемости обучающихся, потом завершить дела с бумагами в оранжерее, ну и, разумеется, побывать на учёном совете по завершению семестра. Далее надо было подготовить списки не сдавших предмет, потом последовал отдельный разговор с Вельзевул. Она снова напомнила Энтони про статью, для которой нужно начать готовить приложения и результаты исследования в презентации. Весь этот ад закончился только перед Рождеством.

Но затем началось другое безумие: Трейси, узнав, что её воспитанник встречает эти праздники в одиночестве, настояла, чтобы Кроули провёл Рождество с ними. В общем, выходные и так уставшего преподавателя начались не с мягкой постели и позднего утреннего завтрака, а с похода по торговым центрам, помогая Трейси найти подходящие подарки для друзей, семьи, коллег. Энтони и самому пришлось поломать голову, чтобы найти подарки самым близким людям – Трейси и Шедвеллу. Проходя мимо магазинчиков и рассматривая различные безделушки, Энтони наткнулся на галстук-бабочку, который был украшен вышивкой в виде снежинок. Взглянув на вещицу ещё раз, Энтони представил Фелла, глаза которого горят при виде подарка. Поэтому, немного погодя, нарядная шёлковая лента была куплена и упакована в подарочную коробку, которая теперь лежала в надёжном месте и ждала своего часа. Потом последовал поход в продуктовый, где Энтони бездумно ходил за Трейси, толкая тяжёлую тележку с продуктами для праздничного стола. Взглянув на купленные ингредиенты, Кроули ужаснулся тому, сколько предстоит провести перед плитой за готовкой. Но, к счастью, этой участи он избежал – ни его, ни Шедвелла не допустили к кухне.

Так что предрождественское время Кроули провёл прекрасно, ведь позволил себе ничего не делать и ни о чём не волноваться. К концу дня такое безделье надоело, стало скучно. Шедвелл и Трейси каждый год пересматривали старенький фильм, сюжет которого Энтони уже выучил наизусть, и этот год не стал исключением. Он оставил стариков и удалился в свою старую комнату.

Это место так и оставалось нетронутым. Здесь до сих пор висели плакаты группы «Queen», стояло несколько растений, за которыми Трейси регулярно ухаживала, висела гитара на стене, а на полу до сих пор лежал ковёр с выжженным углом после детской шалости рыжеволосого. Даже упаковка дешёвых сигарет, что Энтони купил в шестнадцать лет, всё также пряталась под половицей возле подоконника, только в отличие от прошлого времени Трейси уже знала о ней, но не убирала.

Энтони завалился на кровать и притянул к себе гитару, вспоминая, как загорелся желанием научиться играть в семнадцать лет, чтобы быть самым популярным в классе и иметь немалый успех среди парней и девушек. Только играть он так и не научился. Теперь он просто перебирал струны пальцами, вслушиваясь в их звучание.

Продолжая терзать струны, мужчина обвёл взглядом комнату, вспоминая свои юные годы, и наткнулся глазами на фотокарточку, которая была прикреплена к стене. Сняв её и притянув к себе, Энтони увидел себя молодого. Тогда ему было только двадцать лет, он носил короткую стрижку, любил одеваться во всё чёрное, но в то время глаза у него горели восторгом и тягой к приключениям, а уголки губ всегда были приподняты. Это сейчас, спустя время, огонь в глазах потух, а уголки губ опустились и не радовали окружающих улыбкой так часто как раньше.

Покрутив фотографию в руках, профессор задумался над тем, что Азирафаэлю сейчас столько же лет, сколько ему на этом фото. Родись он сам позже или будь Фелл старше, то Кроули бы точно не упустил такое сокровище. Он бы не позволил, чтобы этот парень расстраивался, не позволил бы кому-либо его обидеть. Он бы сделал всё, чтобы Азирафаэль улыбался каждый день и не познал горя в жизни. Возможно, встреться они раньше, Кроули бы не попал под дурное влияние Хастура и не вляпался бы в половину своих приключений, о которых стыдно вспоминать. Возможно, Кроули не посмотрел бы тогда на Алана и не познал бы предательство и измену. Если бы их не разделяли разница в тринадцать лет и статусы, они давно были бы вместе.

Кроули даже не заметил, как за всеми этими размышлениями он открыл телефон и стал разглядывать фото Азирафаэля. На ней этот парнишка счастливо улыбался, валяясь на кровати в отели «Plaza», и читал книгу, так и не заметив, что профессор его тайно сфотографировал.

В следующий миг Энтони открыл контакты и набрал номер студента. Приложив телефон к уху, он вслушивался в гудки, пока сердце с каждым разом всё сильнее и сильнее стучало в груди.

— Привет, Фелл, с наступающим Рождеством, — первое, что сказал Кроули, когда услышал, что абонент наконец-то взял трубку.

— И вас с праздником, профессор Кроули, — ответил поникший голос.

— Азирафаэль, у тебя всё в порядке? — спросил его преподаватель и тут же вскочил с кровати, готовый набирать нужный адрес. — Что-то произошло? Может, мне приехать за тобой?

— Нет, не нужно. Я просто смотрел новогоднее кино и немного растрогался. Я надеюсь, вы сегодня устроили себе выходной? — послышался в ответ уже родной и ласковый голос.

— Да, пришлось. Вельзи меня пинками выгнала с работы, — рассмеялся Кроули и снова расслабленно завалился на кровать, — но мне очень и очень скучно.

— Вы встречаете Рождество один?

— Не-е, я у своих. Помнишь, я тебе рассказывал про Трейси? Так вот, она меня и своего мужа собирается закормить тут всякой вкуснятиной, — заверил юношу Кроули, почувствовав, что тот начинает волноваться.

— Ну так это же замечательно! Я рад, что вы не один, — послышался мягкий голос блондина, который успокаивающе выдохнул.

— Да-да, это замечательно, но с тобой было бы куда интереснее, — признался Кроули после долгой паузы.

— Вряд ли бы вам понравилось отмечать со мной Рождество. Я бы, скорее всего, заставил вас надеть рождественский свитер и красный колпак, а ещё мы бы заказали много еды, а потом смотрели весь вечер рождественские комедии, — рассмеялся Азирафаэль.

— Ненавижу рождественские комедии, — не удержался от комментария Кроули и вдруг заметил, что он улыбается, словно влюблённый подросток, вслушиваясь в чистый смех на другом конце линии.

— Пришлось бы потерпеть, — усмехнулся парень.

— Я готов пойти на такие жертвы.

Энтони замолчал, закусив губу и пытаясь успокоить собственный ритм сердца. То, что он хочет сказать, – неправильно. Профессор понимает, что ему нужно молчать, чтобы не разрушить всё, что между ними есть. Но в глубине души проснулись какие-то чувства, которые Энтони никогда не испытывал ранее, и сейчас сердце трепетало, не в силах скрывать свои эмоции.

– Азирафаэль, эм-м... Вообще-то я позвонил, чтобы сказать тебе, что... что рад знакомству с тобой. Этот год начался у меня чертовски плохо, но после встречи с тобой всё изменилось. Ты заставил меня смеяться и радоваться простым мелочам жизни. Ты наполнил мою жизнь светом и теплом. И я тебе благодарен за это. Возможно, это всё неважно и покажется тебе бредом сумасшедшего, но я должен тебе сказать, что ты стал очень дорог для меня.

Кроули замолчал, вслушиваясь в тишину на том конце провода. Хоть ему сейчас и больше тридцати лет, но он до дрожи в коленках боится потерять Азирафаэля, который сейчас, блять, молчит. Энтони подскочил с кровати и начал нервно ходить из одного конца комнаты в другой, прижимая телефон к уху и вслушиваясь в малейший шорох.

— Я тоже должен вам кое-что сказать, — раздалось в трубке спустя длительное время. — Я счастлив, что судьба мне подарила встречу с таким замечательным человеком, как вы. Хоть вы строите из себя сурового демона, но я знаю, что в душе вы хороший человек. И я хочу сказать, что эти полгода, что я с вами знаком, были незабываемые. И если вы считаете свои слова бредом, тогда я тоже сошёл с ума, ведь вы для меня тоже много значите, профессор Кроули.

Кроули резко остановился посреди комнаты и выдохнул, после чего улыбка расцвела на его губах, а сердце затрепетало от новых эмоций.

— Ну что же, — поспешил ответить мужчина, когда смог привести дыхание в порядок, — тогда мы оба сумасшедшие. С Рождеством, Ази.

— С Рождеством, — прозвучали тёплые слова от юноши, после чего звонок завершился.

И тогда Рождество действительно наступило для Энтони Дж. Кроули.

Последующие выходные прошли довольно спокойно. Энтони каждый вечер проводил в кругу семьи, пересматривал старые фильмы и каждый раз поддавался на уговоры Трейси поиграть в настольные игры. Ещё он посетил свою квартиру, где позаботился о всех растениях. Помимо этого, Трейси удалось вытащить своего воспитанника прогуляться по зимнему городу и затащить на некоторые посиделки к друзьям семьи. Но всё это меркло, когда Кроули ложился спать и вспоминал разговор с Азирафаэлем, предвкушая их новую встречу.

Но его выходные быстро подошли к концу. В начале января Энтони снова пришлось выйти на работу, где его ждали нерадивые студенты, которые так и не успели закрыть свои отработки во время учебного года: те, которые завалили блиц-опрос, и те, кто не сдал экзамены. Теперь всё время профессора отнимали обучающиеся, которые опомнились в последний момент и теперь пытались исправить своё положение.

И вот сейчас, снова перечитав сообщение, которое профессор получил от Азирафаэля, он напрочь забыл про студентов, и про экзамен, и про свои угрозы за списывание, давая многим возможность незаметно воспользоваться подсказками. Это его сейчас абсолютно не волновало, ведь сегодня он сможет вновь увидеть Фелла после долгих дней разлуки.

«С удовольствием. Буду ждать», — гласило ответное сообщение.

После этого Кроули мигом опросил всех студентов, большинству из них он всё-таки поставил зачёт и отпустил. Теперь он мог позволить себе сделать небольшой перерыв, чтобы через час принять новую группу должников.

Выйдя из университета и накинув пальто, рыжеволосый направился в дальний угол территории, где мог спокойно покурить. Поправив воротник, чтобы тот надёжнее прятал шею от холода и снежинок, он сделал первую затяжку и выдохнул дым в небо. Спрятав вторую руку в карман и потоптавшись на месте, он всё раздумывал над тем, как они проведут с Феллом сегодняшний вечер. Из-за размышлений он не смог заметить появление Хастура.

— Чего это ты такой довольный? — раздался хриплый голос химика.

— Не твоё дело, — враждебно рыкнул Кроули и поспешил докурить сигарету.

— Да ладно тебе, Кроули! Мы же всё-таки были когда-то друзьями, пока кое-кому не вздумалось выпендриться, — отозвался на слова ботаника Хастур.

— Даже не представляю, кому подобное вздумалось... — непринуждённо ответил Кроули, выбросил окурок в урну и поспешил уйти.

— Эй, постой! Я не договорил. — Старый приятель остановил мужчину, загородив путь. — Кроули, не думаю, что ты хочешь проблем, верно? Я думаю, верно. Поэтому послушай меня внимательно, хорошо подумай и дай свой ответ.

Оглядевшись по сторонам, химик вытащил из-под своего плаща болотного цвета папку.

— Это, — Хастур указал на папку, — доказательства того, что ты подделал подпись. Благодаря нашему общему знакомому Лигуру мне удалось достать копию, снятую с того самого гранта, где ты так умело подделал подпись Вельзевул. Но даже при поразительном сходстве я не думаю, что мисс Балл не сможет отличить оригинал от подделки. А ещё, чтобы все сомнения на твой счёт рассеялись, Лигур помог мне достать записи с камеры видеонаблюдения, что установлена в кабинете нашего ректора. Короче, я предлагаю, Кроули, сделку. Эта прекрасная папка, полностью обличающая тебя в преступлении, станет предметом обмена на ответ на простой вопрос: ”С кем ты переспал?”. Подумай хорошенько, приятель, а то эта папка вмиг окажется на столе у Вельзевул. Ты же не хочешь потерять работу и сесть за решётку, лишившись всех своих наград и почётного звания профессора из-за какой-то шлюхи?

Кроули медленно перевёл взгляд на папку, потом неторопливо открыл её, увидел ту самую копию, о которой говорил Хастур, и диск, запись с которого Хастур продемонстрировал на своём телефоне. Там чётко было видно, как Кроули входит в кабинет, роется в бумагах, а потом аккуратно выводит подпись и кладёт их в стопку уже подписанных Вельзевул бумаг.

Сейчас Хастур был прав – подделка подписи на таком важном документе карается законом, и все доказательства находятся здесь, в этой папке. И в голове возник вопрос: а стоит ли Азирафаэль того, чтобы из-за него сесть за решётку, лишиться работы, потерять звание и репутацию?

— Я дам ответ, — твёрдо ответил Кроули, внимательно смотря за тем, как Хастур прижимает драгоценную папку к себе, — но сперва ответь: зачем тебе этот студент? Ты так яростно хочешь узнать его личность, хоть и презираешь отношения между мужчинами. Так зачем он тебе? — Энтони посмотрел на химика, выискивая в его глазах правду.

— Что ж, мне нет смысла скрывать это от тебя, ведь ты у меня на крючке, — рассмеялся химик, повертев перед носом Кроули папкой. — Для денег, конечно же. Представь: студент, который грубо нарушил устав, не захочет, чтобы его опозорили и весь университет знал, что он последняя шлюха. В будущем такому специалисту путь закрыт. Так что я бы запросил кругленькую сумму за своё молчание о его маленьком секрете.

— Ясно. Шантажируешь меня, чтобы потом начать шантажировать его... — проговорил Кроули, обдумывая услышанное.

— Получается, так. Всё было бы гораздо проще, если бы ты не заупрямился и сразу сказал мне, кто это. Но нет, ты решил выпендриться, встал в позу, и в результате мне пришлось найти и на тебя рычаг давления. Здорово придумано, правда? — заухмылялся химик, посмеиваясь и показывая грязные зубы.

Кроули прищурился, снова переводя взор на папку с документами, которую Хастур крепко держал, боясь потерять.

Сейчас Энтони стоял перед выбором: или сохранить работу и продолжить жить как раньше, но предать Азирафаэля, или же сесть в тюрьму и навсегда забыть о прежней жизни, но при этом спасти репутацию Фелла. Мужчина, закусив губу, обдумывал план действий по спасению сразу обоих. Однако злосчастная папка у Хастура рушила все пути спасения.

— И правда, Хастур, план хорош, — подытожил Энтони после долгих минут раздумий. — Только есть одно «но»: я говорю нет. Так что можешь идти и жаловаться Вельзевул. Я не стану играть по твоим правилам, — грозно прорычал Кроули и, развернувшись, направился в университет. В конце концов, его ещё пока никто не уволил и у него есть работа и обязанности.

Сидя в аудитории, Кроули продолжал принимать экзамены, но сейчас обучающиеся, не знающие даже основ ботаники, волновали его куда меньше, чем страх, что сейчас сюда ворвётся полиция и наденет на него наручники, чтобы посадить за решётку. Студенты общей массой садились и сдавали предмет, а Кроули как в бреду ставил тройки и отпускал, уже даже не вслушиваясь в ответ.

В следующий миг в аудиторию вбежала Дагон, очередная помощница Вельзевул. Кроули знал её только потому, что та часто крутилась возле кабинета ректора и периодически собирала деньги на корпоративы. Но кем конкретно она работает, Кроули не знал – ему всегда было плевать на неё и её работу. Но в этот раз он занервничал.

— Профессор Кроули, вас вызывает ректор Балл, — сообщила женщина, прерывая экзамен.

— Хорошо, после экзамена я зайду, — ответил Кроули и снова повернулся к отвечающей студентке.

— Она требует, чтобы вы явились немедленно, — поспешила возразить Дагон.

— А как же экзамен? У меня вся аудитория ждёт, — возмутился Кроули, бросая взгляд на счастливые лица студентов. Желание поставить им всем неуд выросло вдвойне.

— Экзамен приму я. Распоряжение ректора, — заверила Дагон, после чего поддерживающе потрепала Кроули по плечу и проводила его до двери аудитории, пожелав напоследок удачи.

Энтони тяжело вздохнул перед закрытыми дверями в собственную аудиторию, из которой его только что выгнали, а потом развернулся, потому что увидел на себе взгляды любопытных студентов, которые ждали своей очереди на сдачу. Гордо подняв голову, он мигом прошёл мимо них, игнорируя вопросы. Почувствовав злобно настроенного преподавателя, обучающиеся послушно расступились, стараясь поскорее уйти с дороги разъярённого демона. Рыжеволосый поднялся на третий этаж и прошёл по длинному коридору, направляясь в нужное крыло университета. Остановившись возле массивной дубовой двери с табличкой «Ректор Государственного Лондонского Университета, Вельзевул Балл», Энтони ещё раз выдохнул и вошёл внутрь. Он находился в приёмной, где сидел только Лигур за компьютером и смотрел глупые видео, едва сдерживая смех.

— Она у себя? — спросил Кроули, указывая на дверь ректора.

— Да, — ответил Лигур, не поднимая взгляд, — но тебе пока туда нельзя. Там Хастур.

Кроули понимающе кивнул и разместился на диванчике для гостей. Он нервно дёргал коленкой, покусывал свою нижнюю губу и вслушивался в каждый звук. Спустя время сквозь дверь ректора послышались крики и ругань. Он попытался разобрать слова, но дверь была сделана из толстого дерева, поэтому кроме повышенных тонов ничего не было понятно.

— Ну что, Кроули, игра окончена? — спросил Лигур, наконец оторвавшись от телефона. — Хастур сейчас всё расскажет, и тебя выгонят. А нужно было всего-то подумать головой и не перечить ему. Вот посмотри на меня. У меня всё замечательно: и работа, и друг хороший. А ты как был особняком, так и остался один, — усмехнулся темнокожий мужчина и снова залип в телефоне.

Кроули промолчал. Он не желал сейчас выяснять отношения ещё и с Лигуром. Нужно было успокоиться и просто поговорить с Вельзевул. Нельзя сейчас поддаваться эмоциям.

В следующий миг дверь кабинета открылась и оттуда выскочил злобный Хастур. Он громко кричал, матюкался и покрывал Кроули всеми ругательствами, которые знал. Следом за химиком показалась и мисс Балл, которая, в отличие от Хастура, была спокойна. Она подошла к Лигуру и своим обыденным тоном сказала: