Глава 10. (1/2)
Кроули быстрым шагом направлялся к своему кабинету, прокручивая в голове предстоящий разговор. Поднявшись бегом по лестнице, он прошелся по длинному пустому коридору и остановился в паре метров от нужной двери, увидев его.
— Алан? Какого дьявола ты тут делаешь? – изумился Энтони, удивленно разглядывая своего бывшего, топтавшегося возле двери.
— Энтони! Я просто хотел поговорить с тобой…
— Поговорить? По-моему, мы все друг другу сказали вчера, и я не намерен больше трепать себе нервы. – Оттолкнув брюнета от двери, Кроули открыл ее и прошел внутрь. Он попытался захлопнуть ее, но парень настойчиво схватился за ручку и, не позволяя ее закрыть, сам вошел внутрь. – Пошел вон из моего кабинета!
— Энтони, пожалуйста, давай поговорим! – хныкал Алан. Он подбежал к рыжеволосому и вцепился ему в плечи, развернул его лицом к себе и начал оставлять бесконечные поцелуи на лице. – Энтони, котенок... Прошу тебя... Я так виноват... Давай поговорим... Энтони... Любимый...Тони...
— Не смей меня так называть! И не смей прикасаться ко мне! – Кроули схватился за его руки, что цеплялись за плечи и шею и, приложив максимум усилий, снял с себя парня, что повис на нем, и оттолкнул от себя подальше, избегая, до боли нужных, но болезненных прикосновений.
Парень, не ожидавший таких действий, не смог удержаться на ногах и повалился на пол. Упав перед ногами Кроули, он, вцепившись в ткань брюк, продолжал плакать, прикладываясь своим лбом к чужому бедру и оставляя мокрое от слез пятно на штанине.
— Энтони, я так виноват! Так виноват…—сквозь бесконечные слезы слышались всхлипы и ощущались редкие поцелуи, оставленные на бедре.
Энтони скривился и отвел взгляд. Было противно смотреть, как его бывший трется лицом о его ноги и смотрит на него большими глазами, полными слез. Если была бы возможность, он бы не слушал этих всхлипов и жалких слов «прости», но как только он попытался отцепить Алана от себя, тот прижимался теснее, не давая себя отстранить.
— Ты прав! Во всем прав! – Алан, вытерев слезы, еще сильнее вцепился в ноги Кроули. – Я изменил тебе, и это правда! И я ненавижу себя за это! Ненавижу за то, что предал тебя, за то, что обидел, за то, что разрушил наши отношения! Я… я… не знал, что мне делать дальше. Боялся того, что если ты узнаешь правду, не простишь меня, и мы расстанемся. Я не хочу тебя терять, я не могу без тебя, Энтони. Именно поэтому мне пришлось врать, я думал, что это останется секретом, который со временем забудется… Но вчера… вчера, после нашего разговора, я понял, что мои слова делают все только хуже. А когда ты сказал, что все кончено, я понял, какую ошибку совершил… Прошу, Энтони, котенок, милый, любимый, я не могу без тебя. Позволь мне быть рядом, позволь любить тебя. Прошу, дай мне шанс, последний шанс, чтобы все исправить и наладить отношения.
К концу речь Алана превратилась в шепот, подобный молитве, в котором слышались тысячи раз «прости». Нет, это не было похоже на вчерашнюю речь, которая была подготовлена и выучена наизусть, сейчас он еле мог подобрать слова, постоянно всхлипывал и утирал слезы, все сильнее и сильнее цепляясь за ноги Кроули, на которых, наверное, останутся синяки . Энтони все слушал очень внимательно, пытаясь отыскать очередной подвох в словах, но его не было.
Было больно, неприятно, обидно, что все это действительно правда, и сам виновник с этим согласен. С одной стороны, Кроули добился правды, и истина восторжествовала. Но проблема в том, что от знания этой истины лучше не становилось.
Противоречивые чувства переполняли Энтони, хотелось кричать, что есть мочи, рвать и метать все, что попадется ему под руку. Но сейчас возле его ног сидит его возлюбленный, прижимается к нему, дрожит и просит прощения, боясь потерять его, Кроули. Да, поступок, что совершил Алан, нельзя оправдать. Но, как бы Энтони не был зол на него, он все еще его любит. Год их отношений, который был наполнен яркими свиданиями, жаркими объятиями и незабываемыми ночами, стал лучшим периодом в жизни Энтони. И этот год нельзя забыть и перечеркнуть. И хоть Кроули все и называют «демоном», но даже созданию ада хочется любви и простого счастья.
— Алан, Алан… тшшш, всё, успокаивайся.. — Энтони убрал его руки от своих ног и помог подняться. Он обнял дрожащее тело, позволяя уткнуться себе в грудь, не обращая внимание на мокрое пятно на рубашке, оставленное слезами, и начал гладить его по спине, успокаивая. – Я дам тебе шанс. Но это будет последний шанс, Алан. Если ты меня еще раз предашь, то мы с тобой расстанемся навсегда. Еще одной измены я не вытерплю.
— Да, да, хорошо. Я согласен. Спасибо, котенок. Я обещаю: с этого дня только ты и я. – всхлипнул Алан, вглядываясь в карие глаза. – Я обещаю, буду говорить одну правду, и если ты хочешь, мы можем съехаться. Будем проводить каждый вечер вместе, как мы всегда этого хотели. Правда ведь?
— Да, теперь все будет так, как мы всегда хотели. – прошептал Кроули, убирая ладонью последние слезы.
Алан, поддавшись этой ласке, потянулся вперед, захватив губы Кроули в поцелуй. Энтони, прикрыв глаза, сразу же ответил. Перехватив инициативу, он начал медленно и нежно мять чужие губы, выбив из своего парня сладостный стон. Охваченный эмоциями, Кроули не заметил, как язык Алан проскользнул внутрь рта, начав играться с его языком.
Он притянул его ближе к себе в объятия, практически вжимаясь в своего возлюбленного. Руки начали оглаживать тело, то забираясь в волосы, то спускаясь по спине к ягодицам.
Не отрываясь от желанного рта, Кроули почувствовал, как ремень, а вскоре и ширинку его брюк расстегнули. Так что теперь настала очередь Энтони зажмуриться сильнее и издать довольный рык. А рука Алана, не останавливаясь, проскользнула под белье, начиная оглаживать еще не окрепший член.
Энтони продолжал целовать своего возлюбленного, вылизывать его рот, играясь с языком, но вскоре раздался звук открывающейся двери.
Раскрыв глаза, он увидел Азирафаэля.
Энтони не смог оторвать взгляд от этих голубых глаз, который сейчас смотрели только на него. Кроули, не переставая целовать Алана и не прерывая зрительного контакта с Азирафаэлем, почувствовал, как возбудился. Алан, ощутив, что плоть под его пальцами окрепла, задвигал рукой активнее. Не выдержав этой сладкой пытки, Кроули громко простонал, продолжая смотреть на белокурого студента.
Азирафаэль, после услышанного стона, перевел взгляд туда, где рука неизвестного мужчины продолжала ласкать профессора. Увидев приспущенные джинсы и кончик головки, студент зажмурился и выбежал из кабинета, захлопнув за собой дверь.
— Кто это был? – отвлекшись от своего занятия, Алан повернулся, сперва разглядывая дверь, а потом возлюбленного, который сквозь него всматривался в эту самую дверь.
Но ответа не последовало, Кроули был в ступоре. Поэтому парень лишь игриво пожал плечами и снова припал к губам рыжеволосого, возобновляя движения рукой.
— Алан, прекрати! – вскрикнул Кроули и оторвался от чужих губ, отворачивая лицо, чтобы Алан снова его не поцеловал.
— Почему же, котенок? Я же слышу, что тебе нравится. – игриво отозвался парень, начав выцеловывать шею и ускоряя свои движения.
— Я сказал, перестань. – оттолкнув его на диван, Кроули постарался успокоить дыхание.
Осознание пришло к нему за считанные секунды. Натянув белье и узкие джинсы на свой возбужденный орган, он, выругавшись, выбежал из кабинета. Энтони побежал вдоль коридора, прикидывая, как далеко мог уйти его студент.
Конечно, он мог бы наплевать на этот случай и остаться с Аланом. Но сейчас казалось очень важным поговорить с Азирафаэлем и решить их вопрос. Поэтому, спустившись на первый этаж, он обрадовался тому, что почти догнал студента, который быстрым шагом спешил покинуть здание.
— Фелл! Азирафаэль! Остановись! – попытался позвать его Кроули, но студент даже не повернул лицо в его сторону и продолжил двигаться к выходу.
Ускорив шаг и наконец-таки поймав юношу у самого выхода, Энтони, схватив его за руку, потащил в свободную аудиторию.
— Успокойся, я просто хочу поговорить с тобой. – прошипел он, когда Азирафаэль, попытался вырваться и убежать.
Когда же они остались вдвоём, Кроули закрыл аудиторию на ключ и забрал его с собой, чтобы студент точно не убежал от диалога. Азирафаэль стоял возле окна, опустив лицо и разглядывая свои ботинки. Энтони тяжело выдохнул и подошел к нему.
— Я должен извиниться за то, что не постучался. – проговорил юноша и перевел свой взгляд на пах профессора, который красноречиво говорил о том, что он прервал любовников, но потом опомнившись, снова устремил свой взгляд в пол.
— Это я должен извиниться, что совершено забыл о нашей встрече. – спокойно ответил Кроули, разглядывая румянец, что проступил на щеках студента . – Я не знал, что Алан придёт…
— Ах, Алан, да… Ваш парень… Я так понимаю, вы помирились. – Азирафаэль продолжал прятать глаза, ковыряясь носом ботинка небольшую щель в полу .
— Да, помирись… - выдохнул Энтони, вспоминая об их вчерашнем вечере и всех откровенных разговорах. – Азирафаэль, то что произошло между нами вчера… Мы тогда выпили с тобой очень много, и оба были в разбитом состоянии…
— Это был всего лишь секс? Ведь так. – закончил юноша мысль профессора, более не мучая того подборкой правильных и необидных слов. Азирафаэль быстро перевёл свой взгляд на Кроули, вглядываясь в самую глубь карих глаз, ища в них отголоски той ласки и нежности, что присутствовали вчера вечером и всю прошлую неделю. Но он смог разглядеть только безразличие и отстраненность. Взяв себя в руки, он постарался придать своему лицу спокойное и твердое выражение. – И у Вас, и у меня отношения, которые мы не хотим разрывать, так что я думаю, правильным будет забыть о вчерашнем вечере и сделать вид, что ничего не было. Вы ведь об этом хотели поговорить, профессор, Кроули?
Азирафаэлю стоило больших усилий, чтобы не расплакаться прямо на глазах преподавателя. Минуту назад он надеялся, что возможно, между ними существует большая связь, он был уверен, что нравится Кроули. Но нет. Кого он обманывает? Они вчера напились и еле помнят, что происходило, оба были раздавлены, так что их души искали тепло на время одиночества. Не было и нет никаких чувств. А все, что он себе нафантазировал, лишь плод его воображения. Кроули никогда с ним не флиртовал, а просто либо благодарил, либо помогал, но не более.
— Да. Я сам хотел сказать, что вчерашний вечер был ошибкой. Я никому не скажу, не волнуйся. Это останется между нами. – Кроули поднял руку и протянул студенту ключ.
Азирафаэль ушел, а Кроули вернулся к Алану, который, увидев его бросился к нему на шею с жаркими поцелуями. И, казалось бы, все так как и должно быть: они с Аланом вместе, с Азирафаэлем вопрос решили, спор тоже выполнил, так что можно не бояться увольнения. Но радости от всего этого Кроули не испытывал.
Приехав к себе домой, Энтони сидел на диване и смотрел на одну точку, переваривая все события сегодняшнего дня. Отбросив все мысли, он посмотрел на время и вспомнил о предстоящей встрече с Хастуром и Лигуром. Поэтому сейчас он сидел перед ноутбуком без перерыва и, не отрываясь, смотрел в экран, активно щелкая мышкой.
И уже вечером он мчался по улицам Лондона к какому-то пабу на окраине города, собираясь закончить эту глупую игру.
— Змееныш! А мы только тебя и ждем. – обрадовался Хастур, довольно потирая руки. – Ну что Лигур, отдавай деньги.
— Сперва пусть покажет видео. – усмехнулся темнокожий, ударив по руке Хастура, которая уже полезла в нему в карман.