Часть 2 (2/2)

Деймон поправил шлем, и ощутил сладкий запах фиалки с жасмином.

Он медленно провел носом по рукаву куртки, жадно втянув манящий аромат. Итан...

Альфа шумно выдохнул и прикрыл глаза. Перед его мысленным взором сразу возник образ потного Торкио в восхитительно обтягивающих штанах. Как Омега смотрел на него, как вдыхал гормоны, которые Альфа источал при виде его упругой задницы...

Омега в преддверии течки-лёгкая добыча. Если бы Бейкер сейчас решился, и вернулся в дом, то без труда смог бы овладеть Торкио. Тот даже и не подумал бы сопротивляться. Инстинкты полностью перекрыли бы разум, соображения морали, и прочие огрехи цивилизации.

Нужно было только подойти вплотную, схватить, прижать к себе. Дать Итану вдохнуть горячий запах желания и неутоленной жажды. И покрыть, наконец, это податливое, нежное тело Омеги. Сделать его своим, вонзить зубы в доверчиво подставленную шею.

Почувствовав возбуждение, комиссар понял, что уже не сможет сдерживать своего внутреннего альфу, если просидит под окнами Торкио ещё хоть минуту.

Аааааааа!!!

Черт! Что же так все сложно и херово в его жизни!

Чертов Давид! Чёртово дело!

Разозлившись на всех и на всё, комиссар резко дал по глазам, и стартанул в сторону своего дома.

Ангус Спайк нетерпеливо ожидал приезда комиссара, прислонившись к капоту своей роскошной машины, попутно решая неотложные дела в телефоне со своим помощником. Сам Альфа выглядел не менее впечатляюще, чем его автомобиль. Высокий русоволосый красавец, с широкими плечами и стройными ногами, типичный потомок холодных суровых бриттов, предков банкира с Британских островов. Вся эта красота была упакована в дорогой костюм серого цвета и белоснежную рубашку. Светлые волосы вызывающе зачесаны назад, а на лице с ”породистыми” острыми скулами привлекали взгляд тонкие, иронично изогнутые губы, и глаза ледяного серого оттенка.

Звук ревущего мотора заставил банкира поднять взгляд на дорогу. В темноте он смог разглядеть байк комиссара, остановившийся рядом с домом. Бейкер быстрым шагом направлялся к Спайку, на ходу расстегивая шлем.

Ангус скептически оглядел неформальный внешний вид полицейского, потянув носом воздух. Горький запах злости и разочарования ударил в нос банкиру. И ещё к нему примешивался сладкий, едва различимый, и такой знакомый аромат.

- Хммм... И давно вас увлекает музыка, сеньор комиссар ? - губы Спайка скривились в усмешке.

Бейкер достал пачку, и прикурил очередную сигарету за этот нескончаемый день.

- Сеньор Спайк , вы кажется, по делу приехали? - не сумев сдержать рычание, комиссар выпустил струю дыма в лицо банкиру.

Ангус сделал резкий шаг вперед, и оказался пред самым носом Бейкера. В глазах обоих Альф разгорался огонь возможной драки.

Однако Спайк, как опытный делец, решил отступить и не доводить разговор до конфронтации, ведь он приехал сюда не за этим.

- По делу, сеньор комиссар.

Бейкер молча обошел Спайка и поднялся в дом. Банкир шел за ним.

Войдя в помещение, Ангус присвистнул:

- Аскетично живешь!

Он обвел взглядом небольшое, по меркам банкира, помещение. Стандартный набор мебели, беговая дорожка и комплект гантель возле нее. По сравнению с особняком Спайка, дом начальника полиции казался небогатым, скромным домиком.

- Выпить-то хотя бы нальешь? - Ангус присел на предложенный ему стул, предварительно демонстративно смахнув предполагаемую пыль.

Деймон присел на край стола напротив.

- Ты же знаешь, что я не пью, - полицейский скрестил руки на груди, и приготовился слушать.

- Скучно ты живёшь, комиссар... - закинув одну ногу на другую, заметил Спайк. Он явно никуда не спешил, и растягивал удовольствие от этого острого, как бритва, диалога.

- А ты приехал, чтобы насладиться моим образом жизни? Или все же, расскажешь, зачем ты здесь?

Спайк снизу вверх оглядел комиссара, и улыбнулся мило, как умел. Как удав перед тем, что бы съесть аппетитного, жирного кролика.

- Говорят, к тебе в помощь прислали столичного детектива...

- Допустим, - произнес Бейкер, и достал из куртки зажигалку, вытащил из полупустой пачки еще одну сигарету.

Спайк, проводив взглядом руки комиссара, спросил:

- И как он тебе?

- Умный, компетентный, опытный. Сразу видно, что знает свое дело,- словно раздумывая над словами, произнес Деймон. Он с наслаждением затянулся и выдохнул дым, не сводя глаз с банкира. Бейкер надеялся, что дым замаскирует его нервозность и возбуждение.

Спайк сканировал своими холодными глазами лицо комиссара, стараясь уловить хоть какой-нибудь намек, хоть какой-нибудь запах, который даст ему больше информации. Ему крайне необходимо было выяснить потенциальную угрозу для своего бизнеса.

Но хитрый лис комиссар спокойно курил, давая возможность банкиру его изучать.

- А ещё говорят, что дело касается нашего красавчика Дамиано Давида, и его прелестных друзей. - Ангус посмотрел на свои холеные руки, как бы между прочим, проверяя маникюр.

- Ещё говорят, что у столичного детектива есть знакомые в отделе по борьбе с экономическими преступлениями. Заметил, в каком небольшом городе мы живём? Новости разносятся так быстро! - с иронией в голосе произнес Деймон, но взгляд его карих, с вкраплением темно-зелёного, глаз, горел опасным светом.

- Я понял, - Ангус резко поднялся, отряхнул с идеальных брюк невидимую пыль, и направился к выходу. - Приятной ночи.

- Спайк, вся информация - тайна следствия, ты же понимаешь?

Банкир кисло улыбнулся на прощальную реплику полицейского, и вышел, хлопнув дверью.

Бейкер затянулся последней затяжкой, затушил сигарету.

Его неотвязно мучила одна мысль, и он отгонял ее, как назойливую муху. Какое отношение Торкио имел к убийству директора приюта? Торкио, и трое его друзей.

Ладно. Подождем. Завтра, к 8 утра, он позвал Итана к себе в участок, на беседу с Аньелли. Лучше сразу всё прояснить. Пусть агент увидит, что Итан точно не тот, кого они ищут. Точно не тот? А точно ли?

Комиссар устало провел рукой по волосам. Душ. Ему определенно нужен душ.

***

Утро следующего дня.

Городок Кьяро-ди-Луна мало чем отличался от сотен таких же прибрежных городков Италии.

Уютный, чистый, спокойный город, где местное население едва превышало пятьдесят тысяч человек, и большинство из них-старики, доживающие свой век, и семьи с детьми.

Молодежь, едва достигнув восемнадцати лет, стремилась прочь из этого тихого и скучного провинциального рая, в гораздо более волнующие и притягательные Рим, Милан, Венецию.

«Что ж, каждому свое…», - думал молодой полицейский детектив Ульям Дарби, заходя в любимую кофейню на углу центральной улицы, и вежливо пропуская вперед пожилую даму. Дарби обожал кофе, пирожные и прочие сладости. Отголосок детства, наверное, когда все это было недоступно. Зато теперь парень мог не отказывать себе в невинных удовольствиях. Если б еще не склонность к полноте…

Ульям вздохнул, посмотрел на себя в отражение витрины. И скрепя сердце, заказал два пирожных канноле, вместо трёх. Высокий блондин, стройный, симпатичный, он нравился девушкам, но у него самого всегда были другие предпочтения.

Два месяца назад, когда его перевели из римского отделения в Кьяро-ди-Луна, он и думать не мог, что попадет в такой переплет! Влюбиться в начальника-классика жанра. Но это еще полбеды.

Влюбиться в Альфу, будучи сам Альфой-вот это гораздо хуже!

И пусть комиссар Деймон Бейкер был самым нетипичным альфой, что знал Ульям, но все-же…

Радовало одно: влюбленность в начальника изрядно помогала ему в работе. С момента осознания влюбленности в комиссара, достаточно ленивого полицейского как подменили. Это заметили все. Теперь он приходил в участок первым, и уходил последним. Все отчеты сдавались раньше срока. На каждом собрании Ульям ловил любое слово комиссара, и готов был следовать за ним тенью, и днем, и особенно ночью.

Только вот, увы, тот не обращал на парня никакого внимания. Молодой Альфа уже и афродизиаками прыскался, и усилители принимал. Не вылезал из спортзала, качая пресс и мышцы. Вот, даже в сладостях себя ограничил, чтобы, не дай Бог, не растолстеть.

Бесполезно. Запах, который улавливал в свою сторону Ульям, был крайне неоптимистичным. Бейкер пах для него канцелярскими скрепками и бумагой. Но парень не сдавался.

Вот и сейчас - взял лишнее дежурство. Лишь бы остаться в вечернее время в участке, а с утра снова порадовать начальника его любимыми миндальными круассанами, и самым лучшим кофе из кофейни. Не сравнить с гадостью из кофемашины, стоящей в их отделении.

Но планам Ульяма на совместное кофепитие с Бейкером, сбыться было не суждено. Зайдя с дымящимся стаканчиком кофе в кабинет комиссара в 8 утра, он нашел там только агента Аньелли, внимательно изучающего архивные документы.

- Вы ищете комиссара? – увидев недоуменный взгляд молодого детектива, Аньелли кивнул в сторону переговорной. – Он занят. Общается со свидетелем. Зайдите попозже.

И снова зашелестел страницами документов.

Дарби вытянул шею, стараясь заглянуть за тонированную стеклянную перегородку, чтобы рассмотреть, что это за свидетель такой, с которым дорогой сердцу комиссар общается с утра пораньше. И с ревностью уловил яркий будоражащий аромат мускуса, исходящий от комиссара, который смешался с до тошноты сладковатым запахом фиалки.

Все понятно. В гостях у комиссара этот смазливый ботан, учитель музыки. Чертов омега. Интересно, о чем они говорят?

Ульям сделал пару шагов ближе, но внезапно почувствовав спиной испытующий взгляд агента AISI, вынужден был развернуться и нехотя уйти.

Да, день обещал быть паршивым.

***

Полицейский участок.

Переговорная.

8.10 утра.

Стены переговорной в полицейском участке Кьяро-ди-Луна, за долгие годы видели многое, но то, что происходило там сейчас-наверное, впервые.

В тесном помещении, отгороженном затонированной стеклянной перегородкой, куда после ухода младшего детектива Дарби, зашел Аньелли, царила странная атмосфера.

Не надо было быть экстрасенсом или гением наблюдательности, чтобы это заметить.

Воздух в переговорной стал настолько плотным от сконцентрированного в нем возбуждения, что его можно было резать ножом.

Аньелли стоило только слегка вдохнуть, и он уже всё понял про этих двоих. Бейкера и Торкио.

Поместить их в маленькую, плохо проветриваемую комнату, оказалось не самым разумным решением.

А ведь буквально несколько минут назад, ничего не предвещало катастрофы.

Когда учитель музыки, Итан Торкио, в восемь утра пришел в участок, патрульные как раз заступили на пост, и разъехались по городу. Холл был пуст.

В приемной сидел только дежурный-бета. Который, чисто физически, не мог почувствовать зашкаливающий выброс сексуально-томного аромата, издаваемого зашедшим омегой. Заранее предупрежденный комиссаром, что к нему придет свидетель, дежурный спокойно проводил Торкио в переговорную.

Ничего не подозревающий Аньелли, не столкнувшийся с Торкио, т.к. в это время находился в кабинете Бейкера, предоставил комиссару одному начать опрос с формальностей. Имя, фамилия, место жительства, гражданство, и прочие обязательные пункты протокола... Агент рассчитывал закончить сначала с архивом, и потом уже присоединиться к разговору.

Однако что-то в поведении зашедшего ненароком молодого детектива Дарби, то, как он внезапно напрягся, улавливая запахи, доносящиеся со стороны переговорной, насторожило агента AISI.

И он решил проверить, как проходит опрос свидетеля, все ли в порядке.

И как выяснилось-не зря.

Комиссар и свидетель сидели по разные стороны стола, с абсолютно непроницаемыми лицами.

Но шквал их гормонов превышал все мыслимые пределы.

У Аньелли, несмотря на принятые утром три капсулы блокатора, даже закружилась голова.

”О нет!” - пронеслось в голове агента при виде свидетеля. - ”Да у него же течка!”

Глаза Деймона Бейкера подтверждали версию агента. Взгляд Альфы-комиссара был абсолютно расфокусированным и застывшим. Он тяжело дышал, и подавшись всем телом вперед, не сводил глаз с учителя музыки Итана Торкио. ОМЕГИ Итана Торкио.

Тот сидел напротив комиссара с таким же поплывшим взглядом, откинувшись на спинку стула и широко раздвинув длинные ноги, тесно обтянутые светлыми джинсами.

Запустив одну руку в распущенную черную гриву волос, другой рукой Торкио машинально, медленно и равномерно, теребил третью сверху пуговицу на просвечивающей льняной рубашке. Верхние две пуговицы уже были расстегнуты, обнажая смуглую гладкую грудь.

Аньелли моргает, и быстро отводит взгляд. Ему показалось, или действительно, на светлых джинсах в области паха расплывается небольшое влажное пятно? Черт!!!

Так. Ну всё, парни!

Пора заканчивать ваше эротическое шоу. Толку от этого свидетеля сегодня явно не будет.

Да и само нахождение течного Омеги в полицейском участке, полном молодых сильных Альф-полицейских, представляло ощутимую угрозу. Нужно было срочно разруливать опасную ситуацию.

Агент AISI мягко, но настойчиво, хватает комиссара за плечо, и под предлогом внезапно возникшего вопроса, утаскивает в коридор. Детектив сначала упирается, и не хочет идти, но упорство агента все же побеждает. Они выходят, оставив Торкио сидеть в переговорной.

- Комиссар! Комиссар! - голос Аньелли доносится до Бейкера как будто из тумана.

Комиссар мотает головой, несколько раз полной грудью вдыхает чистый воздух, и наконец, немного приходит в себя.

- Комиссар! Мне кажется, нашего свидетеля, сеньора Торкио, лучше сейчас отправить домой. Во избежание проблем. - Агент Аньелли многозначительно указывает взглядом на группу патрульных-альф, зашедших в отделение, и толпящихся у кофейного аппарата. - Свидетелю явно... нездоровится. А нам ведь не нужны неприятные инциденты в вашем отделении?

Бейкер встречается глазами с агентом, читает в них понимание и явное сочувствие, и слегка покраснев, кивает:

- Согласен. Можно вас попросить, Аньелли? Выведите свидетеля через боковой выход. А я пока... пойду выпью воды. Что-то мне тоже... нездоровится.

Сказано-сделано.

Через пять минут, слегка ошеломленный Торкио усажен в такси с водителем-Бетой, и отправлен домой.

На вопрос учителя, почему ему нельзя сесть за руль собственной машины, дан невнятно-расплывчатый ответ, и обещание пригнать машину вечером, прямо к его дому. А также, мимоходом озвучена настоятельная рекомендация ВЗЯТЬ БОЛЬНИЧНЫЙ на пару-тройку дней.

И на этом можно было бы считать инцидент исчерпанным. Если бы не одно ”но”.

Пока комиссар и агент беседовали в коридоре, учитель тоже даром времени не терял.

Одурманенный собственным гормональным всплеском, и отключающим рассудок запахом Альфы, Торкио окончательно съезжает крышей.

Когда детективы выходят, учитель, не иначе как в минутном затмении, хватает со спинки стула клетчатую рубашку комиссара. Которую тот, под предлогом жары, до этого скинул, оставшись в одной футболке.

Жадно втянув носом аромат альфы, Торкио поспешно запихивает рубашку в свой портфель, в котором принес ноты, намереваясь после допроса, поехать в школу. И благополучно не пойманный, выносит свой трофей.

***

Полицейский участок.

Комиссар Деймон Бейкер.

Между тем, залпом выпив два стакана холодной воды, Бейкер сделал над собой усилие, сконцентрировался, и быстрым шагом направился в свой кабинет, по пути отмахнувшись от, кажется, Дарби.

- В кабинет в течении часа никого не пускать! - прорычал он сотруднику, чем изрядно его удивил. За все время, пока комиссар возглавлял отдел, так он разговаривал впервые.

Но Деймону было плевать, как и что он сказал. Скорее закрыв дверь на ключ, он опустил все жалюзи на окнах, и упал в кресло.

Внутренний альфа рвался наружу, рыча, скуля и царапая грудную клетку изнутри. Бейкер сделал глубокий вдох в попытках успокоиться, но от этого стало ещё хуже. Все феромоны омеги в течке тут же попали в мозг, и он запылал яростным пожаром.

Наплевав на этику и внутренние принципы, комиссар расстегнул пуговицы на вороте футболки-поло, и ремень на штанах. Спустил брюки с боксерами до колен. Когда влажная от пота ладонь коснулась разгоряченный плоти, Деймон заскулил, и прикусил губу, чтобы заглушить звук. Хватая ртом воздух, он дрочил себе одной рукой, другой сжимал яички.

Потный Торкио в короткой майке, в течке… Это всё, чего сейчас желал Альфа. Схватить, нагнуть, взять и трахать, слышать стоны и отчаянные вздохи омеги под ним! Комиссар закрыл глаза. Воспалённый мозг представлял извивающегося в страстной пытке, Итана. Как руки Бейкера ласкают, сжимают его упругие бедра, как член альфы пульсирует в раскалённой, узкой, влажной от смазки, заднице омеги…

Господи, дай ему сил пережить это чертово дело… И не сойти с ума…

Руки были быстрее мозга. Когда напряжение в члене достигла предела, и Альфа почувствовал, что сейчас кончит, он вцепился зубами в левую руку, правой пару раз дёрнув пальцами член, и издав сдавленное рычание. Горячая струя брызнула на ладонь. На прокусанной острыми зубами, коже предплечья, проступила кровь.

Бейкер в изнеможении откинулся на спинку стула. С трудом подняв руку, включил на столе вентилятор. И с наслаждением подставил шею и грудь под прохладный воздух.

Блядь, а ведь это только начало! Скоро у него начнётся гон, и вот это будет тотальный пиздец. Взять больничный до закрытия дела начальство не даст.

Деймон разглядывал расплывающийся кровоподтек на руке. И понимал, что увяз с головой.

***

Итан Торкио.

Такси едет мучительно долго. Бета-водитель, как все Беты, не ощущающий запахов альф и омег, болтает без остановки.

Торкио вежливо ”угукает” в такт, но его мысли витают далеко. Они там, в тесном пространстве портфеля, где лежит, скомканная, смятая, рубашка альфы.

Невыносимо возбуждающий аромат сандала просачивается сквозь кожу портфеля. Заполняет собой салон автомобиля. Сводит с ума.

Скорее, скорее домой!

Ну наконец-то! Такси останавливается у дома.

Торкио выскакивает, как ужаленный.

Вспотевшие пальцы несколько бесконечных секунд не могут вставить ключ в замочную скважину. Уф! Открыл!

Омега влетает в холл. И поспешно стянув ботинки, устремляется в спальню. Туда, где находится самое большое зеркало в его доме.

Как раз напротив широкой кровати. Задумка Дамиано, между прочим. Что бы без помех наслаждаться горячими видами во время их совместных ”игр”.

Но сейчас Торкио не вспоминает о Дамиано.

Все его мысли и желания сосредоточены на одном.

Омега поспешно начинает раздеваться. Непослушные пуговицы не поддаются, и рубашка безжалостно стаскивается через голову. Тонкая ткань трещит и рвется, но Омеге на это наплевать. Он расстегивает ремень на джинсах, пуговицу, молнию, сдергивает джинсы вниз, кидает... Вслед за джинсами на пол летит и нижнее белье, мокрое от выделяющейся смазки.

Теперь Торкио полностью обнажен. Только блестящая, длинная грива темных волос укрывает его смуглые широкие плечи, струится по мускулистой спине, нежно касается открытой шеи.

Дрожащими пальцами Торкио расстегивает портфель. Вытаскивает свой желанный трофей.

И прижимает его к лицу, зарываясь носом, целуя губами, жадно вдыхая горячий запах альфы.

Омега дышит и не может надышаться. Еще, еще, еще! Сладкий, с томной горчинкой, аромат сандала возбуждает все сильнее, хотя куда уж больше??!!

Наконец Омега поднимает голову, смотрит вокруг безумным взглядом, его глаза задерживаются на собственном отражении в огромном зеркале.

И тут ему в голову приходит сумасшедшая мысль, от которой крыша учителя окончательно съезжает.

Торкио расправляет клетчатую рубашку Бейкера. Еще раз с наслаждением втягивает ноздрями воздух. Надевает рубашку на себя. И судорожно выдыхает от подкатившей к горлу волны возбуждения. Мышцы живота сжимаются; член, кажется, взорвется от желания; зад уже абсолютно мокрый от выделяющейся смазки.

Омега медленно подходит почти вплотную к зеркалу. Смотрит на себя в рубашке Альфы. Накрывает торчащий, блестящий от смазки член, рукой. И медленно начинает дрочить, не отводя взгляда от собственного отражения, вдыхая будоражащий аромат, окутывающий его мускулистое тело.

Пальцы сжимают толстый ствол. Скользят по нежной коже. Касаются покрасневшей, влажной головки. Ласкают, гладят, потирают.

Торкио стонет, и меняет ритм. Теперь рука сжимает член крепче, пальцы яростно двигаются вперед-назад. Движения ускоряются. Торкио стонет все сильнее.

Оргазм уже близко, но чего-то не хватает.

Левая рука ложится на идеально подкаченный зад. Пальцы раздвигают упругие ягодицы. Проникают дальше. Касаются пульсирующего, подтекающего смазкой, розового отверстия.

Омега захлебывается в стоне, когда средний палец проникает внутрь. Трогает гладкие, атласные стеночки. Гладит, растягивает, входит глубже. К первому пальцу присоединяется второй, потом третий.

Омега задыхается от наслаждения, от ощущения заполненности, от собственных синхронных движений.

Насаживаясь на крепкие, длинные пальцы, он продолжает трахать себя рукой, и дрочить свой ноющий от желания кончить и забрызгать все вокруг, член.

Фантазии мелькают в голове, возбуждая все больше и больше.

Что, если бы на месте его ловких пальцев, в зад Торкио сейчас входил толстый, горячий член альфы? Что, если бы это рука Бейкера сжимала его, готовый кончать, ствол? Что, если бы влажный язык комиссара скользил по шее омеги, проводя мокрый след от уха всё ниже, прямо к ямке над ключицами?

И наконец, что, если бы острые белые клыки альфы впились в нежную, покорно подставленную шею, не давая омеге вырваться, фиксируя его в жесткой сцепке... Огромный узел альфы раскрылся внутри, наполняя узкую, сжимающую глубину горячим выбросом спермы, и омега услышал бы его низкий, сдавленный, сладострастный рык...

О, Боже! О, Господь всемогущий!!!

Сквозь звон в ушах, Омега ощущает собственный яростный вскрик. И мощно кончает, обильно забрызгивая теплой, мутноватой жидкостью зеркало, рубашку и свой голый смуглый живот.

***

Кьяро-ди-Луна.

Приют Святой Елены.

Май 2012 года.

Десять лет назад.

Поздний вечер, солнце уже садится за линию горизонта, слабо освещая небольшой перелесок рядом с приютом.

Четверо подростков, сбежав из поля зрения воспитателей и других учеников, собрались на поляне, сбившись в одну маленькую, напуганную стайку.

Нежные руки Вик обнимают худенькие, дрожащие плечи самого младшего из них. Тот рыдает, уткнувшись ей в плечо. Двое других парнишек стоят рядом, с мрачным и злобным видом.

- Ит, ну что ты… Тише, тише… Успокойся… Ничего же еще не произошло… Он не успел ничего… - встретившись с яростным взглядом старшего, девочка запинается, и умолкает.

Дамиано сжимает кулаки. Злость, ненависть, бессилие поочередно сменяют друг друга на красивом, выразительном лице шестнадцатилетнего парня.

- Я убью эту сволочь! Этого козла ублюдочного! Merda, merda, merda!!! (Дерьмо, дерьмо, дерьмо!)

Старший резко разворачивается, и почти бегом несется вверх по склону, туда, где сквозь ветви деревьев, просвечивают очертания приютских построек. Второй парнишка, блондин, пытается перехватить его, но тщетно.

Старший вырывается, и кинув Вик:

- Присмотри за Итаном, и никуда его не отпускай, ясно? – убегает прочь.

Томми расстроено пожимает плечами, и подойдя к двум застывшим в объятии, фигурам, также обнимает их своими длинными, нескладными руками.

Все трое молчат. Слышны только постепенно затихающие, судорожные всхлипывания младшего.

Солнце окончательно садится. Тьма накрывает лес и город.

Тьма накрывает и сердца. Мрачная, злобная, тягучая, как мазут. И уже не спастись, не убежать от этой вяжущей, затягивающей, злобной темноты.