IX. (1/2)

***</p>

— Ваши суждения неверны. Одиночество не является ключом к самопознанию и свободе. Ты просто обрываешь все нити, ведущие тебя к решению проблем, и запираешься в темном, душном шкафу! — необоснованные выводы преподавателя впервые задели Луи, абстрагирующегося на занятиях.

Преподаватель стоял по центру аудитории, внимательно слушал шатена, скрестив руки на груди.

Остальные учащиеся перестали шуметь и обратили своё внимание на, обычно молчаливого, соседа.

— Вы отчасти правы, мистер Томлинсон. Однако, когда ты изолирован от мира, ты впервые остаёшься наедине со своими мыслями и можешь здраво оценить свою жизнь и решить проблемы. Нет раздражающих факторов, если простым языком.

— Чушь! — Луи откинулся на спинку стула и сощурил глаза. — Когда ты один-ты один, точка! Такой человек сломан и напуган. Последнее, что ему надо — равнодушие со стороны окружающих. А вы сейчас преподносите это как норму, как познание себя и прочая ересь! — Томлинсон активно жестикулировал руками, продолжая спор.

Преподаватель стоял, покачиваясь на носочках, и закусил нижнюю губу, смотря в пол.

В аудитории повисла гробовая тишина, прерываемая стуком беспокойной ноги Луи.

Резкий, дрожащий звук звонка привлёк внимание студентов и те начали собираться свои вещи.

— Всем сидеть на своих местах! — неожиданный голос мужчины остановил шум в помещении и те уселись на свои места. — Будучи одиноким, ты вступаешь в баланс со самим собой и со своей жизнью. Находишь точки соприкосновения со своим «вторым я», — преподаватель сцепил пальцы рук и поднял из наверх, наглядно показывая пример. — Только поняв себя можно стать свободным, Луи, — более спокойно подытожил мужчина.

Луи закрыл лицо руками, шумно выдыхая и потирая глаза.

— Или это окончательно сведёт себя в могилу. Ставки слишком высоки, вы не думаете? — Томлинсон всматривался в глаза преподавателя, чувствуя, как сильно ему неприятна тема.

— Мы говорим о конкретном примере? — мужчина сделал несколько шагов вперёд, не прерывая зрительный контакт.

— Это не имеет значения! Одиночество, в любом его проявлении-это избегание. Избегание — страх и попытка создать свой идеальный, совершенный мир в своей голове, в котором все работает так, как удобно тебе.

Страх — равно замкнутость. И так по кругу.

Ты не можешь стать свободным, когда ты замкнут! — преподаватель подошел вплотную к столу шатена и начал постукивать по нему пальцами, переваривая информацию.

— Твои слова имеют смысл.

— Ну само собой! — Луи нервно хихикнул, после чего мужчина отпустил студентов на перерыв.

Довольный победой в споре Томлинсон вышел из аудитории, расталкивая толпу перед собой и быстрым шагом направился на улицу.

Погода стала заметно хуже и резкий холодный поток воздуха ударил Луи по лицу, раздавая пощёчины.

Повернув голову, он увидел друзей, сидящих за столом во дворе, которые что-то бурно обсуждали.

Шатен подбежал к ним и сел рядом с Лиамом, прерывая его разговор с Зейном.

— Привет, народ, — Луи, запыхавшись, поприветствовал ребят, решивших немного перекусить.

Они оба были одеты в тёплые водолазки с горлом, а круглые очки чуть сползли с носа Малика.

— Добрый день, Луи, — не спеша ответил Зейн, растягивая слова, при этом несмотря на Томлинсона.

Неожиданно парни повернули головы на давно знакомый ирландский голос и увидели приближающегося Найла, который неистово махал им рукой.

Блондин шумно выдохнул, приземлившись рядом с Маликом, который неспешно пережёвывал лист салата, держа пустую вилку у рта.

— У меня заманчивое предложение, мои драгоценные любители повеселиться на халяву! — Найл скинул сумку с плеча и кинул ее на землю, после чего схватил яблоко, лежащее на подносе Лиама и начал его жевать.

— Твоё предложение включало в себя умение просить еду, прежде чем выхватывать ее из чужих тарелок? — протараторил Лиам, сощурив глаза и отодвигая поднос дальше от Хорана.

— Я подумаю над этим, а пока что, Хэллоуин, старперы! — Найл повторно откусил яблоко, шумно чавкая.

— Ох, Найл, ты прав, я слишком стар для этого дерьма, — Луи пытался изобразить старческий акцент, вызвав смех людей вокруг.

— Посоветуй краску, которой красишь седину! — Лиам потрогал пару прядей Луи, получив за это смачный шлёпкой по руке.

— Я бы попросил, мистер — я не уважаю личное пространство и шикарные волосы Луи — Пейн.

— Приношу извинения, мистер недосягаемость! Мне встать на колено и покаяться? — кареглазый полностью повернулся к собеседнику, кланяясь ему.

— Какая это честь для меня! А почему только на одно колено? Перед кем-то, ведь, ты падаешь на два! — Луи игриво повёл бровями, кивая в сторону Зейна, взял бутылку с водой, что стояла на подносе Пейна и отпил немного.

— Луи, тебе нужно съехать от Найла! Общение с ним делает из тебя вора! — глаза Лиама бегали от Луи к Найлу и оба брызнули смехом.

— Он без меня загнётся, Ли. Я его палочка-выручалочка в любой ситуации!

— Ты отравляешь мою жизнь, блондинчик! И вообще, я тебя ненавижу, — Луи чуть наклонился в сторону Найла и прошептал. — Я люблю тебя.

— Я тоже люблю себя, — Найл подмигнул юноше и откусил ещё яблока.

— Ну что за Санта-Барбара? А за намеки про колени полагается нехилый удар по лицу! — Лиам резко дернулся вперёд, выбрасывая руку, чтобы забрать бутылку.

От резкого движения Томлинсон сильно зажмурился и сжался в комочек.

— Только не мое прекрасное лицо, Пейно! Новое не вырастет, а над этим работали величайшие творцы искусства! — Луи проговорил это на одном дыхании, выставив перед собой руку с бутылкой.

— Шрамы красят мужчин, ты в курсе?

— Оу, пошли ванильные цитаты из пабликов для малолеток! Не знал, что ты в них до сих пор состоишь!

Лиам резко схватился за сердце, изображая драму и делая смазливое личико. Он сделал вид, что плачет, громко всхлипывая и вытирая «слёзы» свободной рукой.

— В самое сердце, Луи. В самое сердце!

— Надеюсь, оно разбито. Тогда моя работа будет выполнена на сто процентов. Принести скотч?

— Ощущение, будто я нахожусь в компании не двадцатилетних мужчин, а пятилетних девочек, которые спорят, с кем самый красивый мальчик группы пойдёт на бальные танцы! — Зейн откинулся на спинку скамейки, пробегаясь глазами по парням.

— Во-первых, мне почти двадцать один, а во-вторых, где же тот красивый мальчик? Хочу посмотреть, по кому сейчас текут пятилетки, — Луи оперся локтями о скраб стола и закусил губу, играя бровями.

— В данный момент он стоит и флиртует с какой-то студенткой, — Зейн кивнул в направлении Луи и тот повернулся, наблюдая за тем, как Гарри мило улыбается высокой брюнетке, крутящей прядь волос на пальце.

— Кажется, это она с ним флиртует. Выходит весьма посредственно, кстати, — Томлинсон повернулся обратно и прокашлялся. — Вот как выглядит влажная мечта пятилеток. Возьму на заметку.

— Здесь в яблочко. По нему половина университета сохнет. Красивый, высокий, умный, интеллигентный, кудрявый парень с милой улыбкой, — Лиам загибая пальцы, перечисляя качества Стайлса, отчего у Луи исказилось лицо.

— А ещё грубый, заносчивый и упрямый. Доводи дело до конца, Лиам, — повисла недолгая пауза, после чего шатен продолжил. — Почему он такой? Я имею в виду, почему он притворяется и постоянно показывает только лучшую версию себя? — Томлинсон опустил взгляд вниз, перебирая пальцами край футболки.