Часть 10 (1/2)

На улице пахнет увядающей осенью. Сыростью, подгнившими палыми листьями, влажной древесиной. В этот коктейль осторожно вплетаются запахи еды, бензина — всего того, что свойственно людям. Чонгука придерживают за предплечье, когда он шагает вперёд. Обзор закрывает холщовая ткань, которой попросили обмотать голову. Сквозь неё ни черта не видно, хоть глаз выколи. Чонгуку объяснили, что их база — довольно секретное место. И ему знать, где именно они находятся совсем ни к чему. Чонгук проникся этими словами и нашёл в них зерно рациональности. Хотя такое мероприятие показалось ему несколько смешным. Он-то хоть и не видит ничего, но слышит и чует. Отсутствие зрения у волка ещё не означает полную слепоту. И при большом желании найти это место для него не будет слишком проблематично. Но свои комментарии он оставляет при себе.

Чонгука потряхивает. То ли из-за слабости организма, то ли потому что ему чертовски страшно. Он жутко нервничает и разрывается между двумя желаниями: начать рычать или же забиться в какой-нибудь угол. На его теле едва ли остались следы пребывания в плену вампов. Да, он всё такой же худой и истощённый, слабый. Но никаких укусов и синяков уже нет. Хотя он всё равно чувствует себя так погано, словно из него сделали отбивную котлету.

Ему помогают сесть в машину. В нос ударяет запах обивки, сладковатый, немного лавандовый освежитель воздуха и смесь ароматов людей, которые сошлись на крошечном клочке пространства. А ещё запах еды. Из-за этого его желудок противно сжимается, а во рту собирается слюна. Чонгук складывает руки на коленях, пальцами впиваясь в штанины. По обе стороны от него садятся кто-то ещё. Судя по всему, слева устроился Хосок. Чонгук успел запомнить его запах. Все остальные — незнакомцы. Он тянется к уголку ткани, что так неприятно щекочет его щеку и тут же ощущает крепкую хватку на своём запястье.

— Пока не снимай, ладно? Я скажу когда можно.

Чонгук, вообще-то, и не хотел, но ему неловко объяснять это. Он просто опускает руку и поджимает губы.

— Я знаю, это неприятно. Пожалуйста, потерпи ещё немного, — просит Хосок.

— Всё нормально, — отвечает Чонгук, понимая, что к нему проявляют не абы какое терпение и вообще относятся очень хорошо. И, кроме того, его, блин, вытянули из такой глубокой задницы, что он теперь по гроб жизни им должен. И, ведь, его не просто бросили где-нибудь, а выходили и теперь везут домой. А могли и просто отправить на все четыре стороны.

Проходит немного времени прежде, чем его руки касаются. Похоже, Хосок очень тактильный человек и Чонгук ничего не имеет против. Он очень соскучился по этому. Соскучился по прикосновениям, по объятиям, обмену запахом. Наверное, потому и случилось так, что его внутренний зверь, задремавший инстинкт, так привязался к другому волку. К Тэхёну. Чонгуку сложно размышлять на эту тему, он вообще старается не думать о том, что может вообще больше никогда его не увидеть. Одна лишь мысль об этом вызывает у него непримиримое желание сжаться в жалкий комок. Чонгук уже чувствовал такое когда-то. Он вообще всегда был немного стеснительным, придирчивым и слегка обидчивым. Щенком он то и дело хвостиком таскался за старшим братом и очень сильно переживал, когда тот находил всё новых и новых друзей. А Чонгук всегда оставался на своём месте. Не мог двигаться дальше и, в конце концов, докатилось до того, что всё, что у него теперь есть — это семья из самых дорогих трёх человек. Это не плохо, очень даже хорошо. Но было бы ещё лучше, если бы у него был кто-то ещё.

— Теперь ты можешь стянуть с себя это, — говорит Хосок, помогая убрать с головы Чонгука опостылевшую ткань. Дневной свет резко режет глаза, и он щурится, а потом, на несколько минут, прячет своё лицо в ладонях.

Когда он снова в состоянии видеть окружающее, он понимает, что находится в салоне очень дорогой машины. Ему быть в такой даже не снилось. Чего стоят одни лишь сидения. Это не потёртое нечто в его стареньком минивэне. Здесь достаточно просторно для того, чтобы его колени не упирались в передние места. Чёртов кондиционер исправен, а мелкая фурнитура начищена до блеска.

Чонгук прочищает горло, заметив оружие, которое совсем не прятали. В машине сидит пять человек и четыре из них вооружены до зубов. Чонгуку неловко пялиться на кобуру, сжимающую грудную клетку впереди сидящего. Но его глаза то и дело возвращаются к ней. Нельзя сказать, что и на него не поглядывают. Смотрят, конечно. Чонгук замечает это в зеркале заднего вида, да и просто ощущает всей своей кожей.

— Хочешь перекусить? — нарушает несколько напряжённую тишину Хосок. — Наш повар неплохо готовит, и я решил, что тебе не мешало бы чего-нибудь перехватить.

Услышав эти слова, Чонгук ловит себя на том, что во рту собирается слишком много слюны. Да и желудок заводит заунывную трель, заставляя смущённо заправить неимоверно отросшие пряди волос за уши.

— С удовольствием, — тихо отвечает он. — Большое спасибо.

— Не за что, — улыбается Хосок, передавая ему в руки крафтовый пакет. Чонгук пытается создать хотя бы видимость манер, но волк в нём пересиливает, и он суёт внутрь нос, вдыхая вкусный аромат выпечки.

— Пока ты перекусываешь, — продолжает Хосок. — Я хотел бы ознакомить тебя с несколькими правилами, которые ты должен будешь соблюдать. Я тебе не помешаю?

Чонгук качает головой, одним махом откусывая половину пирожка с начинкой из сладкого картофеля. Он готов поклясться в том, что на дне есть что-то мясное и добраться туда в кратчайшие сроки становится для него делом чести.

— Нет, я внимательно слушаю.

— Отлично. Первое правило, которое ты не должен нарушать — это не лезть на рожон. Я знаю, что вы, волки, парни далеко не хлипкие, но всё-таки до профессионального бойца, мне кажется, тебе ещё далеко. И чтобы избежать ненужных жертв ты должен полностью положиться на нас. О, кстати, познакомься: наш водитель — Ёнам. А это, — указывает на того, кто сидит рядом с ним на передним сидении. — Рич. Меня ты знаешь, но я могу ещё раз напомнить: я — Хосок. А справа от тебя сидит Кёндо.

— Это не имя, это моя кличка, — отзывается тот басовитым голосом.

— Забыл, — весело хмыкает Хосок. — Прости.

— Ничего. Мне так даже больше нравится.

Чонгук тщательно пережёвывает пирожок, гулко сглотнув.

— Эм… Очень приятно познакомиться.

— Нам тоже, — кивает Хосок. — Жаль, что при таких обстоятельствах.

— Да. Жаль.