Глава 10. Снова вместе? (1/2)
Гарри Поттер устал. Крайне, запредельно устал, упражнения и тренировка вымотали все силы, и даже сознание слегка затуманивалось. Наверное, именно такое состояние и стало причиной цепочки не слишком адекватных решений, которые изменили судьбы троих учеников факультета Гриффиндор.
Началось всё с того, что парень напрочь забыл про Рождественскую вечеринку у Слагхорна и, выйдя как обычно в коридоры Хогвартса в Слизеринских подземельях, попал в самую толпу расходящихся гостей. Одевать мантию-невидимку было поздно и глупо, и, не обращая внимания на удивлённые взгляды студентов, Гарри направился наверх — отсыпаться.
Затем была та встреча у подножья лестницы, где парень пошёл наверх, лишь мазнув взглядом по Гермионе, виснущей на мускулистой руке Кормака Макглагена и с отвращением на лице отвернулся. Он уже не заметил, как внимательно смотрел ему в спину рослый семикурсник, как дёрнулся было наверх, скривился, сжал зубы, выдохнул и потащил несопротивляющуюся девчонку в боковой коридор.
Гарри поднимался на седьмой этаж, всё сильнее распаляясь. «Блин, да как же так-то, а? Тебе что, уже рыжего урода мало? Захотелось с красавчиком-старшекурсником замутить? Конечно, Кормак в мужском плане куда более одарённый, чем Рон, и уж наверняка гораздо более опытный! Доберёшь всё, чего не хватало в горизонтальном общении!» Гнев завладел разумом Поттера, поэтому мысль: «А девушке откуда про такие тонкости физиологии знать? Это же не она шесть лет с парнями в одних душевых моется», — до сознания так и не дошла. Он, кипя от злости, раздражённо сел на свою кровать в спальне мальчиков, не обращая внимания на что-то спрашивающего у него Симуса.
Собственно говоря, именно эта злость и стала спасительной, резко прочистив ему мозги. Парень вдруг вспомнил, что Гермиона выглядела так, будто от падения её удерживала лишь рука парня вокруг талии, её молящие глаза… Тут его словно током ударило: беззвучно шевелящиеся губы девушки! БЕЗЗВУЧНО, блядь, на ней же Силенцио. Поттер резко вскочил и побежал обратно, на ходу разворачивая карту Мародёров, рванул вниз. Единственная мысль теперь билась в его сознании: «Только бы успеть!»
У подбегающего к заброшенному коридорчику в подземельях Поттера уже не было и тени сомнения. Закрытая дверь с наложенными заглушающими звук чарами поддалась за долю секунды, с грохотом и пылью влетев внутрь заброшенного класса, повинуясь яростному взмаху руки испуганного и одновременно взбешённого волшебника, и, стукнувшись о противоположную стену, с шумом упала на пол, какое там снятие чар! Хоть парень и знал, что он должен увидеть, но всё же развернувшаяся перед ним картина в десятки раз усилила ярость, с которой он ворвался в заброшенный класс.
Практически голая, в одних сиреневых трусиках и светло-розовых туфлях девушка лежала на диванчике. «Трусиках, — мелькнула мысль, — похоже, успел». Причёска растрёпана, из наполненных ужасом карих глаз ручьём текут слёзы. Красные пятна на шее, не то следы пальцев, не то засосы, синяки на небольшой груди и бедрах. Похоже, девушка пыталась оттолкнуть верзилу своими тонкими ручками, но куда там.
Стоящий на коленях между её раздвинутых ног, оторопевший на мгновение Кормак потянулся за палочкой.
«Да конечно, ёбаный ты мудак.
— Экспеллиармус, Ступефай, Инкарцеро, — заклятия молниеносной очередью полетели в подонка. — Кто, по-твоему, учил ОД?!
Скажете: «Бить беззащитного и связанного человека это не по-мужски?» «Идите вы нахер!» — думал Поттер, с остервенением пиная Маклагена в пах, разбивая яйца и сминая носком ботинка не успевший опасть член. А насиловать девушку, предварительно опоив её каким-то зельем?! Гермиону! Последнее отлично было видно из запредельно заторможенной реакции едва шевелящейся девчонки. Грейнджер даже не могла сдвинуть ноги, только тихо подвывала, продолжая рыдать.
Новая волна гнева накрыла Гарри. «Нет уж, тем паче, мы же волшебники, мы можем сперва сломать нос хорошим пинком, а потом починить его Эпискеем, далее повторять, пока не надоест», — мстительно думал он, опуская каблук ботинка на нос и губы насильника, удовлетворённо ощущая крошащееся косточки и хрящики. Ненависть и ярость, казалось, хлопнув, расправили крылья за спиной гриффиндорца, приглушив свет в помещении, заставляя его всё с большей силой вбивать носок и каблук ботинка в пах этого уже даже не хрипящего мудака! Какое там к херам Круцио! Надо ощущать, как под каблуком ломаются кости, лопаются яйца и хрустят рёбра! Круцио для слабаков!
Даже не успело надоесть, но, увидев краем глаза, как падает пытавшаяся слезть с диванчика Гермиона, Поттер рванулся к ней. Внезапно его самого начало трясти, он понял, насколько случайно ему удалось спасти, несмотря ни на что, любимую ведьмочку, и он буквально охренел от произошедшего. Прижимая к себе почти голую и бьющуюся в истерике шатенку, Гарри тупил и не знал, что делать. Наконец он укутал её своей мантией, призвал палочку и, взяв девушку на руки, напоследок ещё раз вбив носок ботинка в дыру, заменяющую теперь Маклагену рот, пошёл по коридору, направляясь к мадам Помфри. Гермиона, не размыкая объятий, уткнулась ему куда-то в область шеи. Девушка не прекращала плакать, даже не плакать, а как-то запредельно жалобно подвывать и наконец что-то зашептала неразборчивым срывающимся голосом.
Однако спокойно дойти до места им была не судьба. Развитая за последние месяцы на тайных занятиях паранойя заставила сканировать окрестности просто на автомате. И, когда очередная дверь чуть слева от его курса засветилась тем же самым запирательно-заглушающим набором заклинаний! Ну, знаете ли! Прислонив Гермиону к стенке коридора, Поттер вскрыл чары и, заглянув внутрь, охренел второй раз за вечер. На лежавшем на кушетке рыжем уроде прыгала, причём, похоже, совершено без принуждения голенькая Лаванда Браун.
Пока Гарри решал, а не отпиздить ли бывшего «друга» просто за компанию, Гермиона тоже заглянула в дверь и, задушено всхлипнув, обернулась к Гарри. Девушка в полубессознательном состоянии осела на пол. Точнее, попыталась осесть, парень успел её подхватить.
Гермионе казалось, что это всё произошло не с ней, что это просто плохой сон, ужас, и она вот-вот проснётся в своей комнате. Она вплотную столкнулась с худшим женским кошмаром, а после увидела парня, который совсем недавно был «её», во время секса с другой, хотя это было скорее противно, чем шокирующе. Девушка вспомнила слова Маклаггена о роли «грязнокровок» в обществе и поняла, что, рассорившись сперва с одним своим другом, а потом и с другим, сама себя обрекла на роль беззащитной и беспомощной жертвы. Что весь её талант и знания ничего не стоят в сравнении с ролью в обществе. И, наконец, длиной в семестр, невыносимая, выматывающая душу история с Гарри. В рассудке её держал только якорь в виде Гарри Поттера, которого она обнимала сейчас так, что оторвать её от него, казалось, было невозможно.
Поняв, что бывшая подруга, вероятно, совершенно обезумела от всего произошедшего, он ненавидяще плюнул на пол в направлении пытающихся прикрыться любовников и вновь подхватил свою драгоценную ношу на руки, продолжив свой путь в больничное крыло. Дотащил, но вот сдать на руки медиковедьме не выходило. И Помфри, и Поттер пытались дать ей лекарство, уложить на больничную койку, но попытки были тщетны, девушка отказывалась отпускать его и пить успокаивающее зелье.
Уговорить её получилось только через полчаса, но, даже выпив зелье «Сна без сновидений», она не хотела отпускать его руку, сжимая её своими нежными ладонями. А Поттера разрывало два желания: остаться тут или пойти добить Маклаггена, посмевшего проделать с ней такое. Увы, ни одного из них удовлетворить ему не получилось. Дверь в крыло хлопнула, послышались громкие голоса, Гарри встал и приготовился отстаивать свою точку зрения в надвигающемся скандале.
***</p>
Больничное крыло наполнялось возбуждённым гомоном голосов. Дверь открылась, и появился Снейп, левитирующий перед собой тело Маклаггена, при виде которого у Поттера снова появилась красная пелена перед глазами. Вошла Макгонагалл, за ней вплыл Дамблдор. Поппи заохала, увидев Кормака и, уложив на койку, начала взмахивать над ним палочкой.
— Гарри, мальчик мой, как ты мог так поступить?! — укоризненно сказал Альбус, по-стариковски покачивая головой.
Поттер не верил своим ушам, это до какой же степени надо оскотиниться для таких заявлений?!
— Я считаю, директор, Поттера надо исключить за жестокое избиение ученика! — процедил мрачный Снейп.
Сзади раздался хрип. Рывком обернувшись, Гарри обнаружил Маклаггена, который лёг на кровати на бок и, свесив голову вниз, пытался проблеваться. Прежде чем кто-то успел что-либо сделать, Гарри подскочил к Кормаку и со страшной силой футбольным ударом пробил по свисающей с кровати голове. Маклаггена закинуло обратно, лицо, очевидно, было размозжено, челюстные кости сломаны, он хрипло с присвистом дышал, давясь собственной кровью и время от времени начинал тихо выть от раздирающей все тело боли.
— Что ты делаешь?!
— Поттер!
— Мистер Поттер!
Одновременно раздались выкрики в палате, преподаватели перебивали другу друга, а Снейп даже выстрелил Ступефаем, который поглотил Протего, постоянно висящий на Гарри в качестве тренировки.
Вокруг Поттера потрескивала магия, глаза сверкали, а бешенство нарастало по экспоненте. Его начало трясти.
— Эта мразь, — голос подрагивал от ненависти, — он практически изнасиловал Гермиону!
— Мальчик мой, это наверняка недоразумение! — попытался урезонить парня своим дребезжащим голосом Дамблдор.
— И если я увижу его ещё раз в школе, клянусь! Я убью эту тварь! — Поттер не обратил ни тени внимания на бред директора.
— Ты высокомерный щенок! Наверняка мисс Грейнджер сама спровоцировала его! — выплюнул Снейп.
— Заткнись, Сопливус! — Поттера несло со страшной силой, он трясся от ненависти и ярости, лицо пошло пятнами, а в руке появилась палочка. — Заткнись, или своего поганого хозяина убивать будешь сам!
Тут проняло всех.
Макгонагалл ошарашено, как будто впервые видя, смотрела на своего львёнка, который сейчас больше походил на огромного красно-золотого льва, стоящего перед ними, оскалив огромные клыки и в ярости бьющего себя по бокам хвостом! Воплощение идеалов факультета!
Дамблдор сокрушённо думал, что надо было этого Маклаггена выкинуть из школы ещё когда он узнал о его развлечениях с магглами, но ведь он полагал, одумается мальчик, поймёт, что так нельзя! Сейчас-то что делать с явно слетевшим с катушек Поттером? Что теперь?! Пошедший в разнос «Избранный» сейчас как нельзя был некстати! А ведь в голове туманилось от зелий и усталости, жить оставалось всего ничего, и соображал директор с каждым днём всё хуже и хуже. Оригинальное мышление, коим столь славился Альбус в молодости, ушло, сменённое набором шаблонов, что и проявилось в его последующих словах:
— Мой мальчик, я полагаю, что это не твоя ярость! Волдеморт посылает тебе эти чувства. Наверное, ты уже забыл уроки защиты разума в прошлом году, и я прошу вас, профессор, после каникул проверить окклюменцию мистера Поттера и, если нужно, провести еще несколько уроков.
С одной стороны, Гарри нахрен не уперлась эта проверка, но с другой, — желание директора спустить все с рук «избранному» стоило только приветствовать, так что парень лишь кивнул Дамблдору и бросил многозначительный взгляд на окровавленное тело на больничной койке.
Бессильно слушавший все это Снейп просто ненавидел, ненавидел яростно и самозабвенно. И хотя, положа руку на сердце, ненавидеть именно Гарри Поттера было совершенно не за что, он лелеял многолетнюю обиду и ненавидел образ, который воплощал этот парень. Профессору ЗОТИ было совершенно неважно, что этот образ лишь во внешности, а вовсе не в характере или поведении. Но даже в таком состоянии он не мог не подумать, что слишком Поттер в последнее время изменился и повзрослел. К тому же то, что он сделал, было вполне в духе традиций золотого факультета. Слизеринцы бы затравили Маклаггена изощрёнными интригами, рассудительные равенкловцы обратились к властям, а хаффлпаффцы постарались отогреть жертву теплом и участием, ничего особенного не предпринимая в ответ. А Гриффиндор — да, эти сразу в морду, невзирая на последствия!
***</p>
Чуть позже, когда в директорском кабинете собрались деканы Гриффиндора и Слизерина, Дамблдор тяжело опустился на свое кресло и, окинув сквозь очки-половинки взглядом севших напротив Снейпа и Макгонагал, спросил:
— Ну и что нам теперь делать?
— Как обычно, стереть память всем троим и забыть про это. Не первое изнасилование, — ядовито ответил Снейп, пожимая плечами. — Хотя я считаю, что маленького ублюдка следует вышвырнуть из Хогвартса!
— А я считаю, Северус, — голос директора похолодел, — что твоя глупая иррациональная ненависть к ребёнку начинает превалировать над общим делом, которому мы все отдаём столько сил! Тебе стоит остановиться! — веско произнёс Дамблдор и, помолчав, добавил: — Подумай над моими словами.
Снейп мрачно молчал.
— Альбус, в самом деле, может, действительно воспользоваться чарами памяти? — подала голос Минерва.
— Нет, боюсь, это невозможно. С Гарри блок слетит из-за его связи с Томом, и он все вспомнит. А нам крайне важно удержать юного Поттера на нашей стороне и направить его к своему предназначению.
— Но что тогда? Мне готовить документы на отчисление Маклаггена?
— Да, девочка моя, готовь. У нас нет иного выхода, не говоря уж о том, что мистер Маклагген сам виноват в таком исходе. Думаю, за каникулы семья сможет перевести его в Дурмстранг, а там воспитают из него достойного члена общества.