Глава 7 (1/2)

Это не свидание.

«Это точно не свидание, — уговаривал он своих бабочек в животе. — Просто работа, встретил и довез до места своего клиента.»

Но это ведь Шуга, из-за которого сердце пело и трепетало словно птица в клетке. Именно Дракон намекал о кофейне, когда спрашивал о том, какой кофе ему нравится. Джин не дурак. Между ними что-то изменилось, он это почувствовал. Что-то едва заметное. Между ними зародилось теплое чувство. Нежные взгляды согревали сердце, сладкие улыбки озаряли день, а легкие прикосновения ощущались еще несколько часов спустя. Это был один из тех моментов, когда Дракон подкрадывался к нему, чтобы пленить в свои сети, но сильнее всего Джина тянуло к нему, когда жар стихал и Шуга притягивал к себе, делясь теплом и светом.

Между ними постоянно что-то менялось, и Сокджин этого хотел. Он надеялся, что и Шуга тоже.

Теперь они в открытую поздоровались друг с другом, тихо перебросились парой фраз, чтобы в конечном счете разорвать зрительный контакт замешкавшимися улыбками и сесть в машину. Поездка проходила в тишине, под пристальным взглядом Шуги, из-за чего по коже бегали мурашки, что, в принципе, было как и всегда.

— Подожди здесь, — проговорил Шуга и вышел из машины, направляясь к кафе. В ожидании, Сокджин взволнованно барабанил пальцами по рулю, определял и переосмысливал встречу в своей голове, размышляя о том, можно ли классифицировать ее как свидание. Шуга вернулся, разумеется, садясь на пассажирское место. Сокджин покраснел, принимая американо и не решаясь поднять взгляд на Шугу, еле сдерживая улыбку. Пальцы переплелись, воцарилась тишина, воздух наполнился запахом кофе и застенчивыми взглядами, чуть довольные улыбки скрывались за стаканчиками. Прошли минуты, а горячий напиток стек вниз, согревая изнутри и успокаивая внутренности. Джин расслабился и наслаждался тишиной. Здесь, в привычной обстановке, где он — король, а Дракон — послушный гость, мужчина чувствует себя в безопасности и покое, ни в чем не нуждаясь, кроме парня рядом.

— Тебе… — начал Шуга, нарушив молчание. Сокджин открыл глаза и выжидающе посмотрел на него. Шуга откашлялся, не отрывая глаз от стаканчика.

— Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

Сокджин вопросительно изогнул бровь, — ты имеешь в виду мою работу?

— Да, — Шуга наблюдал за ним сквозь полуприкрытые веки, сделав еще один глоток, запрокинув голову. Он пил, слегка надув губу, и во время глотка у него двигался кадык, подбородок четко очерчивался, а серьга покачивалась в такт движению, и… просто очень трудно ответить, потому что он не мог вспомнить вопрос. Теперь, опустив чашку, Шуга полностью сосредоточился на нем. Подумай, Сокджин, — он моргнул, приоткрыв губы.

— Как ты стал водителем? Чем занимался до этого? — Сердце ухнуло вниз от того, в каком направлении развернулся этот разговор. Он вновь перевел взгляд на улицу перед собой. Снаружи было пасмурно, и тонированные стекла совсем не помогали. Осенние листья танцевали на ветру, облака сгустились, обещая дождь. Прохожие спешили, сгорбившись от холода. Внутри машины было тепло, и обивка приятного цвета — это надежное убежище и укрытие от любой бури, кроме той, что в его сердце. На долю секунды мужчина задался вопросом, действительно ли Шуга хотел знать, или это была обычная светская беседа. Впрочем, не имело значения, потому что не скажет, не осмелится. Сокджин никогда ни с кем не делился этой частью своей жизни. И хотя он хотел довериться Шуге, надеясь, что тот выслушает и поймет, но все же боялся испортить то, что выстраивалось между ними, неправильными словами, неправильным прикосновением.

— Я учился актерскому мастерству. У меня не вышло, поэтому бросил учебу. Мне нужны были деньги, и я остановился у дяди, который тоже был водителем. Он помог мне влиться в эту сферу.

Шуга обдумывал слова, его глаза потемнели, а брови слегка нахмурились.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы вернуться к актерской карьере? Оставить это? — Сокджин оглянулся на него. Он никогда не захочет вернуться. И отрицательно покачал головой. — Нет. Все в порядке.

Он облизал губы, и заметил, как Шуга проследил за его движением.

— Что насчет тебя? — глаза Шуги снова вспыхнули. В этих провалах роились миллиарды историй, оживленные огнем миллионов звезд и притяжением черных дыр. Но Шуга держал все в себе. — Весьма удобно, учитывая обстоятельства.

Он кивнул: «Все в порядке».

Так много осталось невысказанным между ними.

— Джин, разве ты ничего не хочешь? — сердце Сокджина замерло. Под пристальным взглядом Шуги, горящим в нем, и с уменьшающимся расстоянием между ними был только один ответ, который он мог придумать. Ответ, который диктовало ему сердце. Он дрожал, охваченный страстным желанием. Боялся дать имя, боялся поделиться этим в маленьком пространстве, когда ему хотелось взорваться. Джин находился в критической точке, где его переполняло настолько, что тот не мог больше скрывать, не мог больше прятаться. Он думал, что все написано у него на лице, крик души, отдавался эхом в его голосе, отражался в его глазах. Он ощущал будто стекло, что-то прозрачное, хрупкое, уязвимое для прикосновения, звука и зрения…

— Джин, мне кажется… мне кажется, что тебе здесь не место.

Разбилось…

Шуга неумело обращался со стаканчиком, умоляюще глядя на него:

— Ты гораздо больше, чем просто водитель. — Он посмотрел на улицу: «Мир ждет кого-то вроде тебя. Вся эта… наша работа опасна, ты не… ты не должен… — Шуга раздраженно запыхтел и покраснел, почесывая ухо. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности».

Он не хочет, чтобы я был здесь. Сокджин опустил взгляд, уши и глаза горели, пытаясь дышать ошметками легких и сердца, разбросанными по салону. Шуга оттолкнул его, чтобы снова притянуть еще ближе. Разве он не видит, думает мужчина расстроенно, но что, если видит и все же отвергает — Джин не может вынести этой мысли.

Теплая рука обхватила лицо, поворачивая к мужчине. Большой палец нежно гладил по щеке, задевая ресницы. Он не мог не последовать за ней, наслаждаясь близостью. Шуга всего в нескольких сантиметрах от него пытался поймать взгляд. Джин не решился посмотреть на Дракона.

— Эй, ты в порядке? — Его низкий голос сочился беспокойством.

Сокджин сглотнул: «Я в порядке. Просто… — он провел пальцами по щеке и слегка сжал руку, когда ту начали убирать от его лица, опуская ее между ними. Большим пальцем он прошелся по внутренней стороне пальцев, затем провел своей по ладони Шуги, восхищаясь силой и широтой».

— Мир опасен, где бы ты ни был. Мне здесь нравится, — с тобой. Он нахмурил брови и произнес тихим и робким голосом: «Пожалуйста, не отталкивай меня.»

Мгновение тишины, когда они оба перестали дышать, затем Шуга медленно убрал руку от Сокджина, поворачиваясь на своем сиденье лицом вперед. Он едва слышно, с сожалением выдохнул: «Джин».

Джин задыхался, не зная, что делать с руками, глазами, сердцем.

Внезапно у него зазвонил телефон, выбивая из мыслей. Пульс участился, мужчина достал и увидел на дисплее неизвестный номер. У него внутри все перевернулось. Сокджин почувствовал на себе пристальный взгляд Шуги, когда позволил своему телефону пиликать до тех пор, пока звонок не завершился. Это уже второй раз, который он получил сегодня, и второй раз проигнорировал. У него просто плохое предчувствие, а инстинкты никогда не подводили. Убрав телефон, он завел машину.

— Джин…

— Я высажу тебя у Башни, ты не против?

Машина выехала с парковки, заставляя Джина сосредоточиться на поездке.

Шуга тихо вздохнул.

Джин молча высадил его. И продолжил выполнять свою работу, ездил по городу и забирал очередного клиента. Он пытался прочистить голову во время небольшой прогулки по парку, подставляясь под прохладный воздух и освежающий ветер.

У него болело сердце. Он все еще собирал осколки, пытаясь склеить их вместе. Понимал, что это не просто мимолетное увлечение. Дракон проник глубже, ранил глубже, и Сокджин хотел — просто хотел получить шанс. Он так долго отказывал себе. Теперь, найдя что-то стоящее, что-то, что заставляет снова надеяться и мечтать, но оно уже утекает сквозь пальцы, как вода. Не может отпустить. Он уже подумывает о том, чтобы поехать в Башню и зайти к Шуге, чтобы поговорить. Он знал, что Дракон тоже что-то чувствует к нему.

Сокджин возвращался к машине, набравшись храбрости, когда его остановил звонок. Опять неизвестный номер. Терзаясь противоречиями, позволил дальше звонить. В последнюю минуту мужчина передумал и ответил, осторожно поднося трубку к уху. Его дыхание туманилось от холода.

— Джин. Джин, Джин, Джин, ты не должен меня игнорировать, это не очень хорошо. — Сердце бешено колотилось, Сокджин крепче сжал телефон. — Что, никаких теплых приветственных слов? Не будь таким застенчивым.

Он насмехался. Сокджин стиснул зубы, по спине пробежала дрожь. При следующих словах глаза закрылись, а сердце ухнуло в низ.

— Я скучаю по тебе, Джин. Я хочу тебя видеть. Сегодня вечером. Мое место. Я уверен, что ты все еще помнишь адрес. И Джин, — холодный голос Квона пронзает его, когда тот предупреждает, — тебе лучше прийти.

Звонок прекратился, оставляя Сокджина потрясенным до глубины души.

Он сидел в машине, сжимая и разжимая руль. Снаружи темно, и отстроенный дворец Квона из стекла и леденящей стали, нависал над ним. Весь остаток дня он размышлял, стоит ли следовать требованию Квона или нет. Не мог придумать ни одной веской причины, чтобы уйти, но боялся последствий, если не задасться вопросом, что у Квона есть в рукавах. Дело в том, что тогда Джин еще не знал, что Квон мафиози. Не знал, что кровь и разгром были его повседневным делом. Вот кто-то, кто знает его слишком хорошо, слишком много о его прошлом, страхах, кто, несмотря на то, что является главной ролью его кошмаров, является незнакомцем, против которого не знает, как действовать. Мужчина подумывал рассказать РМу, если не Шуге, но РМ, скорее всего, все равно доложит ему, а Сокджин не может этого допустить. Он не хочет доказывать правоту Шуги, что у него проблемы и ему нужна защита. Сможет справиться с этим, сможет позаботиться о себе. В конце концов, он — часть преступного мира. Было бы смешно, если бы Джин никогда не попадал в неприятности и не знал, как с ними справиться.

Очень медленно он покинул безопасную машину. Снаружи холод, ветер покалывал кожу, и пробирал до костей. На улице тихо, если не считать завывающего ветра и жутко сверкающих огней. Дрожь пробегала по телу не только от холода. Он приближался осторожными шагами. Яркие огни и камеры нависли над ним, когда мужчина достиг входа. Никто не сомневался в его присутствии, когда тот шел к лифту, сердце колотилось в горле, пот собирался под челкой. Трудно снова идти по этому пути. Сокджин помнил, когда был здесь в последний раз. Он помнил лицо Квона, дружелюбное, привлекательное, когда тот впервые встретил его, и искаженное, зловещее, когда показал свое истинное нутро. Джин помнит, что у него были мечты и надежды, и видит, как они рушатся вместе с его достоинством и самоуважением. «Где он ошибся», этот вопрос преследовал, когда мужчина снова и снова испытывал в жалость к себе. Он обдумал тысячу возможных ответов на этот вопрос, уходя все дальше и дальше от логики. Он думал, глядя на свое бледное отражение, пока ехал к пентхаусу Квона, что все началось с этой татуировки.

Архангел, — подумал он, — или падший ангел. Он был набит на затылке парня перед ним. Крылья симметрично вытянуты, касаясь аккуратного андерката. Одна рука была поднята параллельно крылу, другая опущена в сторону. Ноги слегка согнуты, как будто летел или падал, а там, где должна быть голова, ангел излучал свет, придавая ей драматический оттенок. Он был затенен и детализирован безупречными линиями, идеально сливающимися с линией волос. Очень интересно.

Ангел двигался, нет, шея, которую тот украшал, повернулась, вырывая из задумчивости. Он моргнул и встретился взглядом с красивым незнакомцем. У него были резкие черты лица, которые вытянулись в добрую и привлекательную улыбку.

— Нравится то, что видишь?

— Я… — Сокджин взволнованно начал заикаться, — я просто восхищаюсь вашей татуировкой, она прекрасна.

— Спасибо. Это действительно что-то, художник проделал большую работу, но, если бы я только знал, что все будут буквально дышать мне в шею ради просмотра…

— Мне так жаль, я не хотел причинять вам неудобства… — Незнакомец на эту фразу лишь отмахнулся.

— Не волнуйся, я не против. Кроме того, — он окинул Сокджина взглядом, — ты тоже прекрасное произведение искусства. — Сокджин покраснел до самых кончиков волос.

— Ах, спасибо, вы слишком добры. — Незнакомец рассматривал его, а затем представился: «Квон Джиен, рад познакомиться», Сокджин слегка поклонился: «Ким Сокджин, рад познакомиться».

Квон ухмыльнулся, поворачиваясь к кассе как раз вовремя, чтобы заказать кофе. — И то, что закажет он.

— О нет, не надо!

— Я настаиваю. Пожалуйста, позволь мне.

В конце концов Сокджин согласился. За кофе Квон рассказал, что он бизнесмен, который спонсирует группы айдолов и перспективных трейни, таким образом, имея связи в отрасли и хорошее чутье на таланты. Так, что Сокджин определенно должен пройти прослушивание в определенную компанию, и ему также не придется бросать актерскую школу. Сокджин был польщен и взволнован, обещая рассмотреть это предложение.

Первые несколько месяцев были волнующими, но в то же время тяжелыми, жестокими и изматывающими. Сложно и умственно, и физически. Он тренировался часами, учил движения дольше других, работал усерднее, оттачивая свой певческий голос, просыпался с неуверенностью в себе и засыпал вместе с ней. Он подумал уйти. Но по пути завел друзей, развлекался, снимаясь в музыкальных клипах, видел улучшения, которые делал, пожинал плоды своего труда и продолжал.

Больше года спустя Сокджин снова встретил Квона. Тот его признал и состоялась дружеская беседа. Квон хотел проспонсировать их группу, так как они казались многообещающими, и особенно хвалил Сокджина. Джиен заглядывал время от времени, чтобы посмотреть на них, его глаза почти все время были сосредоточены на Сокджине. Но тот поначалу не замечал, сосредоточившись на тренировке.

Но в какой-то момент Квон задержался после того, как остальные ушли домой, а Сокджин остался, чтобы попрактиковаться еще немного. Зеркала слегка запотели от напряжения, в воздухе пахло потом. Он продолжил тренироваться, пока Квон не прервал его.

— Ты восхитителен.

— Прости? — Сокджин свалился, тяжело дыша. Квон отталкнулся от стены и подкрался ближе, пристально вглядываясь и не отрываясь от него.

— То, как ты напрягаешься, как раздвигаешь границы. Ты упрям и настойчив. Мне это нравится. Это восхитительно. - Когда он подходил ближе в его глазах было то, что заставило Сокджина насторожиться. Он в двух шагах, потом в одном, потом ни одного. Сокджин отшатнулся от внезапной близости, широко распахнув глаза. Чужая рука хватает за поясницу и оборачивается вокруг талии. Сокджин упер ладони между ними, пытаясь создать дистанцию.