Chapter II. (1/2)

Сероватый сигаретный дым взлетел вверх, отгоняемый от машины лёгким ветерком. Аббаккио прикусил губу, барабаня пальцами по крыше собственного транспорта, дабы не сосредотачиваться на покрывающей всё вокруг тишине или же собственных мыслях, настойчиво крутящихся в голове. Несколько предыдущих часов он потратил на то, чтобы придумать, чем же занять себя в последующие. Никакой здравой идеи в голову бывшего полицейского так и не пришло, поэтому он просто решил бездумно бродить по улицам деревушки, в надежде вместе с этим получить ещё какие-то сведения о деле.

Захватив зубами сигарету, Леоне уже второй раз за всё утро достал записную книжку. Та вновь легко распахнулась, шурша желтоватыми страницами, и застыла в ожидании действий хозяина. Аббаккио взглянул на последние записи. Сведений было немного. Нет, можно было даже смело сказать, что их не имелось вообще.

Всё, что было на руках у молодого человека, он получил от старого знакомого, по-прежнему служащего в полиции. И то, разговор их состоялся не самым приятным, а нужную Аббаккио информацию пришлось чуть ли не силком вытягивать из бывшего товарища. Уж очень тот не хотел делиться ни своими мыслями, ни официальными сведениями. Труп нашли два дня назад, так что распространяться не стоило. Ни телевидение, ни газеты не должны были пока что знать о происшествии с сотрудником полиции.

Однако сам Аббаккио считал, что он доверенное лицо, сообщить подробности которому вполне возможно. Он оставит всё в секрете, если нужно, забрав с собой в могилу.

С секунду посверлив взглядом не до конца исписанную страницу, Леоне потянулся через открытое окно машины к бардачку, доставая из того тонкую ручку с чёрными чернилами. Сняв зубами колпачок, молодой человек добавил на лист незамысловатую запись:

«Сын рыбака — Бруно. Возможно, обладает нужной для дела информацией»

В конце должен был стоять знак вопроса, однако молодой человек повременил с этим. Вся данная фраза звучала как-то бессмысленно и даже абсурдно, но Аббаккио настолько было нечего делать, а сведений было настолько мало, что даже подобная запись могла быть полезна в дальнейшем. По крайней мере, бывший полицейский старался убеждать себя именно так, не смея думать об обратном.

Взгляд отрывается от записной книжки, поднимаясь выше. Поверх неё Леоне смотрит на мелькающих где-то вдали местных жителей. Их силуэты различимы, но не так отчётливо, как хотелось бы. Они идут по своим делам, намеренно сторонясь чужака. Никто не подойдёт к Аббаккио ближе, каждый специально пройдёт по самой длинной дороге, даже если та и дорогой вовсе не будет. Косые взгляды всё равно заметны. Бывший полицейский прекрасно видит, как смотрят на него эти люди. Они-то думают, что он не замечает. Как глупо…

Леоне негромко вздыхает просто больше не в силах держать это в себе. Получается чуть громче, чем он ожидал, однако вокруг всё равно но души. Никто не услышит его недовольный вздох, никто не отчитает. Единственный взгляд, который молодой человек моментально ловит на себе, ощущается до ужаса странно. Аббаккио уводит собственные глаза в сторону, пытаясь незаметно найти обладателя пристального взгляда.

Он стоит буквально в нескольких ярдах от чёрного седана, виднеясь на фоне неподвижным силуэтом. Высокий, но до ужаса грузный мужчина. Его внимательные глаза, будто бы покрытые затемняющей плëнкой, слегка щурятся, словно осознавая, что Леоне заметил его. Глядя на этого незнакомца, в голове молодого человека невольно проскальзывает одна лишь мысль: «Как с таким телом он вообще способен выйти из дома?». Огромные формы на фоне сравнительно небольших рук и ног выглядят просто неестественно. Пожалуй, Аббаккио готов признать, что впечатление от этого мужчины создаётся не самое приятное. От него словно бы веет чем-то неправильным и жутким.

Где-то в горле собирается низкий рык, жаждущий выйти наружу. Какого чёрта этот странный тип так на него пялится? Леоне резко разворачивается в сторону, где буквально только что он замечал странного толстого человека. Больше терпеть подобное он не может. Всего лишь второй день в этой долбанной деревушке, а местные ведут себя так, словно бывший полицейский какая-то диковинная зверушка. Раздражает!

Аббаккио смотрит прямиком на мужчину. Ему кажется, что на миг — один единственный миг — тот усмехается. Не отрывает взгляд от молодого человека и давит усмешку, так и заставляющую расползаться полные губы. Дрожь пробегает по спине Леоне. Правда, он точно не может понять из-за чего именно. Виноват ли в этом гнев, закипающий в нём, или же странное чувство, расползающееся под кожей от одного лишь взгляда этого человека.

Тот отворачивается. Стоит Аббаккио сосредоточить взгляд, направить его в ответ и наблюдать с таким же пристальным прищуром, как странный незнакомец отворачивается, более не смотря даже одним глазом в сторону молодого человека. Его огромная туша дёргается, будто бы покачиваясь, и мужчина трогается с места, теряясь за рядами домов.

— Синьор полицейский! — послышался отчётливым звоном уже знакомый голос.

Леоне перевёл взгляд на покрытую гравием дорожку, по которой, всё дальше отходя от пляжа, спешил Бруно. Казалось, его тёмные волосы растрепались ещё сильнее, а общий вид парня сделался как раз таким, каким представляют типичных молодых людей из сельской местности, прозвища которых обычно звучат как «первый парень на деревне».

Прежде чем поравняться с бывшим полицейским, Буччеллати бросил неоднозначный взгляд в сторону удаляющегося незнакомца, что пристально наблюдал до этого за Аббаккио. Это не укрылось от взора молодого человека, однако он предпочёл промолчать, чем задавать совершенно ненужные вопросы. Не в плюсе тот был в данной местности и ситуации, да и эти самые «вопросы» стоит поберечь для другого. И всё же, подозрительный обмен взглядами навёл Леоне на неприятные мысли, добавляющиеся к тем, что роились в его голове уже несколько часов подряд.

— Я ведь просил меня так не называть, — похлопывая по карману штанов, в котором вновь скрылась записная книжка, проворчал молодой человек. Остановившийся меньше, чем в паре ярдов от него Бруно мягко улыбнулся. — К слову, как нашёл меня? Мы же договаривались встретиться на пляже. Да и… — Леоне дёрнул рукав собственной рубашки, поднимая её выше запястья, и посмотрел на покоящиеся на бледной коже часы. Тёмный ремешок тех опоясывал запястье, демонстрируя в самом верху небольшой циферблат под стеклом. — Ещё не время.

Аббаккио многозначительно приподнял бровь, поглядывая на стоящего перед ним молодого человека. Тот уже не дышал так часто, как при первой встрече во время его утренней работы, однако капли пота всё ещё поблескивали на изящной, слегка загорелой шее. Глядя на этого парня в данный момент, Леоне всё же точно для себя подметил, что тот и ростом был ниже, и возрастом точно младше. Не укрылось от мыслей бывшего полицейского и подтверждение привлекательности, которую тот подметил в первые же секунды разговора.

— Закончил чуть раньше, вот и решил, что стоит сразу же вас найти, — хмыкнул Бруно, искоса поглядывая на бывшего полицейского. — Вы очень выделяетесь, по сравнению с местными.

— Да, не первый раз уже слышу, — с толикой раздражения в голосе произнёс Леоне. — А, — махнув рукой, решил добавить он. — И давай без этих «Вы». Можно просто Леоне. Леоне Аббаккио.

— Уж постараюсь, — кивнул Буччеллати, вновь одарив молодого человека приятной улыбкой. Он сделал движение, явно намекающее на взаимное рукопожатие, как обычно бывает при знакомстве, однако Аббаккио не выказал особого желания обмениваться рукопожатиями, так что Бруно пришлось неловко потереть шею, запустив затем руку в карман тёмных штанов. — Не обещаю, что всегда так смогу. Я слишком вежлив со всеми.

Услышав подобное, Леоне лишь негромко фыркнул. Причём, сделал это так, словно бы из одного лишь его действия сочилось презрение.

— Так, — протянул Бруно, осознавая, что вновь ощутил некую неловкость — слишком уж много холода ощущалось от собеседника — и слегка опустил взгляд. — Где будем разговаривать о вашем деле? Не на дороге же.

С уст молодого человека сорвался негромкий смешок, который Аббаккио прекрасно заметил. Он посмотрел на Буччеллати с видом человека, явно не расположенного с комфортному разговору за чашечкой чая, но ничего едкого сказать не решился.

— Веди нас сам. Ты здесь местный, так что можешь отвести меня туда, где мы точно сможем поговорить без посторонних глаз.

***</p>

— Когда я сказал отвести меня в место, где можно «поговорить без посторонних глаз», я имел ввиду явно не это…

Аббаккио негромко, однако ощутимо скрипнул зубами, мрачноватым взглядом поглядывая то на улыбающегося Бруно, то на находящееся прямо перед ним здание. Сероватый кирпич почти сливался с посыпанной гравием дорожкой, что вела к невысокому строению, возвышающемуся над той всего в четыре длинные ступени. Этаж в нём был всего один, потому что более и не требовалось, широкие окна были явно затонированы, не давая разглядывать, что творится внутри. Деревянная крыша с бронзовым флигелем, отдалённо напоминающим что-то вроде самолёта, казалось, слегка покосилась, однако никого подобное не волновало.

В целом, местный бар, вывеска которого оглашала его броское, но эффектное название — «Aerosmith», выглядел вполне приемлемо. Будь Аббаккио здесь совсем по иному делу, осмелился бы задержаться в заведении и пропустить пару стопок того или иного спиртного. Вот только проблема была в том, что сейчас бывший полицейский находился при делах. Да, расследование было его личным, но отвлекаться на развлечение в каком-то захолустном баре с привлекательным парнем, которого он знает от силы минут пять, явно в планы Леоне не входило.

Бруно еле заметно усмехнулся, замечая переменившееся лицо молодого человека и брошенный в его сторону недовольный взгляд. Он аккуратно прикусил нижнюю губу, поворачиваясь к своему спутнику и медленно спиной приближаясь к бару.

— Здесь прекрасное место, поверьте, — протянул Буччеллати. — Самое то для секретных дел.

Он еле заметно подмигнул бывшему полицейскому, от чего тот вспыхнул лишь сильнее. Аббаккио недовольно цокнул языком, ещё раз бросив взгляд на заведение.

— Я не собираюсь пить. Тем более с тобой.

— Но ведь речи о выпивке и не шло, — возразил Бруно. — Здесь можно выпить что-то не спиртное, да и поесть за довольно низкую цену.

Леоне скептически глянул на парня, явно не доверяя его словам. Тот неловко отвёл взгляд, ощущая себя так, словно повёл спаивать полицейского, находящегося прямо сейчас на службе. Однако Аббаккио уже давно не был полицейским, но вёл себя подобающе, не желая показывать иную натуру. Возможно, где-то среди вороха собственных мыслей, Леоне думал и о том, что в далёкой от большого города деревушке не будет даже хорошего алкоголя. Вот только подобные мысли пришлось тут же прибрать под себя.

— Идёмте, — вновь настойчиво позвал молодого человека Бруно. — У меня здесь работает хороший знакомый.

И, прежде чем Аббаккио успел хоть что-то сделать или подумать о чём-то ещё, парень оказался уже у самой двери, обрамлённой вырезанным прямо на её дереве узором, и дёрнул ручку. Бывший полицейский поспешил поравняться со своим спутником, едва не споткнувшись на последней, четвёртой ступеньке, и оказался у входа быстрее, чем планировал. Из открытой двери, позволяющей рассмотреть первые «пейзажи» бара, в нос ударил слабый запах алкоголя с примесью каких-то моющих средств, вероятно предназначенных для мытья полов.

«Aerosmith» встретил двух ранних клиентов приглушённым светом, исходящим всего из пары-тройки лампочек, висящих буквально на оголённых проводах под самым потолком, и еле слышными переговорами единственных посетителей. Леоне сразу же обвёл взглядом помещение, подмечая небольшие круглые столики, за которыми, по большей части, мог поместиться лишь один человек. Пара каких-то местных, имеющих не самый подобающий вид, напоминающий либо бандитов, либо законченных пьянчуг, теснились в самом конце бара, тихо переговариваясь. Казалось, что именно их разговор и создавал хоть какой-то шум, нарушающий полнейшую тишину.

Какой-то мужчина с уже почти полысевшей головой, аккуратно уложенной прямиком на стол, спал посреди заведения. Вид его тоже подсказывал, что человек этот явно уже давно скатился в самый низ социальной лестницы. Одежда, что больше походила на лохмотья бездомного, свисала вниз, закрывая деревянный стул, на котором мужчина ещё чудом сидел, а на уложенных на поверхности стола руках виднелись типичные для такого человека перчатки без пальцев, явно обрезанные неровными линиями. Глядя в его сторону, Аббаккио живо представил, что этот клиент наверняка прохлаждается здесь ещё с ночи, если, конечно, бар работает в ночные часы. Невольно молодой человек вспомнил и себя в первые пару лет, когда его выгнали из полиции. Картина с этим несчастным спившимся человеком больно кольнула Леоне в сердце. Удивительно, он-то думал, что оно уже, если не замёрзло, то превратилось в камень.

Стараясь не отставать от Бруно, бывший полицейский поспешил за ним прямиком к барной стойке. Ещё с порога Аббаккио не заметил за ней никого. Это удивило молодого человека, заставив где-то в собственных мыслях едко пошутить на тему бара с самообслуживанием.

Однако Буччеллати это, похоже, совершенно не смутило. Он обогнул почти всю барную стойку, направляясь в самый конец, где залакированная деревянная поверхность заканчивалась слегка закрученным внутрь углом, и остановился прямиком под горящей под потолком лампочкой. Только теперь Леоне заметил сидящего за стойкой молодого парня. Тот покачивался на стуле, спинка которого касалась конца барной стойки не давая предмету мебели упасть со своих двух жалких ножек, на которых он раскачивался, не обращая внимания на пришедших клиентов.

В руках парня негромко пикала какая-то видео-игра, помещённая в узкий экранчик небольшого пейджера с яркими кнопками. Пальцы в быстром темпе щёлкали по ним, набивая очки. Блёклый свет от экрана спадал на лицо парня, почти сливаясь с тускловатым свечением лампочки, что делало и так загорелую кожу ещё более тёмной. Облачён молодой парень был в кожаную куртку, которая явно была ему не по размеру. Слишком большая в плечах и руках. Сразу же складывалась впечатление, что одежда была, как говорят, «с отцовского плеча». Тёмные пряди взъерошенных волос липли к лицу, но юноша даже не удосуживался убрать их, слишком увлечённый игрой.

Леоне невольно скривился. «Этот пацан и есть тот, кто заведует баром?» — пронеслось в его мыслях, заставляя думать об абсолютной некомпетентности и негуманности местных.

— Эй, Наранча! — позвал Бруно, пару раз хлопнув ладонью по поверхности барной стойки, — Собираешься обслуживать клиентов?