Глава 10 (1/1)

Ошалевшая от внезапно открывшегося вокруг простора, Тарья выбежала, растолкав обеих коллег, и пронеслась по коридору так быстро, что остальные вокалистки только удивленно глянули ей вслед. – Кто вообще додумался пригласить нас с Тарьей на эту чертову свадьбу?! – выходя в коридор, возопила Ользон так, что ее психотерапевту оставалось только посочувствовать. Теперь она хотела рвать и крушить все подряд. Она бы убила каждого, кто хоть как-то причастен к организации этой вечеринки. Первым на очереди, конечно же, был Холопайнен. Сжав кулаки от злости, она припустилась наперегонки с Турунен. Флор в который раз испугалась за психическое здоровье второй вокалистки и за последующее физическое здоровье басиста, а потому решила пока не выдавать его. У нее не было повода злиться на Марко за приглашения, ведь благодаря его розыгрышу она смогла увидеть Тарью. Было лишь желание отомстить за запертую дверь, но она не знала, кому именно. Разъяренная Анетт выбежала на улицу, где ей не составило труда найти невесту. Решив, что лучше Куркелы никто не может знать о местонахождении клавишника, шведка решила расспросить именно ее. Пока женщины, мягко говоря, разговаривали (а точнее, Анетт орала на новоиспеченную госпожу Холопайнен, которая решительно ничего не понимала), первая и третья вокалистки вновь объединились и отыскали Туомаса на кухне – маэстро уже успел помириться с Хиеталой и что-то весело с ним обсуждал. До женщин долетел обрывок фразы басиста: – …А потом я взял и запер кого-то в этой кладовке… Певицы переглянулись. Прочитав мысли друг друга, они обе заорали в открытое окно: – Анетт! Они здесь! Мужчины, не сговариваясь, поняли, что пора делать ноги. В голове у Марко пронеслась мысль, что остальные коллеги, наверное, спрятались от страха где-то под землей. И, честное слово, в этот момент он позавидовал им дичайшей завистью. Не успела Ользон вернуться в дом, как парни с космической скоростью пронеслись мимо нее в сторону черного хода, а за ними едва поспевали Флор и Тарья. К гонке сразу же присоединилась Анетт, а затем и кричащая что-то ей вслед Йоханна, спотыкающаяся о подол свадебного платья. Вся эта колонна музыкантов выбежала на улицу и сделала пару кругов вокруг дома. Гости, мягко говоря, слегка удивились: едва очухавшаяся впечатлительная дама упала в обморок снова, но на нее никто не обратил внимания. В конце концов, Марко с Туомасом снова забежали в дом, кубарем влетели вверх по лестнице и спрятались в первой попавшейся комнате – ей оказалась уже известная спальня Йоханны. Парни тут же упали на пол, тяжело дыша. Марко заметил наручники и не упустил возможности поиздеваться над другом даже в такой трудной жизненной ситуации. Он встал и с хитрой улыбочкой взял их в руки. Но сделал он это зря, потому что в эту же секунду дверь распахнулась, и в комнату ворвалась взлохмаченная Флор. – Ага! – злорадно воскликнула она. – Развлекаемся, значит?..*** Спустя несколько секунд в спальню Йоханны ворвались Анетт и Тарья, запыхавшиеся, но по-прежнему горящие жаждой мести. Они, кажется, собирались что-то сказать, но, оценив обстановку в комнате, замолкли на полуслове. И им было, чему удивиться: кожаная мебель, наручники и плетки как-то не вязались с привычно-диснеевским образом Холопайнена. – Миленько, – протянула Ользон, удивленно смотря по сторонам. – Да уж… Бдсмненько… – согласилась Тарья, тут же утратив свой боевой пыл. – Что, Туо, устал искать свою легендарную инносенс и решил пуститься во все тяжкие? Готовься, Флор: в следующем альбоме лунатик будет соблазнять сирену в стиле садо-мазо… Внезапно в комнату с криком ?Не заходите туда!? влетела Йоханна. В ее растрепавшейся прическе явно не хватало нескольких шелковых цветочков, а подол платья по цвету идеально подходил к пятнисто-серо-зеленому от следов травы и земли костюму Холопайнена. На мгновение повисла немая пауза, после чего невеста досадливо констатировала: – Поздно. – Да нет, почему же? – задумчиво произнесла Тарья, похоже, еще не отойдя от удивления. – Ты как раз вовремя. Объяснишь? – Ну, – замялась Йоханна, – просто… он предложил… а я… Да и нормально, в общем-то… – Понятно, – подвела итог Анетт. – В том, что ты сказала, как в лирике Холопайнена, – без пол-литра Коскенкорвы не разберешься. – Вот-вот, – откликнулась Турунен. – Наглядный пример того, как переизбыток общения с поэтами сказывается на психике. Скоро и эта письма писать начнет... – Нет, не письма, а приглашения! – хохотнула Флор, и все три вокалистки понимающе переглянулись.