Часть 16 (1/2)

В тот же вечер, сдергивая с постели мокрое от слез белье, он решительно затолкал его в стиралку. Хочется в душ — на коже чувствуется мерзкое ощущение, будто красивые пальцы, что оставляли ночью мурашки при прикосновении, фантомно гладят и сейчас. Так приятно. И именно по этой причине — невыносимо.

С ненавистью глядя на себя в зеркало, парень красится, одевается и звонит Богому. Разговор, на самом деле, какой-то скомканный. Кажется, что Пак навеселе: говорит странно, смеётся невпопад; но это дело десятое. Тэхену плевать.

Он согласен на свидание, ему нужно отвлечься, почувствовать себя нужным хоть кому-то, почувствовать себя желанным вопреки холоду, что сковал сердце.

Вызнав адрес Чанеля, уверенно идёт к нему и буквально врывается в квартиру, когда дверь перед ним открывается.

«Милашка пришёл» орут ему вслед, предупреждая остальных. Однако, радостные возгласы прерываются злым и громким:

— Динь-Дон!

Тэ яростно обводит комнату взглядом и подходит к недоумевающему Чонгуку. Тэхен отталкивает от себя руки, которые собрались его обнять и просто выпалил первое, что крутилось к него на языке.

— Скажи, ты просто использовал меня?

Молчание. Конечно, что ему ещё говорить. Воздух в комнате сгустился буквально за секунду. Намджун недоуменно смотрел на Тэ, а Чанель лишь ошарашенно выдохнул.

— И какова цена победы?

— Нет, Тэ, все не… — Чон буквально задохнулся торопливыми словами, осознав смысл сказанного, когда Тэхен его перебил.

— Цена! Скажи, блять, на сколько вы меня оценили!

— Триста баксов — отозвался Юнги. — триста, он соблазнит тебя и ты окажешься в его постели.

Тишину комнаты можно было резать ножом. Все вдруг поняли, почему Тэхен злобный и разъярённый. Шуга говорил правду. Как бы он не любил Тэхена, спор был. Неважно, что они все про него забыли уже давно, не важно, что ввязались в это только из-за Чонгука, которому не хватало мозгов все решить другим путём, не важно. Они не придали этому значение, а Тэ, милый солнечный мальчик, все узнал. И для него как раз-таки значение имело место быть. И он, наверняка, чувствует себя глубоко униженным и оскорбленным в лучших чувствах.

Наверно, каждый в этой комнате ощущает как время сыпется песком сквозь пальцы. Только Тэхен отчетливо понимал, чем все сегодня закончится. Он помнит все советы старших. Какая глупость, этот их план мести! Отрезать яйца и носить вместо серёжек? Добавить эстроген в протеиновый коктейль? Подкинуть тараканов в сумку? Ребячество какое-то. На словах это было смешно и воинственно, но когда реальность бьет тебя под дых, сил остаться на ринге и дать сдачи практически нет.

— Нарушение условий спора считается поводом не отдавать ему выигрыш?

Удивление повисло в воздухе. Мысль о побеге на Антарктиду крутится у Чанеля в голове на бесконечном повторе.

— Дорогой, давай уточним некоторые детали вчерашнего вечера — ухмыльнувшись, мягко попросил Тэ.

Чувство приближающегося пиздеца накрыло Чонгука с головой. Ким знал не только сам факт спора, но и его детали, а это уже катастрофа. То, что сказал ранее Юнги — лишь верхушка айсберга.

— Как ты думаешь, зайчик, какова вероятность того, что трезвый парень, с которым ты вдруг решил переспать, окажется готовым к любым экспериментам, в будний день рядом не будет никого, чтобы подержать свечку, и, к тому же, претендент одет в эротичное белье твоего любимого цвета. И, чисто технически, это ты оказался в моей постели. Но мы придираться не станем. — закончил Тэ весело.

— Как ты узнал? Кто это был? — устало прошелестел Намджун, не успев закончить, как Чанель вмешался.

— Ты же осознаёшь, что это просто игра? Мы понимаем, что ты расстроен, но ведь это несерьёзно, ты бы никогда не узнал о споре. Секс на одну ночь, никаких обязательств ни с твоей стороны, ни с его. Потрахались, разбежались, забыли. Ну или… не разбежались…

Пак старался говорить мягко, но в его тоне чувствовалась некая «кислинка», будто пытался убедить в своих словах и не мог понять, почему собеседник так остро реагирует на сказанное ранее. Подумаешь, поспорил, но он ведь должен был почувствовать, младший ведь даже не скрывал…

— Тем более, это все было очень давно. Тогда мы ещё были посторонними друг для друга. Незнакомцами. — Намджун чувствовал тяжесть собственных слов, как они оседают чугунным якорем в желудке и давят, давят. Совесть колючими жгутами скручивала внутренности.

— Это уже дело чести! — улыбаясь произнёс Тэхен. — И знаете, что самое забавное? Я думал, мы — друзья…

Вот он, грохот разбитого сердца. Жгучий стыд. Чувство предательства. Больно, очень больно.