Глава 2: Как в старые добрые времена. (2/2)

- Конечно, - просто согласилась девушка. – Без проблем, пока ты не просишь меня привезти тебе пальму.

Неожиданное напоминание об истории про пальму было именно тем, что помогло им отвлечься от мыслей о недавней атаке. Ияр не был свидетелем той истории, поскольку произошла она более семидесяти лет назад, когда строительство Академии в целом и оранжереи в частности ещё не было полностью завершено. Отправляясь в путешествие за моря, Энея спросила Ниалла, что ему привезти оттуда в качестве сувенира. Без особых раздумий, шутки ради, он попросил её привезти ему экземпляр особого вида пальмы, который рос в местности, куда она направлялась, и который он хотел бы иметь в оранжерее.

По возвращении несколько недель спустя, Энея объявилась с пальмой, которую он хотел. В вазоне. Ростом немного выше, чем сама девушка. После того, как ей пришлось везти её несколько тысяч километров и буквально пересекать с ней море. В тот день Ниалл раз и навсегда усвоил, что список вещей, которые Энея готова сделать, чтобы его порадовать, весьма безграничен, и не он один в их отношениях захватил бы весь мир, если бы его половинка об этом попросила. Они посадили пальму в тот же день, и спустя более чем семьдесят лет она всё ещё росла тут, в оранжерее, ростом превышая четыре метра.

Их маленькая вечеринка в компании Ияра продлилась до поздней ночи, бутылка вина была опустошена, свежие сплетни и истории – рассказаны, и они веселья ради посостязались в сочинении коротких песенок, содержание которых никогда не должно было достичь ушей студентов.

Вскоре после ухода Ияра Энея и Ниалл снова были в его маленькой кухне, прибираясь и моя бокалы из-под вина, наслаждаясь тем, что могли разделить ощущения дома друг с другом и просто быть рядом. Ниалл не мог перестать думать о Празднике и о том, что Энеи на нём не будет, как сильно он этого бы ни хотел. Её присутствие там дало бы им обоим почувствовать себя, как в старые добрые времена, но план, на котором они остановились, не был оторван от реальности и настоящего времени.

Проблема была не только в хорошем проведении времени вместе на Празднике. Планируя строительство Академии сто с лишним лет назад, они строили то, что теперь было его личными апартаментами, как свои новый дом – даже не первый, где бы они жили вместе. Они поселились тут, когда строительные работы были завершены, персонал Академии знал, кто Энея такая, она многое делала по части организационных вопросов, хоть и едва ли имела непосредственный контакт со студентами. Она всё ещё много путешествовала и время от времени навещала свою мать, живя у той по паре-тройке недель за раз, но её дом был здесь, в Академии, с Ниаллом.

Когда началась война и Ниалл был в основном занят своими обязанностями, как генерал, оставив Академию под контролем своего заместителя, Энея переехала к Нейт и занялась её проектами. Это продолжалось почти десять лет, а потом, вскоре после судьбоносного сражения, она исчезла, так что Ниалл в одиночестве вернулся жить в Академию. Спустя тридцать восемь лет – два года назад – Энея вернулась, но с тех пор она лишь навещала Ниалла в Академии, много путешествуя и имея резиденцию Нейт в качестве своего основного места жительства. Её визиты были чудесным временем, каждый напоминал медовый месяц, поэтому Ниаллу было не особо на что жаловаться, но он хотел, чтобы Энея переехала сюда и не скрывала своего присутствия: почти два года прошли с её возвращения, но она так и не сделала его публичным, оставаясь неуловимым, полумифическим персонажем, о котором знают не так много людей. Если Энею устраивало такое положение дел, Ниалл не собирался требовать от неё иного себе в угоду.

- Ты вздохнул по меньшей мере десять раз за последние пять минут, - голос Энеи вырвал его из задумчивости. – Ты же знаешь, что можешь рассказать обо всём, что тебя беспокоит?

Ниалл бесконтрольно вздохнул ещё раз, не имея особого представления о том, как уложить в слова всё это и надо ли: Энея всегда точно знала, что могло его беспокоить.

- Всё изменилось, - сказал он в итоге, и Энея поняла, что он имеет в виду события последних пятидесяти лет.

- Да, всё не так, как было раньше, - тихо согласилась она и медленно подошла к Ниаллу, чтобы обвить свои руки вокруг его талии, глядя вверх на его лицо.

- Совсем не так, - добавил мужчина, притягивая её ближе и оставляя на её лице след из нежных, как касание пёрышка, поцелуев. – Но знаешь, что остаётся неизменным? Ты любовь всей моей жизни.

Энея на момент прикрыла глаза, позволяя этому тёплому и пушистому ощущению разлиться внутри её грудной клетки. Ниалл видел трепет её век и счастливую улыбку, украсившую её губы.

- Я тоже тебя люблю, - ответила она, открывая глаза, чтобы встретиться с его взглядом. – Я всё ещё имею в виду каждое своё признание в любви к тебе, что сказала за эти двести восемьдесят лет.

- Рад это слышать, - Ниалл улыбнулся. – Раз уж тебя не будет завтра на Празднике, не против, если мы потанцуем сейчас?

Девушка просияла от одного только предложения. Они торопливо проследовали в просторную гостиную, чтобы сдвинуть мебель и освободить место для танца, и вскоре они уже кружились в темноте комнаты, не нуждаясь ни в какой музыке: они танцевали так сотни и тысячи раз во всевозможных местах – от самых роскошных бальных залов до полей диких цветов, от домов их друзей до этой самой гостиной. Ниалл вёл, Энея следовала за ним, полностью доверяя каждому его движению и очаровывая его тем, как выглядит в темноте при тусклом свете луны, с распущенными белыми волосами и сверкающими глазами. Он заставил ветер мягко дуть в комнату сквозь открытые окна, поэтому для обоих этот танец был подобен полёту.

Этот танец закономерно вёл к моменту, когда их губы встретились в страстном, но оттого не менее нежном поцелуе. Ниалл и Энея остановились в центре комнаты, полностью увлечённые друг другом точно так же, как и всё это время с тех пор, когда им не было ещё и восемнадцати, чтобы было весьма юным возрастом даже для людей, не говоря уже о волшебниках, живущих сотни лет. Тогда даже их родители думали, что это всего лишь юношеская влюблённость и конец близок. Спустя двести восемьдесят лет Ниалл и Энея были всё так же влюблены друг в друга и никогда не желали кого-либо ещё. Каждый раз, занимаясь любовью, они ясно давали понять, что никто на свете не сможет это у них отнять. Они выбрали друг друга однажды и продолжали друг друга выбирать каждый день своей жизни.

Некоторое время спустя, в середине ночи, они вдвоём лежали в постели, неспящие и обнажённые, в шутку поборовшиеся за одеяло (Энея победила) и уютно устроившиеся в обнимку под этим самым одеялом (Энея смилостивилась), наслаждающиеся моментом. Тусклый свет луны и свежий воздух этой ночи ранним летом наполняли комнату, и не было ни одного другого на свете места, где они предпочли бы быть сейчас.

- Знаешь, - сказал Ниалл, выуживая шнурок, которым он подвязывал волосы, из своих спутанных прядей и отправляя его в полёт в сторону тумбочки, надеясь найти его с утра, - мне правда любопытны детали твоего тридцативосьмилетнего отпуска для души.

Лежащая на его груди, Энея подняла голову и улыбнулась:

- Знаю, но есть вещи, которые я бы хотела оставить при себе.

Она никому так, в общем-то, и не рассказала, как ей удалось выпасть из существования почти на четыре десятка лет и вернуться, когда она была готова.

- Интересно это слышать от человека, с которым я делю постель, - Ниалл усмехнулся, но тут же поцеловал её висок, давая понять, что не станет пытаться что-либо выпытать. – Ладно, храни свои секреты.

Энея слабо улыбнулась и скатилась с его груди, чтобы смотреть в потолок. Спустя несколько минут тишины она тихо заговорила, стараясь отделить себя от собственных эмоций:

- Раз уж мы поднимали эту тему не раз за сегодняшний день я бы хотела напомнить: я всегда буду сожалеть о том, что оставила тебя тогда, и что меня так долго не было. Мне жаль, что я заставила тебя через всё это прийти и причинила тебе боль. Мы оба знаем, что ты никогда не сбежал бы вместе со мной, потому что ты будешь выполнять свои обязанности, даже если они станут твоей погибелью – это я могу решить, что никому ничего не должна, и сбежать от всего. Мы оба знаем, что ты бы попросил меня остаться, если бы той ночью знал мои намерения, и я бы осталась, даже если бы это свело меня с ума. Худшее, что я когда-либо делала – это то, что я сделала с тобой. Я прекрасно это знаю, и мне очень жаль.

Не ожидавший этой речи, Ниалл дослушал её до конца, замерев, прежде чем хотя бы посмотрел на Энею, но когда посмотрел, то увидел слёзы в её глазах и что она пытается не расплакаться.

- Эй, эй, Энни, посмотри на меня, - попросил он, поворачиваясь и сползая головой чуть вниз на подушке, чтобы их лица были на одном уровне.

Она повернула лицо к нему, и он ласково положил ладонь на её щёку, смотря в её глаза. Потребовалось несколько секунд, чтобы уместить в слова то, что он собирался сказать.

- Я всё это знаю, и всё в порядке. Даже если твоё исчезновение причинило мне боль тогда, единственное, что имеет значение сейчас – это то, что ты снова рядом со мной. Иногда я слишком увлекаюсь собственными эмоциями, но я с этим справлюсь. Последнее, чем я хочу заниматься – это отчитывать тебя при других, как сегодня, или заставлять тебя вечно чувствовать себя виноватой. Я клянусь, что больше так не сделаю. Я сразу же простил тебя в тот самый момент, когда снова увидел два года назад.

- Но ты ведь продолжишь шутить по этому поводу, так ведь? – Энея хитро улыбнулась, чуть прищурившись.

- Даже спустя пять веков, - Ниалл улыбнулся ей в ответ. – Прости, эта тема слишком плодородна для шуток.

- Я не стану притворяться, что не шутила бы об этом вечность, будь я на твоём месте, - призналась девушка, пожимая плечами. – Значит, мы квиты и всё в порядке?

- Именно так, - Ниалл подался вперёд, чтобы поцеловать её, прежде чем потянул обратно на свою грудь, желая держать возлюбленную так близко к себе, как это возможно.

В конце концов, единственное, что является важным – это то, что они вместе, влюблены друг в друга, и никто не сможет это у них отнять. Эта летняя ночь медленно перетекала в раннее утро, мир притих, и Ниалл с Эней знали, что могут воспользоваться моментом сейчас и потом спать допоздна, просто позволяя себе быть счастливыми.