Глава 20 Как все это было (1/2)
Москва. Театр Романа Виктюка
— А. Кочетков</p>
</p>
С ЛЮБИМЫМИ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ</p>
Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,</p>
— Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.</p>
Не зарастет на сердце рана,</p>
Прольется чистыми слезами,</p>
Не зарастет на сердце рана</p>
— Прольется пламенной смолой.</p>
— Пока жива, с тобой я буду
Душа и кровь нераздвоимы,</p>
— Пока жива, с тобой я буду</p>
— Любовь и смерть всегда вдвоем.</p>
Ты понесешь с собой повсюду</p>
— Ты понесешь с собой, любимый,</p>
— Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.</p>
— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,</p>
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?</p>
— За расставаньем будет встреча,</p>
Не забывай меня, любимый,</p>
За расставаньем будет встреча,</p>
Вернемся оба — я и ты.</p>
— Но если я безвестно кану</p>
— Короткий свет луча дневного,</p>
— Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?</p>
— Я за тебя молиться стану,</p>
Чтоб не забыл пути земного,</p>
Я за тебя молиться стану,</p>
Чтоб ты вернулся невредим.</p>
Трясясь в прокуренном вагоне,</p>
Он стал бездомным и смиренным,</p>
Трясясь в прокуренном вагоне,</p>
Он полуплакал, полуспал,</p>
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,</p>
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.</p>
Нечеловеческая сила,</p>
В одной давильне всех калеча,</p>
Нечеловеческая сила.</p>
Земное сбросила с земли.</p>
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,</p>
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.</p>
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,</p>
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!</p>Пронзительно, трепетно, лирично прозвучал голос Маруси в чаше сцены. Она с самого первого урока актерского мастерства, терпеть не могла этюды и монологи для детей, и учила Маяковского и Окуджаву, Ахмадулину, и Цветаеву, Шекспира, Шиллера, и других
— Bella!!!!!!!!!! Bravo!!!!!!!!!!!!!!
Донеслись из зала восторженные аплодисменты,
— Я готовий слухати тебе вічно!!!!!!!!!!!
(Я готов слушать тебя вечно!!!!!!!!!!!!!)
Вдохновленная успехом Машуня продолжила выступление:
— Монолог уральского крестьянина Хлопуши из драмы Сергея Александровича Есенина « Пугачев»
Сумасшедшая, бешеная кровавая муть! Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам? Проведите, проведите меня к нему, Я хочу видеть этого человека! Я три дня и три ночи искал ваш умет, Тучи с севера сыпались каменной грудой. Слава ему! Пусть он даже не Петр! Чернь его любит за буйство и удаль. Я три дня и три ночи блуждал по тропам, В солонце рыл глазами удачу, Ветер волосы мои, как солому, трепал И цепами дождя обмолачивал. Но озлобленное сердце никогда не заблудится, Эту голову с шеи сшибить нелегко. Оренбургская заря красношерстной верблюдицей Рассветное роняла мне в рот молоко. И холодное корявое вымя сквозь тьму Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам. Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!
— Кто ты? Кто? Мы не знаем тебя! Что тебе нужно в нашем лагере? Отчего глаза твои, Как два цепных кобеля, Беспокойно ворочаются в соленой влаге? Что пришел ты ему сообщить? Злое ль, доброе ль светится из пасти вспурга? Прорубились ли в Азию бунтовщики? Иль как зайцы, бегут от Оренбурга?
Подхватил Роман Григорович, и услышал в ответ:
— Где он? Где? Неужель его нет? Тяжелее, чем камни, я нес мою душу. Ах, давно, знать, забыли в этой стране Про отчаянного негодяя и жулика Хлопушу! Смейся, человек! В ваш хмурый стан Посылаются замечательные разведчики. Был я каторжник и арестант, Был убийца и фальшивомонетчик. Но всегда ведь, всегда ведь, рано ли, поздно ли, Расставляет расплата капканы терний. Заковали в колодки и вырвали ноздри Сыну крестьянина Тверской губернии. Десять лет
— Понимаешь ли ты, десять лет? То острожничал я, то бродяжил. Это теплое мясо носил скелет На общипку, как пух лебяжий. Черта ль с того, что хотелось мне жить? Что жестокостью сердце устало хмуриться? Ах, дорогой мой, Для помещика мужик — Все равно что овца, что курица! Ежедневно молясь на зари желтый гроб, Кандалы я сосал голубыми руками… Вдруг… три ночи назад… губернатор Рейнсдорп, Как сорвавшийся лист, Взлетел ко мне в камеру… «Слушай, каторжник! (Так он сказал.) Лишь тебе одному поверю я. Там в ковыльных просторах ревет гроза, От которой дрожит вся империя, Там какой-то пройдоха, мошенник и вор Вздумал вздыбить Россию ордой грабителей, И дворянские головы сечет топор — Как березовые купола В лесной обители. Ты, конечно, сумеешь всадить в него нож? (Так он сказал, так он сказал мне.) Вот за эту услугу ты свободу найдешь И в карманах зазвякает серебро, а не камни». Уж три ночи, три ночи, пробиваясь сквозь тьму, Я ищу его лагерь, и спросить мне некого. Проведите ж, проведите меня к нему, Я хочу видеть этого человека!
**************
Ира чувствовала не дышала, не шевелилась, не верила. Та ли это девчушка, в сарафане, которую Ира привезла в театр, чуть больше часа назад. Малышка, с задорными тугими косами. Кроха которая испугалась, слов, Сережки Федотова, о эстетике жестокости? НЕТ, со сцены на нее смотрел, с ней, с Ирой говорил, каторжник Хлопуша, впалые щеки, спутанные волосы, горящие ДИКИМ огнем взгляд
— Моя Зіронько, Моя справжня, чи відомий тобі монолог мавки з
«Лісової пісні»?
(Моя Звездочка, моя настоящая, известен, ли тебе монолог мавки из « Лесной песни»? )
— Так. (Да)
— Мрію почути! (Мечтаю услышать!)
— Леся Українка. Останній монолог мавки
О, не журися за тіло!
Ясним вогнем засвітилось воно,</p>
Чистим, палючим, як добре вино,</p>
Вільними іскрами в гору злетіло.</p>
</p>
Легкий, пухкий попілець
Ляже, вернувшися, в рідну землицю,</p>
Вкупі з водою там зростить вербицю,</p>
— Стане початком тоді мій кінець.</p>
</p>