Глава 19 Расстановка печатей в паспортах (1/2)
Москва. Дом — Музей Высоцкого на Таганке
Людмилу Владимировну закрутили ежедневные хлопоты музея, позвонить, договориться, проконтролировать, заполнить, оплатить, и прочее прочее. Никита помогал, и сильно, но помимо всего у него были студенты, спектакли, работы в кино, а музей требовал ежедневных забот. В кабинет нерешительно постучали
— Войдите!
Оторвав взгляд от бумаг Людмила Владимировна увидела старшего сына
— Аркаша, что случилось? В последний раз ты так молчал, когда вы с Хомутовым химкабинет взорвали
— Ты не волнуйся, она к тебе не приблизиться!
— Ты о чем?!
— Ну, эта Иваненко, неизвестно жива ли она вообще?!
— С Божьей помощью, Таня жива и здорова, насколько это возможно в нашем возрасте
— ЧТО?! ОНА ЧТО ПРИХОДИЛА, ДА КАК ОНА ПОСМЕЛА?!!!!!!
— Сядь и успокойся!
С хлопком на стол легло заключение ДНК- теста
— Экспертное заключение…….. Судебно-медицинская лаборатория……. Иследованье аллей……….99,999% установлено прямое родство на уровне отец — дочь………
Людмила Владимировна кивнула положив рядом тетрадь в твердой синей обложке
— Машенька нашла на Грузинской
— Что это?!
— Читай- читай
— 26 сентября 1972 года. Ну вот теперь и у меня есть ДОЧКА! МОЯ ДЕВОЧКА! Анастасия Владимировна Иваненко (Так будет лучше) Дорогая моя, доченька! О нас с твоей мамой будут говорить много не правды, а я хочу, чтобы ты, когда вырастешь, знала правду. Твоя мама была такой красивой, как Бриджит Бардо, она служила у нас в театре, я понимал, что ничего не могу дать ей, я ведь пью, и жилья у меня своего нет, одни съемные углы. А она……… Она такая прекрасная, такая хрупкая! Она мой Ангел, моя Танюша, моя Танюшенька! Рядом с ней Я ДЫШУ, Я ЖИВУ, Я ЛЮБЛЮ!
Она выбрала меня, за что мне такое счастье, неужели меня и правда есть за что любить?! Она терпит мой скотский характер, и ухаживает, когда я пью, варит бульоны, боится за мое сердце, говорит слабое оно у меня, а я смеюсь, — Слабое, потому, что давно тебе отдано, моя нежная, моя прекрасная, моя Танюшка!
А потом у нас в театре появилась эта Влади, «Баба как баба, и что ее ради радеть?»
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,
Если, конечно, и ту и другую раздеть.» И я понял, вот он мой шанс, мы поженимся, даже обвенчаемся для верности, и я смогу выезжать за бугор! А там ведь все есть джинсы, и «Шилялис»!. ВСЕ! Погранцы шмонать не будут, Высоцкому ведь все можно! Я заработаю, и у нас с тобой моя Танечка, моя Танюшечка, будет своя квартира, нет, я построю для тебя ДОМ, наш ДОМ, РОДНАЯ!
Как же трудно, мне тебя оттолкнуть, я ведь не могу тебе рассказать всего моя БЕСЦЕННАЯ! Марина должна поверить, все должны поверить, иначе 154 Не за себя боюсь, тебя затаскают, театру кислород перекроют……….
Ты прилетела ко мне в Одессу, ухаживала, убирала, приводила в человеческое состояние и — ни одного бранного слова! ТЫ ЖИЛА МНОЙ, МОЯ ДРАГОЦЕННАЯ! Влади, БРЕЗГОВАЛА, когда запивал, уходила, оставляла меня с приятелями. Ей было ПРОТИВНО видеть меня в таком состоянии! Ты сказала о ребенке так просто, так искренне……..Родная, если бы ты знала, если бы ты только могла почувствовать, как я РАД! Но сейчас я не могу так рисковать тобой! Пойми, меня Танюша! Единственное, чего ты не выполнила, не отказалась от нашего ребенка. Для тебя это было все равно, что убить меня!!!!!!!!
Ты исчезла из моей жизни, только ночью звонила, плакала, и молчала в трубку, и я молчал, а мама злилась………. А потом я пришел к тебе в гримерку, и молчал…… Ты рассмеялась, и сказала, что у меня глаза, как у побитой собаки…… Да, я твоя собака, собака без конуры…….
Я отдаю тебе свой паек. Просто оставляю в твоей гримерке, и ухожу, тебе нужно хорошо питаться. А вечером, вечером снова к театру подъедет Черный ворон, и будет снова концерт для избранных на Лубянке, Люда, боится, что однажды я не вернусь, а я улыбаюсь, ничего прорвемся, я детей не оставлю! А там паек и деньги, мальчишкам ведь нужны, и брюки, и ботинки (Никита просил конструктор на Новый год, а Аркаша, меч и доспехи, как у богатырей, нужно зайти в « Детский мир» пошептаться с продавщицами)
Люда говорит, за чем тебе эта Влади?! был бы с Таней (Она тоже считает, что ты хорошая!), но я и ей не могу ничего рассказать….
Свели меня с фарцовщиком, который достал мне чеки в «Березку» купишь маленькому приданное……….
26 сентября 1973 Тебе уже год мое СОКРОВИЩЕ! Мне редко удаеться тебя увидеть…… Но ты так смешно тянешь ко мне ручки, дергаешь меня за нос, когда прихожу! Девочка моя, ты так похожа на своих братьев. Потерпи еще немножко, и я вас познакомлю, ты я, и мама будем жить вместе. У меня все получается, Марина мне поверила, ездим во Францию часто. Привожу по десять — пятнадцать «шилялис» и другое, с погранцами проблем нет. Зато дома военное положение. У Аркаши в школе был поэтический вечер, велели выучить стихотворение, которое нравится, он нашел где-то «Лукоморья больше нет» и со словами, а мой папа вот, какое написал начал рассказ:
— Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след,</p>
Дуб годится на паркет, так ведь нет —</p>
Выходили из избы здоровенные жлобы,</p>
Порубили все дубы на гробы…</p>
Ты уймись, уймись, тоска у меня в груди,</p>
Это только присказка, сказка впереди…</p>
Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,</p>
Но явился всем на страх Вертопрах,</p>
Добрый молодец он был — бабку-ведьму подпоил,</p>
Ратный подвиг совершил, дом спалил…</p>
Тридцать три богатыря порешили, что зазря</p>
Берегли они царя и моря,</p>
Каждый взял себе надел, кур завел и в нем сидел</p>
Охраняя свой удел не у дел…</p>
Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб,</p>
А с окружающими туп стал и груб,</p>
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,</p>
Хоть имел участок свой под Москвой…</p>
А Русалка, вот дела — честь недолго берегла,</p>
И однажды, как смогла, родила,</p>
Тридцать три же мужика не желают знать сынка,</p>
Пусть считается пока сын полка…</p>
Как-то раз один колдун, врун болтун и хохотун,</p>
Предложил ей, как знаток бабских струн,</p>
Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму,</p>
И пошла она к нему как в тюрьму…</p>
Там и вправду ходит кот, как направо, так поет,</p>
А как налево — так загнет анекдот,</p>
Но ученый, сукин сын, цепь златую снес в торгсин,</p>
А на выручку — один в магазин…</p>
Как-то раз за Божий дар получил он гонорар,</p>
В Лукоморье перегар на гектар,</p>
Но хватил его удар и чтоб избегнуть Божьих кар</p>
Кот диктует про татар мемуар…</p>
А брадатый Черномор, лукоморский первый вор,</p>
Он давно Людmилу спер, ой, хитер!</p>
Ловко пользуется, тать, тем, что может он летать,</p>
Зазеваешься — он хвать — и тикать.</p>
А коверный самолет сдал в музей в запрошлый год,</p>
Любознательный народ так и прет,</p>
И без опаски старый хрыч баб ворует — хнычь, ни хнычь,</p>
Ой, скорей его разбей паралич!</p>
Нету мочи, нету сил — Леший как-то недопил,</p>
Лешачиху свою бил и вопил:</p>
«Дай рубля, прибью а то, я ж добытчик, али кто?!!</p>
А не дашь, тоды пропью долото!!!»</p>
«Я ли ягод не носил?!», — снова Леший голосил</p>
«А коры по сколько кил приносил!</p>
Надрывался издаля все твоей забавы для,</p>
А ты жалеешь мне рубля, ах ты тля!!!»</p>
И невиданных зверей, дичи всякой нету ей,</p>
Понаехало за ей егерей,</p>
Так что значит не секрет — Лукоморья больше нет,</p>
И все, о чем писал поэт — это бред…</p>
Ты уймись, уймись, тоска, душу мне не рань,</p>
Раз уж это — присказка, значит дело дрянь</p>Пришлось отдать один « Шилялис» директору, чтоб его из школы не выгнали! Люда, запретила мне брать мальчишек на три месяца.