Часть 1. Другая история. (2/2)

— мальчику своему звонил? — спрашивает парень с длинными, кудрявыми иссиня-чёрными волосами и в очках с висюльками.

девушка с волосами пепельно-серого цвета подавилась чаем.

— у тебя мальчик появился? — спрашивает она, кашляя в кулак.

— мать, ты вчера родилась? — с неким удивлением спрашивает дотторе.

— давайте вы обсудите мою личную жизнь в чате, а потом я вас тут соберу и дружно дам пизды.

— солидарен, — соглашается очкастик, залпом допивая содержимое кружки.

— а где арли? я её уже неделю не видел, — интересуется медик, плюхаясь на стул.

— сначала у подруг тусовалась, — зевает дотторе запуская руку себе под футболку. — сейчас на дежурстве. — кладёт голову на стол.

— так чего хотели?

— в правду или действие сыграть, — наконец-то раскрывает карты девушка лет двадцати.

— ну не… так неинтересно.

троица выпучила на скара глаза.

— я хочу видеть, как он, — головой указывает на голубого, — будет кадрить арли.

— чт-

— чел, хорош, — говорит очкастый.

— видел? даже лёня на моей стороне.

— ну так? — девушке не терпелось начать.

— терять нечего, — соглашается гитарист.

***</p>

катка была… скучной, унылой и так далее. все задавали друг другу банальные вопросы и такие же действия. всё было в духе: отожмись двадцать раз, твой самый главный секрет, твоя ориентация, напиши лучшему другу «ты мне нравишься, го встр»…

одним словом – скука.

— кхм, доктор, — изабель обращается к дотторе, — правда или действие?

— действие, — без капли сомнения говорит он. — и я вообще-то медбрат.

— чел, ты себе только что подписал смертный приговор, — констатирует факт лёня, поджимая к себе ногу.

— умножаю, — зевает скар.

— итак, когда арли придёт – засоси её во-он у той стены, — показывает пальцем на коридор, а точнее на самую дальнюю стену.

повисла гробовая тишина. все ждали реакции доктора.

— хорошо, — с непринуждённым видом отвечает голубой.

у изабель, леонида и скарамуччи отвисли челюсти. у лёни ещё и очки упали.

— скара, правда или действие? — дотторе резко меняется в лице.

— действие.

— позвони-

заиграл айфоновский рингтон. медик достаёт телефон из заднего кармана. при виде имени этого человека – губы расплываются в широкой улыбке, а щёки покрываются румянцем.

— ебало офнули все! — кричит скар и снимает трубку. — алё? мой мальчик собрался баиньки?

— хватит меня смущать…

— ой, прошу прощения!

— тс, чем занимаешься?

— с наркологом, патологоанатомом и медбратом в правду или действие играю.

— ничего себе. а у нас тима из пианиста, двух певичек, музыкального менеджера, звукорежиссёра, чувака из театрального, дамы из оркестра и хэйдзо.

— блять, хэйдзо просто: «м-м, панимаю».

— реально, — тихий смех на том конце.

на кухню заходит девушка.

— о, кажется с нами ещё и педиатр будет играть, — смотрит через плечо.

— о, доченька пришла! — радостный возглас голубого.

— к вам чья-то дочь пришла? — с удивлением уточняет каз.

— это наша доченька коломбиночка, она у нас самая маленькая, — медик разворачивается и треплет девушку с тёмно-каштановыми волосами и розовыми прядями по головушке. — мы её так называем.

— если есть дочь, значит должны быть мать и отец, я прав?

— прав. думаю, кто папа у нас – ты стопроцентно знаешь.

— неужели мой нежный?

— да-а!

— ты же сам сказал, что ты мой папочка?

— ну? для компании я папа, а для тебя папочка, — давит довольную лыбу и крутит на палец фиолетовую прядь.

уже четвёрка смотрела на скара с умилением.

— тогда кто мама?

— мама синьора и мамочка изабель.

— почему две? или тут тоже какая-то своя техника?

— синьора все проблемы решает, потому что она наша мама, а изабелька нас кормит, мы ж бляди такие ничего кроме бухать и курить не умеем.

названая смутилась и скрыла лицо за кружкой, делая глоток чая.

— ты умеешь меня любить.

— точно, — щёлкает пальцем. — ты спать уже собрался? — встаёт со стула и выходит в коридор, подальше от больших ушей.

— ну да, — сладко зевает. — что-то в сон уже клонит.

— солнышко, а ты ел сегодня?

— ел.

— ой как неуверенно…

— ну… я чай попил, печеньку съел…

— и это всё? — немного грозно уточняет гитарист.

— д-да…— тихо отвечает.

у скара было чувство, что его мальчик вот-вот заплачет от такого давления.

— кадзуха, это очень серьёзно всё, ты прекрасно знаешь и…— облокачивается плечом на стену. — ты прекрасно знаешь, что я тебя люблю. я это всё не просто так говорю, я забочусь о твоём же состоянии, солнышко, — голос его вмиг погрустнел, а голова опустилась.

— скар, — тяжкий вздох на том конце. — ты прекрасно знаешь, я не могу теперь нормально есть. меня воротит от одного только вида.

— боже, ну хотя бы салатика наверни, мне ведь потом спокойнее будет! да и тебе полегчает. нельзя себя так мучать, я уже заебался повторять.

тишина. кадзуха заглушает всхлип.

— солнышко, я ни в коем разе не хотел давить на тебя. просто меня реально беспокоит твоё состояние. ты такой бледный, такой худой, такой лёгкий… это не нормально, кадзуха. просто знай, если не прислушаешься к моим словам сейчас…

— то что? кинешь меня?

— блять ты норм? — от такого заявления у медика в глазах потемнело. — я тебя по врачам затаскаю.

— посмотрим, — холодно отвечает пианист.

— если я тебе как-то задел – говори прямо.

— никак ты меня не задел, господи.

— каз, — темноволосый скатывается по стене и оседает на пол, — я очень люблю тебя.

— и-и я тебя люблю…— всхлипывает.

— не нужно плакать, родной. я очень беспокоюсь о тебе, правда. я больше ничего по этому поводу не скажу, рассоримся ещё… а оно нам надо? не надо. завтра чтобы поел нормально, просто что-то лёгкое, иначе папочка тебя накажет.

— я не против, знаешь ли, — блондин покраснел от своих же слов, но скар об этом не узнает.

а ещё он не увидит лица хэйдзо, что так неистово ржёт и плачет в подушку.

— люблю тебя больше жизни, кадзуха. желаю тебе сладких снов, в которых буду я. целую, обнимаю и ещё раз люблю своё нежное солнышко.

— скар, перестань смущать, — лицо блондина горело от смущения, а на глаза навернулись слёзки. — я тоже тебя люблю, сильно-сильно люблю, — переходит на шёпот. — ты самый нежный и заботливый, а главное – только мой.

— спокойной ночи, булочка, — чмокает губами и улыбается.

— и тебе, родной, до завтра.

— давай.

медик отключается. встаёт и идёт на кухню к ребятам.

— прошу прощения за столь долгое отсутствие, просто кое-кто опять не поел, — садится на стул. — голубой, ебашь своё действие.

— облом, он сам тебе позвонил.

— ты хотел, чтобы я позвонил своему парню? и всё?

— ну там сказать пару ласковых, всё такое… бля, тогда расскажи о нём, мы же ничего толком про него не знаем!

— почему? одно мы знаем – он пепельный блондин, — поправляет очкастик.

— ты в инсте постоянно его лицо закрываешь! — возмущается дотторе. — ебашь моё действие!

— ну слушай, это можно отнести к правде… боже, ладно, — закатывает глаза. — с чего начать…

— по характеру он какой? — спрашивает изабель, поглаживая волосы коломбины, что так удобно устроилась на плече нарколога.

— он… нежный. добрый. ранимый. м-м-м… его легко задеть… блять, это ж синоним к слову ранимый, — кладёт ногу на ногу и кусает большой палец. — он очень хрупкий в прямом смысле слова.

— а что с ним произошло? — уточняет лёня.

— а вот это уже другое действие, — поднимает вверх указательный палец. — в общем, неженка ещё та.

— но при этом ты его любишь, — подмечает «пепельница».

— конечно люблю, что за даунские вопросы?

— мда уж, что-то игра не клеится, — говорит дотторе и чешет затылок.

— дочь, ты чего такая вялая? — обеспокоено спрашивает очкарик.

— м? да так…— трётся щекой о плечо пепельницы. — наташа не хочет разговаривать со мной.

— у неё работы много, ты это знаешь, — доктор складывает руки на груди.

— ну да, а как с тобой в курилку ходить – у неё работы нет…

хрупкая коломбина вот-вот заплачет.

изабель крепко обнимает девочку и утыкается носом в её макушку. гладит шелковистые тёмные волосы.

— арли вообще какая-то странная женщина, — высказывает своё мнение скар и утыкается в телефон.

— у неё явно что-то случилось, — предполагает лёня, завязывая длинные волосы в пучок.

— вернее кто-то, — поправляет медик.

все уставились на дотторе.

— не надо, вот не надо на меня так смотреть!

— вы когда со всем разъебётесь? от такой химии моя химичка давно бы кончила.

— подъебала, подъебала, — хлопает леонид.

— я без понятия, чего она хочет от меня. ведётся на все мои подкаты, иногда с ней даже поговорить можно, но.

— что «но»? — уточняет гитарист, выбирая фото кадзухи на обои.

— она всячески обходит эту тему.

— какую блять тему? — скар постепенно приходит в бешенство. — признайся сам себе, что у тебя недотрах и тебя просто возбуждают её сочные формы, боже, ну ты и мямля…

доченьке стало некомфортно в этой слегка гнетущей атмосфере.

— я частично согласен с позицией скарамуччи, — лёня поправляет очки. — он то знает толк в женщинах.

— благодарю за комплимент, — улыбается другу.

— поэтому на парней перешёл? — скептически смотрит на медика. — достали влажные киски и решил перейти на тугое очко?

— можно въебать ему? — скарамучча хрустит шеей и пальцами а-ля гуль.

— хватит уже! — выкрикнула пепельница. — выясняйте отношения в другом месте, не в присутствии прекрасных дам, — крепче прижимает к себе коломбину. — девочке, между прочим плохо, а вы тут устроили цирк уродов!

— окей, я ляпнул лишнего, — признаётся доктор.

— хоть в чём-то сознался, — закатывает глаза оппонент.

— скар, дружище, пошли покурим?

— я не курю.

— чего? — в унисон спрашивают дотторе, леонид, коломбина и изабель. на их лицах застыли шок и недоумение. у очкарика опять аксессуар упал с переносицы.

— если это твой «мальчик», то ты обязан нас с ним познакомить. немедленно! — говорит старшая леди.

— скар, это очень классно! надеемся, ты не сорвёшься как в прошлый раз, — лёня хлопает друга по плечу.

— мне с кем курить ходить теперь?! — истерит голубой.

все начали ржать с доктора, а тот в свою очередь натянул на лицо футболку. типа игнор обида.

— скар, а как его зовут? — тихо спрашивает девочка.

— я пока не буду все карты раскрывать. через недельку-другую приведу, познакомлю. наверное.

***</p>

компания ещё немного посидела и на прекрасных нотах:

— эх, пойду покурю в одиночестве, что-ли…— с грустной физиономией дотторе встаёт из-за стола.

— могу компанию составить, — предлагает очкастик и тоже поднимается со стула. разминает плечи.

— это как-то по-гейски… и ты не куришь.

— просто постою, — пожимает плечами.

— ну уж не-е-ет. так начинался один порнофильм! — и бежит нахуй с кухни.

— я тогда спать пойду, — зевает скар и поднимается с места.

— ты имел ввиду «пялить в потолок до пяти утра»? — уточняет лёня.

— ага, — снова зевает и уходит вместе с другом.

— и мы спать пойдём, да? девочка наша, — изабель чмокает коломбину в макушку.

та тихо угукает и трётся носиком о плечо девушки.