Глава 31 (2/2)

— Разве может быть удобно, когда веревка впивается в твой зад? — справедливо заметил Ноа.

Ничего. Тебе еще понравится.

— Хорошо. Неудобно. Терпимо?

— Вроде бы.

— А так? — Итан натянул сильнее.

— Перебор-перебор-перебор!

— Ок, — Итан вернул натяжение к прежнему, а затем разделил веревки и обернул ими Ноа, просунув концы через подмышки Моргана. — Возвращаясь к теме порно, думаю, нам стоит посмотреть его вместе, — Итан сам не понимал, отвлекал ли он разговором Ноа от своих действий, или все же себя от Ноа.

— Зачем? — нахмурился Морган.

— Обычно парочки делают это в качестве фона для прелюдий.

— А смысл прелюдий без продолжения?

Итан резко вскинул глаза на успевшего раскраснеться парня.

— Больно бьешь, Морган.

Ноа стушевался и сник.

— Из-извини, я вовсе не это имел в виду.

— Именно это ты в виду и имел, — нахмурился Итан, не скрывая раздражения.

— Я идиот.

— Нет. Ты нетерпелив. А мне-то казалось, что совратителем в нашей парочке буду я, а не двадцатилетний девственник, краснеющий при даже мимолетном намёке на секс, — Итан протянул концы к груди и продел их между первым и вторым узлом. При натяжении образовался аккуратный ромб.

— Что такого, что я девственник в двадцать?

— Ничего.

— Я же не виноват, что…

— Я тебя ни в чём и не виню.

— Но ты сказал…

— Я выразил удивление, а ты углядел в нем упрёк. Не придавай моим словам смысл, которого в них нет. Если бы у меня имелись к тебе претензии по поводу твоей невинности, я бы высказал их прямо, а не завуалированно.

— Можно подумать, всё и всегда ты говоришь исключительно прямо, — досадливо выдохнул Морган. Он стыдился сказанного ранее, и не знал, что делать. Самобичевание на сей счет Итан не принял, и Ноа не придумал ничего лучше, чем встать в защиту.

— Не всегда, — не стал спорить Томсон. — Например, я весьма неловко пытаюсь завуалировать тот факт, что хочу тебя, — сделав небольшой декоративный заворот, Итан завел концы веревки обратно за спину застывшего как каменное изваяние Ноа. — Спросишь, почему? — поинтересовался он равнодушным тоном.

— Нет.

Конечно, нет. Он прекрасно знал ответ, огласив его минутой ранее. Какой смысл без продолжения?

Вот только всё не так просто, Морган. Я всегда найду способ…

— Господи, я теперь тысячу лет буду ненавидеть себя за эти слова, — послышалось тихое раскаяние.

— Не надо. На самом деле ты неплохо справляешься, — заверил его Итан. Сохраняя напряжение в веревке и регулируя её местоположение для того, чтобы вязка получилась ровнее, Томсон продел концы под вертикальную бечёвку, что теперь тянулась параллельно спине Моргана. Перекрутив оба конца через неё, Итан вновь потянул их к передней части создаваемой конструкции.

— Справляюсь с чем?

— С мотивацией.

— На что?

— На всё.

— Очень информативно.

Итан повторил предыдущие действия, создав второй ромб, а веревками теперь перетянув торс Ноа под грудью. Третья линия сдавила ребра Ноа, а четвертая подчеркнула тонкость его талии.

— Почти готово, — сообщил Итан, в очередной раз заходя за Ноа. — Заверни руки за спину, — Морган молча подчинился. Итан ловко связал остатками веревки запястья Ноа и остался удовлетворен. Обездвиживание рук в эту обвязку не входило, но Томсон решил, что так будет намного лучше. Закончив, он медленно обошел Моргана, осматривая со всех сторон, как зафиксированы впивающиеся в светлую кожу веревки.

— Как ощущения?

— Нормальные.

— Хочешь на себя посмотреть?

— Не уверен.

— Почему?

— Не знаю.

— Подойди и посмотри, — кивнул Итан на зеркало в человеческий рост у входа.

— Подойти? Ох… Но… Э-э-э…

— В чем дело?

— Веревка впивается мне в… везде.

— Ну да, — не смутился Итан. — В этом и фишка. Подойди, я не сильно затянул. Кроме того, такие обвязки часто делают для ношения под одеждой, так что веревки не должны сковывать движения.

— Особенно они не сковывают мои руки, — фыркнул Ноа.

— Это уже лично мой каприз, — улыбнулся Томсон. Морган изобразил недовольство, на данный момент очевидно переживая эмоции другого сорта. Это было заметно даже в свободных джинсах.

Ноа двинулся к зеркалу, а Итан к фотоаппарату.

— Ого… — послышалось со стороны Моргана. — Выглядит… эм… интересно, — дал Ноа оценку работе Итана, разглядывая себя в зеркале. — Еще бы я не был таким тощим.

— Вес в данном случае не имеет значения, — ответил Итан, вставая рядом с Ноа. — Не в комплекции дело.

— Но, думаю, на Андреа это выглядело бы бомбически, — продолжал протестовать Морган. Итан решил бы, что тот напрашивается на комплимент, если бы не замечал, как парень ежится, явно стесняясь.

— Да, думаю Андреа выглядела бы бомбически… — Ноа сник в ответ на эти слова. — …для Скотта, — закончил Итан. — А для меня так выглядишь ты. Я сделаю несколько фоток? — Томсон показал Моргану полароид.

Ноа пожал плечами, дескать: «Делай, что хочешь».

Итан сфотографировал спину. Отдельно взял в крупный план связанные руки, а затем развернул Ноа к себе, подцепил пальцем часть веревки, что стягивала его шею, и сделал новый снимок, в который попала его рука в черной перчатке. Для того чтобы увидеть получившиеся кадры, следовало подождать проявки стиков, так что Итан разложил их на столе.

— Сядешь на кровать? Хочу сделать еще несколько фоток.

Ноа молча плюхнулся на пружинистый матрас.

— Могу я сделать фото с твоим лицом? — последовала следующая просьба со стороны Итана. Этот вопрос вызвал у Моргана противоречивые чувства, потому ему потребовалось время, чтобы дать ответ.

— Хорошо.

— Если ты откажешься, я тебя не съем, — на всякий случай напомнил Итан.

— Знаю.

— И это останется между нами.

— Ага.

Итан встал впритык к кровати между ног Ноа и направил на него объектив фотоаппарата.

— Посмотри на меня.

Ноа поднял глаза на Итана. Море, заключенное в человеке. Бушующие волны в напускном спокойствии.

Для нового кадра Томсон поставил одно колено между ног Ноа.

— Откинешься на кровать?

— Можно, я не буду этого делать?

— Почему?

— Ты сказал, что не съешь меня, если я от чего-то откажусь.

— Не съем, но хочу знать причину.

— Веских причин нет, просто… не хочу.

— Это потому что у тебя встал? — уточнил Итан. Ноа вздрогнул и съежился, насколько ему это позволяли веревки.

— Господи, зачем ты так со мной?!

— Как?

— Совсем не обязательно произносить это вслух!

— Мы одни в комнате. Никто, кроме тебя и меня, этого не услышит. И мы оба знаем, что ты завёлся. Не вижу проблемы.

— Давай просто сделаем вид, что ты ничего не видел, — попросил Ноа тихо.

— Не получится. Я уже сделал вид в прошлый раз. Лимит закончился, — заявил Итан.

— Ну и что ты предлагаешь? — нахмурился Ноа.

Море в его глазах завораживало. Итан чувствовал, как его дыхание утяжеляется. Он тонул в этом взгляде, оставаясь стоять на месте. Морган смущался, почему-то думая, что возбуждает все это только его. Но то, что Томсон контролировал себя лучше, лишь означало, что он контролировал себя лучше, а вовсе не то, что он в этот момент ничего не испытывал. Маска скрывала, с каким усердием Томсон уже некоторое время до боли кусал нижнюю губу, чувствуя солоноватый привкус крови на языке. Он надеялся, что его отрезвит хотя бы это. Ничего не получалось. В голове творилась сущая мешанина. Море поглощало его с головой.

Итан приподнял подбородок Ноа согнутым указательным пальцем. Морган решил, что тот хочет сделать очередное фото, но Томсон опустил полароид и наклонился к Ноа ближе. Во взгляде Моргана скользнул вопрос, огласить который вслух он не решился, наверное, побоявшись спугнуть Итана. Он смотрел на Томсона, почти не мигая, внимательно следя за каждым его движением. А Итан продолжал тонуть. Идти ко дну, ощущая жжение в лишенных кислорода легких.

Поцелуй получился мимолётным. Едва заметное касание сквозь плотную ткань маски. Едва заметное касание на фоне повышающегося пульса, учащенного дыхания и растекающегося по телу жара. Итан стремительно терял контроль, за который с таким усердием цеплялся все это время. Морские волны просачивались в него и колошматили возведенные им скалы, облизывая остроконечные пики и проделывая в когда-то неприступной преграде толстые трещины. Итан увяз в чувствах к Моргану слишком глубоко еще до того, как успел это осознать. И теперь Ноа проникал в его мысли, беспощадно заполняя собой всё его сознание.

Томсон толкнул Ноа на спину и, продолжая упираться коленом в кровать между его ног, наклонился к парню.

— Самое время остановить меня, — предупредил он, надавливая левой рукой в перчатке на грудь Моргана.

— А если я не хочу?

Скалы осыпались под нарастающим штормом. Вода дробила камень в пыль.

— Останови все равно.

— Не буду.

Стряхнуть с себя такое наваждение уже бы не получилось. Вряд ли Моргану было так уж удобно лежать на собственных связанных руках, но всё его внимание концентрировалось на Итане и его последующих действиях. Веревки после нижнего узла разделялись и проходили по складкам между пахом и ногами Ноа, то есть доступ к стратегически важному месту оставался открыт. Стащить с Моргана штаны конечно же не получится. Но это ведь было и не обязательно. Итан, не отрывая взгляда от морской синевы, расстегнул пуговицу на ширинке Ноа. Томсон следил за его реакцией, пообещав себе остановиться, если что-то пойдет не так, насколько бы оглушительным не становилось возбуждение и как бы оно ни застилало глаза, грозя расшатать его внутренние принципы.

Оставайся трезвым.

Оставайся разумным.

Держи себя, черт подери, в руках!

Собачка молнии поползла вниз. Морган будто не дышал. Итан видел, как напряжено всё его тело. Из-за этого веревки впивались в кожу сильнее. Легкая краснота проявлялась на границе их соприкосновения, где веревочный рисунок буквально впечатывался в тело Ноа. Томсон, чуть поменяв положение, сильнее уперся коленом ниже паха Ноа, в место, где две веревки вновь сплетались в одну. Он поддел обтянутыми черным латексом пальцами дразнившую его резинку трусов и спустился ниже по гладкой коже.

— О, предпочитаешь бриться?

— Умолкни.

— Мне стоит остановиться?

— Тебе стоит замолчать и не останавливаться, — раздраженно бросил Ноа, судорожно выдыхая. Итан невольно вновь прикусил нижнюю губу. Он бы, конечно, предпочел сделать это не рукой. Вспыхнувшая мысль разозлила Итана и, наверняка, позже ему еще предстояло поразмышлять о преступности подобного порыва, но прямо сейчас его куда больше интересовал распластанный под ним Морган. Пальцы сомкнулись у твердого основания. Перчатки были сухими. Здесь бы для нормального скольжения не помешала качественная смазка, которая у Итана отсутствовала. Как наверняка отсутствовала она и у Ноа. Дать заднюю? Прозвучало двусмысленно, не находишь? Просто сделай всё аккуратно. Если вспомнишь, как.

— Грубовато, — среагировал на первое же движение Ноа.

— Извини. У меня нет ничего, чем бы я мог…

— Ты можешь смочить ладонь… слюной, — забывшись, предложил Ноа.

Не могу.

— Или сделать это можешь ты, — заметил Итан, вытягивая руку из трусов Моргана. Слюна казалась сомнительной заменой, но другие варианты в голову Итану не приходили. И все же отец был прав, когда говорил, что что-то будет точно. И почему Томсон его не послушал?!

— Вперед, — Итан подставил Ноа ладонь.

— А ты не мог бы… Хм… Закрыть глаза?

— Нет.

— Мне неловко.

— Привыкай, — посоветовал Итан, вновь увеличивая давление колена на пах Ноа.

— Так нечестно.

— Я знаю. А теперь облизывай.

Действительно, нечестно. Итан хотел прикоснуться к коже и почувствовать ее тепло не сквозь преграду перчаток. Хотел провести языком по выпирающим ключицам и впиться зубами в шею выше яремной вены. Оставить красные полосы на вздымающейся от тяжелого дыхания груди и впалом животе. И несколько багровых пятен на бедрах Моргана. Итан хотел обладать им всем без остатка… А мог лишь смотреть.

— Нет, погоди… Сперва… — Итан подхватил Ноа за бедра и протолкнул дальше на кровать, чтобы между его ног появилось больше места. Со стороны Моргана раздался тихий скулеж.

— В чем дело? Ты из тех чувствительных парней, которых можно удовлетворить слабой стимуляцией сквозь одежду?

— Замолчи! Просто я давно… Ну то есть… Просто замолчи!

Итан, еле сдержав смех, разместился на коленях, прижался к Ноа, а уже затем протянул ему руку.

— Теперь облизывай.

Ноа сглотнул.

— Поднесешь руку ближе?

— Нет. Дотянись сам.

— У меня руки связаны. Мне тяжело.

— Тяжело быть и должно, — объяснил Итан. Ему хотелось не только чувствовать, но и видеть, как язык Моргана скользит по перчатке. Ноа мялся еще мгновение, прежде чем скованно облизнул ладонь Томсона и тут же отвернулся, пытаясь спрятаться от его обжигающего взгляда.

— Ты же знаешь, что этого недостаточно, — заметил Итан. Ноа кинул тихое ругательство, но продолжил и, как ни удивительно, быстро вошел в кураж. Если касание к ладони терпеть Итан еще мог, то когда Ноа взял в рот его средний палец, Томсона заштормило. Волны колотили по скалам, будто молот по наковальне, грозя вот-вот разрушить их непрекращающимся напором. Итан аккуратно отвел руку от Ноа и вновь запустил её вниз.

— Лучше?

— Д…да, — подтвердил Морган, откинувшись обратно на кровать и уставившись в потолок. — Бьюсь об заклад, после я умру от стыда.

— Я рассчитываю, что после ты будешь испытывать что угодно, но не желание умереть, — заметил Итан, приспуская нижнее белье Ноа, насколько это позволяли веревки. Не убирая руки с паха Моргана, Итан уперся свободной рукой в матрас в нескольких сантиметрах от лица Ноа, желая, чтобы тот смотрел на него, а не в потолок. — Лучше попроси добавки.

Ноа пытался сдерживаться, но веревка, стягивавшая запястья, не давала закрыть рот руками. Сквозь плотно стиснутые зубы то и дело просачивались тихие, неожиданные для самого Моргана стоны. Итан продолжал наблюдать. Следить за тем, как Ноа реагирует на нежные ласки и как жмурится и захлебывается эмоциями в ответ на грубые. Он не говорил ни слова, полностью сосредоточенный на ощущениях. Итан молчал, поглощённый парнем перед ним. И ничто бы его не отвлекло от разворачивающегося зрелища: ни начинавшая неметь левая рука, ни внутренние противоречия, отголоском отзывавшиеся на каждое движение. Неуместные мысли нашептывали о том, что Морган так ярко реагирует, потому что кое у кого умелые руки, ведь этот кое-кто успел хорошенько отточить навыки в прошлом.

Нет, не правда. Дело не в навыках. И происходящее сейчас не имело ничего общего с прошлым. Всё это было по-другому. Чувствовалось иначе. И ни за что бы не показалось Итану неправильным или грязным.

— М-м-ф… Итан! — в голосе Моргана прочиталась смесь растерянности и удивления. — П-погоди, я, кажется, сейчас… Ох! — Ноа не успел договорить, резко выгнулся и со сладким стоном, сорвавшимся с пересохших губ, кончил.