Во власти. Часть 7 (2/2)

Эймонд поклонился, с колотящимся сердцем вглядываясь под белые капюшоны стоящих напротив гостей.

— Вы стали настоящими мужчинами, я жалею о том, что не уделил вам должного внимания в прошлую нашу встречу, — спокойно произнёс Владыка.

— Мы устроим ужин, в честь вашего приезда, надеюсь, что вы погостите у нас подольше — Алисента встала напротив эльфа.

— Не могу сказать точно на сколько мы тут, — он впился глазами в десницу. — Но от ужина мы точно не откажемся, Королева.

***

Его мысли становятся всё более дерзновенными, и хотя он понимает, что подобные мысли весьма категоричны, он больше не может их заглушать. Более того, он впервые не хочет их заглушать.

Он почти девять лет ждал, что к нему придут, а в итоге получил только покрытую шрамами душу от многолетней тоски.

Продержав свое сердце впроголодь почти девять лет, он теперь ловил себя на мысли, что уже никому не сможет подарить его. Она усыпляла тревогу, время текло незаметно, не хотелось думать ни о чем плохом — хотелось наконец-то чувствовать себя живым. Хотелось вспомнить, что такое красота — и что же она такое, если не Ари?

Иногда Эймонд не мог спать, изводясь от желания увидеть эльфийскую девушку. Он разрывался между этим желанием и страхом перед тем чувством, которое он, как ему казалось, давно в себе избыл. Он боялся этого чувства, ибо оно делало его беззащитным перед… перед теми, к кому он это чувство испытывал.

Эймонд боялся этого чувства настолько, что не решался называть своим именем.

— Эймонд?! — бежал сзади брат.

— Оставь меня! — крикнул младший. Он шёл быстро, чуть ли не бежал. Эймонд вцепился в ткань плаща, стискивая кулаки, потому что руки сами тянутся разгромить всё вокруг. Теперь она точно не придёт, — он это знал, но разум отказывается принимать эту мысль. Перед глазами плывут образы, и он видит, как она бежит по саду, взметнув подол платья.

— Ты что делаешь? — наконец-то Эйгон догнал его и развернул к себе.

Он не мог дать волю душившему его гневу, но рука сама взметнулась к деревянной балке.

— Эймонд! Остановись! — потрясено кричал старший, пытаясь оттащить за плечи младшего.

Словно зверь, он кричал сквозь зубы. Ещё и ещё. Этого недостаточно. Ударь ещё! Капли крови начали постепенно заполнять дерево и пол. Эймонд качнулся.

— Хватит…- видя, как брат начал успокаиваться, Эйгон отпрянул в сторону, будто боялся, что если останется рядом, то окровавленный кулак полетит прямо в его лицо.

— Она не пришла, — сглотнул, с трудом проглотив комок, застрявший в горле. — Снова.

Эйгон опустил голову, понимая, что был прав в своих догадках, поскольку брат никогда так не вёл себя. Волна сожаления и стыда захлестнула старшего, он подошёл ближе и сказал:

— Прости меня, — Эймонд свёл брови, но стоял всё также спиной. — Прости меня, за тот случай, когда я закрыл тебя. Я был придурком, — Эйгон с надеждой посмотрела на брата, будто ждал каких-то ответных слов. Словно хотел наконец-то искупиться.

— Это уже не важно, — горько прошептал принц.

Старший выдохнул, упираясь руками в забор.

— Ты ждал уже столько лет, может, пора отпустить? — хотелось сказать много слов, но Эйгон знал, что он не лучший советчик, особенно в таких вещах.

Эймонд закрыл здоровый глаз, прислушался к внутренним ощущениям, где клубилось что-то жгучее, беспомощное. Стоит смириться, но жизнь изменится навсегда. Но он не хотел. Хотел оттянуть момент, когда придётся признать — она не придёт. Никогда. Он втянул в себя воздух. Глубоко, до боли в легких. И медленно выдохнул.

За спиной бесшумно стоял брат, ожидая хоть каких-то слов. Он чувствовал напряжение повисшее в этой тишине, словно все посторонние звуки затихли специально, чтобы принц сделал наконец-то выбор.

И он сделал.

— Пошли обратно, скоро будет ужин. — отстранённо проговорил Эймонд.

Дверь, скрипнув, отворилась, открыв взору почти опустевший коридор; один слуга пронесся мимо, но он ограничился лишь тем, что бросил на принцев мимолетный взгляд и поклонился.

***

Служанки бегали туда сюда, накрывая огромный стол разными яствами. Пирожные, пироги, кувшины с вином, всё это стояло на каждом миллиметре деревянного стола. Королева уже была здесь. Она не хотела ссориться с этими господами, поскольку они предоставляли очень хороший союз. Было видно, что у них за плечами море разных скрытых тайн, которые Алисента хотела раскрыть. Ларис провёл многочисленные расследования, чтобы заполучить хоть какие-то сведения, но всё было тщетно. Каждый высокопоставленный гражданин, говорил, что никогда о таком не слышал, что ещё больше ставило в тупик королевскую знать.

Она чувствовала мощь Владыки, знала с самого первого мгновения, насколько они могущественнее обычных людей.

Алисента обернулась, увидев, что дети уже пришли, Хелейна как всегда увлечённо что-то рассказывала деду, который подперев голову рукой, внимательно слушал внучку. Эйгон и Эймонд стояли в стороне, выглядели они более чем мрачно. Когда младший сын отвернулся, королева подала сигнал Эйгону одним лишь взглядом, в ответ старший лишь пожал плечами.

— Надеюсь, что это будет не долго, — проскулил старший Таргариен, оглядывая стол полный еды.

— Будет, как и всегда — строго сказал младший, поправляя повязку на глазу, — ты извинился перед Хелейной?

— Да, и подарил ей подарок, — проговорил в оправдание Эйгон.

Мать встала возле своего места и рукой приказала сыновьям подойти к своим местам. Эймонд встал возле Эйгона, обменявшись перед этим многозначительными взглядами. Дверь распахнулась и глашатай произнёс название дома приезжих гостей. Сзади послышались шаги, Эймонд не стал оборачиваться, он взглядом прожигал стену напротив.

Но внезапно рядом сдавленно охнул Эйгон.

Принц недоуменно повернулся к брату, но тот смотрел за спину младшего, беззвучно шевеля губами. Эймонд проследил за его взглядом и замер. Будто чей-то острый клинок впился прямо под рёбра, выпустив из лёгких воздух. Сердце упало прямо в ноги, забилось с неимоверной скоростью. В нескольких шагах от него стояла Анариель, потрясённая, судя по виду, не меньше его самого.