Оставивший след. Часть 5 (2/2)

— Я эльф, но разве это что-то меняет? Я такая же как и ты, только с другими ушами, — непонимающего проговорила Анариель, вглядываясь в глаза принца.

Он промолчал, анализируя услышанное. Таргариен всё-таки решил обдумать её слова позже, а пока нужно насладиться минутами с прекрасной эльфийкой.

— Ты не такая как я. Ты намного красивее, — усмехнувшись произнёс Эймонд.

Она громко рассмеялась, подходя ближе.

— Только это секрет, Эймонд. Пообещай, что эта тайна останется только с тобой. Поскольку ты единственный мой друг — человек.

— Клянусь. Только теперь я точно знаю, что увидимся мы не скоро, если это вообще произойдёт, — опустив голову и пнув ногой камень, пробормотал Эймонд.

Улыбка эльфийки пропала. Повисла тишина, в которой они оба обдумывали эти слова. Анариель тихонько подняла мантию, накидывая её на себя. Она выдохнула и почувствовала, как внутри что-то заболело, будто сама душа кривилась от мук. Эльфийка ранее не испытывала этих чувств, но знала, что в таких случаях нужно говорить. Она положила обе руки на его плечи и заглянув прямо в глаза, произнесла:

— Многое изменится, когда мы снова окажемся рядом, но я буду любить тебя всегда.

В глазах юного принца загорелась надежда, сейчас, именно его взгляд искрился лунным светом.

— И я тебя тоже.

***

Утро настало для молодого принца раньше, чем для остальных. Всю ночь он обдумывал, как именно в последний раз встретиться с Ари. Готовив для неё всю ночь подарок, сон долго не мог до него добраться. Эймонд написал ей письмо, в конце листка нарисовав эльфийку и самого себя, с улыбкой до ушей. Рисовать он не умел, а поэтому этот забавный рисунок мало походил на оригинал, что немного заставляло нервничать младшего Таргариена. «Вдруг ей не понравится?» думал он. Этот вопрос крутился у него до самого утра, пока сон не настиг его.

Солнечные лучи щекотали его лицо, заставляя жмуриться и поворачиваться на другой бок. Но вспомнив, что сегодня уезжает подруга, он мигом вскочил с кровати, напяливая на себя впопыхах одежду. Взгляд быстро пробежался по покоям и найдя наконец то подарок, он засунул его в карман. Он подбежал к двери, начал было её открывать, но дверь была неподвижна. Эймонд ещё раз толкнул, всё тщетно. Паника начала подкатывать к горлу, а вместе с этим, неконтролируемая ярость. Он барабанил по двери как бешеный, пока из костяшек не потекла кровь.

— Ты рассказал матери, что я был с Иглаей, — послышался снаружи голос брата, а вместе с этим смешки бастардов.

Эймонда поразил гнев. Он ещё сильней стучал по двери, добавляя ноги.

— Око за око, братец, — смеялся Эйгон.

— Открой! Откройте, ублюдки! , — кричал младший так сильно, что в горле начало першить.

Эйгон и Веларионы с хохотом ушли, крича что-то напоследок.

— Я убью вас, когда выйду! — кричал мальчишка, пока по щекам не полились слёзы.

Отчаяние захлебнуло Эймонда, сползая по двери, он терзал себя за то, что упустил возможность встретиться с Ари.

Принц уставился в одну точку: ужас того, что он только что понял, постепенно доходил до него.

И злость на родственников, взяла над ним вверх, он прокручивал в голове самые ужасные пытки и вариации смертей, которые он хотел бы испробовать на них.

Грусть перемешанная с ненавистью затуманивала рассудок. Взяв в руки стул, он с криком бросил его в дверь, что тот развалился. Он больше никогда и никому не позволит так себя с ним вести.

***

Она обводила взгляды всех присутствующих, но не увидев юного принца, Анариель поддалась тоске и грусти. «Он обещал» думала она.

— Мы рады были погостить у вас, ваше гостеприимство и безграничная мудрость осчастливила нас. О вашем доме у нас останется добрая память, — воодушевленно произнёс Отец.

— Отныне, вы наши желанные гости, если будет время, то навестите нас, и уверяю, что вина будет намного больше.

Все рассмеялись. Обменявшись любезностями, эльфы забрались на коней. Анариель, немного стеснявшись, всё-таки подошла к королеве.

— Передайте это принцу Эймонду, пожалуйста, — вручая маленький свёрток, произнесла принцесса.

— Хорошо, — добродушно ответила Алисента, провожая Анариель взглядом.

Эльфийка забралась на коня, сопровождающаяся осуждающим, с ноткой печали, взглядом отца. Обернувшись в последний раз, они отправились домой.

***

В комнате словно произошёл бой: сломанный стул, расколотая ваза и капельки крови на полу. Свернувшись калачиком, Эймонд понимал, что потерял не только друга, но и любовь. Его могут женить на какой-то девушке в любой момент, потому что так надо.

Дверь распахнулась, впуская мать и Кристона Коля, который помог ей открыть дверь. Алисента с ужасом оглянула комнату и увидев сына, подбежала к краю кровати.

— Эймонд! С тобой всё хорошо? — удостоверившись, что сын невредим, она громко выдохнула. — Что произошло?

Эймонд ничего не ответил. Мать села рядом с ним, поглаживая его спину. Она заметила его красные глаза, Алисента встрепенулась.

— Сынок?

— Они заперли меня, я не мог выйти, — злобно ответил принц.

— Кто запер?

— Эйгон и бастарды.

Услышав последнее, женщина поджала губы. К горлу подкатывала желчь. Эймонд же, по всей видимости, не испытывал схожего чувства. Уголок его рта мимолетно дрогнул, то ли в намеке на улыбку, то ли в гримасе.

Алисента на секунду задумалась.

Подобное оскорбительное поведение стало повторяться уж слишком часто. Хуже и, вероятно, горше всего то, что дети Рейниры унаследуют трон, а Визерис только подтолкнёт к этому. Но они позволили себе чересчур многое. Необходимо что-то предпринять. Так дальше продолжаться не может. Но еще не время.

— Та девочка передала тебе подарок, — проглатывая всю неприязнь к лже Веларионам, произнесла Алисента. — Посмотри.

Эймонд сразу поднялся и злость с глаз пропала моментально. Развернув свёрток, он увидел кулон, с огромным сапфиром.

— Это очень ценный подарок, Эймонд, — проговорила мать.

Мальчик поднял на неё глаза, в которых сквозила тоска.

— Я не смог ей ничего подарить.

Алисента ласково улыбнулась, проводя рукой по его голове, она пыталась его успокоить.

— Это не последняя ваша встреча. Отец передал мне, что они приедут. Конечно придётся подождать, но вы встретитесь.

Взгляд принца сверкнул радостью и облегчением. Держа в руках кулон, он повернул его и увидел гравировку.

— Тут что-то написано, — заинтересовано пробормотал Эймонд.

— Это эльфийский, — принц резко поднял голову в недоумении, ведь только он знал этот секрет, — Я знаю, Эймонд. Но их язык нам не подвластен.

Мальчик хмыкнул, усаживаясь поближе к матери.