Полусолнце. Часть 1 (2/2)
— Если они приедут, то устроим охоту, и нужно будет…
Королева не успела договорить, как дверь распахнулась впуская наречённую Визерисом наследницу престола.
— Прошу прощения, если помешала, — с сомнительным почтением пробормотала Рейнира.
— Мы как раз закончили — кивком королева отослала мужчину, полностью разворачиваясь к бывшей лучшей подруге. — Что-то случилось?
— Лейнор. Он слишком много времени проводит в оружейной, можешь велеть его напарнику не задерживать моего мужа до позднего часа, — Рейнира чувствовала себя униженной, чувствовала себя так с того момента, как вышла замуж и когда дядя покинул Королевскую Гавань.
— Да, конечно, что-то ещё? — в её голосе слышалось понимание, Алисента давным давно догадалась о предпочтениях Лейнора Велариона, но вида, как истинная Королева семи королевств не подавала.
— Можешь сказать отцу, что вечером, я хотела бы с ним поговорить, — прижимая руку к животу проговорила принцесса.
— Ты беременна? — удивилась Алисента, в глубине души веря, что на этот раз Рейнира произведёт на свет настоящего Велариона.
Принцесса смутилась, и ссылаясь на острую боль в голове поспешила уйти, перед этим кивнув головой.
***
Был один человек в Королевской Гавани чье внимание не было сосредоточено на семейных делах. Одна пчела в улье, чья песенка не совпадала с тоном общей песни роя. Она сидела в глубине сада, в закутке между стеной и безлистой стороной куста-льва и надеялась, что её не скоро хватятся.
— Все лапки чёрные, на каждой есть пушок, по пять ворсинок — увлечённо бормотала Хелейна.
Она днями наблюдала за этими жуткими гусеницами. Все были заняты своими делами, ни у одного не хватало времени отвечать на её вопросы, завтрак запоздал и остыл, к тому же ей всегда давали массу беспорядочных распоряжений, но никого не интересовало, что она думает и что хочет донести.
Всё это можно было предвидеть, подумала она ворчливо.
Если бы не случайная встреча с огромным жуком, который столкнулся с ней, гуляя по саду, самодовольный, как горожанин, у которого карманы битком набиты монетами, — день прошёл бы совсем бездарно.
Маленькой веточкой она расширила узенькую дорожку, процарапанную в мокрой, холодной земле у стены, но насекомое не шевельнулось. Жук не сдвинулся с места даже после того, как его пощекотали.
— Хелейна! — звонкий голос младшего брата послышался из-за кустов, сопровождающийся быстрыми шагами.
Прутик выпал из её пальчиков, а жук всё ещё оставался на месте. Не сильно обращая внимание на брата, она взяла этого восхитительного господина в руки.
— Свет будет белым, как луна — шёпотом произнесла девочка.
— Ты завтракала? Матушка тебя ищет — Эймонд встал у неё за спиной, наблюдая за сестрой.
— Я потом поем, — отозвалась наконец-то Хелейна.
— Что у тебя там? — ласково спросил мальчишка, усаживаясь рядом с сестрой. — Ого, какой огромный!
— Придётся с ним расстаться — вздохнула Хелейна, обращая свой взор на брата.
Смотря на сестру, Эймонду казалось, что он — единственный обитатель в замке, не имеющий своего дела. Сестре, брату, отцу и матери, не требовалось ни минуты дня размышлений о смысле жизни.
Лакеи и кладовщики, беззаботно насвистывая, перекатывали с места на место бочонки с вином и солониной и торговались с фермерами из-за странных луковиц и запачканной в земле моркови, каждый день доставлявшихся на кухню замка. Горничные были всегда мучительно заняты, размахивая повсюду длинными метлами и преследуя комочки пыли, словно капризных разбежавшихся овец.
Среди всех этих трудов Эймонд был одинокой стрекозой в хлопотливом муравейнике. Он хорошо знал, что мало к чему пригоден: это многие ему говорили — а почти все они были старше и значительно умнее, чем он. В возрасте, когда другие мальчики уже становятся мужчинами, например его брат Эйгон, Эймонд оставался все таким же бестолковым и неприкаянным. Неважно, какое дело ему поручали, внимание его быстро рассеивалось, хоть он и прилагал усилия, чтобы доделать работу, он всё же принимался мечтать о битвах и драконах.
Иногда его вообще нельзя было найти. Он скользил вокруг замка, как унылая тень, мог вскарабкаться по любой стене не хуже каменщиков и стекольщиков и знал так много переходов и тайных укрытий, что окружающие в шутки звали его «невидимка».
Матушка драла его за уши, пытаясь вернуть на землю и наконец-то пристрастить его к обязанностям принца, правда Эйгона она лупила гораздо больше, а вот Хелейну ни разу. Наверное, она её слишком сильно любила.
</p>