VIII. Кофейная горечь (1/2)

2013 год</p>

Тело Хиракавы Нацуми было мягким, гибким и податливым — словно пластилин, который очень долго и тщательно мяли в руках.

Она была искусной любовницей. Прекрасно знала все его слабые места, умело выставляла свои сильные стороны и была просто удобной. Страстной. В меру отчужденной. Именно то, что нужно было Рану.

Секс между ними был чем-то вроде сделки. Никаких привязанностей, обязательств и прелюдий — все четко, по делу и по первому зову. Риндо на этот излишне прагматичный подход к удовлетворению базовых потребностей лишь осуждающе фыркал, мол, как так можно, животные что ли?

«Можно, мозги не еби», огрызался в ответ Ран, отвешивая ему легкий подзатыльник одной рукой, а второй набирая номер Нацуми, что находился у него в избранных контактах. Риндо, конечно, тут же обижался и уходил либо снова пускать слюни по своей недостижимой любви, что ловко орудовала за барной стойкой, либо снимал на просторах клуба очередную впечатлительную девочку, которую принимался обсыпать комплиментами и дорогими подарками, выкладывая ими дорожку к своей постели. В этом вопросе Риндо всегда был непостоянным — однообразие ему быстро наскучивало, душа и тело требовали чего-то нового. Рана же интересовало ровно противоположное.

Стабильность и безопасность. Подпускать людей к себе он давно разучился.

А без крышесносных чувств и ярких впечатлений он как-нибудь проживет — ему хватило этого сполна в свое время.

— Все нормально? — раздался чуть приглушенный и прерывистый голос Нацуми снизу. Ран приподнялся на руках, вглядываясь в ее покрытое испариной лицо, что сейчас озадаченно хмурилось. Пухлые губы были слегка поджаты, выражая неудовлетворенность. Хватка длинных ног, что были скрещены у Рана за спиной, ослабла.

— Да, а что? — резко ответил он, подхватывая ее под бедра и возобновляя подступающие движения тазом. Нацуми на это лишь едва заметно поморщилась, не решаясь озвучить очевидное: они не могли прийти к финишу уже сорок минут. Вместо этого она будничным тоном предложила ему: — Давай я отсосу тебе лучше?

Рана это лишь еще больше разозлило. Напряжение внизу живота потяжелело, становясь практически болезненным. Ничего не ответив, он уткнулся лицом в изгиб шеи Нацуми, вдыхая ванильный запах ее волос и ужесточая свои движения. Хватка ее стала крепче, дыхание, раздающееся над ухом — чаще и громче.

Ран кончил через три минуты, выжимая себя на полную. Шумно выдохнув через зубы, он выскользнул из Нацуми и обессилено упасть на пустующую сторону кровати. Та недовольно выдохнула, потянулась рукой вниз и поспешила сама завершить начатое. Минуту спустя ее тело напряглось, выгнулось в спине, а с обкусанных губ слетел едва различимый стон.

Стянув с себя презерватив и перевязав его, Ран с неохотой поднялся на ноги, проходя к мусорному ведру.

— Уже уходишь? — донесся ему в спину хрипловатый голос.

Ран усмехнулся, откидывая длинные волосы с лица:

— А что, хочешь, чтобы я остался?

Нацуми закатила хищные глаза и выгнулась кошкой на постели, обворачиваясь в шелковые простыни.

— Хочу, чтобы трахал меня нормально.

— Полегче, — хмыкнул Ран невнятно, зажимая меж губ сигарету и щелкая зажигалкой. — С начальством разговариваешь.

— Ах вот, как мы заговорили? Требую в таком случае сверхурочные.

— И чем ты тогда будешь отличаться от своих проституток?

Нацуми оскорбительно прищурилась:

— Хам.

— Я в душ.

Смело ступив под леденящие струи воды и даже не предпринимая никаких попыток, чтобы настроить приемлемую температуру, Ран тяжело выдохнул. От сковавшего тело холода стало тяжело дышать, кожа покрылась мурашками, но зато хоть на какую-то долю минуты в голове возник однотонный шум.

Никаких мыслей.

О ней.

Длилось это, правда, не долго. Едва тело сумело привыкнуть к столь низкой температуре, как сознание вновь наводнили ненужные видения.

Синева больших глаз. Черные локоны. Мягкий контур губ. Чужие руки на ее талии, чужие губы на ее губах, нежный взгляд, посланный в чужую сторону…

Тяжелый кулак с хрустом врезался в стену до того, как Ран успел осознать что-либо и остановить себя. По запястью растеклась жгучая боль.

— Эй, у тебя там все в порядке? — донесся приглушенный голос Нацуми из-за двери.

— Да, — рыкнул Ран, раздраженно встряхивая рукой и дергая смеситель в противоположную сторону.

Сверху хлынула горячая вода, потоком своим вновь выбивая все мысли из головы.

***</p>

Вечер был теплый. Даже слишком для этого времени года. Закатное солнце медленно тянулось к горизонту, разливаясь по улочкам и ласково подставленным лицам. Мягкий ветер шуршал меж редкой листвы и выцветшей травы. Ариса же зябко куталась в кардиган и прятала слишком чувствительные от частых слез глаза под стеклами очков.

Итару удалось вытянуть ее из дома на совместную прогулку до кофейни и обратно. Кофе, особенно под вечер, не хотелось, но Ариса все равно поддалась ему, потому что сидеть в четырех стенах было уже невмоготу. Учебный семестр закончился, госпожа Х. выписала ей небольшой отпуск, мамы больше не было, чтобы ухаживать за ней, так что Арисе больше ничего не оставалось, кроме как прозябать впустую.

— Не устала еще? Можем присесть, отдохнуть, — послышался заботливый голос Итару. Ариса неуверенно повела плечами и натянула на лицо неестественную улыбку:

— Все хорошо.

Он говорил, что при нем ей не обязательно притворяться и делать вид, что все хорошо. Вот только Ариса больше не умела не притворяться рядом с ним. Все ее нутро противилось этому.

Маки сказала, что ей нужно признаться ему.

— Я тебя люблю, Ари, но ты поступаешь по-сучьи с ним, — заявила как-то она. Это было позавчера. Устав от вечного притворства перед Итару, который теперь не отходил от нее ни на шаг, Ариса с трудом смогла сбежать от него на полдня, прикрывшись встречей с Маки. Встреча действительно состоялась — но не в кафе, как думал Итару, а в их клубе. Отчего-то Ариса чувствовала себя спокойно только там.

— Я знаю, — глухо пробормотала она, зарываясь лицом в подушку, пропахшую сигаретным дымом и вишневым парфюмом Маки. Сама хозяйка комнаты восседала на подоконнике, куря в приоткрытую форточку. Из одежды на ней был лишь шелковый халат в пол, из-под подола которого выглядывали изящные ноги в кружевных чулках. Русые волосы были собраны в тугой пучок на затылке и обтянуты сеточкой, готовые к тому, что вскоре на них накинут парик. Маки собиралась на встречу с очередным клиентом, который любил переодевания и ролевые игры.

— Если знаешь, зачем тогда продолжаешь? — хмыкнула она безжалостно, докуривая сигарету и туша окурок в ополовиненной чашке с черным кофе.

— Спроси чего полегче, — хмуро огрызнулась в ее сторону Ариса, переворачиваясь на спину и утыкаясь сонным взглядом в низкий потолок. — Я просто думала, что скоро все закончится. Мама поправится, я уволюсь из Dollhouse, оставлю все позади и стану для него той самой девушкой, которую он заслуживает.

— То есть ты вообще никогда не планировала признаваться ему? — переспросила Маки.

— Нет, — созналась Ариса. — Зачем, если бы все закончилось?

— Если бы? — вкрадчиво переспросила Маки. Густо подведенные глаза ее вдруг широко распахнулись, озаренные догадкой: — Малышка, ты что, планируешь работать здесь дальше?

Ариса пристыжено замолчала. Скрывать смысла не было — Маки в любом случае бы узнала, — но отчего-то говорить вслух об этом не хотелось.

— Почему? — продолжала допытываться подруга. — Зачем? Господи, да у тебя же вся жизнь впереди! Иди, учись в университете, встречайся с милым парнем, ходи на курсы кулинарии по выходным, но не оставайся здесь! Вали отсюда, пока не извалялась в этой грязи окончательно!

— Да поздно уже, неужели ты не понимаешь? — воскликнула в тон ей Ариса, приподнимаясь с кровати. — Я никогда не отмоюсь от этого!

— И что, это значит, что теперь надо продолжать погружаться в это дерьмо еще глубже?

— А ты почему не уйдешь?

— Потому что на мне висят долги моего ебнутого папаши! — разозлилась Маки, спрыгивая с подоконника и взмахивая шелковыми рукавами халата. — Потому что мне надо кормить и одевать младшую сестру! Потому что у меня нет образования и я больше ничего в этой жизни не умею, кроме как раздвигать ноги и сосать члены!

— Так а мне надо платить за учебу! — вскинулась Ариса, безуспешно пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Надо отдать долг Риндо, надо жить на что-то! Все мои накопления ушли на похороны и поминки, у меня снова нет ничего! — голос предательски сорвался. Ариса прикрыла рот дрожащей ладонью, но заглушить жалобные всхлипы не удалось. — У меня ничего нет, понимаешь, Маки? У меня ничего не осталось. Никого. Кроме тебя, Риндо и… И все. Я не могу потерять еще и вас.

От крика и отчаяния заложило уши, глаза затянуло пеленой слез. На каких-то несколько секунд Ариса потеряла связь с реальностью, а когда очнулась, нашла себя в объятиях Маки. Подруга крепко обнимала ее, поглаживая по спине и обдавая ароматом сигарет, кофе и вишневого парфюма.

— У тебя есть я, малышка Ари. Я тебя не оставлю, ты слышишь меня? И этот долдон Риндо тоже никогда тебя не оставит. Мы всегда будем рядом. Всегда. Только не плачь, пожалуйста. У нас все будет хорошо, слышишь? Однажды мы выберемся из этого дерьма, станем независимыми и самодостаточными. Всю неделю будем пахать на честной работе, а на выходных летать в другие страны на пляжи и на шоппинг.

Ариса лишь крепче вцепилась в ее плечи и жалобно пропищала:

— Обещаешь?

— Обещаю, — твердо заверила Маки, шепча ей в макушку. — Обещаю, так и будет. Но для начала тебе надо признаться во всем Итару. Надо сделать хоть что-то правильное. Он не заслуживает этого.

«Он не заслуживает этого», — эхом звучало в голове у Арисы вот уже который день. Было ли это правдой? Действительно ли она считала так? Или просто искала причину наконец оборвать с ним все связи?

Ни она, ни Маки не тешились примитивным: «Если он любит тебя, то поймет и останется». Потому что знали, что в жизни так не бывает. Поэтому оставалось лишь сцепить покрепче зубы и сорвать наконец этот пластырь, не думая о том, чем все может закончиться.

— Хаяси-кун, — твердо произнесла Ариса, уверено поворачиваясь к нему. Она устала бояться и притворяться. — Нам надо поговорить.

Итару смену ее настроения тут же заметил и слегка насторожился. Внимательно оглядел Арису с ног до головы, но все же кивнул:

— Мы почти дошли. Давай закажем кофе и поговорим.

Он словно оттягивал время, предчувствуя что-то. И Ариса позволила. Позволила ему оттянуть неизбежное, а себе — насладиться иллюзией нормальной жизни еще несколько жалких минут.

Дойдя до кофейни и сделав заказ, они заняли один из дальних столиков.

Ариса долго прокручивала сценарий этого разговора у себя в голове, но никак не могла прийти к итоговому варианту. Как вообще люди признаются в подобном? Начинают издалека, задают наводящие вопросы, говорят намеками? Она не знала до сих пор, поэтому решила пустить все на самотек.

— О чем ты хотела поговорить, Ари-чан? — вырвал ее из раздумий взволнованный голос Итару. Ариса вскинула на него неуверенный взгляд и все же заставила себя разлепить сухие губы:

— Я хотела признаться тебе кое в чем.

Светлые брови Итару сошлись к переносице. Пальцы принялись нервно теребить пакетик с сахаром.

«Останется ли он таким же хорошим парнем, когда узнает обо всем?» — совершенно некстати прозвучал в голове голос Рана. Арисе вдруг стало совсем тошно. Тяжело сглотнув вставший поперек горла склизкий ком, она упрямо продолжила, не давая себе возможности передумать.

— Я работаю в эскорте.

Вот так вот. Резко, хлестко и однозначно.

На несколько секунд их столик поглотила оглушительная тишина, пока ее не разрезал приглушенный смешок Итару.

— Дурацкая шутка.

Ариса перехватила взгляд его темных глаз и произнесла как можно более серьезно:

— Это не шутка.

Насмешливый оскал Итару надломленно замер, прежде чем без остатка рассеяться.

— Я не понимаю, — растеряно пробормотал он, внимательно вглядываясь в лицо Арисы так, словно мог найти в нем ответы на все свои вопросы. — А как же твоя работа в баре? Ты уволилась?

— Не было никакой работы в баре, Хаяси-кун, — горько усмехнулась Ариса, обреченно покачивая головой. — Я работаю в эскорте вот уже четыре года.

— Но зачем?! — воскликнул Итару непонимающе, но тут же спохватился: — Неужели потому, что тебе нужны были деньги на лечение мамы?

— Да. Ни одна приличная работа не покрывала наши счета. У меня не оставалось иного выбора.

На лице Итару попеременно отображалась целая палитра эмоций. Видно было, как один за другим в его голове встают на места кусочки пазла, что все это время не давали ему покоя.

— Твои друзья… — пробормотал он, запуская руки в волосы и свешивая голову вниз. — Маки и эти братья…

— Маки моя коллега. Ран и Риндо — начальство, если можно так сказать. Им принадлежит агенство, в котором мы работаем.

— Агентство… — повторил Итару, словно осознавая, что все это — правда. Что его не разыгрывают, что все серьезно. Вдруг, резко вскинув голову, он посмотрел на Арису полными надежды глазами: — Но ведь эскорт — это просто сопровождение мужчин, да? Больше ничего такого…

Грязного? Низкого? Грешного?

— …предосудительного?

Ариса молчала. Рушить его надежду оказалось сложнее, чем вываливать горькую правду. Слова застряли у нее в горле. Да где же их кофе?

— Ты спала с ними, — наконец обреченно прошептал Итару, то ли вопрошая, то ли утверждая. Щенячий взгляд его оброс колкой обидой. Ариса почувствовала, как в носу защипало.

— Мне жаль… — только и смогла просипеть она.

— Ты отказывалась спать со мной, говоря, что еще не готова к этому, а сама тем временем кувыркалась с незнакомыми мужчинами за деньги, и теперь говоришь, что тебе жаль? — звонким шепотом воскликнул Итару. Даже в таком состоянии он заботился о том, чтобы окружающие их не услышали. Арису вдруг захлестнула неуместная злость.

— Это все, что тебя волнует? — зло усмехнулась она. — Что ты не смог трахнуть меня?

Итару резко дернулся от ее слов и посмотрел так, словно видел впервые. На лице его проступило то самое выражение, которого Ариса так боялась.

Отвращение.

— Нет, — наконец произнес он, слабо качая головой. — Меня волнует то, что моя девушка, которую я любил, скрывала от меня правду о том, чем занимается! Делала из меня последнего дурака! Неужели ты меня вообще ни капельки не уважала?

— При чем тут ты? Я занималась этим, чтобы спасти свою маму! — голос Арисы предательски дрогнул на этом моменте.

— Ты могла рассказать мне раньше!

— И ты бы нормально это воспринял?

— Я не знаю! Ты не дала мне даже возможности!

— Я говорю тебе это сейчас! И все, что ты можешь — это упрекать меня! Именно поэтому я боялась сказать тебе!

— Не делай сейчас виноватым меня, — тихо, но сурово процедил Итару, вновь сникая. — Мне кажется, будто я тебя больше не знаю. И никогда не знал.

Ариса замолчала. Ей нечего было сказать.

На какое-то мгновение она увидела их со стороны. До ужаса гармоничная и сладкая пара: он — в кашемировом джемпере, в идеально выглаженных брюках, блестящих лоферах; она — с кукольными локонами, в милом сарафане, с розовыми губами. Сидят посреди уютной светлой кофейни в окружении таких же парочек, ожидая латте на соевом молоке и фраппучино с карамельным сиропом. Будто сошли с кадров седзе манги или с постера дорамы. И Ариса вдруг четко осознала, что ей не место здесь — в этой красивой декорации. Это не она. Никогда ею не была. Сколько можно было притворяться?

— И что теперь? — поразительно ровным голосом спросила она у Итару.

— Я не знаю… — пробормотал он в сложенные перед лицом руки. На лице его злость сменяла растерянность. — Не знаю. Я не могу так. Прости.

Заскрипели ножки стула. Итару резко вскочил с места и, даже не удостоив Арису взглядом на прощание, вылетел из кофейни. Вслед ему обернулось несколько голов.

Ариса монотонно уставилась в ту точку, где минутой ранее восседал ее, судя по всему бывший, парень.

Не смотря ни на что, было больно. Обидно. Неужели она так успела к нему прикипеть? К этому золотому мальчику с энергией ретривера, что любовно смотрел на нее янтарными глазами и улыбался ямочками на щеках. К нему? Или же к ощущению нужности, что он ей дарил? К вниманию, любви и заботе?

Видимо, она была не достойна этого.

Ну и к черту, мстительно подумала Ариса. Пусть лучше золотой мальчик дарит все это золотой девочке, а не грязной самозванке, которой не место в этом мире. Ей место только в одном — в замке разбитых игрушек, куда вместе с ней выбросили таких же падших, как она. Ненужных.

К столу неловко проковылял донельзя смущенный официант с подносом чего-то дымящегося. Быстро расставив стаканы по столу, он отвесил Арисе спешный поклон и поскорее убрался.

Воздух наполнился горьким запахом кофе.

***</p>

Малышка Ари: Он меня бросил.

Одного сообщения для Маки было достаточно, чтобы она тут же сорвалась с места, втиснулась в первое попавшееся приличное платье и помчалась ловить такси.