24. Кто она (1/2)
Чу Ваньнин вернулся домой, где дождался Мо Жаня и дал ему выжимку того, что сумел узнать. Показал расположение камер и рассказал, какие из них проверяются в режиме реального времени, а данные с каких отсматриваются раз в неделю. По количеству и нумерации аудиодорожек можно было предположить, что микрофоны вшиты не во все подряд, а в одежду, которую Мо Жань либо чаще всего носит, либо надевает на деловые переговоры. Почта и переписки перехватывались целиком, но потом сортировалась по ключевым словам. Мо Жань уверял, что порученные ему дела Наньгун Лю перестал курировать уже довольно давно, уверенный в квалификации своего подопечного. А значит, прослушку он поставил не из опасений, что Мо Жань плохо справляется, а из-за реальной боязни, что тот может за счет семейного бизнеса пытаться выстроить свой личный.
- Ну, я хоть не зря старался? Это может тебе помочь? – подытоживая, спросил Чу Ваньнин.
- О, да-а, информация ценная, - воодушевленно протянул Мо Жань. – Теперь я знаю, как проворачивать все безопасно и не буду тыкаться вслепую. Наньгун Лю феерично опоздал, я уже все сделал! Остается только поддерживать, а это не так много личного контакта. Зная методы слежки, я не попадусь.
- Не становись беспечным. Кто знает, в какой момент Наньгун Лю решит усилить меры. А ты и не в курсе будешь, - предостерег Чу Ваньнин.
- Знаю, знаю, но я не могу не делать вообще ничего, - вздохнул Мо Жань.
Посчитав тему исчерпанной, Чу Ваньнин залез в папку с личным делом Лян Сон и открыл выписку о заморозке средств, отправленных на счет благотворительного фонда. Разговор предстоял тяжелый, Чу Ваньнин все время до приезда Мо Жаня провел в раздумьях, стоит ли делиться с ним своими подозрениями. Предположения строились на смутном озарении и не были подкреплены ничем, кроме шатких совпадений. Вывалить свои больные фантазии и обнадежить, а потом морально растоптать было безумно жестоко. И все же Чу Ваньнин вынужден был признать, что, во-первых, внутренний голос уже решил, как будет правильно, а во-вторых, без участия Мо Жаня эту головоломку раскручивать сложнее. Да и неэтично это.
- Помнишь женщину с видеозаписей, про которую я у тебя спрашивал?
- Ты что-то разузнал, она нам пригодится?
- Она учредительница благотворительного фонда, которому недавно направили крупное пожертвование. Но банк поступление заморозил. Служба безопасности почему-то хранит выписку. Вот, посмотри, может разберешься, я-то ничего в этом не понимаю. Это Наньгун Лю пожертвовал?
Мо Жань переставил ноутбук себе на колени: из-за нехватки места они с Чу Ваньнином уже давно переместились на кровать и сидели бок о бок, прислонившись к стене. Мо Жань пролистал документы, бормоча себе под нос:
- Фонд не знаю, мы такой не поддерживаем. Так, а что за банк? Ага… А отделение какое? Оу, знакомые фамилии, я с этими людьми работал. А откуда пожертвование? Хм… понятия не имею, кто такие.
- Так это Наньгун Лю прислал пожертвование или нет?
- Ну, нет. Больше похоже, что он по своим каналам попросил заморозить.
- А разве в банке так можно? – ужаснулся Чу Ваньнин.
- Конечно, нет, ты что! Но это же Наньгун Лю. Свои люди везде, а преступления совершать – как семечки лущить. Да и не такое уж это преступление, не убийство же, просто грязная игра.
- Это преступление! - сурово отчеканил Чу Ваньнин, вскидывая на Мо Жаня воспитывающий взгляд.
Под его пристальным вниманием Мо Жань оробел:
- Да ладно тебе, это всего лишь деньги. Фонд все равно их получит. С задержками, но получит.
- Ты не знаешь, какие у фонда проблемы сейчас и как они нуждаются в деньгах! За каждым юанем стоит чья-то судьба! Ты знал, что этот фонд занимается укрыванием пострадавших от преследований и насилия? Это всего лишь деньги, если не думать, что деньги конвертируются в безопасность!
Мо Жань струхнул от ледяного тона и, слабо улыбаясь, попробовал оправдаться:
- Ну, не горячись. Не подумал сразу. Я не имел в виду ничего такого, честно.
- Так вот думай, - отрезал Чу Ваньнин.
- Ладно, ладно. Признаюсь, сглупил. А если отложить все это в сторону, я не понимаю, чем какой-то фонд мог насолить Наньгун Лю. Может, через него конкуренты отмывают деньги?
- Если честно, я сомневаюсь, что через фонд могут идти какие-то махинации. Эта женщина действительно занята помощью людям, а не обогащением.
Чу Ваньнин накрыл руку Мо Жаня своей, прежде чем продолжить, а тот с готовностью переплел их пальцы.
- У этой женщины есть группа помощи потерявшим близких. Ты мало рассказывал о своем детстве, я знаю лишь обрывки. Твоя мать погибла в аварии, но на похоронах ты не был, да?
Мо Жань неожиданно весело рассмеялся, сжимая ладонь Чу Ваньнина сильнее и непоседливо толкаясь плечом.
- Ты что, насмотрелся на них и вдруг решил, будто уделяешь мне мало внимания? Решил уважительно отнестись к моей травме? Да не переживай! Это все было давно, я со всем справился. Нет причин ковыряться в прошлом.
Однако эти слова только сильнее расстроили Чу Ваньнина, потому что он как раз собирался вскрыть уже затянувшуюся кожей глубокую рану. И как же он ненавидел толкающий внутренний голос… Ведь Мо Жаню в любом случае будет тяжело. Человек с характером послабже и не привыкший к отчуждению, на месте Чу Ваньнина, наверное, дал бы слабину, оставил все как есть.
- Но я правда хочу знать, что происходило. Расскажи о своих родителях.
- Ну, хорошо, если ты хочешь. Про отца я вообще ничего не знаю. А вот мама была замечательной, но бедной. Снимала убогое жилье в убогом районе и не могла позволить себе няню, поэтому я либо везде таскался с ней, либо иногда оставался один. Однажды произошел несчастный случай: ее сбила машина. Вот и все.
- Ее кто-то преследовал?
- Что? Нет! Ты тематикой фонда впечатлился, что ли?
- Значит, у вас все было в порядке? Ну, разве что денег немного.
Мо Жань поверхностно задумался.
- Ну-у… Проблемы-то и правда были, но это я только сейчас понимаю. Мы часто переезжали. Ни с кем не дружили, никто нам не помогал. Мама запрещала знакомиться на улице и с соседями. Наверное, она стыдилась нищеты.
- Правда? – проницательно переспросил Чу Ваньнин.
- Конечно! – убежденно воскликнул Мо Жань. – Ведь нищие люди – лентяи, алкоголики и бездельники! Что бы о нас подумали новые знакомые? Но если честно, мне кажется, ей просто не везло. А может, я идеализирую маму и не хочу допускать, что она могла быть опустившейся женщиной… Да нет, не могла, это просто невезение! Знаешь, как Гу Цзивэй, этот увалень из группы Е Ванси, – ну, тот, у которого вечно все из рук валится. Не верю, что она просто потакала себе.
Чистосердечная убежденность Мо Жаня заставляла Чу Ваньнина смотреть на него с возрастающим ужасом. Мо Жань был как побитый ограненный хрустальный шарик: через одну грань свет преломлялся ярко и чисто в прекрасное радужное гало, а на другой поглощался и расползался мутью. Чу Ваньнину было тяжело слушать. Мо Жань не был виноват в том, что наружу через него прорывались фрагменты чужого мировоззрения. Люди как растения. Каким-то нужна влажная жирная почва, другие приспособились к каменистой. На своей почве цветок растет пышнее и сильнее; в чуждой же среде берет, что есть, и приспосабливается. Среда, в которую попал Мо Жань, по многим показателям была благодатной. Она взрастила его крепким и здоровым, помогла отточить ему сильные стороны, развить способности. Однако кое-чего недодала. Чу Ваньнин не мог винить его. Для цветка, выросшего на ядовитой почве, у Мо Жаня не так уж сильно прожжена была сердцевина.
- Ты был ребенком. Тяжело было ее хоронить? Ты… участвовал?...
- Тяжело было свыкаться со всем. А похоронили ее без меня. Знаешь, я ведь так и не съездил на могилу, почему-то не нашел в себе сил. Только не думай, что я непочтительный сын! Я жег благовония перед табличкой, в поместье. А может… может, съездим и поклонимся маме вместе?
Мо Жань нерешительно заглянул Чу Ваньнину в глаза, болезненно ловя любой намек на отказ. Чувствовалось, ему это важно. Да и сам Чу Ваньнин был очень тронут предложением. Однако он сказал:
- Прошу, не обвиняй меня слишком сильно, если я в дураках окажусь, а тебе зазря сделаю больно.
Мо Жань удивленно вскинул бровь.
- Меня сильно смущает слежка за той женщиной из фонда. Кроме нее Наньгун Лю следит еще за тобой и за парой финансовых дельцов. С финансистами все понятно – большие шишки. Но что не так с женщиной, которая просто помогает людям и никак не лезет в ваш бизнес?
- Это ты так переводишь тему, чтобы не отвечать про поклон предкам? – сдавленно и даже немного жалко хохотнул Мо Жань. – Просто забудь, это преждевременный шаг, согласен.
- Да нет же, дурила, съезжу я с тобой! – взревел Чу Ваньнин, вызывая у Мо Жаня уже настоящую улыбку. – Если твоя мать правда мертва. Ты видел ее тело?
- А? Нет. Говорил же, хоронили без меня.
- Люди, которые ее знают?
- Что? Нет, конечно, мы же ни с кем не водились! Люди Наньгун Лю организовывали похороны.
Чу Ваньнин многозначительно молчал, давая Мо Жаню время услышать себя со стороны. И тот понял, запротестовал.
- Нет, нет, Ваньнин, все не так! Просто ее сбил один из водителей автопарка Наньгун Лю. То, что я потом попал к Наньгун – следствие, а не причина.
Но логика не впечатлила Чу Ваньнина.
- Человека сбил водитель экстра-класса? Уверен, Наньгун Лю и тогда держал исключительно профессионалов.
- Да, но от случайностей никто не застрахован. Наверное, она выбежала на дорогу и… Наверное, ко мне спешила.
- Не важно, мы так можем долго гадать. Я хочу сказать, что нашел кое-что интересное. Вы похожи внешне с этой женщиной, - Чу Ваньнин умолчал, что только ямочками на щеках и улыбкой, чтобы не давать новой почвы для торга, - а еще, двадцать лет назад ее преследовал богатый и влиятельный любовник. Она скрывалась, пряча от него сына. А потом произошла авария, она впала в кому, а ее четырехлетний сын погиб.
Мо Жань недоверчиво хихикнул.